Трудовые будни начальника военной разведки

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Трудовые будни начальника военной разведки

Никакая другая область человеческой деятельности не окутана таким количеством тайн и загадок, как разведка.

Владимир Васильевич Карпов (1922–2010), писатель, подполковник ГРУ в отставке, Герой Советского Союза

Разведка всегда является лишь инструментом добывания для руководства своей страны политической, военной, научно-технической и дипломатической информации, главными пользователями которой в СССР были Президиум (с 8 апреля 1966 г. — вновь Политбюро) ЦК КПСС, Совет министров, министерства обороны, иностранных дел, Генеральный штаб Вооруженных Сил, другие государственные органы.

В то же время понятно, что добыванию достоверной упреждающей информации стремятся целенаправленно препятствовать правительства иностранных государств, тем более соперничавших с СССР на мировой арене.

Поэтому разведке почти всегда приходится действовать в условиях реального противоборства с потенциальным противником, стремящимся как скрывать, маскировать свои подлинные цели и намерения, возможности и потенциал, так и проводящим специальные пропагандистские, дезинформационные и отвлекающие кампании, операции и мероприятия. Эти обстоятельства и объясняют неудачи и провалы в деятельности спецслужб, в том числе ГРУ и КГБ СССР.

Петру Ивановичу были памятны слова полковника Вальтера Николаи, руководившего германской разведкой в годы Первой мировой войны, который еще в 1923 г. прозорливо писал: «Государства, которые не имеют собственной разведки, не имея о ней достаточного представления, не подозревают поэтому, какой опасности подвергаются их политическая свобода и национальная независимость со стороны тех могущественных государств, которые вышли из мировой войны настоящими мастерами в деле разведки и порожденной ею политической пропаганды».

18 марта 1963 г. Петр Иванович Ивашутин был назначен заместителем начальника Генерального штаба СССР по разведке (по должности) и начальником ГРУ.

Наверное, услышав о назначении на эту должность, он испытал чувство глубокого удовлетворения от того факта, что ему поручено самостоятельное, крайне ответственное дело, к которому у него «тянулась душа», к которому он считал себя — и объективно был! — подготовлен лучше, чем бы кто ни было из возможных кандидатов на этот пост. И что отныне он освобожден от необходимости подчиняться безграмотным, высокомерным дилетантам-«комсомольцам», а работает со специалистами своего дела, душой болеющими за судьбу Родины.

В тот же день начальник Генерального штаба маршал Сергей Семенович Бирюзов представил генерал-полковника П. И. Ивашутина руководству Главного управления Генерального штаба. (Так в целях конспирации оно официально именовалось в документах Генштаба и министерства обороны.)

Трудовые будни это — кропотливая, повседневная, черновая работа, единственно и создающая конечный РЕЗУЛЬТАТ труда не только индивида, но и всего коллектива.

И от организации этой рутинной работы, всего «производственного процесса» и зависят окончательные итоги деятельности: степень решения все новых и новых задач, диктуемых изменяющимися условиями обстановки, выполнение возложенных функций и обязанностей, их корректировка исходя из вызовов и требований времени.

Что принесли они ведомству, возглавлявшемуся Петром Ивановичем Ивашутиным?

Петр Иванович Ивашутин возглавил военную разведку в те годы, когда только начал утверждаться еще хрупкий военно-стратегический паритет между США и СССР, признанный обеими сторонами в период недавнего Карибского кризиса, вследствие чего на политической карте мира утвердилась вторая сверхдержава. И персональный вклад Петра Ивановича в достижение и упрочения этого паритета и особого статуса для Советского Союза в мире несомненен. И именно поэтому в памяти ветеранов военной разведки эпоха руководства разведслужбой Ивашутиным ассоциируется с «созданием империи ГРУ».

А начиналась эта историческая эпоха обыденно просто.

Окна нового служебного кабинета Петра Ивановича, расположенного на третьем этаже здания Генерального штаба, из которых, по словам острословов, «виден весь мир», в действительности выходили на засыпанный снегом, спокойный и почти пустынный в короткие февральские дни Гоголевский бульвар.

