Сергей Сергеевич Смирнов
Сергей Сергеевич Смирнов
Перед какими-то праздниками, не то Майскими, не то Ноябрьскими – скорее, Ноябрьскими сорок четвертого года, в лагерь вместе с другими заключенными прибыл Смирнов Сергей Сергеевич, писатель. Я его не знал. Но другие, видимо, ожидали: уже у проходной встречали как знаменитость, обнимали:
– Сергей Сергеич, родной! Какие злые ветры занесли?..
– Недоразумение. Ненадолго…
Он попал в наш барак, там все были по 58-й статье. Сергей Сергеевич улыбался, шутил. Когда он смеялся, запрокидывая голову, казалось, что смех влечет его куда-то вверх: выше, выше… Хохот становился все шире, раскатистей. А голос – бархатный, густой. Глядя на него, делалось как-то легко, многое хотелось позабыть – так заразительно он смеялся.
На праздничном вечере я читал стихи Николая Доризо. Он тоже читал стихи – чьи, не знаю, скорее всего свои. Ему горячо аплодировали, принимали бурно, дружно. За кулисами мы с ним разговорились. Смирнов спросил меня, за что я здесь и давно ли. Я рассказал про анекдот, – он по-доброму захохотал. Успокоившись, сказал:
– Скоро войне конец, всех выпустят! Осталось немного!.. Держись, дружок.
– А вы-то за что здесь?
– А-а… Скоро выйду! А ты держись, брат, у тебя все лучшее – впереди…
И действительно: после праздников его уже не было.
В начале сорок шестого года я встретил его в Астрахани. Он спешил по улице Кирова, окруженный веселой группой молодых людей. Была в нем какая-то притягательная сила, трудно представить его в одиночестве – без окружения этой энергичной молодежи. Они что-то живо обсуждали.
Сергей Сергеевич увидел меня. Раскинув руки, остановился и захохотал так, что все заулыбались… Когда я подошел, он обнял меня, представил: «Друг мой юный». Но ребята, видимо, спешили, поглядывали на часы. Смирнов обнял меня еще раз: «Ну!.. До встречи, родной…»
Потом, в шестидесятых годах, я встретил его на Центральной студии документальных фильмов. Он писал сценарии, а я работал там директором картины. Вот тут, как он и предсказывал, у меня началось «все лучшее».
По его книге мы делали телефильм в Бресте, это был один из первых документальных фильмов, снимаемых многокамерным методом – с трех камер. Он был рад нашей встрече, во всяком случае, был рад за меня.
В Бресте, между прочим, он спросил, знает ли кто-нибудь, что я был в ИТК.
– Что вы, Сергей Сергеевич!
Он положил руку мне на плечо:
– И правильно! Не надо никого посвящать в такие дела, люди разные бывают, – он опять захохотал приятным бархатным голосом, чуть запрокинув голову, будто так ему легче смеяться.
По его сценариям режиссер Виктор Лисакович, ныне народный артист, профессор, а тогда совсем молодой, снял фильмы «Катюша», «Его звали Федор», я был директором съемочной группы. Фильмы получились очень яркие, самобытные. Особенно – «Катюша», снятая скрытой камерой. Лисакович этим фильмом будто прорвал плотину в документальном кино, настолько он был органичный, искренний, с настоящей – живой и потрясающей героиней! Но во многом, я думаю, успех был обусловлен и самой личностью Смирнова, его человеческим диапазоном; в его сценариях были громадная энергия, эмоция и мысль. Умел он открыть неповторимый пласт личности, найти героев – казалось бы, обычных людей, но в то же время необыкновенных, трогающих до глубины души! И запоминающихся навсегда!
Это благодаря Сергею Сергеевичу Смирнову мир узнал о Екатерине Деминой, о Федоре Полетаеве. Конечно, большая творческая удача – что замысел писателя так тонко и талантливо был понят, оценен и развит режиссером Виктором Лисаковичем. Попади сценарий Смирнова в руки другого – мыслящего стандартно, иллюстративно, привычными шаблонами – бог знает, что вышло бы из этого! Здесь же было снайперское попадание! И документальный экран во всей полноте, многогранности, живой человеческой притягательности раскрыл судьбу, душу, героический характер Катюши и Федора. И все это – на фоне подлинных исторических событий!
На экране – только Человек и История! Без малейших поползновений к инсценировке, к попыткам привнести какие-то «красочки», ухищрения, чтобы образ заиграл ярче, полнее.
Война. Лето. Жара. Здесь – наши, там – немцы. Противостояние не на жизнь, а на смерть. А посередине единственный колодец, на территории, насквозь простреливаемой немцами:
– Катьюша! Иди!..
И она, юная щупленькая Катюша Демина, шла!.. Всякий раз шла на смерть, чтобы хоть попытаться набрать воды для истекающих кровью раненых!..
Как жаль, что не было тогда возможностей представить фильмы Смирнова и Лисаковича на премию «Оскар», например. Ведь это было просто открытие в неигровом кино: камера – живая; она все время рядом, вглядывается в человека – пристально, по-доброму, ненавязчиво… И раскрываются такие глубины характера! Женская мягкость, незащищенность, наивная трогательность. И подвижничество, жертвенность, бесстрашие, – что там тебе Шекспир! Это подлинная – жизнь. Это – Сергей Сергеевич Смирнов.
Последний раз я встретил его в Доме кино. Он дружески интересовался моими планами: я уже был режиссером. Кстати, я спросил, почему не видно его на студии, нет новых сценариев, фильмов. Он несколько мрачновато ответил:
– Не все вопросы легко решаются у главного редактора студии Осьминина! – махнул рукой, вроде: «бог с ним!», чуть запрокинув голову, невесело хохотнул бархатным раскатистым смешком.
Мне грустно вспоминать о Сергее Сергеевиче. Грустно потому, что мало времени выделила мне судьба на общение с ним: то ли она берегла его, не давая растрачиваться на одного человека, то ли меня учила самостоятельности, умению рассчитывать на свои силы. Но для меня, по жизни, встреча с Сергеем Сергеевичем – знаковая.
Двумя-тремя, казалось, мимолетными фразами перед концертом в ИТК он окрылил меня. В той обстановке, угнетающе мрачной, серой, в клетке обреченности я понял: скоро-скоро все кончится! Все будет хорошо, смутные годы отойдут. А все главное, нужное – впереди! И зависит от меня самого!..
При каждой встрече с ним я чувствовал какой-то жизненный прилив – чувств, энергии. После бесед на ЦСДФ, нашей совместной командировки в Брест я созрел до новой ступени самосознания: надо плотней заниматься собой, не отставать от времени. Пора!.. Пора наверстывать упущенные годы! Где режиссура? Что задержался в директорах?..
Когда сдал экзамены на режиссерский факультет в вуз при Вахтанговском театре, я был рад при случае сообщить ему об этом. И мне казалось, он понял: ему, именно ему я благодарен за это, а не кому-то другому!
Эх, Сергей Сергеевич, светлая память Вам! С Вами, с Вашим именем у меня в памяти сложилось, сцементировалось все самое доброе и светлое.
Наверное, в душе у каждого есть особая ниша, где скапливается лучшее; вот сегодня я приоткрыл створки, и столько света хлынуло оттуда, омыло радостью все закоулки памяти и сознания. Как хорошо жить на свете! Как хорошо, когда есть такие люди на твоем жизненном пути.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.