Год 1371
Год 1371
Посольство от Вселенского Патриарха. Сергий идёт в Москву к святителю Алексию. Введение в обители общежительства.
В начале июня в обитель к игумену Сергию из Царь-града прибыл посланник Вселенского Патриарха. Узнав, кто к ним приехал, инок-привратник подозвал послушника, велел ему сообщить игумену и спешно открыл ворота.
Во двор вошёл греческий митрополит — почтенный старец в рясе. За ним следовали семеро сопровождавших его монахов, один из которых нёс небольшой ларец из красного дерева. Навстречу гостям уже шёл Сергий вместе со старейшими братьями Стефаном, Симоном, Саввой, Макарием, Исаакием, Леонтием и Яковом. Хозяева и гости поклонились друг другу, и митрополит торжественно произнёс на русском языке с акцентом:
— Вселенский Патриарх кир Филофей благословляет тебя и посылает тебе поминки: крест, параманд и схиму вместе со своим писанием.
Слова митрополита смутили Сергия, и он, оглянувшись на старейших иноков, ответил:
— Не думаю я, что имя моё известно Вселенскому Первосвятителю. Три тысячи вёрст отделяют нашу скромную обитель от Царьграда, да и кто я, чтобы удостоиться такой великой чести от Патриарха Вселенского? Не к другому ли кому вы посланы? Кто я, грешный, чтобы мне получать поминки от Святейшего Патриарха?
— Нет, отче святый, мы не ошиблись, — ответил митрополит. — Мы хорошо знаем, что к тебе посланы, а не к иному кому. Ведь ты Сергий Радонежский?
— Да, я — грешный чернец Сергий.
— Тебя-то вот и благословляет святейший Филофей, Вселенский Патриарх. Благоволи принять дары его и писание.
Монах из свиты митрополита поднёс ларец. Сергий жестом показал братьям принять его. Симон и Стефан послушно сделали требуемое.
Сергий с поклоном обратился к митрополиту и его свите:
— Прошу вас, гости дорогие, после пути дальнего и трудного отведать нашей пустынной пищи, а потом, высокопреосвященный владыка, отдохнёте в нашей обители. А я должен идти в Москву, к святителю нашему Алексию.
Сергий и митрополит в сопровождении гостей и старейших братьев пошли в трапезную. Симон и Стефан отнесли ларец в церковь и направились к гостям. Они уже подходили к трапезной, когда навстречу им вышел Сергий.
— Я немедля иду в Москву с писанием Патриарха. Гостей наших надо устроить и успокоить. Скажите Роману, пусть собирается, пойдёт со мной.
Как всегда, Сергий отправился в Москву пешком. Быстрым размеренным шагом шёл он по лесной дороге, за ним следовал Роман с непременной принадлежностью всех путников — котомкой и посохом. Шли они весь день от восхода солнца до заката, иногда останавливались для кратковременного отдыха. В короткие ночи спали на лапнике под деревьями.
В середине третьего дня они вышли из леса, дальше дорога тянулась полем. Сергий оглянулся на идущего позади Романа, остановился и спросил:
— Может, отдохнём немного?
— А далеко ещё до Москвы?
— Да нет, — Сергий посмотрел на небо. — Бог даст, до захода солнца будем.
Роман знал выносливость и упорство Сергия, знал о его многодневных пеших походах по городам и весям, и ему — крепкому мужу, бывшему почти на десяток лет моложе игумена, было неловко показать свою слабость. Посмотрев на Сергия и не увидев на его лице следов усталости, Роман уверенно сказал:
— Нет, отче, отдыхать в Москве будем.
Они пошли дальше.
С митрополитом Алексием Сергий встретился на следующее утро.
Владыка работал в своей палате, когда ему доложили о прибытии игумена Сергия.
— Встречайте гостя дорогого, — распорядился Алексий.
Монах-служитель скрылся за дверью, и вскоре в палату вошёл Сергий. Митрополит поспешил ему навстречу.
— Рад видеть тебя, брат мой любезный. — Они обнялись и расцеловались. — Давай присядем и ты расскажешь мне, с чем пожаловал.
Алексий подвел Сергия к скамье, стоявшей у окна.
— Владыка святый, случилось событие необыкновенное, прибыл к нам в обитель из Царьграда посланник Вселенского Патриарха греческий митрополит со свитой.
— Что привело к нам столь важного гостя? — спросил Алексий.