Иногда начальник ГРУ поднимался из-за массивного стола и, прогулявшись по кабинету, останавливался перед одним из окон, за которым неспешно опускались на землю большие пушистые белоснежные снежинки. Однако одолевавшие Петра Ивановича думы были далеки от этого умиротворяющего пейзажа.

Во время руководства ГРУ П. И. Ивашутиным здесь начинались и завершались очень многие разведывательные операции, о которых мир узнал спустя годы и десятилетия. Разумеется, мы не сможем показать все стороны многогранной деятельности начальника военной разведки Советского Союза, приоткрывая лишь отдельные страницы жизни этого «генерала без биографии».

Одной из первоочередных задач нового начальника ГРУ было сведение к минимуму потерь, связанных с изменой Родине О. Пеньковского.

Комиссией по проверке деятельности ГРУ в связи с «делом Пеньковского» были приняты решения: И. А. Серов 7 марта 1963 г. был разжалован в звании до генерал-майора, 12 марта лишен звания Героя Советского Союза[118]. Заместитель начальника ГРУ Рогов А. С. разжалован в звании с генерал-полковника до генерал-майора, понижен в должности, в отставку вышел в 1978 г.

Пеньковский официально занимал «должность прикрытия» в Управлении внешних сношений Государственного комитета по координации научно-исследовательских работ при Совете министров СССР, в связи с чем процесс по его обвинению, а также по обвинению Г. Винна был открытым. На проходивших с 7 по 11 мая 1963 г. выездных заседаниях Военной коллегии Верховного Суда СССР присутствовали сотрудники ГРУ и КГБ. О вынесенном приговоре — без упоминания службы Пеньковского в ГРУ — сообщалось в прессе. (В том же году отдельной брошюрой массовым тиражом была выпущена стенограмма этого судебного заседания.)

Однако более важной задачей для начальника ГРУ являлось сохранение надежного контроля за военными приготовлениями вероятного противника у границ Советского Союза, за местами хранения и дислокации стратегического и тактического ядерного оружия на базах США, в том числе на иностранных территориях вблизи границ СССР. Тем более что в отдельные периоды 60-х годов США едва ли не еженедельно вводили в строй новые носители ракетно-ядерного оружия наземного, морского или воздушного базирования.

Необходимо подчеркнуть, что существовавший в то время биполярный раскол мира на зоны геополитического тяготения с одной стороны к Советскому Союзу и Организации Варшавского Договора и с другой стороны к США и НАТО был политической реальностью, которая не могла не накладывать отпечатка как на всю сферу межгосударственных отношений СССР, так и на деятельность его военной разведки.

Императивом всей разведывательной работы многотысячного коллектива разведчиков было выявление на самых ранних этапах признаков подготовки вероятного противника к вооруженному нападению на СССР, его союзников — ставка на внезапность являлась неотъемлемой составной частью стратегий иностранных армий.

А также от начальника военной разведки требовалось предвидение и предупреждение советского военно-политического руководства о вызревании новых кризисных ситуаций в международных отношениях, в отдельных регионах, о возможном возникновении и тенденциях развития вооруженных конфликтов в мире.

В числе военно-политических и военно-стратегических проблем, требовавших на протяжении длительного времени первоочередного внимания П. И. Ивашутина и подчиненных ему подразделений, их сотрудников, следует назвать следующие ныне забытые сражения периода холодной войны:

— война США против народов Южного Вьетнама и Демократической Республики Вьетнам (1964–1973 годов.);

— «шестидневная война» 4–10 июня 1967 г., начавшаяся нападением армии Израиля на египетские войска на Синайском полуострове и приведшая к разрыву дипломатических отношений СССР с Израилем;

— «Пражская весна» апреля — августа 1968 г.;

— обострение советско-китайских отношений в 1968–1969 годах, приведшее к вооруженным конфликтам на границе;

— свержение в результате государственного переворота, организованного США, правительства Народного единства Сальвадора Альенде в Чили в сентябре 1973 г.;

— «октябрьская» арабо-израильская война 1973 г.;

