Глава 5. Предписанное забвение

Глава 5. Предписанное забвение

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что Брежнев подписал указы о лишении С.С. Варенцова звания Главного маршала артиллерии и, что самое неожиданное, звания Героя Советского Союза. Уголовникам, попавшим после войны за решетку, оставляли боевые награды, а полководца, проходившего свидетелем по делу Пеньковского, лишили. В расписке, данной Сергею Сергеевичу, было указано: «В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР № 1106 и № 1107 от 12.03.1963 г. мною, начальником отдела Главного управления кадров генерал-майором т/в Лозовским А. Б., приняты от генерал-майора артиллерии Варенцова Сергея Сергеевича для последующего направления в Президиум Верховного Совета СССР: 1. орден Ленина № 39913, 2. медаль «Золотая Звезда» № 6578… 5. маршальская звезда… 7. грамота о присвоении воинского звания Главный маршал артиллерии…»[246]

— Вы не волнуйтесь, — сказал ему секретарь ЦК Ф. Козлов. — Через два месяца все вернем.

Но через два месяца ничего не вернули, а через два года Козлов умер.

Судебное заседание Военной коллегии Верховного Суда СССР по делу Пеньковского О.В. и Винна Г.М. проходило 7—11 мая 1963 года.

Якобы выполняя просьбу читателей, редакция газеты «Известия» обратилась к Главному военному прокурору генерал-лейтенанту юстиции А.Г. Горному, выступавшему на процессе Пеньковского и Винна в качестве государственного обвинителя.

29 мая 1963 года «Известия» опубликовали ответы А.Г. Горного на вопросы корреспондентов газеты В. Гольцева и В. Кассиса.

Вот один из них.

«Корреспонденты. Наших читателей интересует, понесут ли какое-либо наказание лица, близко общавшиеся с Пеньковским и знавшие о его аморальном и подозрительном поведении?

А. Горный. Пеньковский был связан со многими людьми по службе и в быту. Некоторые из них оказались ротозеями и болтунами, другие, пьянствуя с Пеньковским, способствовали его разложению.

…Что касается друзей и собутыльников Пеньковского, то они, как это было установлено на предварительном следствии и в судебном разбирательстве, не знали о шпионской деятельности Пеньковского, а потому и не могут нести ответственности в уголовном порядке. Но их поведение заслуживает самого сурового общественного осуждения. Должен сказать, что все они подвергнуты строгим административным и партийным взысканиям. Так, например, бывший Главный маршал артиллерии С. Варенцов понижен в звании и должности за то, что, зная Пеньковского по фронту, доверился его «жалобам» на якобы незаконное отчисление из кадров Советской армии. С. Варенцов добился пересмотра отрицательной служебной аттестации Пеньковского и в конечном итоге содействовал его устройству на службу в Государственный комитет по координации научно-исследовательских работ СССР.

Близкие знакомые Пеньковского: генерал-майор А. Позовный, полковник В. Бузинов, бывший сотрудник Государственного комитета по координации научно-исследовательских работ СССР В. Петроченко, которые делились с Пеньковским в нарушение существующих положений служебными материалами, понесли строгие дисциплинарные наказания. Его собутыльники — В, Филькенштейн и И. Рудовский — также осуждены коллективами, в которых они работают.

Хочется надеяться, что эти люди исправятся, извлекут необходимые уроки и станут на правильный путь».

В действительности Пеньковского из армии не уволили. После Турции он работал в Минобороны, а затем снова в военной разведке[247].

