Огонь — кипрей! Огонь — заря![127] Огонь — кипрей! Огонь — заря! Костер, внесенный в дом. И только солнце января Не смеет быть огнем. Оно такое же, как встарь, Внесенное в тайгу, Оно похоже на янтарь, Расплавленный в снегу. А я — как муха в янтаре, В чудовищной смоле, Навеки в
Острова в океане И вблизи, и вдали – все вода да вода. Плыть в широтах любых нам, вздыхая о ком-то. Ах, питомцы Земли, как мы рады, когда На локаторе вспыхнет мерцающий контур! Над крутыми волнами в ненастные дни, И в тропический штиль, и в полярном тумане Нас своими огнями
В океане Забрызгана крупно и рубка, и рында, Но румб отправления дан, — И тральщик тралфлота треста «Севрыба» Пошел промышлять в океан. Подумаешь, рыба! Подумаешь, рубка! Как всякий
В ОКЕАНЕ НЕПОНИМАНИЯ Не смотри на меня в ожидании И не думай, что я умней, — В океане непонимания Я давно плыву на бревне. И советы мои вчерашние, Если можешь забыть, — забудь. Разлетелись песочные башни, Только ветер успел подуть. Понимаешь, ну не знаешь, Где найдешь, где
СЛУЧАЙ В ОКЕАНЕ Два случая. Но они сходятся в один, в одну малую точку; речь и пойдет о точке, или, так будет точнее (что может быть точнее точки?), — о фокусировке литературного образа.И герой тут один; тем легче будет разобраться с этой малой точкой.Известный всему свету, то
На «Океане» Боцман, сидящий на корме баркаса, всей своей грузной фигурой наклоняется вперед и командует протяжно:— А-а-ать!Баркас делает сильный рывок вперед и, разгоняя волны, с шумом проходит брандвахту у выхода из военной гавани, чтобы выплыть на широкий водный
В океане Негостеприимно встретило нас Белое море. От южного шторма разгулялись холодные серые волны. Палуба опустела. На капитанском мостике круглосуточно, не покидая его, ходят штурманы. Они зорко вглядываются в туманную даль, изредка заходят в рубку, где по карте