— Привёз благословение от Вселенского Первосвятителя и поминки: крест, параманд, схиму и писание. Все дары остались в обители, не решился я принять их без твоего благословения, а патриаршую грамоту принёс тебе. — Сергий подал Алексию свиток.
Алексий взял его и протянул служителю.
— Прочти.
Тот, приняв грамоту, подошёл к окну и стал читать:
— «Божиею милостию архиепископ Константинограда Вселенский Патриарх кир Филофей о Святом Духе сыну и сослужебнику нашего смирения Сергию: благодать и мир и наше благословение да будет с вами. Слышахом убо еже по Боге житие твое добродетельное, и зело похвалихом и прославихом Бога. Но единой главизны еще не достаточествует тебе, ибо не общее житие стяжал. Понеже ведаешь, и сам Богоотец пророк Давид, все обнявший разумом, ничто столько не похвалил, говоря: «Се что добро, или что красно, но еже жити братии вкупе». Потому же и я совет благой даю вам, да составите общее житие, и милость Божия на вас, и Пречистыя Богородицы, и всех святых, и наше благословение и молитва да будут с вами».
Закончив читать, служитель вернул грамоту Алексию.
— Что повелишь, владыка святый? — спросил Сергий.
— Сам Бог прославляет славящих Его, — ответил Алексий. — Он сподобил и тебя такого блага, что имя твоё и твоя святая жизнь стали известны в такой далёкой стране, и даже сам Вселенский Патриарх шлёт тебе советы на общую пользу. Мы очень благодарны святейшему Патриарху за такой совет, и что он повелевает и благословляет, то благословляем и мы. Теперь не смогут воспротивиться все противники введения общежительства в наших монастырях.
— Благодарю тебя, владыка святый, твоих слов достаточно, чтобы знать волю Божию.
— Возьми послание Патриарха и прочти его братии в обители, — Алексий подал грамоту Сергию, — а также передай им моё благословение на дело доброе, богоугодное. А теперь иди с миром. Да хранит тебя Господь.
Через несколько дней Сергий и Роман вернулись в обитель. На следующий день, по окончании Литургии Сергий прочитал инокам послание Патриарха, а также передал им благословение митрополита Алексия на дело доброе и богоугодное. Иноки безропотно выслушали и разошлись по своим кельям. Игумен знал, что многие братья давно высказывались за введение в обители общежительства, но были и противники такого порядка. Сергий дал братии несколько дней для размышления и потом решил говорить со старейшими из них.
Собираясь к утрене, Сергий поручил Михею:
— Скажи старейшим братьям, чтоб после повечерья были в трапезной, и ты будь там.
— Выполню сие, отче, — ответил Михей с поклоном.
Вечером в трапезной собрались старейшие иноки:
Стефан, Симон, Савва, Илия, Макарий, Исаакий, Леонтий, Яков, Михей, Роман, Елисей, Никодим. Они стояли группами по несколько человек и говорили о своих насущных делах. Войдя в трапезную, Сергий перекрестился на образа. Присутствующие ответили ему поклоном. Все сели за длинный стол, и Сергий начал разговор:
— Прошло пять дней, как мы объявили братии желание Патриарха Вселенского и нашего митрополита о введении в обители общежития. Я видел, что братия в основном согласна с новым порядком, но думаю, что не всем это по душе.
— Вчера ко мне обратились два инока с просьбой отпустить их из обители, — сказал Симон.
— Что, они уходят в мир аль в другие монастыри? — спросил Сергий.
— Говорят, идут в другие, более вольготные, особожительные.
— Правила общежития действительно строгие, — продолжил Сергий. — По доброй воле отрекались древние христиане от земных имуществ. Сам Создатель не насилует свободную человеческую волю. Тех, кому новые порядки в обители придутся не по нраву, удерживать не будем. Но и среди оставшихся могут оказаться такие, кто внешне подчинится требованиям общежития, но в душе не смирится с ущемлением самостоятельности. Братии запрещено называть что-либо своим, больное отсечение от себя земных благ и пристрастий есть подвиг, доступный лишь высоким душам и совершающийся только ради высочайших целей: ради Бога и Его Царства. Нелепо требовать подвига от всех людей, есть слабейшие, и есть сильнейшие, избирающие для себя тяжкий крест иночества. — Сергий окинул взглядом собравшихся, увидев молчаливую поддержку единомышленников, продолжал: — Братья, до последнего времени мне почти не приходилось заботиться о житейских потребностях всего братства, поскольку каждый заботился о себе сам. Ко мне приходили больше за духовным советом, для откровения своих помыслов, своих скорбей и нужд духовных. Теперь придётся заботиться и о пище, и об одежде, и обо всём необходимом для братии. В этом деле я не имею опыта и возлагаю все надежды на вашу помощь. Прошу вас, братья мои любезные, умудрённые жизнью иноческой, помочь мне молитвами духовными и трудами. — Сергий смотрел на братьев, все сидели, склонив головы. Он обратился к Стефану: — Что скажешь, брат мой любезный, мы с тобой первыми пришли на Маковицу, и ты наставлял меня, дай и теперь совет.
