ВИТУС ИОНАССЕН БЕРИНГ
ВИТУС ИОНАССЕН БЕРИНГ
О ранних годах Витуса Беринга известно совсем немного. Сохранились данные, что он родился в конце июля или в начале августа 1681 года в датском городе Хорсенсе, где 5 августа был крещен в местной церкви. Свое имя — Витус — ребенок получил в честь деда по материнской линии, знаменитого датского историка, от которого к нему перешла также и фамилия Беринг. От отца он унаследовал второе имя — Витус Ионассен.
Родители Витуса Беринга прожили в браке 48 лет. Для его отца Ионаса Свендсена это был уже второй брак. От первого у него были два сына и две дочери, новая жена Анна Беринг родила ему трех сыновей и двух дочерей. Семья Ионаса Свендсена не была зажиточной, но была образованной и набожной.
С детства Витус подружился со шкиперами и матросами и часто бывал у них в гостях на кораблях. В юности он уже сам строил лодки, оснащал их и плавал под парусами.
С конца 17-го столетия Беринг числился в составе экипажей кораблей голландского флота, на которых не раз ходил в плавание в Ост-Индию. В эти годы его непосредственным начальником был Крюйс, который в 1703 году и предложил Берингу перейти на русскую службу, куда уже записался сам. В 1703 году Витус Беринг в чине подпоручика был принят на русскую службу с назначением на Балтийский флот. За участие в боях у острова Ламеланд и в шведских шхерах Беринг был произведен в капитаны. Однако за семнадцать лет Великой Северной войны он смог дослужиться лишь до звания капитана, несмотря на то что в 1720 году он даже командовал девяностопушечным фрегатом. Считая, что его обошли наградами, Беринг подал в отставку, но уже в 1724 году он возвращается на флот.
Получив прошение Беринга об отставке, Петр I сказал генерал-адмиралу российского флота Ф.М. Апраксину: «Беринга зря обижаешь. Сей датчанин истинно русский есть человек и доказал службою своею. Объявишь на Коллегии, чтобы принять его в морской флот по-прежнему и назначить в первый ранг капитаном».
Беринг был возвращен во флот, однако теперь уже командовал не девяностопушечным, а шестидесятипушечным фрегатом, по-прежнему оставаясь в звании капитана. Ожидаемого повышения он так и не получил.
В 1713 году Витус Беринг обручился с дочерью шведского коммерсанта Анне Христиане Пюльсе. В это время ей было всего восемь или девять лет и потому о самой женитьбе не могло и быть речи.
Первый ребенок у Берингов появился лишь в 1724 году. Затем дети появлялись и вскоре умирали. За пять лет чета Берингов потеряла пятерых детей.
Соратники Беринга вначале не замечали в нем особых талантов. Витус Беринг был высокий полный человек с добрым доверчивым взглядом, и в его облике совсем не было ничего героического. И все же в нем неприметно таились какие-то особые свойства. Эти качества угадал в Беринге Петр 1, хорошо знавший свой флот и своих офицеров. Еще во время пребывания Петра I в Голландии к нему обратились голландские ученые с просьбой выяснить с помощью русских моряков, соединяется ли Азия с Америкой? В 1717 году с такой же просьбой к Петру обратилась и Парижская академия наук. Потому при подготовке экспедиции к берегам Америки, он остановил свой выбор на Беринге, считая, что именно этот офицер сможет достойно осуществить порученное ему дело.
23 декабря 1725 года Петр I, уже находясь в предсмертной болезни, написал инструкцию для начальника экспедиции, в которой поставил ему следующие задачи: 1) сделать на Камчатке или в другом месте один или два бота с палубами, 2) пойти на этих ботах курсом норд, где, по некоторым сведениям находилась Америка, 3) найти место, где Азия сходится с Америкой и, ступив на американский берег, нанести полученные сведения на карту.
Сам Беринг не был доволен своим назначением и уже после начала экспедиции неоднократно обращался к некоторым представителям высшей власти с просьбой освободить его от руководства экспедицией и дать возможность вернуться к своей семье. Беринг не был уверен, что сумеет достойно выполнить поставленную перед ним задачу, и не раз говорил своим офицерам, что эта экспедиция превышает его силы. Немалую роль в этой неуверенности играло убеждение Беринга, что он по-прежнему является иностранным офицером, находящимся на русской службе.
