Служение – это приключение

Служение – это приключение

Молодежь в твоей церкви должна понимать, что служение – это приключение. Я обожаю приключения в нашем молодежном служении, их очень много. С годами мы становимся старше, но приключений не должно становиться меньше.

Я помню, когда мы только начинали проводить молодежные лагеря, мы не спали в них ночами. Сейчас, когда я еду в молодежный лагерь, я думаю о том, во сколько точно будет отбой. У меня даже была идея сделать в молодежном лагере сон-час. Я очень этого хочу, но людям, которым по 15 лет, этого не хочется. Моего сына уложить спать днем невозможно. А мы старше, и нам хочется спать.

Когда я думаю о приключениях, я хочу, чтобы жизнь у молодежи в нашей церкви была интереснее, чем у молодежи в мире. Когда они приходят 1 сентября в школу и у них спрашивают про лето, я хочу, чтобы у них были истории, которые они могли бы рассказать, и чтобы неверующие были в шоке от этих историй.

Когда я думаю о приключениях, я хочу, чтобы жизнь у молодежи в нашей церкви была интереснее, чем у молодежи в мире.

Мы примерно 300 человек свозили в Норвегию и другие страны. Мы делаем разные приключения в Москве, и когда молодежь встречается с неверующими, им есть что рассказать. Мне нравится, когда церковь дает что-то молодежи, а не забирает.

Мы, как лидеры, трудимся над тем, чтобы у них была интересная и насыщенная жизнь. И я хочу, чтобы, когда молодежное служение у них закончится и они станут старше – они все время вспоминали о том, какое приключение для них это было. Сейчас, когда я встречаюсь с теми, кто стал старше, они часто вспоминают все истории из молодежного служения. Это сильно затронуло их жизнь тогда. Потому что это были реальные приключения. И приключения – это не только поехать в какую-то интересную поездку, но и те моменты, которые меняют их жизнь. Мы делали много экстремальных вещей. Два года назад мы стали выезжать зимой в Подмосковье и нырять в прорубь. Мы ныряем в прорубь не после бани, а до нее.

Создайте в вашем молодежном служении такие вещи, куда молодежь пошла бы. Иногда мы создаем проекты, в которые молодежь не хочет идти, но мы хотим затащить их туда. Когда мы создаем что-то, что им нравится, тогда они сами хотят там быть.

Старшие лидеры порой завидуют нам, потому что мы бываем дома у пастора Маттс-Олы почти каждую неделю. Сегодня любой человек из молодежи может прийти к нему домой и быть уверенным, что его примут и накормят. Мы даже смеемся, что на третьем этаже его дома может кто-то жить, и Маттс-Ола не будет знать об этом. Маттс-Ола всегда берет к себе кого-то жить на молодежную конференцию.

В этом году ему исполнилось 56 лет, и в день его рождения к нему домой приехали 150 молодежных лидеров. Мы притащили диджея, включили музыку, даже несколько неверующих людей были с нами. Когда мы собираемся у пастора дома, всегда есть тот, кто там впервые. И я думаю, когда уже это закончится, когда уже все побывают здесь?

Зачем я все это делаю? Если Маттс-Ола знает и чувствует молодежь, тогда мне легко действовать. Тогда я не буду триста раз спрашивать одно и то же. Во взаимоотношения со старшим пастором тоже необходимо вкладывать и вкладывать, и это не всегда просто.

Взаимоотношения можно строить не только в кабинете, но и когда помогаешь чем-то. Они строятся вообще в других местах. Я всегда спрашиваю Маттс-Олу: «Пастор, чем тебе помочь?» Потому что я знаю, что если я буду помогать ему, я буду близко к нему. Я увижу, как он живет, как он думает, как он разговаривает, реагирует. Я тогда могу много чего узнать, и он может говорить в мою жизнь. Я стараюсь находиться очень близко к старшему пастору нашей церкви, и не только к нему, но и к другим пасторам.