— антиколониальная революция в Анголе 1975 г., вызвавшая попытки иностранной военной интервенции против этой страны с участием ведущих империалистических держав;

— демократическая революция в Афганистане в апреле 1978 г.;

— Исламская революция в Иране 1979 г.;

— сандинистская революция в Никарагуа 1979 г.;

— ввод Ограниченного контингента советских войск в Демократическую республику Афганистан в декабре 1979 г.;

— мощные антисоциалистические выступления в Польской Народной Республике 1980–1982 годов…

И многие, многие другие, забытые сегодня, но требовавшие самого пристального повседневного внимания как советской военной разведки, так и непосредственно П. И. Ивашутина.

Поэтому, говоря о достижениях и незримых победах «империи ГРУ», следует подчеркнуть, что они стали результатом исключительно слаженной и целенаправленной работы всего многотысячного коллектива военной разведки, направляемого и управляемого из служебного кабинета Петра Ивановича.

Бывший первый заместитель председателя КГБ СССР первоначально был загадкой для своих новых подчиненных. Однако очень скоро сотрудникам Главного Управления предстояло в полной мере познакомиться с деловыми и личными качествами, принципами и стилем работы Петра Ивановича, что являлось ошеломляющим контрастом по сравнению с предыдущим руководителем.

Составители биографического сборника «Они руководили ГРУ» о предшественнике П. И. Ивашутина генерале И. А. Серове подчеркивали следующее: «военные разведчики были невысокого мнения о его профессиональной подготовке, считая главным его достижением умение арестовывать, допрашивать и расстреливать… возглавляя ГРУ около пяти лет, кроме вреда делам и престижу военной разведки, его пребывание на этом посту не принесло ничего»[119].

Генерал Ивашутин, как никто другой в стране, глубоко знал всю систему разведывательно-подрывной деятельности противостоящих СССР империалистических государств и их военных блоков, ее сильные и слабые, уязвимые стороны и поэтому профессионально оценивал советский разведывательный потенциал, видел направления его перспективного развития. Что позволяло ему формулировать оперативные и стратегические задачи по его совершенствованию, повышению эффективности, а также осуществлять непосредственное повседневное руководство их решением.

По его инициативе в 1963 г. в ГРУ начала создаваться система круглосуточного получения информации, ее оценки с целью выявления признаков повышения боеготовности иностранных вооруженных сил или подготовки их к ведению боевых действий (позднее она получит наименование Командного пункта). А по сути это была реализация давней задумки Петра Ивановича — о создании системы предупреждения высшего военно-политического руководства страны о военных угрозах в режиме реального времени. Понятно, что для обеспечения эффективного функционирования данной системы еще много чего предстояло создать, модернизировать в пространственно распределенной системе органов военной разведки, действующих в различных климатических условиях и часовых поясах.

Впоследствии на Командный пункт будет возложена также функция контроля (мониторинга) развития ситуаций в так называемых «горячих точках» планеты.

Эта начатая по инициативе П. И. Ивашутина более сорока лет назад работа стала впоследствии основой для создания Национального центра управления обороной Российской Федерации, начавшего боевое дежурство 1 декабря 2014 г.

Ему были присущи принципиальность и гражданская честность в выводах и оценках, касалось ли это анализа управленческих ситуаций, или подготовки разведывательных докладов в вышестоящие инстанции.

Его ценили и уважали за эти качества, знали, что он не отступится и не пойдет на попятную, пока сама жизнь не докажет, что она рассудила иначе.

Подчиненные ценили его за то, что вдумчивым индивидуальным подходом к кадрам, выдержкой, тактом, неукротимым интеллектом и умением осваивать новинки военной и военно-технической мысли, вооружений и техники, непрестанным стремлением к расширению профессионального кругозора Ивашутин способствовал созданию творческой «командной» атмосферы в коллективах подразделений разведки. И за те уроки, которые давало каждому руководителю или разведчику непосредственное общение с Ивашутиным.

Не поэтому ли многие ветераны ГРУ с гордостью именуют себя его учениками? А что может быть выше этой сдержанной формы восхищения и уважения для мужчины, для офицера, для человека?