По размаху подготовки экспедиция Беринга была одной из самых крупных в это время. В ней участвовало 13 кораблей и около 600 человек, разбитых на группы. Среди членов экипажей было много видных ученых этого времени.
В начале 1725 года первый отряд экспедиции выступил из Санкт-Петербурга. В пути участников экспедиции застало известие о кончине Петра I. Однако приказ о назначении Беринга отменен не был и его отряду пришлось продолжить свой путь к берегам Тихого океана. К 16 марта 1725 года большая часть участников экспедиции прибыла в Тобольск. Дальше уже не было ни проездных дорог, ни широких троп. Более трех лет члены экспедиции с обозами шли через Якутск, Охотск. По пути из Якутска в Охотск пало около 267 лошадей и тогда в нарты впряглись сами люди. При переправах через реки погибли многие ценные грузы. Сам Беринг впоследствии писал, что в ходе зимнего пешего девятисоткилометрового перехода с западного на восточный берег Камчатки «для ночи выгребали себе станы из снегу, а сверху накрывали понеже живут великие метелицы, которые по тамошнему называются пурги, и ежели застанет метелица на чистое место, то заносит людей снегом, отчего и умирают».
Весной 1728 года экспедиция Беринга, наконец, достигла Нижне-Камчатского острога. Здесь 9 июля 1728 года на воду был спущен вновь построенный бот «Святой архангел Гавриил». И 13 июля, «нагрузя бот всякими припасами, чтоб можно было сорока человекам пропитатца год», экспедиция отправилась в открытое море курсом на норд. «Святой архангел Гавриил» держал курс вдоль восточного побережья Чукотки. По пути 10 августа был открыт остров Св. Лаврентия. Затем «Святой Архангел Гавриил» вошел в пролив, отделяющий Азию от Америки, вышел в Чукотское море и через пять дней достиг 67° 1848» северной широты. С 14 по 16 августа бот Беринга находился в Чукотском море в поисках берегов Северной Америки. Они проходили мимо мысов Кекурный, Икичур, Сердце-Камень. По пути ими был открыт мыс Восточный.
Видимости окрестных берегов сильно мешал «туман с мокротою», как в своем отчете писал Беринг, и потому участники экспедиции не видели берегов, но продолжали плыть на северо-северо-восток. 16 августа, не видя никакой земли, Беринг приказал следовать обратным курсом. В ходе возвращения к берегам Камчатки участниками экспедиции был открыт один из островов Св. Диомида.
Одной из главных причин возвращения Беринга было его опасение того, что экспедиция не готова к вынужденной зимовке у берегов Чукотки. Беринг не знал, что первый лед в этих местах образуется лишь в конце сентября. Однако в его осторожности была разумная предусмотрительность, которая всегда считалась одним из лучших качеств судоводителя.
В ходе этого плавания Беринг увидел, что азиатский берег (у современного мыса Дежнева) резко поворачивал на запад-северо-запад. Наблюдения капитана-командора подтверждали и опрошенные чукчи, которые утверждали: «А земля наша!.. поворотилась налево (то есть к западу) и пошла далеко, к Калыме… по берегу морскому живут далече люди нашего роду».
Академик Г.Ф. Миллер, впервые сообщивший о результатах экспедиции, сделал из этого свой вывод: «Почему заключил капитан с немалою вероятностью, что он достиг самого края Азии к северо-востоку: ибо ежели берег оттуда непременно простирается к западу, то нельзя Азии соединяться с Америкою».
В июне следующего года Беринг вновь предпринял плавание к берегам Америки, уже к востоку от материка. Экспедиция проводилась с целью обследования загадочных островов восточнее Камчатки и описания восточных и западных берегов полуострова. Экспедицию предполагалось закончить в Охотске.
Однако загадочных островов, ранее наносившихся на карты восточнее Камчатки, не оказалось, но в ходе плавания участниками экспедиции были открыты три северных острова Курильской гряды и путь из Тихого океана в Охотское море.