В соответствии с логикой того времени не заставили себя ждать и другие последствия. Состоявшийся 21 июня 1963 года пленум ЦК КПСС вывел С.С. Варенцова из состава кандидатов в члены ЦК. В августе 1963 года бывший командующий РВиА сухопутных войск был лишен полномочий депутата Верховного Совета СССР. С этого момента и до конца жизни (умер он 1 марта 1971 года от сердечной недостаточности) для Сергея Сергеевича Варенцова наступила пора всеобщего и полного забвения. По словам внука С.С. Варенцова Александра Гончарова, ему в ГлавПУРе рассказали, что в 1964 году туда и в военную цензуру был звонок от Брежнева, который распорядился убрать имя и фотографии Варенцова откуда только можно и больше о нем не упоминать[248]. Что и было сделано. В том же году негласное распоряжение, последовавшее из недр ЦК КПСС, предписало вычеркнуть из готовившихся к изданию справочников, энциклопедий и мемуаров все упоминания о бывшем командующем артиллерией 1-го Украинского фронта. Приблизительно тогда же из Музея артиллерии, инженерных войск и войск связи, а также из музеев Военной академии имени Ф.Э. Дзержинского и артиллерийских училищ были изъяты все данные о С.С. Варенцове. На протяжении долгих лет в Михайловской военной артиллерийской академии (Военной артиллерийской академии имени М.И. Калинина) на стенде напротив читального зала, посвященном командующим артиллерией фронтов в годы Великой Отечественной войны, командующим артиллерией 1-го Украинского фронта был представлен генерал-лейтенант Н.Н. Семенов (заместитель С.С. Варенцова).

Между тем лишенный почти всего С.С. Варенцов, хотя и с серьезным партийным взысканием, был оставлен в партии. В 1965 году он обратился к Л.И Брежневу с письмом, в котором писал: «Знаю и убежден в том (и самом главном), что я не мог быть источником информации. Он [Пеньковский] не мог и не получил от меня сведений, составляющих государственную тайну… Прошу Вас поручить снова объективно разобраться в моем деле»[249]. Стоит ли говорить о том, что ответа на это письмо С.С. Варенцов не получил.

«После всего случившегося, — вспоминает младшая дочь С.С. Варенцова Наталья Сергеевна, — папа с мамой в течение двух лет выходили на улицу по ночам, гуляли, а потом он успокоился на даче»[250].

А где-то недалеко и тоже на даче коротал свой век свергнутый и опальный Хрущев. Его отправили в отставку с другой формулировкой: не «за недостойные поступки», а «в связи с преклонным возрастом и ухудшением состояния здоровья». Говорят, Хрущев размышлял о прошлом и во многом раскаивался. Думал ли он, за что он расправился над верными патриотами Родины и полководцами Г.К. Жуковым и С.С. Варенцовым и тем самым помог растоптать себя? Трудно сказать. Они оба умерли в 1971 году, друг за другом. В марте — С.С. Варенцов, в сентябре — Н.С. Хрущев. У обоих отказалось служить сердце. И последующая «их жизнь после смерти» сложилась сходно. Долгие годы их имена были под запретом, а похороны власть превратила в унизительную процедуру. Похоронить героя Великой Отечественной войны, великого артиллериста XX века С.С. Варенцова на Новодевичьем кладбище запретили. Просьба в приемную министра обороны встретила отказ. Однако с помощью друзей, Моссовета этот вопрос решить удалось. Все военно-учебные заведения отказались установить гроб с телом «отца ракетных войск и артиллерии». Только бронетанковая академия пошла навстречу. Некролог в газетах вышел лишь после похорон, чтобы люди не знали. Но они все равно пришли… Сергей Сергеевич Варенцов любил собирать статуэтки лошадей. А еще он любил часы с боем. Да заводил их так, чтобы они били друг за другом. Может быть, и наступит день, когда часы возвестят своим боем о торжестве справедливости…

В полной мере ощутили на себе перемены в жизни С.С. Варенцова и его близкие. Так, зять Сергея Сергеевича, подполковник Л.Т. Гончаров, был отстранен от должности командира 16-го ордн 233-й ракетной бригады, дислоцировавшейся на территории ГДР, и направлен в СССР для прохождения военной службы на менее ответственной должности. Не раз члены семьи замечали за собой слежку, а также следы пребывания в их квартире неизвестных лиц. А двум близнецам-внукам приходилось кулаками защищать честь деда, когда они слышали от соседских мальчишек, что их дед — враг народа.

