22
22
В третьяй раз иду в Сентро ПиМЕс. На етот раз меня приняла пожилая женчина, но она меня помнит. Я у ней спросил:
– Почему так, я уже суда прихожу третьяй раз, но всё сулят позвонить.
– Да, я вас помню, и интересно, у нас дела не застаиваются. И что вы хотели? – Пришлось повторить наш разговор с директором. – Подожди, чичас добьёмся. – И она стала звонить: – Карлос Ривас, вы где? А когда будете в офисе? Да, у меня клиент русский, дело об интересным проекте. Да, хорошо, передам привет. Сеньёр Даниель, вот вам его номер, позвоните в понедельник утром, и он вам даст аудиенсыю. А я постараюсь поговорить с замдиректором, и думаю, всё совпадёт.
– Но я вас сердечно благодарю и желаю вам наилучшего.
Она меня достойно проводила. Ну вот, чичас будет результат.
У меня был один клиент, Оскар Баса, он покупал у меня арбузы, дыни, угодил знакомый с разными политиками и министрами. Я ему случайно рассказал о своим проекте, он сразу предложил:
– Давай я тебя свожу к одному богачу, именно оттуда, куда ты желаешь устроиться.
– Давай, поехали.
Я за ето время уже узнал, где лучши земли и нарезают, ето Аньелё и за Аньелям. Приезжаем к етому богачу, Оскар ему объяснил наш интерес, он сразу сказал:
– Идите прямо в государственный отдел земель и проситесь к министру, его звать Бертожя, и он как раз с Аньеля, ето его заинтересует.
В понедельник звоню Карлос Ривас и представляюсь, хто я.
– О, да вы сеньёр Даниель, можете завтре в девять часов утра зайти к нам?
– Да, давно добиваюсь.
– Ну хорошо, жду вас.
– Большоя спасибо.
Утром во вторник захожу в Сентро ПиМЕс, меня уже ждут. Подходит ко мне высокий пожилой мужчина с бородкой, улыбается:
– Добро утро, сеньёр Даниель, извини, что вас заставили столь ждать. Как ваша фамилия?
– Зайцев.
– Зайцев? А хто для вас Степан Зайцев?
– Брат.
– Брат родной?
– Да.
– А вы меня рази не помните?
Я стал всматриваться в черты лица: да, что-то знакомо, и даже очень.
– И я вас тоже помню.
– Но вас долго не видно было в стране.
– Да, вы правы. Я, как цыганин, место не могу найти.
– Но уже бы пора: считай, уже пятьдесят лет.
– Да, уже время.
– Давай проходи за круглый стол, побеседуем.
Он подозвал ишо агронома.
– Ну вот, Даниель, твой брат Степан нам очень знакомый, ето знаменитый продукто?р, и он славился на всю Рио-Колорадо.
– Да, ето правда. Ингеньеро Карлос, а Ивона Черемнова знаете?
– Да лучше не поминайте ето имя, ето Наполевон!
– Да, вы правы, ето ветер. Карлос Ривас, ето вы?
– Мы с вами знакомы от доктора Паса.
– Да, ето я был. Вы инженер-агроном ИНТА?
– Да, я вас всех знаю.
– Ну, я рад, мене? повезло!
– Ну, рассказывай, где ты пропадал и что тебе нужно.
Я кратко рассказал, где я пробывал ети года, и где мы, и что с нами случилось в России.
– Дак что, и там коррупсыя?
– Ето не то слово, Аргентина в пелёнках против России.
– Вон как. А что вам именно нужно?
– Земли? – создать свою деревню семейну и кооператив – заниматься екологичным продуктом. И вас, конечно, будем просить в сопутствии[451]. Нас насобирывается с детями и племянниками боле двадцати семей толькя Зайцевых. У меня у одного одиннадцать детей и тринадсать внучат, да двух ждём, у брата и у сестре ета же история.
– Да, ето очень важно, и вы все работяги. Даниель, вы можете сделать проект?
– Конечно, могу, но ето будет толькя по приезду с России. Я дописываю книгу, презентация будет в Москве, а следующай весной будем здесь все.
– А что пишете?
– О, у нас история богата, но печальна.
– А можете пропустить на испанским?