В ходе первой Камчатской экспедиции 1725–1730 годов Беринг не только смог доказать раздельность континентов Азии и Америки, но и установил близость этого континента, а также указал крайнюю точку Азиатского материка, а также были положены западный и восточный берега Камчатки. На карту также были нанесены 220 различных географических объектов, открытых участниками экспедиции Беринга.
Сведения о северо-восточной оконечности Сибири легли в основу всех картографических работ и оказали огромное влияние на европейскую картографию.
Впоследствии во время своего плавания знаменитый английский мореплаватель Дж. Кук встретился на одном из русских островов с главным промышленником, русским офицером Г.Г. Измайловым. Тот показал ему карты, составленные Берингом, рассказав при этом, насколько в прошлом ошибочны были прежние сведения моряков об этих местах.
Кук заинтересовался этими картами и сказал про одну, что ей цены нет.
Измайлов рассказал ему и о плаваниях экспедиции Беринга, о которых Кук уже слышал раньше. Взяв карандаш и линейку, британский мореплаватель принялся исправлять свою карту, и вот тогда впервые на карте на месте пролива, отделяющего Азию от Америки, появились слова «Берингов пролив».
По возвращении из экспедиции, Беринг представил в Адмиралтейств-коллегию две докладные записки с «Предложениями», составленными из пятнадцати пунктов.
Беринг предлагал разведать берега Америки, путь до устья Амура и далее до Японских островов, а также завести торговлю с «японами», которая могла бы принести России большую прибыль. Беринг также предлагал продолжать исследования берегов Сибири от Оби до Лены.
«Признавая я, что Америка… не очень далеко от Камчатки… и буде подлинно так, то можно будет установить торги с тамошними обретающимися землями к прибыли Российской империи».
В ходе пребывания в Сибири во время Первой Камчатской экспедиции, Беринг лично смог убедиться в злоупотреблениях, творимых там местными властями «вдали от закона», и теперь писал об этом в своих «Предложениях».
«Служилых людей счисляется при Якуцке около тысячи человек. А хоте командующие над ними и есть, но токмо содержат не под страхом, понеже служилые пьянствуют и проигрывают не токмо что из своих пожитков, но временно бывает жен своих и детей. А когда отправляются в нужной путь, тогда они платья не имеют, однако ж и ружье не исправно».
Достаточно хорошо изучив быт и нравы аборигенов, Беринг писал: «Понеже около Якуцка живет народ, называемый якуты, блиско 50 000, и веру имели от старины махамецкую, а ныне веруют во птиц, а иные идолопоклонничествуют, а иной народ не таков глуп, чтоб про вышнего Бога не знали. Ежели за благо разсуждено будет, то надлежит промеж ими поселить одного или двух священников или таким, чтоб детей их учили в школе. А признаваю, чтоб много и охотников было отдавать детей в научени».
Хорошо изучив хозяйство Сибири, Беринг пытается определить ее экономическое значение и также дать свои рекомендации по его улучшению: «В Сибири, когда случится нужда в железе, тогда возят от Тобольска до дальних городов, отчего учиняет в провозе лишний кошт. При Ангаре-реке имеется железная руда, також около Якуцка… А ежели б определено кому умеющему плавить в прутья, то можно б во всяком деле и в судовом строении довольствоваться без нужд».
Говоря о Камчатке, Беринг писал о возможности сеять там рожь и ячмень и выращивать овощи («в бытность мою учинена проба»). Он говорит и о возможности варить на Камчатке соль и «сидеть» смолу («тогда б возить на Камчатку не надобно»).
После своей Первой Камчатской экспедиции Беринг написал отчет в Адмиралтейств-коллегию, однако ее члены, изучив описание всего путешествия, сравнили его с инструкцией, данной Берингу Петром I перед началом экспедиции, и признали, что воля покойного императора полностью выполнена не была. Несмотря на то что в своем отчете Беринг указал, что Азия не соединяется с Америкой южнее 67° северной широты, он все же не смог полностью доказать невозможность этого соединения. Кроме того, участники экспедиции так и не побывали на американских берегах. И все же Беринг был произведен в чин капитан-командора и награжден тысячами рублей.