Рабочий день Петра Ивановича начинался, как правило, в 7.30 утра (закрепленный за ним автомобиль уже в 7.05 покидал казенную дачу в подмосковных Раздорах, где Петр Иванович с Марией Алексеевной проживали большую часть года).

Он складывался из ежедневных докладов начальника информации (заместителя начальника ГРУ в ранге генерал-полковника, курировавшего ряд управлений), начальника командного пункта военной разведки, знакомства с полученными за ночь шифровками загранаппаратов разведки — из-за обилия часовых поясов в мире их накапливалось немало.

Просмотрев подготовленные управлениями сводки в Генеральный штаб и министерство обороны, Петр Иванович давал необходимые указания и подписывал их для немедленной доставки адресатам.

Эти сводки представляли не более трех-пяти машинописных страниц, на которых излагалась вся военно-стратегическая и политическая обстановка в мире. Иногда Петр Иванович из «тактических соображений» деликатно отмечал в этом документе, с которым непременно с самого начала рабочего дня знакомились адресаты, проблемы, о которых, по его мнению, следовало знать Инстанциям и по которым он был готов им немедленно доложить.

Эта «военная хитрость» срабатывала безотказно: к Ивашутину поступали указания «осветить» уже затронутые им и волновавшие его вопросы, проблемы.

Однако в тот же день могли появиться еще несколько десятков документов, требовавших его немедленной подписи и отправки в Инстанции, а также внеплановые вопросы, требующие немедленного решения начальником военной разведки.

И только иные форс-мажорные события в стране и мире могли изменить этот жестко установленный распорядок дня.

Затем, после 11, когда основной вал плановых повседневных обязанностей был исчерпан, наступало время приема начальников подразделений и иных сотрудников и посетителей, приглашенных к начальнику Главного управления.

Иногда этот сложившийся распорядок нарушался выездами П. И. Ивашутина для докладов в Политбюро ЦК КПСС, министру обороны или начальнику генштаба, в штаб-квартиру ПГУ для встречи с председателем КГБ СССР Ю. В. Андроповым.

Для еще одного ежедневного доклада начальнику ГРУ об обстановке в мире также были установлены жесткие временные рамки: с 19 до 20 часов. Однако после начала афганской эпопеи, в связи с 7-часовой разницей во времени, к нему прибавился дополнительно и еще один утренний доклад — в 7.00 исключительно по обстановке в этой стране за прошедшие сутки.

Таким образом, трудовой график начальника ГРУ насчитывал никак не менее 11–12 часов.

По наиболее важным вопросам — а таких в повседневной практике бывало немало — он проводил совещания, на которые приглашались непосредственные исполнители заданий и знакомые с сущностью этих вопросов сотрудники.

Стоит ли после этого удивляться тому, что благодаря профессиональной грамотности и работоспособности, принципиальности и человеческим качествам, когда сотрудники центрального аппарата видели Ивашутина и по 12, и по 14 часов не покидавшим служебного кабинета, уже при жизни он стал легендой и образцом ответственного руководителя для подчиненных?

Петр Иванович также лично принимал даже оперативных сотрудников, а не только начальников подразделений управления военной контрразведки КГБ СССР, осуществлявших «контрразведывательное обеспечение» (читай: защиту!) частей и подразделений ГРУ. Всегда со вниманием относился к их информации, вопросам, понимая, что только творческое взаимодействие с контрразведкой способно действительно повысить эффективность деятельности, результаты и авторитет военной разведки.

А некоторым из их числа Ивашутин даже помогал решать их жилищные и иные жизненные проблемы.

Авторитет руководителя — это производное от его личных и деловых, профессиональных качеств, способностей. Для руководителя, с точки зрения оценки его глазами коллег и подчиненных, особое значение имеют умения видеть перспективу, сплотить коллектив, поставить четкие, реальные задачи перед каждым участником совместного труда, воля и целеустремленность в сочетании с мудростью и заботой о людях.

