«Я упивался Вами много раз…»
Я упивался Вами много раз,
В те дни, когда душа казалась нищей,
И Ваш трактат еще и посейчас
Является моей духовной пищей.
Здесь ходит слух, что будто Вы масон,
Хотел бы знать. Ужасно сожалею,
Что Вы не праздновали юбилея
Когда я праздновал. Вильсон.
США. Вашингтон.
1929 г. 10 декабря. Понедельник.
Москва
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
«За вами другие пойдут…» 1Жена лесника Тахтарова сажала в огороде картошку. Тут же, у межи, пасся теленок, возле играла Рита — шестилетняя внучка Тахтаровой. День был горячим, работала женщина с самого утра, притомилась и думала о том, что вот доведет до конца еще одну
28. «Прости! Будь счастлива на много-много лет…» «Прости! Будь счастлива на много-много лет». Так путник в сумраке Альпийского ущелья Поет; на миг один озолотит веселье Дорогу трудную, и для кого поет? Поет он милую приветливую друга, — Но песни слабый звук ее коснется ль
106. «Как много, много их – повядших поздних роз…» Как много, много их, повядших, поздних роз, Усталых призраков померкшего былого… Как много, много их средь сумрака глухого, Невысказанных слов, невыплаканных слез… Они летят, скользят со всех концов земли, Как тени серые,
Всегда с вами, но без вас Летом 1950 года разразился скандал. Утесов со своим джазом, переименованным в духе времени в «эстрадный оркестр», приготовил новую программу «Всегда с вами». Афиши уже были расклеены по городу и украшали стены сада «Эрмитаж».За несколько дней до
РАБОТЫ ПРОВЕЛ МНОГО, ДАЖЕ ОЧЕНЬ МНОГО Магго Петр Николаевич (1879-1941).Долго не получалось узнать, кто этот человек. Когда все-таки узнал, то сразу стали понятны и трудности поиска.Магго — один из команды исполнителей смертных приговоров. Проще говоря — палач.Информация о
Много-много чудных лет Вернувшись в 1948 году во Францию, Шагал поселился сперва в Оржевале, потом на Лазурном Берегу Франции. Там-то шестидесятипятилетний художник и встретил свою новую супругу, уроженку Киева Валентину Бродскую (по-семейному Baby), вместе с которой он
Много-много гениев Иногда днем или ночью из открытого окна ротонды былого винного павильона доносился торжествующий крик:— Гениально! Ура! Я гений! Я гений!Чаще всего это был голос Сэма Грановского по кличке «Ковбой» или, если верить свояченице Воловика, по кличке
МНОГО ХОРОШЕГО И МНОГО ПЛОХОГО В 1850–1851 годах проблемы творческого наследия Бальзака отступили на второй план перед угрозой ипотеки, нависшей над имуществом детей Евы Ганской в Польше.Пять месяцев спустя после смерти Бальзака Ева осознала, что напрасно поспешила
«Дорогая Анель, где вы, кто с вами?» И впрямь в эту редкостной красоты женщину влюблялись художники, спешившие оставить для потомков незабываемый образ. Одну из комнат квартиры Анели Алексеевны, которую, правда, сейчас занимают ее правнучки, я бы назвал «фонвизинской».
«Высылаю за вами самолет…» Отношение самых разных людей к «Литературной газете», ее влиятельность, да и вообще господствующие тогда в стране порядки, характеризует, мне кажется, такой эпизод.Вместе с группой писателей, отдыхавших в доме творчества в Пицунде, мы с женой
Много-много перетерпеть Разные люди помогали неопытному Андерсену в Копенгагене, некоторые увидели в нем проблески поэтического дарования; Рабек взял на себя инициативу добиться для него королевской стипендии, но организовал помощь и проследил, чтобы она принесла
Что с вами, синий свитерок? Нежное отношение к Белле Ахмадулиной сохранилось у Вознесенского с самого знакомства до последних дней жизни — и в этом была у них взаимность всегда. В пятидесятых Белла была женой Евтушенко, жизнь семейная у них складывалась бурно, супруги
ВСЕ МЫ С ВАМИ – КОММУНИСТЫ А. Е. Гандельсман В 1922 году я работала в Киеве, в комиссии помощи голодающим и беспризорным детям. Возглавлял ее председатель губисполкома Ян Гамарник. Но так как товарищ Ян был занят множеством и других очень важных дел, фактически руководить
«Я хочу жизни — много, много…» Дневник О. Ф. Берггольц: 1928–1930 годов Публикация Н. А. Прозоровой[151] Публикуемый дневник Ольги Федоровны Берггольц (1910–1975) посвящен началу ее поэтического пути, литературной жизни Ленинграда конца 1920-х годов, личным и творческим