Незадолго до начала новой Камчатской экспедиции Беринг составил новые «Предложения», в которых изложил ее план. Ее целью должно было стать обследование и последующее нанесение на карты всего северного побережья России. Эта экспедиция вошла в историю великих географических открытий под названием Великой Северной.
В сентябре 1732 года окончательный план экспедиции был утвержден Адмиралтейств-коллегией. К участию в экспедиции привлекалось значительное количество людей. В самой работе участвовало около шестисот моряков, около пяти тысяч человек обеспечивали постоянную транспортировку грузов.
Участники экспедиции были разбиты на семь отдельных отрядов. Первый отряд должен был вести работы от Двины и Печоры до устья Оби, второй — от устья Оби до Енисея. Третий шел вниз по Лене навстречу второму отряду к Енисею. Четвертый отряд шел к востоку от Лены до Чукотки и Камчатки. Пятый отряд, возглавляемый непосредственно Берингом и Чириковым, вновь отправлялся в плавание к берегам Америки, шестой отряд плыл к берегам Японии вдоль Курильских островов, перед седьмым — «Академическим» отрядом была поставлена задача обследовать внутренние районы Сибири. Жена капитан-командора также хотела сопровождать мужа. Но он отклонил ее просьбу.
Витус Беринг проводил исследования и на Севере России.
В 1733 году весной в Тобольске началось строительство дубель-шлюпки, которая 26 января 1734 года была представлена Берингу. Судно назвали «Тобол» — именно по этой реке предстояло начать свое плавание сначала к Оби, а потом к Северному Ледовитому океану. Первым на север отправился лейтенант Д.Л. Овцын с отрядом численностью 56 человек. Но выйти в Северный Ледовитый океан Овцыну не удалось из-за льда.
Гораздо удачливей был поход казачьего десятника П. Лапотникова, который, правда, прошел по суше. В 1735 году Лапотников путешествовал сначала по восточному берегу Ямала, благополучно дойдя до его северной стороны. Затем Лапотников спустился на юг, перешел Обскую губу и направился опять в северном направлении по западному берегу полуострова Ямал.
Возвратившись из плавания, Овцын выехал в Туруханск, где привел в порядок свои записи. В конце 1737 года он отправил донесение в Адмиралтейств-коллегию, а также рапорт Берингу.
Овцын направился с бумагами в столицу. Но его ждала большая неприятность. Когда путешественник приехал в Тобольск, его неожиданно арестовали. Выяснилось, что в тайную канцелярию на Овцына был послан донос, в котором говорилось, что он, пребывая в городке Березове, общался с ссыльными князьями Долгорукими. За Овцына попробовали заступиться в Адмиралтейств-коллегий, но эта попытка оказалась тщетной. Путешественника судили, разжаловали в матросы и отправили участвовать во второй Камчатской экспедиции. В Охотск Овцына доставили под конвоем.
Беринг очень обрадовался Овцыну и сделал его своим адъютантом. Последний вместе с Берингом на корабле «Святой Петр» участвовал в плавании и открытии северо-западных берегов Америки, провел зиму на Командорских островах и благополучно вернулся на Камчатку, где его и застала радостная весть о возвращении офицерского чина.
Когда Витус Беринг находился в Тобольске, на реке Лена уже начали заготавливать лес для строительства судов, на которых предстояло обследовать арктическое побережье России между Енисеем и Колымой, а «оттуда подле берегов к востоку» до Чукотского Носа.
Так в начале января 1735 года в Якутске были заложены бот «Иркутск» и дубель-шлюпка «Якутск». 23 мая суда были спущены на воду. Дубель-шлюпкой командовал лейтенант Василий Прончищев, ботом «Иркутск» — лейтенант Петр Ласиниус.
Путешественников провожал сам Витус Беринг.