«Я поступала в МГПИ, — рассказывает Наталья Сергеевна. — Набрала четырнадцать баллов из пятнадцати». Не приняли. Но она все-таки окончила вуз, а в 1978 году защитила кандидатскую диссертацию, сейчас работает директором НОУ «Учебный центр имени Л.А. Венгера «Развитие». «Одиннадцатый класс я кончала, когда все уже произошло, — продолжает Наталья Сергеевна. — Учителя, не стесняясь, задавали вопросы. Хотела уйти из школы, но директор не отпустил»[251].

В то же время Варенцовы знали, что дело Пеньковского куда мягче по сравнению с ними отразилось на судьбе руководства ГРУ и даже семье Пеньковского.

После ареста Пеньковского его семья пользовалась поддержкой и покровительством со стороны государственных органов: им сменили фамилию на Гапонович, жена Пеньковского, которая раньше никогда не работала, была устроена редактором одного из издательств иностранной литературы, а дочь переведена в другую школу, которую закончила в том же году с золотой медалью. Потом без проблем поступила в университет на факультет иностранных языков и работала с иностранцами[252].

Анатолий Максимов в своей книге «Главная тайна ГРУ» пишет: «Родная дочь Пеньковского, после разоблачения отца, работала у нас в КГБ (?), в информационной службе. И начальник контрразведывательного главка госбезопасности генерал Грибанов, и председатель КГБ Семичастный говорят, что помогли ей устроиться на работу в Комитет. Если только из альтруистских побуждений, то могли бы устроить ее куда-либо еще. Это могло случиться, если Пеньковский поставил такое условие… Органы все же не благотворительная организация!»[253]

Вообще «дело Пеньковского» выходит за рамки данной книги. Но все же?! Вероятно, чтобы операция ГРУ и КГБ по «предательству» Пеньковского выглядела более правдоподобной, необходимо было опорочить С.С. Варенцова как информатора Пеньковского и сохранять все втайне до сегодняшнего дня. Не случайно некто Фрэнк Джибни в 1965 году высказывался: «Важность работы Пеньковского подтверждается теми мерами, которые были приняты сразу после его ареста…» «Он имеет в виду, — пишет А. Максимов, — маршала Варенцова и руководителя ГРУ Серова». Возникает вопрос: неужели была такая уверенность, что спецслужбы США и Великобритании не узнают о том, что дочь Пеньковского стала работать в КГБ после суда над ее отцом? Ведь в таком случае рушатся все планы КГБ и ГРУ по дезинформации США и Великобритании относительно состояния ракетных войск стратегического назначения СССР через Пеньковского. Если было уже все равно — узнают или не узнают спецслужбы США и Великобритании о том, что их водили за нос, тогда верните честное имя С.С. Варенцову. Хватит держать в заложниках «дела Пеньковского» родных и близких Сергея Сергеевича! Всему есть предел!

Да, просто так не обойти данный вопрос в этой книге. Хотя автор изначально такой цели перед собой не ставил. По всей видимости, придется к этому вопросу еще вернуться.

После расправы над С.С. Варенцовым партийные и военные чиновники его «не забывали», в связи с чем очень трудно и даже невозможно понять логику их действий. В 1965 году с Сергея Сергеевича было снято партийное взыскание. Он удостоился даже трех юбилейных медалей, в том числе и такой, как «За воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина»[254].

Далее обратимся к статье Сергея Павленко, опубликованной в газете «Красная звезда» в 1997 году.

Виражи судьбы маршала Варенцова[255]

…ЧЕМ БЫЛО вызвано тотальное «вето», наложенное на фамилию Варенцова, явно превышавшее обычный в те годы уровень «предписанного забвения»? В чем дело?

Ответов на эти вопросы не было тогда. Нет и поныне. И при кажущейся однозначности происшедшего полной ясности в обстоятельствах крушения карьеры Сергея Сергеевича Варенцова все же нет.

