Шарлотта Прусская (24 июля 1860–1 октября 1919) Герцогиня, устраивавшая секс-вечеринки

Шарлотта Прусская

(24 июля 1860–1 октября 1919)

Герцогиня, устраивавшая секс-вечеринки

Пруссия

Был 1891 год. Стояла холодная ночь. Падал снег. Сани подъезжали к стоявшему у опушки леса охотничьему дворцу Груневальд. Десятки прусских придворных из самых родовитых и влиятельных семейств и несколько высокопоставленных чиновников, закутанные от зимней стужи в дорогие меха, приехали в стариннейший прусский дворец в Берлине для того, чтобы всю ночь напропалую пьянствовать, танцевать, играть в азартные игры и заниматься сексом. Меха были отброшены в сторону, и вскоре туда же последовали правила хорошего тона. Партнершами обменивались, пробовали новые позы под внимательными взглядами стеклянных глаз бесчисленного множества чучел оленей и по крайней мере одной пары глаз, принадлежавших какому-то предприимчивому человеку.

На следующее утро, когда загулявшие аристократы разъехались, увозя с собой приятные воспоминания, похмелье и, не исключено, только что приобретенные венерические заболевания, они начали получать анонимные письма с угрозами сделать достоянием общественности то, чем они занимались в уединенном Schloss[39]. А на случай, если свингеры что-нибудь позабыли, в письмах услужливо описывалось все в подробностях. К письмам прилагались порнографические рисунки и коллажи. Хуже того, описания превосходили разнузданностью то, что происходило в замке на самом деле. Согласно вышедшей в 1904 году биографии прусского императора, автор писем «вытаскивал на свет божий из старых шкафов давно позабытые в них скелеты, растравлял не до конца зажившие раны и распространялся о бесчестных или неприглядных поступках, часть из которых имела место быть, а часть была выдумана им же самим». А это означало, что шантажист не только присутствовал на оргии, но и имел доступ к императорскому двору в Берлине. Прежде чем дело удалось замять, скандал разросся и стал предметом обсуждения в немецком рейхстаге. Деньги шантажисту уплатили. По крайней мере одна карьера и одна жизнь были загублены.

Кто был автором писем? Во главе списка подозреваемых стояла та же особа, которая организовала секс-вечеринку. Эту страдающую от никотиновой зависимости принцессу звали Виктория Елизавета Августа Шарлотта. Она приходилась внучкой королеве Виктории, дочерью прусским правителям и младшей сестрой кайзеру Вильгельму Второму, последнему правителю Германской империи.

Пустая изнутри

Принцесса Шарлотта, как все ее называли, была старшей и наименее «перспективной» дочерью прусского кронпринца и его супруги. Когда девочка подросла, то оказалось, что к учению она не имеет ни малейшей склонности. Шарлотта была чванливой и грубой. Она часто ссорилась с матерью. Достигнув подросткового возраста, Шарлотта уже имела репутацию «самой высокомерной и бессердечной кокетки при дворе». Как жаловалась ее мать, «она смазливая снаружи и пустая изнутри. Опасное сочетание! При встрече с ней все подпадают под ее очарование, но те, кто узнает мою дочь лучше, больше не может ни любить, ни уважать ее, ни доверять ей!» Ух ты! Что же касается «смазливой наружности» Шарлотты, то девушка была низкорослой, тело у нее было худощавое, а руки и ноги казались короткими и толстыми. Одно плечо у принцессы было чуть выше другого. Девушка страдала от преждевременного выпадения волос. Думаю, будет нелишним, если вы посмотрите на Шарлотту при естественном свете.

В феврале 1878 года семнадцатилетняя девушка вышла замуж за Бернгарда Третьего, герцога Саксен-Мейнингенского. Он был на девять лет старше ее и обладал мелочно-требовательным, чопорным характером, но Шарлотта влюбилась в своего мужа. В мае следующего года она родила дочь Феодору, единственного своего ребенка. Не испытывая сильных материнских чувств по отношению к дочери, Шарлотта оставила Феодору на воспитание няни и вернулась в Берлин ко двору.

Герцогиня была типичной испорченной девчонкой. Она втиралась к людям в доверие, узнавала компрометирующие их тайны и рассказывала о них другим. Собственный брат звал Шарлотту из-за ее двуличности Шарли Притворщица. У девушки был острый язычок, и она была настолько амбициозна, что собиралась править берлинским двором в качестве королевы слухов. В это время Шарлоттой восхищались за ее чувство стиля, французские платья, ум, а также за то, что она разбиралась в лошадях, музыке и флористике. Она также устраивала грандиозные званые вечера. Когда ее брат был провозглашен императором Вильгельмом Вторым, Шарлотта вдруг стала ужасно популярной среди высшего берлинского общества.