Обе экспедиции потерпели неудачу. Дубель-шлюпка не смогла дойти до самой северной точки. Погода сильно испортилась, ударил мороз. Экспедиция добралась до Хатангской губы, но не решилась остановиться там на зимовку, так как на берегах совсем не было жилья и было очень мало выкидного леса. Путешественники решили вернуться на реку Оленек и зимовать там, но из-за штормовых ветров целую неделю не могли попасть в устье реки.
В довершении всех несчастий в команде многие заболели цингой. Вскоре от цинги умерли Василий Прончищев и его жена Мария, которая тоже находилась в составе экспедиции. Оставшиеся в живых члены отряда на следующее лето возвратились в Якутск.
Судьба команды бота «Иркутск» сложилась еще трагичнее. Едва выйдя из устья Лены, он натолкнулся на непроходимые льды. Дважды бот пытался пробиться на восток, но безрезультатно. 14 августа путешественники вошли в залив Буорхая и встали на зимовку в устье реки Хараулах. Но и этот отряд вскоре скосила эпидемия цинги. Первым скончался сам Ласиниус. Всего от болезни умерли 38 человек, в живых остались только 9. Живы остались и четверо служителей, которых Ласиниус осенью 1735 года отправил с рапортом и картами в Якутск.
По указанию Беринга была сформирована новая команда бота «Иркутск», командиром стал лейтенант Д.Я. Лаптев. И на этот раз «Иркутск» натолкнулся на непроходимый лед. Ситуация усугублялась тем, что лед этот был «стоячим» и, по рассказам местных жителей, практически не ломался. Поэтому Лаптев принял решение вернуться к реке Лене. Одновременно была высказана мысль о прекращении попыток поиска морского пути. Экспедиция встала на зимовку в устье реки Борисовой, откуда Лаптев и отправил рапорт Берингу в Якутск.
Витус Беринг получил его в тот период, когда его всерьез тревожила судьба исследований второй Камчатской экспедиции в Арктике.
Наибольших успехов добился Прончищев, но он погиб. Остальные не могли выполнить поставленную цель — найти морской путь из Архангельска на Камчатку. Истекли два года, отпущенные северным отрядам на выполнение этой задачи. Беринг признавал, что результаты весьма скромные, и всякий раз можно ждать указаний из Петербурга о приостановлении изысканий.
Беринг готовил экспедицию в течение трех лет — с 1734 по 1737 год. Находясь в Якутске, он руководил переправой грузов по бездорожью в Охотск.
В начале 1734 года вторая Камчатская экспедиция собралась в Тобольске. Прежде всего Беринг обсудил с профессорами Миллером и Гмелиным вопрос о сухопутном походе геодезистов по берегам Северного Ледовитого океана, где также должны были проводить исследования морские отряды. Здесь возникал ряд трудностей. Тобольская канцелярия доказывала, что по северному берегу посылать геодезистов рискованно и бесполезно, ибо они летом не смогут перебраться через находящиеся на пути реки и болота. Сибирские власти предлагали включить геодезистов в состав морских отрядов.
16 февраля 1734 года Беринг с семьей покинул Тобольск и направился к берегам Лены.
23 октября 1734 года Беринг прибыл в Якутск, где и узнал, что в Охотск не доставлен провиант, который предназначался строителям судов и членам морских отрядов. Кроме того, в Якутске не было построено ни одного судна для перевозки снаряжения и запасов экспедиции. За это отвечал Шпан-берг, но его суда, остановленные льдом, сами находились в тяжелом положении.
Узнав об этом, Беринг решил прийти Шпанбергу на помощь. Он снарядил большой караван, который благополучно добрался до Охотска.
Гораздо лучше обстояли дела у Алексея Чирикова, который отвечал за основной обоз экспедиции. Хозяйство экспедиции в Тобольске весьма увеличилось: Чириков принял в команду 200 солдат и более 1500 ссыльных для работы на судах.
Несколько месяцев назад здесь уже был Беринг, который договорился с местными властями, что они окажут Чирикову помощь при постройке судов в Верхоленске. В работе участвовал 731 человек. Весной 1735 года на верхней Лене под начальством Чирикова они построили 3 барки, 24 дощаника и 43 небольших судна, которые также планировалось использовать для доставки провианта из Якутска вверх по рекам до Юдамского креста. Часть провианта Беринг велел отправить в Охотск. Очень трудным оказалось переправлять туда основные экспедиционные грузы.