В конце 1991 года известный московский адвокат Борис Кузнецов, уже шесть лет занимающийся сбором доказательств невиновности маршала, предпринял попытки отыскать документы, послужившие основой его обвинения. На соответствующий запрос в Министерство обороны был получен ответ начальника 5-го управления ГУКа генерал-майора Ю. Розова. «Сообщаю, — гласил он, — что материалами, раскрывающими причину лишения звания Героя Советского Союза и снижения в воинском звании Главного маршала артиллерии тов. Варенцова С.С. до генерал-майора артиллерии не располагаем». И ниже: «По нашим запросам, интересующими материалами Центральный государственный архив Октябрьской революции и Центральный архив Министерства обороны СССР не располагают». Аналогичная информация содержится и в письме заместителя главного военного прокурора генерал-майора юстиции В. Фролова. «Варенцов С.С. фигурировал в деле (Пеньковского) только в качестве свидетеля, при этом никакого обвинения ему не предъявлялось, подозреваемым он также не являлся. В отношении Варенцова С.С. работниками Главной военной прокуратуры представления не вносилось. Военной коллегией Верховного суда СССР частного определения в адрес его также не выносилось. Из обвинительного заключения в отношении Пеньковского усматривается, что среди свидетелей, вызванных в судебное заседание по данному делу, Варенцова С.С. нет. В обвинительной речи прокурора сведения о Варенцове С.С. также отсутствуют».

К письму заместителя главного военного прокурора мы еще вернемся несколько ниже. Пока же постараемся уяснить основное. Получается: официальных документов, подтверждающих виновность маршала, вроде бы и нет. Парадокс? На первый взгляд — да. Однако здесь выясняется довольно интересная подробность. Под судом и следствием Варенцов не состоял. Более того: не вызывался ни на один допрос, лишь на приватную беседу с председателем КГБ Семичастным (кстати, в ходе этой беседы, услышав вопрос последнего — как же, мол, вы не разоблачили втершегося к вам в доверие шпиона, — маршал в сердцах бросил: «Разоблачениями пускай занимаются соответствующие организации, а я офицер-артиллерист»). Наказан же он не в уголовном, а всего-навсего… в дисциплинарном порядке. Если следовать букве закона, то и слово «реабилитация» к нему неприменимо: служебное взыскание — не приговор суда. Вместе с тем письмо генерал-майора юстиции В. Фролова сообщает следующее: «Решение в отношении Варенцова принималось не следственными органами КГБ при СМ СССР и не Главной военной прокуратурой… а высшими органами власти страны еще за два месяца до вынесения приговора подсудимому (Пеньковскому). Причем поддержание государственного обвинения по данному делу рекомендовано специальным постановлением ЦК КПСС».

Немало неясного и в самой истории крушения карьеры маршала. Прежде всего в ведении Варенцова находились оперативно-тактические ракетные комплексы, а «шпион трех разведок» специализировался в основном по ракетным войскам стратегического назначения. Начальник ГРУ Иван Серов тоже пострадал, однако меньше Варенцова — хотя и был снижен в звании до генерал-майора, в кадрах армии все же остался. А ведь именно он внедрил Пеньковского в Госкомитет по науке и технике с более чем странным заданием под видом служащего управления внешних сношений войти в доверие московской агентуры американской или английской разведок (?). Наконец, полностью «вычислен» КГБ Пеньковский был в январе 1962 года, через девять месяцев после вербовки, но службе безопасности ГРУ дело не передали (хотя по логике именно так должны были поступить). Более того, арестовали Пеньковского лишь в октябре 1962-го, еще девять месяцев спустя. Кто несет ответственность за эту проволочку и чем она объясняется (при том, что двойной игры с участием Пеньковского не велось)?

…НАСКОЛЬКО соответствовало наказание маршала тяжести совершенного им проступка — близкого знакомства с человеком, ставшим впоследствии изменником Родины? Известно, что с «первым лицом» государства — Никитой Хрущевым у Сергея Сергеевича еще с войны сложились товарищеские отношения, что, кстати, позволяло Варенцову с легкостью обходить чиновничью иерархию в интересах дела. Не лишне будет вспомнить, что на одном из приемов Никита Сергеевич полушутливо-полусерьезно обронил в адрес Варенцова: вот, мол, почти готовый министр обороны…

В октябре 1962 г., после разоблачения Пеньковского, доклада об этом первому секретарю ЦК все изменилось. Никита Сергеевич не без оснований, конечно, заявил, что в вакууме шпион действовать не мог. «Всех связанных с этим делом разжаловать до рядовых», — в сердцах бросил он.