– Да, и на английским.
– Да, интересно. Даниель, мой совет вам: вы приезжайте и начинайте работать, мы покажем вашу работу губернатору, и мы уверены, вам дадут земли. У нас здесь государство земли ровняет, каналы для воды проводют, дамбы строют, земли нарезает населению, но нихто не хочет работать, народ заленился, дай всё им даром, и ничто никому не нужно. Вот поетому приезжайте, вместе что-нибудь придумаем.
– Ингеньеро Карлос, значит, вы меня поняли?
– Отлично, Даниель.
– Ну, за ето сердечно благодарю, большоя спасибо, будем готовиться.
– Даниель, ждём.
Я ушёл. Ну повезло же мне! А Оскар Баса уже разузнал, каки? где земли, и предлагает идти к министру Бертоже.
– Нет, Оскар, пе?рво надо съездить посмотреть, что же земли, сделать проект, и тогда идти хоть к самому губернатору.
– Ну что, поехали посмотрим земли? Мне уже сказали: за Аньелям пятьдесят кило?метров возле реки долина неровнена, земли много, но шикарна, называется Саусаль-Бонито.
– Оскар, благодарю за информацию, но я должен известить брату и сыну в Уругвай и поехать всем вместе.
– Хорошо, решай сам.
Что мне здесь нравится – всё завсяко-просто, я знаю, что здесь всё получится, толькя трудись, нихто палки в колёсьи не будут ставить, заключай до?говор хоть с кем – никому не нужно[452], лишь бы была польза страны. Ето не Россия, тут полная свобода.
Нонче произошло – необычныя новости. 11-02-10 в Гаити землетрясение, погибло около двести тысяч человек, 7,6 баллов. 27-02-10 в Чили землетрясение 8,3 баллов, большо крушение, и захватило несколькя провинсыяв в Аргентине. 28-02-10 в Чили тсунами, моря вышло и потопило много земли. 04-03-10 в Чили землетрясение 6,8 баллов, в Хавайе[453] тсунами. 01-03-10 откололся айсберг в Антарктике размером сто восемьдесят на девяносто кило?метров, ежлив растает – грозит потепление всему шару, добра не жди.
Ето начин болезням человеческому роду за беззаконие, улучшение не жди, а толькя ухудшение, человек сам уништожает землю своёй алчностью и неправдой. Да, на Кирчнеров много кричат: оне таки?-сяки?, что быстро разбогатели, диктуют в стране. А то забыли: в 2002 году страна была в полным хаосе, и хто её поставил на ноги? Не Кирчнеры рази? А сколь возможностяв открылось для всех – толькя не ленись работай! Нет, работать не хочете, но просите субсидий да сосияльной поддоржки. Ето позор. Кирчнеры всё вам дали, за каждого дитя по пятьдесят долларов в подарок в месяц, ежли большая семья – мать-героиня. Значит, Марфе за одиннадцать детей принадлежит боле тысяча долларов, да за каждего дитя до восемнадцати лет по пятьдесят долларов. Да бог знает что ишо! Да, ляг и лежи, как пан, не работай. Но знай: уже твоё потомство негоже, оне завтра захочут больше, а работать никогда. И знайте: жить намного веселея, когда человек своим трудом добывает, он ето ценит. Когда человек работает, у него мозги чи?сты, ему некогды до конфликтов и для разных развратов. На ету тему я могу написать сэлу книгу. Но, однем словом, одумайся, человече, будь конструктивным, но не деструктивным, и матушка-земля будет за ето тебя благодарить.
Таня с зятям очень довольны, что я и здесь всё добьюсь. Зять действительно угодил строгий, честный, порядошный и ласковый господин, я ём доволен, вижу, что и Таня тоже. Ну, живите во славу Божью.
Подходит Пасха[454]. Как охота улететь в тайгу к жёнушке и деткам! Но я должен исполнить свою миссию. Стал очень скучать.
Звонит Андриян: едет на Пасху прямо к Степану. Я ему говорю:
– Я Пасху праздновать буду дома.
Он решил, приехал прямо ко мне:
– Тятя, ты что, поехали стретим праздник все вместе.