Аудиенция у Ивашутина стала обязательной и при отправлении старших офицеров в загранкомандировки. А нередко он также принимал их доклады о проделанной работе, даже при их прибытии в отпуска.

По признанию многих ветеранов разведки, они действительно ощущали со стороны Ивашутина внимание к себе, стремление максимально помочь во имя интересов дела. Так, разбираясь в причинах возникающих конфликтов с другими подразделениями Генштаба и министерства обороны, Петр Иванович всегда отстаивал своих офицеров, если они действовали в соответствии с полученными указаниями.

При этом он не терпел длинных, но пустых докладов, как устных, так и письменных: он очень ценил время своих подчиненных и свое собственное и не мог себе позволить тратить его впустую.

Необходимо подчеркнуть, что, вопреки распространявшимся СМИ в конце 80-х годов легендам о якобы «соперничестве», чуть ли даже не «противостоянии» двух советских разведывательных служб — ГРУ и КГБ, при Ивашутине между ними установилось тесное рабочее взаимодействие.

По инициативе Петра Ивановича вошли в практику ежемесячные рабочие встречи с руководителями ПГУ КГБ, возглавлявшегося в 1963 г. Александром Михайловичем Сахаровским, а с июля 1971 г. — с Федором Константиновичем Мортиным и с января 1974 г. — с Владимиром Александровичем Крючковым.

Встречи эти проходили поочередно то на Лубянке (с 1972 г. — в штаб-квартире ПГУ в Ясенево), то на Гоголевском бульваре, где в 60-х годах размещалось большинство управлений ГРУ ГШ.

Эта практика совместного обсуждения вопросов обеспечения безопасности страны, сохранилась и после того, как 18 мая 1967 г. КГБ при СМ СССР возглавил Ю. В. Андропов, а с начала 70-х годов личные встречи председателя КГБ и начальника ГРУ ГШ нередко проходили в Ясенево. (Встречаться с «комсомольцем» В. Е. Семичастным, зная его «потенциал», Ивашутин считал нецелесообразным, предпочитая вести обмен мнениями и информацией непосредственно с профессионалами, которых он хорошо знал лично.) Стоит ли говорить о том, сколь полезны были эти обмены мнениями для каждой из сторон?

Одной из первых масштабных совместных операций ГРУ и КГБ стало отслеживание развития ситуации на Ближнем Востоке, возникшей вслед за объявлением Египтом 16 мая 1967 г. морской блокады Акабского пролива — фактической блокады единственного израильского порта на Красном море Эйлата. Отметим, что по нормам международного права установление неспровоцированной блокады может явиться casus belly — поводом для начала военных действий. Несмотря на усилия Генерального секретаря и Совета безопасности ООН по разрешению конфликта, Египет продолжал оставаться на позиции непризнания прав другой стороны.

В этой связи в конце мая ближневосточный отдел МИД СССР поручил ГРУ и КГБ провести анализ и представить прогноз исхода возможного вооруженного конфликта между Египтом и Израилем в случае его возникновения. По расчетам советской разведки выходило, что победителем могла стать арабская сторона.

Одновременно директор ЦРУ Ричард Хелмс предупредил президента США Л. Б. Джонсона о возможном начале Израилем военных действий против соседних государств. По американским прогнозам, подтвердившимся впоследствии, Израиль был в состоянии за 7–10, максимум — 14 дней выиграть кампанию против любой военной коалиции в регионе.

После начала Израилем утром 4 июня 1967 г. военных действий против египетской армии на Синайском полуострове ПГУ КГБ, включая резидентуры в Тель-Авиве, Каире и Дамаске, дважды в день готовило экстренные информационные сводки для советского политического и военного руководства.

«Кризисный центр» высокопоставленных сотрудников МИД, ГРУ, Министерства обороны, ЦК КПСС и КГБ СССР с этого дня перешел фактически на «казарменное положение», введя круглосуточный рабочий режим.

Нанеся значительные поражения сухопутным войскам Египта и Сирии, включая танковые части, а также авиацию противника, которая была практически уничтожена в первый же день войны на аэродромах базирования, 10 июня, идя навстречу требованию Совета безопасности ООН, Израиль согласился прекратить боевые действия.