Варенцов, как и Серов, рядовым не стал. Потому к пособникам шпиона отнести его было никак нельзя. Думается, что он был наказан значительно строже, чем заслуживал. Сказался взрывной, часто непредсказуемый характер Хрущева, склонного в решениях к волюнтаризму. Ведь до разоблачения Пеньковского Хрущев даже благоволил к Варенцову…

В ходе единственной беседы Варенцова с председателем КГБ Семичастным речь шла исключительно о «воспитании им шпиона и предателя, нанесшего большой ущерб стране». Тем же мотивом ограничились и участники разговора в Кремле в начале марта 1963 г., о котором мы упоминали выше. Наконец, состоявшийся 2 марта 1963 г. пленум партийного комитета главного штаба сухопутных войск, рассматривая персональное дело Варенцова, также ограничился обвинениями в том, что маршал «не сумел разоблачить изменника». Ни в первом, ни во втором, ни в третьем случае никаких иных аргументов, прямо или косвенно порочащих командующего ракетными войсками и артиллерией, приведено не было.

…С ТЕХ ПОР прошло почти тридцать пять лет. Уже не осталось в живых почти никого из непосредственных участников давней драмы: Хрущева, Пеньковского, Варенцова. Сегодня вольно или невольно возникает мысль: что ни говори, а близость с Пеньковским в биографии главного маршала артиллерии — пусть трагичный, но всего лишь эпизод. А фронтовая его работа, огненные дороги войны, боевые награды — это не эпизод. Это жизнь.

В конце концов, восстановление в должности умершему ни к чему. А вот восстановление в звании… и особенно возвращение боевых наград — дело другое. Есть ветераны, близко знавшие Варенцова. Есть люди, служившие под его командованием. Есть, наконец, родственники Сергея Сергеевича… Однако на протяжении более чем двух десятилетий все попытки добиться возвращения Варенцову орденов, которыми он был награжден в годы Великой Отечественной, наталкивались на непреодолимый барьер. «Рассмотрение данного вопроса признано нецелесообразным», — гласил ответ, исходивший из недр ЦК КПСС.

В конце 1991 года член Верховного Совета СССР Сергей Белозерцев и уже упоминавшийся выше московский адвокат Борис Кузнецов попытались добиться решения проблемы (приложение 7. — Ю. Р.). Однако… Возникают новые препоны. Комиссия по государственным наградам при Президенте РФ 27 мая 1992 года ответила отказом.

Процитирую еще один документ. Это письмо девяти бывших сослуживцев Варенцова, генералов и Героев Советского Союза, Президенту РФ. «Уважаемый Борис Николаевич!.. Обращаемся к Вам с просьбой в интересах справедливости и защиты прав человека рассмотреть «дело» бывшего главного маршала артиллерии, Героя Советского Союза Варенцова Сергея Сергеевича и вынести решение о его реабилитации, восстановлении его заслуг и возвращении русскому народу имени одного из талантливых военачальников». Среди подписавших — бывший первый заместитель командующего РВиА сухопутных войск генерал-полковник Л. Сапков, бывший первый заместитель начальника ГРАУ генерал-полковник В. Лебедев, бывший командующий РВиА МВО, Герой Советского Союза генерал-майор И. Купин, бывший заместитель начальника Военной академии имени Дзержинского, Герой Советского Союза генерал-майор К. Карсанов — люди, близко знавшие Варенцова, работавшие с ним плечом к плечу.

Правда, ветераны, видимо, не догадываются, что восстановить справедливость в таких ситуациях особенно сложно. А может (и скорее всего), просто устали стучаться в разные инстанции и каждый раз слышать, что по таким-то и таким-то соображениям этот вопрос «не в нашей компетенции». А в чьей же?