Дело в том, что власти Якутска не только не завезли провиант для экспедиции, но и не построили ни одного судна, чтобы перевезти его к Охотску. Поэтому нужно было как можно скорее изыскивать пути, чтобы доставить снаряжение, провизию и другое имущество к берегам Тихого океана. Так главной заботой Беринга стала подготовка к тому, чтобы в 1736 году осуществить перевозку в Охотск как можно большего количества продовольствия и снаряжений. Это также дало бы возможность отправить туда большое количество людей и ускорить постройку судов для плавания к берегам Японии и Америки.
Таким образом, Берингу пришлось отложить мысль о переезде в Охотск. И поскольку якутские власти ничем не помогали, самим путешественникам надлежало заботиться о доставке провизии и экспедиционных материалов с берегов Лены к Тихому океану. Дабы ускорить строительство судов, Беринг все «старание и смотрение» употреблял на хлопоты о строительстве завода, который выпускал железо для изготовления различных принадлежностей для кораблей (якорей и т.д.). Одновременно по его инициативе была организована заготовка смолы и сооружена канатная мастерская. Также немедленно было начато изготовление различного рода такелажа, который в необходимом количестве невозможно было привезти из Петербурга.
Однако дела экспедиции развивались гораздо медленнее и неприятнее, чем предполагал Беринг, поскольку местные власти не только не помогали путешественникам, но еще и всячески мешали: например, не хотели обеспечивать экспедицию продовольствием и необходимым снаряжением.
До Юдомского Креста нужно было плыть по Лене, Алдану, Мае и Юдоме. Первые три реки удавалось пройти без особых приключений, но Юдома была рекой быстрой, плавание по ней было сопряжено с различными опасностями. «Худые и трудные места» встречались почти на каждой миле. Особенно опасными были пороги и каменные гряды. К тому же Юдома почти ежегодно изменяла свою глубину, а иногда и течение.
Таким образом, жизнь Беринга в Якутске протекала в постоянных хлопотах. Его неугомонная деятельность только беспокоила и раздражала местные власти, которые вместо помощи экспедиции слали в Петербург доносы. В частности, плохие отношения складывались со Скорняковым-Писаревым, начальником Охотского края.
В свое время этот человек был сослан в Сибирь за участие в заговоре против Меншикова. Сенат обязал Скорнякова-Писарева заранее выехать на берега Тихого океана, приступить к подготовке судов для экспедиции, обеспечить доставку ее грузов (особенно продовольствия) из Якутска в Охотск. Но Скорняков-Писарев всячески старался очернить Беринга.
В Адмиралтейств-коллегию на капитан-командора один за другим приходили доносы. В одном из них сообщалось, что Беринг раздавал служителям непервосортную муку, однако следует принять во внимание тот факт, что муки иногда не было никакой. Еще в одном доносе говорилось, что Витус Беринг заботится не столько об экспедиции, сколько о своей семье, а потому не выезжает из Якутска. Но тут в Адмиралтейств-коллегию пришло письмо, ставшее предметом более тщательного обсуждения, нежели рапорты Беринга, Овцына, Прончищева и других. В своем решении коллегия отметила, что Беринг плохо заботится о делах экспедиции.
Последнему было строго приказано не заниматься «посторонними» делами, хотя единственным таким делом была доставка провианта и грузов из Якутска в Охотск.
Сенат потребовал от Беринга как можно скорее уехать из Якутска, на что тот ответил отказом. Тогда Адмиралтейств-коллегия лишила Беринга двойного жалованья, поэтому он отправил жену в Петербург, а сам опять занялся делами экспедиции.
Беринг уехал из Якутска лишь в 1737 году, только после того, как уверился, что его команда надежно снабжена продовольствием. О проделанной работе Беринг оставил соответствующий рапорт.
Капитан-командор справедливо опасался, что доставка провианта с его отъездом замедлится. Для одного состава экспедиции требовалось около 16 тысяч пудов продовольствия, а еще нужно было кормить команду численностью около 500 человек, занимающуюся сплавом леса в Охотск для постройки судов, складов.
