28
28
В воскресенье утром прихожу в суд. Жена и дочь кричат:
– Зачем посадили моего мужа? Он невинный! Но сына-то за что? Он толькя приехал с Конго!
Спрашивают у меня:
– Ты знаешь что?
– Нет, не знаю, я сам подозреваем.
Зашёл, меня провели в тайноя место, и начался суд. Пе?рво вызвали меня, включили магнитофон:
– Узнаёшь етот голос?
– Да, ето Майдана.
– А ето чей?
– Мой.
– А ето?
– Сы?нов.
– Андриян, а хто был в суду?
– Судья докто?ра Марсела Варгас, фискаль Рикардо Лакнер, секретарша, что писала, адвокат Пиегин, защита два адвоката и я.
– Продолжай дальше.
Показали фильму:
– Ето хто?
– Ето я.
– А ето хто?
– Пиега. – Но так я?тно[477]: что говорит, как деньги берёт, рыбу с сыном берут.
– А ето хто?
– Сын.
У него адвокат очень хорошой, и старался везде меня прижать, и сказал:
– Он врёт: вы смотрите, как икат.
Судья указала:
– Нет, у них в родо?ве заики.
Он снова давай меня пытать[478], я ответил:
– Я вам уже всё ето ответил.
Судья заступилась:
– Да, он вам всё ответил.
Адвокат сам не свой, сменился с лица, тогда судья и фискаль стали его убеждать:
– Како? ишо вам доказательство нужно? Всё заснято, и весь разговор записанный.
– Да, понятно, но он тоже виноват, подкупал его.
– А вы знаете, в какой ситуации он был и в что его претворил ваш клиент? И что, вы ишо будете оправдывать своего клиента?
– Нет, я знаю, что заморанный в коррупции, и я попускаюсь.
– Что ишо требуете с Андрияна?
– Нет, больше ничего.
Меня судья увела в свой кабинет и посадила на диван и сказала:
– Отдыхай и не беспокойся.
– А меня посадют?
– Нет, ты наш.
Потом стали вызывать рыбаков один по одному и снимали допрос с каждего, после рыбаков стали вызывать префектуршиков, тоже вели допросы, ето было шло очень долго. Наконец вызвали Пиегу, но с нём пришлось позаниматься боле двух часов.
– Вы знаете Андрияна Зайцева?
– Нет. – Ему дали послушать разговор. – Ето не я, ето подложно.
– Но вот ети деньги были запятнаны, и нашли у тебя ето в кармане.
– Не может быть, ето деньги не мои.
– Но отпечатки пальцав твои.
– Нет, ето всё сделки.
– Ну, вот посмотри фильму. Ето хто?
– Ето не я.
– А хто?
– Вам сказано: ето всё сделки.
Судья три раза? приходила ко мне и рассказывала мене? и ужаха?лась:
– Ето астуто[479] и неуловим, таких я ишо не стречала. Ето очень хорошо, что его засняли, а то бы не посадить его. Но сколь он отпирается, для его всё хуже, все подтвердили, что он виновен.
Он так и не признался. Наконец ему сказали:
– Заявил на тебя Андриян Зайцав за твоё тиранство. Но знай: что случись с Андрияном Зайцевым, полная твоя вина. Ты понял? Судить будем тебя.
Ето кончилось в три часа утра. Потом ему сделали приговор – тюрма, сыну тоже, как самоместнику[480]. Потом стали вызывать рыбаков один по одному и на имя называли: «Свободной», после рыбаков вызывали префектуршиков – четверых посадили, двух оправдали, хоть и виноваты, но отоврались. В 06:30 пришла судья, поблагодарила меня, обняла, поцеловала и сказала:
– Твой ум, выдоржка и терпление неоценимо, без тебя такого типа не поймать было бы. Все предали друг друга и заврались, но ты провёл себя достойно.
Я утром ишо сказал судье:
– Сегодня мне было видение: молодой парень истекал кровью, уже мертвый, и возле него стоял полицай.
Ето видение было трижды. К одиннадцати часам мене? принесли фотографии, и я признал: он самый и был. То все удивились, а тут судья сказала:
– Великий ваш Бог, не забывайте Его и молитесь Ему. Андриян, ты свободный полнико?м, можешь ехать отдыхать.
Я её поблагодарил и с радости пошёл к Карлос Ледесма, он тоже меня обнял:
– Но, Андриян, я восхищаюсь тобой, нет у нас ни одного такого, как ты, и твой отец молодес. Когда он ко мне заходил в 2008 году, я сразу оценил его, он умной, а обращался он из-за тебя. А вот как пришлось кончить – вместе с нём, большой ему привет. Ну, ты теперь хозяин своёй машини, заходи как хозяин и проверяй, что нужно. А вот твоя оружия. Молодес, хороший коллексиёнер. Андриян, мы доложны тебя наградить.
– Нет, Карлос, мне никакой награды не надо, а своих ребят – награди, оне у тебя молодсы, но особенно прошу за Родригеса, ето молодес, он зашёл к нам в доверия, вот и результат сам видишь какой.
– Да, я уже послал запрос.
– Вот ето для меня радость! Сам знаешь, у полиции зарплата ма?ленькя. И большой ему привет.
– Хорошо, передам. Андриян, ты наш друг, что нужно – не стесняйся, звони.
– Большоя спасибо, Карлос.
Мы с нём расстались, и я пошёл к моёму адвокату, всё ему рассказал. Он знал, что случилось, но не знал, хто ето так поступил, но, когда услыхал, говорит:
– Андриян, неужели ето ты? Ты знаешь, что раскрыл? И освободил себя без меня! Мне не верится, но молодес, я тобой восхищаюсь. – Раза три повторял: – Андриян, не верится. Ты должен понять: уругвайское государство перед тобой в долгу. – А он знал мою историю. – Но всё шло медленно, а тут на? вот тебе!