Собственно говоря, де-факто реабилитация героя Великой Отечественной и видного российского артиллериста уже началась. В последние годы прорван, наконец, заговор молчания вокруг его имени (данная публикация, кстати, — еще одно тому подтверждение). Ну а де-юре?.. Ведь, в конце концов, имя, дела и награды бывшего командующего артиллерией 1-го Украинского фронта уже принадлежат истории…

Сергей Павленко, «Красная звезда»

Прошло еще тринадцать лет, «а воз и ныне там». Нереабилитированное имя прославленного военачальника полощется разного рода любителями исторических сенсаций, развившими бурное мифотворчество относительно многих, в том числе хорошо известных, событий и исторических деятелей. И имя Сергея Сергеевича будет полоскаться этими любителями до тех пор, пока не будет сказана правда. Время уже давно пришло! Скептикам рекомендую для начала прочитать книгу Анатолия Максимова «Главная тайна ГРУ». Поскольку в своей книге А. Максимов высказывает свое мнение о герое данной книги и при этом затрагивает интересы его родных и близких, автор оставляет за собой право прокомментировать некоторые выводы, сделанные Максимовым в отношении С.С. Варенцова.

Анатолий Максимов пишет:

«Сложнее нашей стороне пришлось с маршалом[256] — «источником» Пеньковского, которого в этом качестве знали на Западе и ценили — «агент» вышел на самые верхи командования. Маршал не был в курсе дела. По заданию и плану игры Пеньковский восстановил с ним контакт лишь после выхода на англичан и американцев — так посоветовали Пеньковскому в КГБ-ГРУ. «Наказание маршалу — понижение в должности и звании. Но это было частью игры, на что тот согласился, приняв «арест» своего в прошлом сослуживца якобы за чистую монету.

Маршал Варенцов и глава ГРУ Серов были из окружения Хрущева. Варенцова якобы Хрущев убедил лично как фронтового друга, попросив принести в жертву себя «публично». В отношении маршала был распространен слух, что, кроме болтовни «за рюмкой чая», никаких секретов маршал не раскрыл, но… Но все же — ротозей. Якобы так внешне снижался информационный эффект от «предательства» Пеньковского. Как другу, Хрущев честно пояснил маршалу: нужны «стрелочники», и среди них — он и Серов. Фактически Хрущев «спасал» маршала от худшего: при расследовании «дела» военная прокуратура намеревалась привлечь маршала к уголовной ответственности за разглашение государственной и военной тайны. Прокуроры работали в этом «деле» «втемную», и маршалу грозил срок лишения свободы до десяти лет. Однако Хрущев друга в обиду не дал, приказав: «Публично наказать, но под суд не отдавать!»[257]

Автор не может согласиться с таким выводом по той простой причине, что «битый» жизнью Сергей Сергеевич Варенцов не мог дать согласие (даже Хрущеву) признать себя каким-то болтуном «за рюмкой чая». С.С. Варенцов не тот человек, который позволил бы себя шантажировать угрозой лишения свободы сроком на десять лет. Он не мог не дорожить своей репутацией. Следует отметить, что С.С. Варенцов вообще не встречался с Н.С. Хрущевым после ареста Пеньковского. Опорочить С.С. Варенцова — это цель, которую преследовали Брежнев и его окружение. А Хрущев оказался просто близоруким политиком в данной ситуации. Поскольку не исключался вариант, что Сергей Сергеевич может быть назначен министром обороны, а это не входило в планы Брежнева и его окружения, то с устранением С.С. Варенцова и И.А. Серова Хрущев оставался не только в полном политическом одиночестве, но и без поддержки силовых ведомств.

На взгляд автора, наиболее правильную оценку событий 1963–1964 годов дал в 2003 году Станислав Валерьевич Лекарев — вице-президент Академии проблем безопасности, обороны и правопорядка. Вот его вывод: «Кремлевские группировки в борьбе за политическое влияние и контроль над спецслужбами не гнушались ничем… Если бы Пеньковского не было, то его следовало бы придумать».

Анатолий Максимов пишет: «Известно, что Пеньковский не был обижен памятью с детства. И позднее, например в Киевском артиллерийском училище, он знал таблицы расчетов стрельбы наизусть»[258].