Секс, ложь и порнографические письма

Вскоре после коронации Вильгельма Второго имели место сексуальная оргия и скандал с шантажом. Шарлотта, с ее любовью к злословию и склонностью создавать вокруг себя неприятности, была первой в списке подозреваемых, даже несмотря на то, что герцогиня и сама получила несколько писем. Враги Шарлотты, а они у нее были, утверждали, что герцогиня написала письма сама себе, а оргию устроила нарочно, чтобы заманить своих гостей в ловушку.

Переписка между шантажистом и его жертвами составила двести сорок шесть писем. Несмотря на законы о цензуре, много грязи выплеснулось в прессу, вызвав пересуды о падении нравов и моральной деградации. Политики тоже любят слухи. В рейхстаге разгорелись дебаты. Это привело к полицейскому расследованию и взаимным обвинениям. Как оказалось, несмотря на любовь Шарлотты к сплетням, автором писем была не она. После того как подозрения с герцогини были сняты, полиция занялась несчастным графом Леберехтом фон Коце, одним из ее бывших друзей. В июне 1894 года его арестовали. Хотя с графа сняли все обвинения, полностью от подозрений он так никогда и не избавился. Леберехт фон Коце принялся вызывать на дуэль всех, кто был замешан в этом деле. В 1896 году он нашел и убил барона фон Шредера – человека, выдавшего ордер на его арест.

Полицейское расследование, тянувшееся несколько лет, выявило, что настоящими преступниками были зять кайзера, герцог Эрнст Гюнтер фон Шлезвиг-Гольштейн, и его француженка-любовница. Герцог всегда был черной овцой в императорской семье. Он присутствовал на бале свингеров. После того как его роль в деле стала очевидна, фон Шлезвиг-Гольштейн был по сути дела изгнан со двора, а его любовницу сопроводили под вооруженным эскортом до франко-немецкой границы и отпустили, строго-настрого запретив возвращаться.

Но толика вины лежала и на самой Шарлотте. Огромная часть информации, содержащаяся в письмах шантажиста, была извлечена из ее дневника, утерянного Шарлоттой во время пребывания в гостях у фон Коце (дуэлянта и его жены). На страницах дневника герцогиня записывала скандальные тайны собственной семьи и придворных. Дневник каким-то образом попал в руки коварной любовницы герцога. Возможно, ей отдали его фон Коце, с которыми Шарлотта успела поссориться. Француженка передала дневник своему любовнику.

Полиция нашла дневник во время обыска и вручила его кайзеру Вильгельму. Тот рассердился. Отношения между братом и сестрой никогда не были безоблачными. Шарлотта и жена Вильгельма испытывали друг к другу взаимную ненависть. Мужа Шарлотты перевели в полк, стоящий в скучнейшей германской провинции. Шарлотта поехала вместе с ним, страдая от своего завуалированного изгнания. Кайзер и сестра так никогда и не помирились. О скандальной оргии почти немедленно как бы забыли. Только в 2010 году немецкий историк наткнулся на материалы о ней в государственном архиве Пруссии.

Яблоко от яблони…

Несмотря на всю свою язвительность, Шарлотта все же заслуживает толики сочувствия. В конце концов, в детстве ее никто не любил. Девочка росла нервной. Она кусала ногти и сосала одежду. Постоянные придирки со стороны матери только усиливали странности ее поведения. Виктория, дочь королевы Виктории, кажется, испытывала к собственному ребенку стойкую неприязнь. Она называла Шарлотту «глупой», «недоразвитой», «капризной», «непослушной» и «неблагодарной». Природная проницательность Шарлотты воспринималась не иначе как грубость. Спустя много лет, когда мать умирала от рака, Шарлотта была последней из детей, кому сообщили об этом.

Учитывая сложные отношения с матерью, не было ничего удивительного в том, что и к своей дочери Шарлотта не особенно привязалась. Она ненавидела себя беременной, ненавидела те ограничения, которые эта беременность на нее налагала. После рождения Феодоры женщина решила больше никогда не рожать. Ее дочь росла без материнской любви, так же как и она в свое время. Девочку предоставили заботам нянек и гувернанток. Играть с другими детьми ей доводилось нечасто. Когда Феодора подросла, бабушка принялась жаловаться, что «она вылитая копия своей матери». Единственное, что интересовало Феодору, это ее наряды и одежда окружающих. Девушка часто лгала. Отношения с матерью нисколько не улучшились после того, как Феодора в семнадцать лет вышла замуж за принца Генриха XXX Ройсса, не особо богатого аристократа, к тому же на пятнадцать лет ее старше. Феодора страстно хотела иметь детей, но никак не могла забеременеть. К ее горю Шарлотта отнеслась более чем равнодушно. Когда с ней заговорили о внуках, женщина презрительно фыркнула: «Нет, уж лучше я обойдусь без этих маленьких ублюдков!»