В 1737 году в Охотск удалось доставить значительную часть снаряжения для тихоокеанских отрядов экспедиции. С запасами провианта дело обстояло гораздо хуже. Было ясно, что доставленных в Охотск съестных запасов может не хватить до будущего лета. Это привело к тому, что пришлось отложить отправку судов к берегам Японии.
Также надо было заботиться о заготовке леса для постройки пакетботов, на которых планировалось отправиться к берегам Америки. Лес заготовили к 20 марта 1738 года, но затем работы пришлось свернуть, ибо кончилось продовольствие. Взяли 30 пудов муки из запасов отряда Шпанберга, но и этого хватило лишь на месяц. Чтобы не «заморить» людей, Беринг прекратил работы по заготовке леса и отправил часть своей команды к плотбищу на реке Урак. В Охотске остались лишь матросы, которые принимали обязательное участие в подготовке к плаванию судов отряда Шпанберга.
3 июня 1738 года в Охотск прибыла продовольственная эскадра, которая доставила 4499 пудов провианта и 138 ведер вина. Правда, на пути разбилось четыре судна с 592-мя пудами провианта. Беринг распорядился выдать годовой продовольственный запас отряду Шпанберга, которому предстояло плыть в Японию. Экспедиция отправилась через две недели. Оставшихся людей отрядили на строительство пакетботов. Но люди сильно устали, многие болели. Большинство не имело зимней одежды, из-за чего участились случаи обморожения.
Спустя несколько месяцев Беринг признавал, что положение в Охотске не улучшилось. Он требовал доставки провианта, но иркутские власти отвечали, что сия обязанность возложена на Скорнякова-Писарева. Последний же письменно уведомил, что его продовольственные запасы весьма скудны.
Вообще в этот период отношения между Писаревым и Берингом резко обострились. Некоторые служащие Писарева перебегали к Берингу, который хорошо их принимал. Скорняков-Писарев же насильственно захватывал людей Беринга и держал их под арестом. И там, и тут постоянно подавали доносы, проводили следствия. Часто Беринг приходил освобождать своих пленных и «грозился арестовать самого Писарева».
Между тем затраты на экспедицию достигли 300 тысяч рублей. Но реальных результатов пока не было.
В сентябре 1738 года кабинет императрицы Анны Иоанновны начал рассмотрение дел экспедиции и рекомендовал Сенату и Адмиралтейств-коллегий дать указание свернуть работы, а офицеров и матросов вернуть в Петербург. К счастью, Беринга сумели защитить президент Адмиралтейств-коллегий Головин и адмирал Урусов.
В Охотск уже было привезено основное снаряжение. Но положение Беринга не улучшалось. Для этого недостаточно было даже влияние Головина, к тому же его положение тоже пошатнулось.
Лишь в конце лета 1737 года Беринг смог переехать из Якутска в Охотск, где уже были построены два новых корабля «Архангел Михаил» и «Надежда», а также отремонтирован самый первый корабль Беринга «Гавриил».
Вначале Беринг предполагал, что для участия в работах можно будет привлечь уроженцев территорий, по которым проходили маршруты экспедиции. Но вскоре выяснилось, что желающих наниматься в отряды не так много. Пришлось усиливать команды двумя сотнями солдат, а также привлечь более полутора тысяч ссыльных. Вначале ссыльные бежали из отряда. И поэтому Берингу пришлось принимать достаточно жесткие меры — ставить надежные караулы. А вдоль берегов Лены через каждые двадцать верст установить виселицы. Только после этого побеги из отрядов прекратились.
Беринг, двигавшийся со своим отрядом по Сибири до Охотска уже знакомым маршрутом, мог полностью контролировать все остальные отряды. Преодолевая все трудности, он управлял строительством в разных местах кораблей, доставкой в разные места транспортов с провиантом и необходимых грузов для судостроения.