Можно было и не обратить внимания на этот факт, но придется попросить прощения у читателей за отклонение от основной линии повествования и попутно воспрепятствовать распространению этого мифа. Дело в том, что такую «феноменальную память» может продемонстрировать любой курсант артиллерийского училища (института), не говоря уже об офицерах-артиллеристах. Трудно сказать, почему А. Максимов (в прошлом морской артиллерист) подчеркнул эту «чудо-способность» Пеньковского. Возможно, на прицельных приспособлениях корабельных артиллерийских орудий нет нормализованных шкал с ценой деления 50 метров, а есть только шкалы в «тысячных». В прошлом молодые офицеры-артиллеристы любили продемонстрировать свою «исключительность» перед офицерами, окончившими общевойсковые, танковые и другие училища. Делали это таким образом. Давали в руки офицеру другого рода войск таблицу стрельбы, показывали колонку с дальностями до цели и просили озвучивать в любом порядке эти дальности. Озвучивалась дальность, следовал мгновенный ответ: «Прицел такой-то». Рядом с колонкой дальности до цели имеется колонка с прицелами. Офицеру-неартиллеристу это было нетрудно проверить. В результате овации и аплодисменты с одной стороны, а с другой: «Ничего себе! Таблицы стрельбы надо помнить наизусть. Да ну вас с вашей артиллерией!»

«Фокус» заключается в следующем. Например, дальность до цели 6000 метров. Необходимо сотую часть дальности (то есть 60) умножить на 2. Получается 120 (то есть прицел 120). Например, дальность 5200 (52 умножаем на 2). Получаем прицел 104. Можно применять другой способ: дальность делить на цену деления (50 метров). Но так сложнее вычислять прицел в уме.

В целом книга Анатолия Максимова актуальна, более того, написана достаточно убедительно профессионалом-разведчиком.

Первая попытка реабилитировать С.С. Варенцова относится к началу 1970-х годов. Жена, дети и внуки Сергея Сергеевича обратились к руководству страны с просьбой пересмотреть дело. В 1971 году офицер КГБ, впоследствии генерал в отставке, И.А. Ермолаев открыто заявил членам семьи С.С. Варенцова: «Ваш дед и отец — честный человек, он ни в чем не виноват, вы должны гордиться им, добивайтесь его реабилитации»[259]. Между тем дальше подобных устных заключений дело не пошло, официальной реабилитации родственники не добились.

Тем не менее есть люди, для которых небезразлична память о выдающемся военачальнике. Генерал-полковник в отставке В.Я. Лебедев, бывший первый заместитель начальника ГРАУ, вспоминал: «Я всегда поражался трудолюбию Сергея Сергеевича, преданности своей профессии, высокому профессионализму и стремлению к новому… История не терпит белых пятен. Это человек, который действительно внес огромный вклад и в военное время, и в послевоенное, тем более на переломном этапе развития Вооруженных сил. Страница истории РВиА, связанная с его именем, не должна быть вычеркнута. Надо сделать так, чтобы доброе имя Сергея Сергеевича было восстановлено»[260].

Вот ответ начальника управления реабилитации жертв политических репрессий Главной военной прокуратуры генерал-майора юстиции В. Кондрашова на запрос семьи С.С. Варенцова: «Если бы Главный маршал артиллерии в свое время был привлечен к уголовной ответственности, мы взялись бы за рассмотрение этого дела. Но закон о реабилитации на случай с Варенцовым не распространяется. Следует обращаться в Министерство обороны и Комиссию при Президенте России по наградам. Может быть, там сочтут возможным вернуться к пересмотру так называемого «дела Варенцова»[261].

В 1995 и 2000 годах депутаты Государственной думы А. Муравьев и В. Гальченко, а также администрация Дмитровского района обращались с просьбами о пересмотре «дела Варенцова», но сразу же получили отказ.

В 2001 году глава района В. Гаврилов обратился к президенту В. Путину при личной встрече.

Следует отметить, что дмитровчане, надо отдать им должное, несмотря на запреты в отношении С.С. Варенцова, никогда его не забывали. С.С. Варенцов был признан «Лучшим дмитровчанином XX века». Дмитровчане свято чтут память С.С. Варенцова. Вот и на 50-летие Победы, несмотря на то что С.С. Варенцов был лишен звания Героя Советского Союза, увековечили его имя на мемориальной доске среди других земляков, удостоенных высшей государственной награды. Тем самым считая, что указ 1963 года о снятии Сергея Сергеевича с должности командующего РВиА СВ и лишении званий Главного маршала артиллерии и Героя Советского Союза — самая настоящая расправа.