– Андриян, зачем на огонь ехать? – И я рассказал, что произошло у нас с Тимофеям, и рассказал про туристов.
– Но идивотство!
– А у тебя как?
– Да не лучше.
– А что случилось?
– Когда я Сергейкю отшта?пил[455], он обозлился и сказал: «Всё равно отомшу». Стал внушать в деревне что попало, и стали заходить к моим рабочим, допытывали, хожу ли я к девушкам и на тансы, но рабочи им ответили так: «Как Андриян живёт, то вы далёко отстали. Мы вас видели на тансах, а его не видим, когда он и кушает, всё у него забота. Что, рази вы не видите, как он схудал?» Оне притихли и корили меня святыней[456]. Я всё терпел. Однажды Сергейкя увидел у меня икону на груде и стал придираться, что ето против закона. Я ему ответил: «Я не лажу по ночам, и живу я один без жены, и толькя ета икона меня и спасает». Он замолчал, но вовсе обозлился и стал всяко-разно материться. Я всяко-разно предупреждал: «Сергейкя, я твоих матерков не потерплю». – «А что ты сделаешь, Зайщонок?» – «Да я тебя изобью». И стал ишо пушше ругаться. «Сергейкя, будет поздно». Он голос повысил. Я отошёл, позвонил во Фрай-Бентос префекту морского флота и сказал: «На таким-то месте русски рыбачут нелегальными сетками». Префектура подъехала, проверила: правды, сетки нелегальны, и всё у них забрала: лодки и моторы. Я уехал на дамбу, меня повёз Игорь. Звонит ему Марка Чупров и говорит: «Скажи Андриянке, что он отлучён». Я взял трубку и сказал: «Пе?рво отлучите всех своих и наладьте свой бардак, а мы не вашего собору, у нас свой собор». Марка отвечает: «Ты ещё мало?й так говорить, твой отец кровь сосал, теперь вы нача?ли?» – «Сколь мой отец вашу кровь сосал? То вы уже его оставили без крови?, кривосуды и лицемеры», – и я ему трубку закрыл.
– Андриян, так нельзя. Как ни говори, он наставник.
– Тятя, не могу терпеть несправедливости. Оне звонют Игорю и вызывают меня на собор. Я ответил: «Хватит, ето секта, а не собор». Потом уже Игорь рассказывает: «Ну и что, приехал бы, поговорили бы». И Игорь им сказал: «Андриян здесь ни в чем не виноват, здесь во всем виноват Сергейкя, я свидетель и видел, что он строил на таборе». А на дамбе произошло следующа. Я с Пиегой сделался[457] и стал рыбачить в запретной зоне, возле самой дамбе. Дело пошло хорошо, я ему отдавал половина, он меня охранял, но за нём сле?дют давно.
– Как ты знаешь?
– В своё время узнаешь. Раз ночью он пролопоушил, и меня почти поймали. Я не дался, и мою лодку всю исстреляли, но я убежал. Пиега узнал и приказал всё спрятать, а лодку утопить. Я так и сделал. На другой день был обыск, ничто не нашли, а меня увезли в префектуру, и целый день были допросы, но я отпирался, что ето не я. «Но как так, мы же точно видели, что ето ты». – «Нет, не я, и я вас не знаю». Ето всё было уже научёно Пиегой, так я и поступил: не пойманный не вор. Но когда я пришёл на табор – у меня всё перевёрнуто, и деньги украли, пятнадцать тысяч долларов. Я копил семье на билеты и тебе отдать долг. Но Пиеге ето понравилось, что я для него надёжный, но моего плана не знает и ничто не подозревает. Я всё оставил у «Евамела»[458] и вот приехал.
– Андриян, тебя убьют, брось ты всё.
– Тятя, потерпи, уже мало осталось, уже время подошло.
– А как семья?
– Я сделал бумагу через нотариюса для Евпраксии[459] и выслал к консулу уругвайскому в Москву.
– А как билеты теперь?
– Придётся снова копить.
– И не боишься?
– А что поделаешь? Ну что, поехали на праздник?
– Неохота, всё уже надоело.
– Поехали, вдруг что – вернёмся вместе.
– Ну поехали, но знай: Тима опять оши?харит[460].
– Ну, там увидим.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.