Шарлотта не могла понять свою дочь, считала ее «странной», заявляя: «Она ни на что не годна. Уж лучше я буду держаться от нее подальше, и пусть делает, что ей заблагорассудится». Шарлотта настолько отдалилась от своей дочери и зятя, что считала вполне приемлемым публично их оскорблять. Отец Феодоры с удивительной наивностью жаловался на «любовь дочери к сплетням и клевете, которые она не могла унаследовать от нас». Даже плохое здоровье девушки не вызывало у матери ни малейшего сочувствия. Она злословила по поводу «бледности, худобы и уродства» Феодоры, заявляя: «Я не верю, что эта крикливая, чудаковатая особа – мой ребенок… Я просто не могу ее любить!» На переломе столетий Шарлотта принялась уверять окружающих в том, что ее зять заразил дочь венерической болезнью. Она настаивала на том, чтобы Феодора подверглась медицинскому освидетельствованию, если хочет доказать противное. Ссора между матерью и дочерью достигла такого накала, что берлинские сплетники начали поговаривать о психическом заболевании обеих женщин. На то имелось достаточно оснований.

Поведение самой Шарлотты уже долгое время поражало своеволием и истеричностью. Женщина испытывала нездоровое пристрастие к курению, злословию и потреблению горячительных напитков. Не исключено, что она страдала порфирией, редким, вызывающим боли заболеванием крови, обусловившим «безумие» ее прапрадеда со стороны матери, короля Георга Третьего. Впрочем, полученная в последнее время информация свидетельствует о том, что король на самом деле был психически болен. К концу жизни здоровье Шарлотты пошатнулось. Она страдала от ревматизма, болей во всем теле, простуд, больной печени, проблем с кишечником, отеков суставов и странного заболевания крови, которое врачи охарактеризовали как малокровие. Шарлотта мучилась депрессиями, все тело у нее чесалось, и она не могла заснуть. То, что она курила, только усугубляло порфирию. Описывая свою дочь, Виктория назвала цвет ее лица «желтым». От Шарлотты «воняло, как из табачной лавки, что недостойно воспитанной дамы».

Феодора страдала от той же болезни, которая впервые проявила себя, когда девочке было одиннадцать лет. Когда женщине перевалило за тридцать, она часто жаловалась на плохое здоровье, но члены ее семьи сочли все это следствием мнительности и «апатии». Муж говорил, что Феодора настолько ленива, что не в состоянии позаботиться даже о самой себе. «Она преувеличивает свои хвори, доставляя мне и другим множество хлопот». Ко всему вышесказанному надо добавить, что у женщины часто менялся характер: в один и тот же день она могла по нескольку раз впадать в эйфорию и мучиться от «жуткой депрессии».

Первого октября 1919 года в возрасте пятидесяти девяти лет Шарлотта умерла от сердечного приступа. Она так и не помирилась с собственной дочерью. Последующие четверть века Феодора переезжала из санатория в санаторий, страдая от бесплодия и отсутствия должного сочувствия со стороны мужа. Двадцать шестого августа 1945 года она совершила самоубийство, сунув голову в духовку газовой плиты на кухне лечебницы, в которую была помещена. Полвека спустя ее тело эксгумировали. При повторном обследовании было подтверждено предположение, что покойная страдала порфирией.

Когда умерла мать Феодоры, ее некролог занял несколько строчек в колонке новостей газеты «Таймс». Смерть самой Феодоры осталась никем не замеченной. Обеим женщинам довелось жить в очень неспокойное время социальных потрясений, напрочь разрушивших «естественный порядок вещей», который существовал до этого на протяжении долгих столетий. Конечно, это было нелегким испытанием, и обе они с ним не справились. Разумеется, можно сбросить их со счетов, сочтя тщеславными, эгоистичными людьми, но не надо забывать о том, что принцесс в те времена воспитывали в жестких рамках послушания и покорности своему долгу, а это существенно ограничивало их свободу. Жизнь их должна была бы сложиться довольно скучно. Она не для страдающих психическими заболеваниями и не для желающих проводить сексуальные эксперименты. Родиться во дворце, возможно, и интересно, но свобода там всегда ограничена.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.