В тот же день последовало скоропалительное решение советского руководства о разрыве дипломатических отношений с Израилем, которые были восстановлены только 18 октября 1991 г. Разрыв дипломатических отношений с Израилем, превращение этой страны в «стратегического союзника США» на Ближнем Востоке стали впоследствии одной из новых силовых линий глобального противостояния двух социальных систем.

Затем аналогичные меры последовали в мае 1968 г., когда, ввиду роста социальной напряженности во внутриполитической обстановке в Чехословацкой Социалистической Республике, заметной активизации антисоциалистических сил в этой стране, в составе Политбюро ЦК была выделена «группа пяти» («пятерка») для анализа ситуации и выработки позиций советского руководства. Для информационного обеспечения членов этой «пятерки» (Л. И. Брежнев, министр иностранных дел А. А. Громыко, Ю. В. Андропов, секретари ЦК КПСС М. А. Суслов и Б. Н. Пономарев) была создана рабочая группа — по одному представителю КГБ, министерства обороны, фактически — ГРУ, МИДа и ЦК КПСС. В ее задачи входило систематизировать и обобщать получаемую по различным каналам информацию, докладывать ее членам «пятерки», помогать в подготовке указаний различным ведомствам, вовлеченным в чехословацкие события[120].

С 1968 г. по инициативе Ивашутина было налажено постоянное взаимодействие с военными разведками государств-участников Организации Варшавского договора (ОВД), а также устанавливались двусторонние связи с разведками иных дружественных стран.

По наиболее актуальным вопросам развития ситуации в мире, в том числе затрагивающим интересы СССР, начальник ГРУ докладывал лично начальнику Генерального штаба или министру обороны, а по их указаниям готовил доклады для Президиума (с 8 апреля 1966 г. — вновь Политбюро) ЦК КПСС или лично докладывал его членам.

Первыми в этом ряду явились доклады о росте американской вовлеченности в военный конфликт в Южном Вьетнаме, а затем — о последовавшей после так называемого «инцидента в Тонкинском заливе» в начале августа 1963 г. эскалации военных действий США и их союзников (Австралии, Новой Зеландии, Филиппин и Южной Кореи) против Демократической республики Вьетнам. Многолетняя необъявленная агрессия США против этой страны, как известно, завершилась фактической капитуляцией США 30 апреля 1975 г., когда американские коммандос вертолетами с крыши посольства в Сайгоне эвакуировали последних сотрудников резидентуры ЦРУ.

Доклады Ивашутина членам Политбюро ЦК КПСС также касались положения на Ближнем Востоке и вероятности возникновения здесь новых военных конфликтов, проблем подготовки договора с США об ограничении и сокращении стратегических наступательных вооружений (ОСВ — 2) с середины 70-х годов, затем — перспектив развития внутриполитической и военной ситуации в Афганистане.

Петру Ивановичу были присущи гражданская и профессиональная честность и принципиальность в выводах и оценках разведывательных данных.

Но, помимо плановых наметок, жизнь начальника, да и разведки в целом в значительной степени зависит от мало заметных по началу событий, происходящих в различных уголках мира.

Иногда в этой связи Ивашутину приходилось сталкиваться и с горькими и трагическими фактами провалов своих подчиненных, иными форс-мажорными обстоятельствами.

Так, через 4 месяца после вступления Петра Ивановича в должность, 20 июня 1963 г., в Стокгольме по дороге на работу был арестован военный советник министра иностранных дел Швеции Стиг Веннестрем.

Это был серьезный провал, который, как всегда в подобных случаях, сопровождался развертыванием шумной антисоветской пропагандистской кампании: уже на следующий день ведущие газеты страны сообщили о высылке первого секретаря и военного атташе посольства СССР в Швеции, предположительно работавших с арестованным чиновником.

