Соратники

Соратники

Семеро – мало, за пределами списка оказались многие. Михаил Васильевич Мельников, умница. Один глаз его при встрече буравил вас насквозь, другой безразлично смотрел в сторону. (Был он выбит при очередных испытаниях). Златоуст, он нас заговаривал. Борис Викторович Раушенбах, бывший прекрасным буфером между руководством и нашим молодым коллективом. «Отец первого спутника» – скромнейший Михаил Клавдиевич Тихонравов.

У каждого зама были свои доверенные лица. В какое бы время вы не попали бы к Бушуеву, всегда встречали у него круглое лицо с оттопыренными ушами – Рязанова. Он был из девятого проектного отдела перспективных разработок. В отдел входили сектора Глеба Юрьевича Максимова, Константина Петровича Феоктистова и Славы Дудникова.

На другом, первом производстве были свои проектанты. Среди них Сергей Сергеевич Крюков, возглавлявший проектирование ракет. Он родился в 1918 году в Бахчисарае. По сценарию судьбы, типичному для королёвских руководителей, в девять лет он осиротел. Жил у дядьки с тёткой. А когда они умерли, попал в детприёмник в Керчи. Из него его забрал дальний родственник отца в город Мценск. В 1936 он поступил в Сталинградский механический институт, а диплом получил уже после войны в Московском Высшем Техническом Училище имени Баумана. Возглавлял Крюков третий отдел и в 1961 стал заместителем Главного конструктора по расчётно-теоретической работе, по нагрузкам, аэродинамике, баллистике.

Главным баллистиком ОКБ считался Святослав Сергеевич Лавров, который ушёл в чистую науку ещё при жизни Королёва.

Невозможно остановиться, рука тянется продолжать список. В горельефе памятника «Тысячелетие России» – 109 фигур, выбор которых, наверное, был мучительным. И горельеф – не единственная персоналия памятника.

Можно представить себе памятник в виде усечённой пирамиды или конусной башни, как на рисунке Питера Брейгеля Старшего. При чем на каждом следующем ниже этаже большее число сотрудников, подпирающих вышестоящих.

В 1963 году Королёв отстранил Бушуева от руководства второй территорией, заменив его Чертоком. «Бушуев захотел самостоятельности», – заговорили в КБ. В канонически строгой истории РКК «Энергии» сказано: «В 1963 году начинает обсуждаться возможность отделения от ОКБ-1 работ по космическим аппаратам (руководитель К.Д. Бушуев), которые оказались сосредоточенными на второй территории в полном объёме: от разработки проекта до изготовления и испытаний».

Возник бунт на корабле. Реакция СП была незамедлительной. Проектанты по кораблям передаются в третий отдел Я.П. Коляко. Проектирование лунного комплекса теперь у зама главного конструктора Крюкова. Бывшая проектная часть Бушуева переводится к нему.

А инициатива Бушуева, пожалуй, была веянием времени. Полезный груз космических носителей становился самодостаточным и требовал внимания. Если демарш тихого Бушуева посчитался поползновением на власть, то и с другими соратниками у Королёва велись жаркие споры.

В 1964 году Воскресенский поставил ребром вопрос испытания лунной ракеты Н-1: или я или стенд для наземной отработки ракеты? Но какой там стенд в этой конкурентной гонке? Королёв только отмахнулся, и Воскресенский ушёл. Буря эмоций, а им обоим остаётся жить всего по полтора года. Королёв лишь на месяц переживёт своего строптивого зама.

Светлая голова – Лавров доказывал перспективность информационных технологий. «Свет» Лавров, как называли его в КБ, предлагал устроить на второй территории центр по разработке и внедрению связных технологий. Королёв его не поддержал, боялся распыления сил, которых не хватало. Может, сигналы собственного здоровья не позволяли замахиваться на новый могучий исток информационных потоков.

Для Лаврова спор казался принципиальным, и он с предприятия ушёл. Кто знает как сложилась бы современная история по Лаврову и не получил бы достойного конкурента Билл Гейтс в лице модифицированной корпорации «Энергия»?

Губанов, казалось, повторил подвиг Геракла (С первого старта успешно достигла орбиты его суперракета «Энергия», выводившая в космос свыше ста тонн полезного груза.), но не выдержал жизненных испытаний и интриг.

Все они разными дорогами пришли в ракетную технику, но скрывали до поры до времени свою ахиллесову пяту. Затем она проявилась в обиде, амбициях, нетерпимости, которые Королёв умел, как правило, пригасить, увлекая за собой.

Пропал с горизонта предприятия Глеб Максимов, со скандалом хлопнул дверью Константин Феоктистов, исчез в академических сферах Борис Раушенбах. Прозорливые люди поняли, что смертью Королёва закончилась романтическая эпоха штурма космических высот и начались будни построения инфраструктуры космоса.