24

24

Приезжаю в Москву, захожу к Руслану, всё ему докладываю с радостью. Он выслушал и говорит:

– Данила, я пообещал как другу тебе помогчи, но сам видишь – кризис. Народ сократил расходы в десять раз, увальнивают с работы, компании закрываются, но я слово сдоржу, могу ишо занять милливон рублей, но не боле.

– Руслан, а дом тебе?

– Данила, я отказываюсь от дома, у меня хватает расходов.

– А как до?говор, всё изменится?

– Я займу ишо милливон, и сделаем договор до 2012 года.

– Ну что, сам знаешь.

Он до?говор приказал сделать, и в до?говоре указал вернуть сорок одна тысяча евров 30 апреля 2012 года, а те три милливона, что подарил, оставит на мою совесть. А первый до?говор был на те три милливона построить ему дом. Да, жалко. Теперь у нас пять милливонов рублей и билеты, что он оплачивал, Якуниным два милливона рублей, губернатору милливон рублей, всех получается восемь милливонов сто тысяч рублей, да ишо брату Степану сто тысяч долларов, что Илюшка обманул. Да, как ето отдать? Ето всё стретит на тем свете. Посмотрим, чем можно заняться в Сибири, и расшитываться с долгами. Но Руслан обошёлся как-то странно, первый раз вижу его такого замкнутого. Я ушёл от него в заботе.

Позвонил в МИД Поздоровкину Владимиру Георгиевичу, он ответил:

– Данила Терентьевич, где вы потерялись? Вас вся страна ищет.

– Мы уехали в Сибирь.

– Ты можешь зайти?

– Да, конечно, чичас же.

Я пошёл в МИД, всё Поздоровкину Владимиру Георгиевичу рассказал, что у нас случилось и почему я странно вёл себя в Бразилии. Он всё ето записал, конечно пожалел, пожелал нам удачи, и я отправился в Белгород.

Утром в Белгороде пошёл в УФМС, но тут всё изменилось: переселенсов оформляют в другим месте. Я стал звонить моему контакту Беспаловой Елене Николаевной, может ли она меня принять, она ответила хладнокровно: ей некогды, она идёт на совещание. Думаю: ого, вот оно как делается. Но я прихожу на тот адрес, где оформляют переселенсов, и добился поговорить с чиновником, ето лицо незнакомо. Я рассказал, хто я и откуду, и нам нужно перевести наши документы в Красноярск.

– Пожалуйста, помогите.

– Так, значит, вы и есть Зайцев Данила Терентьевич?

– Да.

– Что с вами случилось?

Я ему кратко рассказал и почему уехали в тайгу. Он мне ответил:

– Подожди, я чичас решу всё.

Он ушёл, я задумался, что ето такоя. Минут через пятнадцать приходит, за нём Алла Димитриевна.

– Данила Терентьевич, как у вас дела?

– Да всё нормально.

– Покинули нас?

– Да, пришлось.

– Ну что, желаем вам успехов, Данила Терентьевич. Когда освободитесь, зайдите, вот контора напротив, вам всё оформют.

– Алла Димитриевна, большоя вам спасибо.

– Да не за что, Данила Терентьевич, – и вышла.

Чиновник закрыл за ней дверь, сял против меня и говорит:

– Данила Терентьевич, мы вас не можем понять. Зачем вы едете суда в Россию? У вас там спокойно живут, а тут вечно непонятно. Мы бы смогли – выехали из етой страны, чичас вышли новыя законы, ишо строже, мы сами не можем разобраться.

– Вот поетому мы и лезем в тайгу.

– Но, Данила Терентьевич, в тайге тоже надо выживать. Ну, желаем вам удачи.

– Я вас сердечно благодарю за откровенность, большоя спасибо.

– Ну что, доброй пути.

– Спасибо.

Я вышел, меня уже ожидали девушки, всё оформили и наказали:

– Етот запрос пойдёт в Красноярск, но там доложна вас оформить принимающа сторона, толькя тогда вам вышлют документы.

– Ну хорошо, большоя спасибо.

Беспалова Елена Николаевна прошла нимо, улыбнулась. Я вышел и задумался. Да, действительно, что-то здесь кроется, много стало понятно. Россия – ето всемирная резерва, она была выключена на сто лет всецело. Не имеешь права даже спилить ни одну лесинку без разрешение. Но об етим будет ниже.

Толькя сам о себе скажу. Нам надо быть крепше и твёрже и хранить своё потомство, чтобы сгодилось для будуща. Да, нелегко, везде дискриминация, смеются, что «бородачи» и «сектанты», но нихто не заглянет в историю, как раньше проживали, тысячелетьи. Но шибко у?мны стали. Я спомнил одного еврея в Аргентине. В 2003 году он мне сказал:

– Мало народ изменился. Сорок лет тому назадь народ ходил с подвязанным платочкям на шее и плётка в руках, чичас одели галстуки и мобильны в руках.

Да, ето факт. Разобраться, чу?дно: для народа борода – ето позор, а мажут харю, показывают задницу и ходют на бесо?вских копытчикав[399] – ето не позор? Превратили человеческий образ в бесо?вский, да ишо конкуренсыя друг перед дружкой. Многи скажут: я с ума спятил, но надо хороше?нь подумать, хто спятил, а я горжусь своёй бородой – по крайней мере Божьяй образ.

Звоню Елене Талгатовне.

– О, Данила, ты где?

– Я в Белгороде. Вы у себя в офисе?

– Да, Данила.

– Можно к вам зайти?

– Да, конечно.

– Ну, я к вам.

– Ждём.

Через час захожу.

– Данила, вы где потерялись?

– Мы очень далеко, в тайге. – И я всё рассказал ей.

– Но почему ты молчал, Данила?

– А потому что не было пользы.

– А как переселение?

– Всё прекратилось.

– Но почему?

– Россия не готова нас принять.

– Ну, Данила, я поражаюсь. Так быстро всё понял.

– Да, пришлось постараться.

– Но а теперь как?

– А помните «Фамилия Ингальс»?

– Да, помню.

– Ну вот ето и у нас получилось.

– И вас ето устраивает?

– Да ишо как! Со зверям легче прожить, чем с человеком.

– Да, чу?дно, Данила. А с Лидияй Ивановной имеешь связь?

– Как уехали – нет, но чичас в Москве свяжусь.

– Она вас потеряла.

– Да, я знаю.

– А ваш тесть где?

– Ничего не знаяю. Ну, простите за всё, Елена Талгатовна, много вам досажали.

– Ничего, Данила, и спасибо, что зашёл.

– Я не мог ето не сделать.

– Вот и хорошо, будет хоро?ша поминка[400].

– Ну, всего вам хорошего.

– Доброй путь, Данила, и передавай семье привет.

– Обязательно. Пока.

Позвонил Алёше и сказал:

– Я в Белгороде.

– Как дела?

– Да всё хорошо.

– Твой тесть грузют вагон и тоже уезжают, в Приморье[401]. Данила, ты заедешь?

– Нет, Алёша, прости.

– А что так?

– Сам знаешь, очень больно. Сколь я от них перетерпел! Лучше не стречаться, и сердце будет на спокое.

– Ну, и как у вас?

– Слава Богу, всё хорошо. А у тебя?

– Да ничего, мы остались в Кошлаковым, вас вспоминам и благодарим, что научили нас жить, бабушки все довольны, что стали молиться боле по правилу.

– Ну вот и слава Богу. Ну, Алёша, оставайтесь с Богом.

– Данила, вам жить с Богом.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.