– Я пришёл к тебе насчёт машине и оружия. Мне сказали, для формальности я должен через адвоката всё ето оформить. Как вы ведёте мои бумаги, вот я и пришёл вам новости рассказать и попросить: освободите мне машину и оружию.
– Хорошо, я немедленно займусь етим делом. Но, Андриян, чу?дно, и не верится – так открутиться!
– А ты знаешь, что правда – она приходит, тихо[481], но приходит.
– Да, ты прав. Ну, проздравляю.
На терминал Карлос Ледесма послал то?го парня, что всё заснимывал, и наказал: «Проводи как родного брата». Но мы уже с нём были друзья.
– Но я билеты потерял.
– Да не заботься. Мы знали, что не успеешь, и мы отстрочили.
Меня проводили на терминал, и я уехал.
– Да, Андриян, большую роль сыграл в стране, так и старайся быть справедливым. А Пиегу на сколь посо?дил?
– Не знаю, но от году до шести лет.
– Но одного года мало.
– Тятя, одного году хватит. Ты знаешь, как чижало? А второ? – он никогда не работал, и работы не найти будет, все отвернутся и будут шшитать за преступника.
– Да, Андриян, но ты спомни, сколь он уже сгноил в тюрме.
– Тятя, не забудь: полицию в тюрме не любют, ему за всё отомстят.
– Да, Бог ему судья. И какой у него был чин и имя подробно?
– Луис Пиега, субофицер майёр.
– Вот ето дурак – такой чин бросить в грязь!
– Тятя, а как тебе судья?
– Молодес, Андриян.
– А Карлос Ледесма?
– А вот когда я его видел, мне он показался скрытой очень.
– Он такой и есть, но он не подкупатся.
– Значит, молодес. Знаешь, Андриян, во имя ихной чести мы доложны им сделать праздник.
– Да, я уже им говорил.
– И что оне?
– Довольны.
– Вот ето хорошо, с порядошными людьми всегда надо иметь честную дружбу. Вот что показать России!
На другой день вечером звонит Карлос Ледесма. Андриян принимает душ, я ему говорю:
– Звонит Ледесма.
– Но подыми трубку.
Я отвечаю:
– Добрый вечер, ето с вами говорит отец Андрияна, Андриян принимает душ.
– Честь имею беседовать с родителем героя, у вас необыкновенный сын, вы доложны радоваться ём.
– Да, я рад. Но я вас благодарю, что выручили сына из пропасти.
– Он достоин етого, и мы вместе проработали до такого результата.
– Но я не имею таких слов благодарности, – скрозь слёз сказал ему.
– Не волнуйся, но радуйся.
– Ну, большоя вам спасибо.
– Мы звоним вам о вознаграждении, чтобы вам помогчи.
– Извини, зачем ето? Подожди, сын после душа позвонит вам.
– Ну, благодарю.
– Передавай другу Родригесу привет. Пока.
– Андриян, что же за по?мочь?
– А что?
– Да я не знаю, каку? по?мочь просишь.
– Я ничего не просил.
– Ну, тогда звони, хочу знать.
Андриян звонит:
– Карлос, каку? по?мочь? Нет, ничего я не желаю. Нет, сами как-нибудь выкрутимся. Нет-нет, в жизни придётся, кака?-нибудь рекомендация, – обратимся. Ну вот, больше ничего не нужно. Да, спасибо, толькя одно прошу: повысьте Родригеса. Ну пока, друг, вдруг что – звони.
– Что он хотел?
– Да економически помогчи.
– Молодес, что отказался.
– А что?
– Пытают, сколь ты честный.
– А зачем мне ихны деньги?
– Ты прав, их не надо, сами заработаем.
У нас здесь ветер продолжает, никого префектура не выпускает. С нашим титулом доложны нас выпустить самим на катере, но здесь порядки разны[482]: доложны проплавать шесть месяцав, толькя тогда могут выпустить однех со своими рабочими.
На другой день вечером звонит Ледесма.
– Андриян, зло разбирает.
– В чём дело?
– Нашу с тобой работу переняли.
– Хто?
– В префектуре капитан Ньето.
– А что он сделал?
– Дал интервью, как будто всё ето он раскрыл.
– У вас есть ета газета?
– Да, есть.
– Ну вот, сберегите её, история добавляется.
– Но я не могу поверить такой подлости.
– А он заморанной тоже во всем, я ето чётко знаю, они с Пиега вместе работали, и в Вижя-Униёне вся контрабанда шла через него, и есть свидетель, что у него всё заснято. Знаешь что, Карлос, дай мне план разработать, и все оне будут у тебя в руках. Ты не поверишь, сколь залетят.
– Жду, Андриян.
– Андриян, узнай у него, Ньето масон или нет.
– А что?
– Ежлив масон, то не связывайся.
Он ему звонит:
– Карлос, скажи, пожалуйста, или узнай: Ньето масон или нет?
– Вроде, кажется, масон.
– Ну, тогда без толку с нём связываться.
– А почему?
– Отец не даёт.
– Но я хороше?нь узнаю.
– Вот ето будет вернея.
– Андриян, новость: Родригес опять поймал контрабандистов.
– Вот ето здорово! Значит, Пиеги не стало и всё полетело. Ну, вдруг что – звони.
– Хорошо, Андриян.
Мне чу?дно: Андриян с нём как с братом разговаривает.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.