В 2001 году впервые за многие годы в Дмитрове была проведена конференция, посвященная 100-летию со дня рождения С.С. Варенцова.

На конференции выступили помощник начальника Управления ракетных войск и артиллерии полковник Ю. Прытков, ветеран войны генерал-полковник М. Сидоров, подполковник Г. Демин, дочь С.С. Варенцова Эрлена Сергеевна, депутат областной Думы Н. Черкасов, заместитель главы района А. Поспелова. А доклад о боевом пути С. Варенцова сделал его внук Сергей Гончаров. В числе гостей конференции были: ветераны войны генерал-полковник В. Лебедев, генерал-лейтенант Е. Евстигнеев, дочь маршала Наталья Сергеевна.

Участники конференции приняли обращение к президенту России В. Путину с просьбой отменить указ 1963 года. Было предложено установить в сквере на улице Пушкинской памятную плиту. Ветеран войны А. Гусаренко предложил установить памятник полководцу.

Конференцию организовали администрация района, музей-заповедник «Дмитровский кремль» и районная библиотека.

На конференции было принято решение.

«Решение конференции

1. Считать конференцию, посвященную 100-летию С.С. Варенцова, состоявшейся.

2. Поддержать обращение администрации Дмитровского района к Верховному Главнокомандующему ВС РФ о восстановлении доброго имени, наград и звания Главного маршала артиллерии С.С. Варенцова.

3. Издать материалы конференции отдельным сборником.

4. Направить документы конференции: Верховному Главнокомандующему Вооруженных Сил РФ, Президенту РФ В.В. Путину; в Государственную Думу РФ; в Генеральный штаб ВС РФ; в средства массовой информации Москвы и области.

5. Установить в сквере на улице Пушкинской, где родился С.С. Варенцов, мемориальный камень»[262].

В октябре 2008 года автором было отправлено обращение по вопросу о реабилитации С.С. Варенцова на имя Президента РФ по информационным системам общего пользования (на блог Президента РФ).

Довольно оперативно автор был уведомлен Администрацией Президента РФ о том, что обращение направлено на рассмотрение в Министерство обороны РФ. Незамедлительно пришел ответ и из Министерства обороны РФ с уведомлением: «Ваше обращение, поступившее в Управление по работе с обращениями граждан МО РФ из Администрации Президента РФ, направлено для рассмотрения и ответа по существу поставленных Вами в обращении вопросов в Главное управление кадров Министерства обороны Российской Федерации и Главное управление воспитательной работы Вооруженных Сил Российской Федерации».

Автором получены ответы и из этих инстанций (приложение 8).

С одной стороны, такая оперативность очень радует, но с другой — все повторилось и на этот раз ничего не изменилось.

Кроме того, Наталия Сергеевна Варенцова в 2010 году обратилась к президенту страны по вопросу возвращения государственных наград отца. Обращение было рассмотрено в Главном управлении кадров Министерства обороны Российской Федерации. Военные чиновники из Главного управления кадров МО РФ посоветовали Наталии Сергеевне (полный текст письма изложен в приложении 9) «обратиться в администрацию по месту жительства с заявлением, приложив копии своего паспорта, а также архивной справки о награждении, приговора и справки об освобождении из мест лишения свободы С.С. Варенцова (?). При отсутствии документов о судимости в заявлении необходимо подробно указать, каким судом, за что был осужден С.С. Варенцов (?), когда отбывал наказание (?) и сведения о реабилитации».

Как говорится, комментарии излишни.

Таким образом, предписанное забвение Сергея Сергеевича Варенцова продолжается.

Автору лишь остается напомнить читателю, что 15 сентября 2011 года исполнится 110 лет со дня рождения Сергея Сергеевича Варенцова — человека, целиком и полностью посвятившего себя служению Отечеству.

Вечная Вам память и вечная вам слава, великий артиллерист XX века Сергей Сергеевич Варенцов!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.