Одной из главных черт, характеризующих Беринга как руководителя экспедиции, было постоянное обращение за советом к нижестоящим чинам — офицерам и матросам. Беринг нисколько не стеснял в инициативе своих подчиненных, давал каждому возможность высказать свое мнение и лишь после этого принимал собственное решение, которое считал единственно правильным.
Уже летом 1740 года в Охотске на воду были спущены два главных корабля — пакетботы «Святой Петр» и «Святой Павел». Первым стал командовать Беринг, вторым — Чириков.
24 мая (4 июня) 1740 года корабли Беринга вновь вышли в открытое море.
16 июля наблюдатели «Святого Петра» заметили вдали берег с необычайно высокими горами, покрытыми снегом, но ветер гнал корабль в обратную сторону и потому к берегам «Святой Петр» смог подойти лишь спустя четыре дня.
Участники экспедиции рвались высадиться на берег Америки. Им казалось, что можно наладить прямо здесь контакты с местным населением, поскольку на берегу еще дымились два костра, у которых, возможно, незадолго до этого сидели аборигены.
Однако Беринг, опасаясь задержки на незнакомом берегу, приказал лишь запастись здесь питьевой водой и провиантом и немедленно трогаться в обратный путь. Один из участников экспедиции, натуралист Стеллер, которому после громкого скандала с Берингом все же удалось на несколько часов добиться разрешения пройти в глубь американского берега, впоследствии замечал, что «мы приехали сюда лишь для того, чтобы привезти американской воды в Азию».
Десять лет готовилась экспедиция к берегам Америки, и только десять часов было потрачено на обследование самой крайней части ее берегов.
Однако предчувствие грядущей опасности не обмануло капитан-командора. Обратный путь оказался гораздо более трудным, чем предыдущий. Море окутал туман, начались штормы. Из-за тумана не было видно не только берегов, но даже звезд и потому нельзя было уточнить места нахождения «Святого Петра».
Шли дни и месяцы, а пакетбот по-прежнему находился в открытом море. После двухмесячного плавания на «Святом Петре» среди команды стала развиваться цинга, а затем начали умирать люди. Матросы лишились возможности передвигаться по палубе, а тех, кто должен был нести рулевую вахту, к штурвалам приводили их товарищи.
Заболел и сам Беринг, однако из последних своих сил он, превозмогая болезнь, старался наладить управление «Святым Петром» и уцелевшими членами его команды. Беринг строго контролировал путь судна, вычисления счислений. Без его разрешения не делалась ни одна перемена курса.
Корабль двигался почти без управления, по воле ветра и волн, которые гнали его в неизвестном направлении.
Утром 4 ноября с палубы заметили вдали берег с высокими заснеженными горами. Казалось, впереди замаячили берега Камчатки.
Однако Беринг и разделявший его мнение Стеллер понимали, что эти берега не могут быть Камчаткой. Это были еще не открытые никем острова, один из которых и стал впоследствии называться островом Беринга.
Вначале попытка подойти к берегу оказалась неудачной. Путь «Святому Петру» преграждали подводные рифы, вокруг которых ревел бурун. Два подводных якоря оборвались. И вдруг огромным валом «Святого Петра» перебросило через каменную гряду в безопасную бухту.
Небольшой отряд, в который по прежнему вошел Стеллер, отправился в разведку на берег. После того как шлюпка подошла к берегу, участники занялись его исследованием. Их поразила доверчивость песцов, живущих на острове: за несколько часов топором удалось убить 62 животных.
9 ноября на остров стали свозить больных. Попадая из душных кают на свежий воздух, многие из них умирали, не успев сойти на берег. Несколько человек скончались уже на острове. На берег был вынесен и сам Беринг.
Несмотря на то что капитан-командор и Стеллер были убеждены, что они оказались не на Камчатке, многие участники экспедиции были по-прежнему уверены в обратном. Они мечтали поскорее послать за подводами, а затем отвести «Святого Петра» в устье Камчатки.
Беринг умирал в наскоро построенной землянке, еще не зная, что умирает на острове, который скоро будет носить его имя, группа островов будет называться Командорскими, в Северном Ледовитом океане появится Берингово море, а Азию от Америки станет отделять Берингов пролив.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.