«Где-то между Солнцем и Луной…»
Где-то между Солнцем и Луной,
Между звёзд потухших и горящих,
Люди, одурманенные тьмой,
Перебили мыслящих и зрящих.
Был отлит из золота телец
В духоте безмерных возлияний.
Почернело золото сердец
От пустых неверных оправданий.
И предстал чужбиной край родной,
Загалдел кагал прямоходящих,
Но ещё за Солнцем и Луной
Кто-то ищет мыслящих и зрящих.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
ИЗ РАССКАЗАННОГО ЛУНОЙ… К реке подходит маленький олень И лакомство воды лакает. Но что ж луна так медлит, так лукавит, И двинуться ей боязно и лень? Ужель и для нее, как для меня, Дождаться дня и на свету погибнуть — Все ж веселей, чем, не дождавшись дня, Вас, небеса
Разговор с луной — Эй, человек: твой путь не вечен! О чем же, голову склонив, Ты размышляешь каждый вечер, Один среди уснувших нив? — Да, я умру. Я это знаю. Но свой секрет не утаю: Склонивши голову свою, О жизни я стихи
Прощание с луной Японские гравюры проступают на западе: в них тополя на фоне неба. Причудливые лунные пески удвоили изменчивость картины. Луна творит прощальные картины. Пуст запад. Пусто все вокруг него. И в пустоте умолкли разговоры. Лишь темнота внимет
«РАСЦВЕТАЙ ПОД СОЛНЦЕМ, ГРУЗИЯ!» В то время я занимал должность директора Днепровского треста общественного питания. Однажды заходит ко мне секретарь и докладывает, что пришел какой-то кавказец и просит принять его. Приглашаю. Гостем оказался директор объединения
XIV. Место под солнцем Осенью 1907 года Черчилль снова сделал передышку, он поехал во Францию и Италию, чтобы повидаться с друзьями и расслабиться. В Венецию он тоже намеревался заехать — там как раз оказалась Мюриэль Уилсон со своей весьма состоятельной подругой Элен
Место под солнцем Ученичество первых трёх курсов в родном училище прошло быстро. Дни были предельно заполнены репетициями, изучением общеобразовательных предметов, вечерними походами в театр и активными ночными возлияниями, что тогда было довольно типично для
Ничто не вечно под луной. Разрыв Их расставание было достаточно сложным, даже бурным. Женское честолюбие, выросшее на дрожжах слишком правильной советской закваски, дало о себе знать: Татьяна, воспитанная в строгостях обычной, нормальной советской семьи, никак не хотела
ПОД СОЛНЦЕМ ИСПАНИИ Вот как описал конец XVIII века испанский писатель и публицист Leon de Arroyal: «Современная Испания словно маленький слабый ребёнок: без населения, без индустриального производства, без духа патриотизма и к тому же без нормального правительства; вокруг
Место под солнцем Ранние детские впечатления обычно стираются из памяти. В этом есть какая-то загадка, вероятно связанная с памятью утробной, генетической, таинственным следом предыдущих жизней.Вот, казалось бы, на чистый лист должны с особой четкостью лечь штрихи самых
Место под солнцем Литературным потомком быть куда как легче, чем предком, зачинателем нового жанра. Жюль Верн с огромным трудом, платя за победы поражениями, все же проложил путь от своего времени к блистающему Завтра, которое стало нашим днем. Этим он завоевал себе
«Ничто не вечно под луной» Сейчас я буду говорить о юге. Но разве бывшему советскому человеку надо говорить о юге! Юг был годовой мечтой миллионов строителей социализма. Сочи, Лазаревское – паролем, рубиконом, пересечение которого дарило раскованность, свободу нам,
Наблюдающий за Луной Я помню классные осенние ночи, когда я с несколькими друзьями ходил в парк, находившийся в нескольких кварталах от дома: впереди была площадка, справа – баскетбольное поле, а слева – футбольное. Мы шли к середине поля, где оно казалось темнее и