Ранее 66-летний полковник Веннестрем, сотрудничавший с советской военной разведкой с 1948 г. (оперативный псевдоним «Орел»), был начальником военно-воздушной секции Командной экспедиции Минобороны Швеции. Благодаря Веннестрему Советский Союз многое знал не только о шведских вооруженных силах, но и об их тесном сотрудничестве со спецслужбами США и Великобритании, о месте и роли Швеции в стратегических и тактических планах НАТО.

Не могло не волновать начальника ГРУ и прекращение в августе 1963 г. связи с агентом-нелегалом в Нью-Йорке «Мейси» после передачи ему приказа об экстренной эвакуации. Ранее от него поступала исключительно ценная информация, в том числе и во время Карибского кризиса. Однако судьба «Мейси» станет известна в ГРУ только через 23 года[121].

С разрешения министра обороны и начальника Генерального штаба в первый же год нахождения на новой должности, П. И. Ивашутин совершил поездку в Республику Куба, с военным руководством которой им было заключено соглашение о развертывание здесь станции технической разведки «Тростник», ставшей впоследствии всемирно известной базой электронной разведки Лурдес.

25 февраля 1964 г. заместитель министра обороны и начальник Генерального штаба СССР С. С. Бирюзов направили Н. С. Хрущеву доклад, в котором, в частности, подчеркивалось следующее:

«…ГРУ удалось получить доступ и добыть большое количество совершенно секретных документов особой важности. В целом полученные в период одного года сведения позволили вскрыть и подтвердить некоторые особо важные данные по вопросу подготовки вооруженных сил США и НАТО к применению ракетно-ядерного оружия на Европейском театре войны».

Избрание 14 октября 1964 г. Первым секретарем на Пленуме ЦК КПСС пятидесятивосьмилетнего Леонида Ильича Брежнева в армейской среде, которой он был хорошо известен, было воспринято положительно. В годы Великой Отечественной Брежнев служил в политорганах Действующей армии, звание генерал-майора ему было присвоено 2 ноября 1944 г.

В 1953–1954 гг. в звании генерал-лейтенанта он служил заместителем начальника Политуправления министерства обороны СССР, а в 1957–1960 гг. был Секретарем ЦК КПСС по оборонной промышленности.

П. И. Ивашутину приходилось неоднократно встречаться с заместителем начальника политуправления Черноморской группы войск, тогда еще полковником, Л. И. Брежневым в 1942–1943 гг., а также в период начала строительства космодрома Байконур и в 1957–1960 гг.

Помимо общения с начальниками управлений центрального аппарата военной разведки, начальниками подчиненных частей, Петр Иванович ввел в практику вызова и беседы с непосредственными исполнителями отдельных заданий, с офицерами, убывавшими в заграничные командировки.

Закономерным было также и общение начальника ГРУ с кураторами отдельных сфер государственного управления страной, советскими послами, особенно в странах НАТО и в других регионах с напряженной военно-политической обстановкой.

Говоря о многоплановой деятельности Петра Ивановича Ивашутина, нельзя не упомянуть и о начатом по его настоянию строительстве комплекса новых зданий для нужд ГРУ в Москве, которое оказалось крайне своевременным. Некоторую пикантность ситуации придавал тот факт, что этот объект располагался недалеко от Тушинского аэродрома, так хорошо знакомого военлету Ивашутину по его военной службе в Московском Военном округе.

Следует отметить и то, что параллельно Петр Иванович сумел решить вопрос об улучшении жилищных условий сотрудников управления, добившись также строительства ряда многоквартирных домов поблизости от нового объекта. Помимо всего прочего, это обстоятельство существенно повышало мобилизационную готовность личного состава управления.

Генерал Ивашутин был участником всех командных учений, проводившихся Генеральным штабом и министерством обороны, где он неизменно выступал как один из основных докладчиков в части, касающейся разведывательного обеспечения действий войск.

В качестве строгого и придирчивого аналитика он оценивал итоги этих учений, стремясь максимально приблизить их условия к современной «боевой установке», определяемой тактикой и стратегией действий вероятных противников на различных театрах военных действий.

23 февраля 1971 г. Петру Ивановичу было присвоено звание генерала армии с вручением знака Маршальская звезда[122].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.