— В общежитии трудиться на общую пользу должны все способные к труду, а к престарелым и болящим надо приставить послушников. Для управления делами тебе нужны помощники, — ответил Стефан.
— А каким делом поможешь мне ты?
— Я уже говорил тебе, что пришёл в эту тихую обитель, чтобы удалиться от мирских дел, быть простым иноком-послушником. Если тебе нужно, я поделюсь с тобой своими знаниями.
— Хорошо, я с благодарностью приму твои советы. Что скажешь ты о помощниках моих?
— Предлагаю — и думаю, братия со мной согласится — назначить келарем брата Илию.
— Что думаете, братья? — спросил Сергий, глядя на собравшихся.
С разных сторон раздались голоса:
— Добро сие.
— Хорошо, — согласился Сергий. — А кого вы считаете достойным быть духовником для всей обители?
— Думаю, наиболее опытный в духовной жизни, отличающийся смиренномудрием — это брат наш Савва, — молвил Макарий.
— Что скажете, братья? — спросил Сергий.
Опять раздались голоса:
— Согласны.
Сергий кивнул и продолжал:
— Для соблюдения порядка и благочиния в церкви во время богослужения, наблюдения за точным выполнением церковного устава нужен экклесиарх. Им может быть брат Симон. Согласны?
И снова все одобрили его предложение.
— Что касается устава богослужебного, то вначале предлагаю употреблять устав Студийский как более простой. Все вы его знаете. Сказывайте своё мнение.
На этот раз ответили все хором:
— Согласны.
Сергий улыбнулся:
— За исполнением правил общежития буду строго наблюдать сам. Начальствующим надлежит быть кроткими и милостивыми к подчинённым, а братии быть в беспрекословном послушании у начальствующих. Поступь у всех должна быть тихая и спокойная, с наклонённою головою, чтобы наружность соответствовала внутреннему смирению. Выходить за ворота монастырские без особой нужды не следует. В свободное время братья должны находиться в своих кельях, а чтоб руки их не были праздны, они должны заниматься рукоделием, или, как говорят, подёлием, ибо настоящее дело инока — спасение своей души. — Сергий посмотрел на братьев. — Что ещё скажете?
Все сидели, опустив головы. Молчание прервал Симон:
— Мыслю я, что одним из важнейших келейных послушаний должны быть иконопись и списание книжное.
— Согласен, дело сие богоугодно, — ответил Сергий.
Почувствовав себя облечённым доверием братьев на должность келаря, Илия выступил с предложением:
— Отче, уединённая дотоле обитель наша теперь как бы выдвигается из дремучих лесов на распутие жизни людской. Много нуждающихся приходят в обитель, мы делимся с ними всем, что имеем. Пожертвования мирян тоже увеличиваются. Надобно амбар ставить, чтоб сохранять запасы, пекарню, другие хозяйственные строения.
Сергий лёгким поклоном головы поблагодарил Илию и ответил:
— Обитель наша с Божией помощью стала всем изобиловать. А чтобы избыток не привёл с собой нерадения или не дал повода к зависти и осуждению, чтобы, напротив, он послужил к умножению благословения, надлежит расширить в обители странноприимство. Дело сие весьма важно для обители и будет иметь Божие покровительство.
— Разумею я, отче, — согласился Илия, — надо ставить ещё один странноприимный дом, поболее старого. Будут в нём пребывать странники, нищие и болящие, отдыхать там подолгу, пользуясь полным довольством и покоем.
— И простёрта будет забота наша к нуждающимся, как река многоводная с тихими струями. Если вы, дети мои, сохраните странноприимство без роптания, то и по отшествии моём от жития сего обитель процветать будет, и на многие лета неразрушима простоит благодатию Христовой. — Сергий встал. — На том закончим. Аминь. — Сергий перекрестился. — Теперь пойдём в церковь помолимся за успех дела нашего.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.