Б

Б

Бак Перл С. (Buck Pearl S.)

(1892-1973)

Она была единственной женщиной, получившей две главные литературные премии: Пулитцеровскую — в 1933 году (за роман «Земля») и Нобелевскую — в 1938 году.

Перл Бак учредила свой фонд для азиатско-американских детей в 1964 году.Четырьмя годами позже организация распалась из-за скандала, связанного с бывшим учителем танцев Томасом Ф. Харрисом. Он был на сорок лет моложе Бак и позволял себе руководить ею. Харри обвинялся в финансовых злоупотреблениях средствами фонда.

Когда учитель танцев был уволен, он увлекся антиквариатом, и Бак финансировала его антикварную лавку в небольшой деревушке Дэнби в Вермонте, куда и сама переехала в 1968 году. Когда писательнице было почти восемьдесят, она написала о смерти: «Я не просила о появлении на свет, но я жила и живу теперь. Рассудок говорит, что я проживу еще. Я просто на пути куда-то, так же, как перед своим рождением».

Честолюбивые планы повторной поездки в Китай, после визита туда Ричарда Никсона в 1972 году, потерпели крах, когда бейдинекое правительство отказало П. Бак в визе. Писательница вернулась в свою когда-то оставленную усадьбу «Зеленые холмы» в Пенсильвании, чтобы отпраздновать 26 июня 1972 года свое восьмидесятилетие. На праздновании сотни гостей видели неподвижную фигуру хозяйки. После торжеств Бак стало плохо, и ее доставили в госпиталь Рутлэнд, шт. Вермонт, там ей прописали строгую диету.

В сентябре писательнице сделали операцию на мочевом пузыре в медицинском центре Барлингтона. Хирургическое вмешательство потребовалось снова через месяц. Вернувшись домой на Рождество, Бак была первые несколько недель 1973 года прикована к постели и читала Диккенса, который стал ее любимым писателем еще в детские годы.

Перл Бак умерла ранним утром 6 марта 1973 года. Накануне вечером Харрис вызвал ее сестру Грейс и приемных детей, чтобы они могли проститься. Те были поражены видом умирающей женщины, сидящей в кресле в красно-желтом китайском халате, с красными серьгами в ушах, в ожерелье и браслете с рубином. Украшения, которые были на ней, Харрис только что принес из своего антикварного магазина.

Перл похоронили под ясенем на лужайке в Грин Хиллз Фарм. На похоронах присутствовали все девять ее приемных детей, не было только родной дочери, Кэрол Бак. Завещание, по которому почти все состояние писательницы оставалось Харрису, было оспорено семьей и позднее фондом Перл С. Бак, лишенным средств к существованию. Стороны сумели договориться, не дожидаясь решения суда.

Баланчин Джордж (Balanchine George)

(1904-1983)

Советский, а позднее американский, балетмейстер приехал в Соединенные Штаты в 1933 году и стал в 1948 году одним из основателей Нью-Йоркского балета.

Баланчин отличался крепким здоровьем, но в конце семидесятых годов его стало беспокоить сердце.

В 1980 году тяжелая форма стенокардии привела к операции на коронарных сосудах. Первый признак смертельного недуга Баланчина казался незначительным — стоя на левой ноге, он не смог сделать, как прежде, пируэт вправо. Состояние быстро ухудшалось, но врачи не могли поставить точный диагноз, предполагая, что происходит дегенерация мозжечка — отдела мозга, контролирующего координацию движений. К ноябрю 1982 года Баланчин не мог сохранять устойчивость и постоянно падал, несмотря на круглосуточный домашний уход. Его поместили на обследование в госпиталь Рузвельта. Оттуда Баланчин так и не вышел, у него отказали руки и ноги, почти совсем пропала память. Со всеми Баланчин говорил только по-русски. Он с трудом глотал пищу в последние дни жизни.

Умер Баланчин от пневмонии 30 апреля 1983 года.

Исследование под микроскопом срезов мозга Баланчина показало, что количество нервных клеток значительно понижено. Астроциты (имеющие форму звезды восстановительные клетки мозга) существенно увеличились в размере, и число их возросло, что явно указывало на некое заболевание. Произошло изменение структуры мозга, известное как «чума куру».

Куру — одна из вяло текущих инфекций с длительным инкубационным периодом. Такого рода инфекции возбуждаются вирусами, но предполагают, что куру переносится малоизученными формами жизни, не содержащими нуклеиновые кислоты. Эти микробы названы «прионами» из-за краткой продолжительности их существования. Прионы вызывают четыре вида неврологических заболеваний у животных и три — у людей. К последним относится куру и синдром Кройцфельда-Якоба, названный по имени впервые описавшего болезнь в 1920—1921 гг. психиатра. Именно этот недуг после исследований назвали причиной смерти Баланчина. Осталось неизвестным, каким образом он заразился. Заболевание это нераспространенное, ежегодно в США регистрируется не более двухсот случаев заболевания синдромом Кройцфельда-Якоба. Возможной причиной заражения можно считать то, что прионы не уничтожаются обычными методами стерилизации хирургических инструментов. Высказывалось также предположение, что Баланчин заразился при введении стимулирующих экстрактов животного происхождения.

Но даже если бы правильный диагноз был поставлен вовремя, спасти Баланчина не удалось бы. Синдром Крой-цфельда-Якоба не поддается лечению.

Великого мастера балета отпевали в русской православной церкви в Нью-Йорке, где собралось огромное количество народа. Он был похоронен в Саг-Харборе, небольшом поселке на Лонг-Айленде.

По завещанию Баланчина большая часть его имущества перешла Барбаре Хорган, его многолетней помощнице, и Карине фон Арольдинген Гервиц, приме Нью-Йоркского балета, близкой подруге умершего.

Бартон Ричард (Burton Richard)

(1925-1984)

Обладавший «золотым» голосом актер из Уэльса был частично парализован, так как у него произошло защемление спинного нерва во время его фильма «Камелот» в 1981 году в США. В 1983 году, во время съемок фильма «Частная жизнь» с Элизабет Тейлор в главной роли, Бартон женился на ассистентке режиссера Салли Хей. К этому времени здоровье его заметно пошатнулось. Почти всю жизнь актер страдал легкой формой эпилепсии, к тому же стали сказываться боли в спине, артрит и постоянная угроза цирроза печени вследствие периодических запоев. В июле 1984 года известный актер появился со своей дочерью Кейт в телевизионном спектакле «Остров Эллис». Последним из его сорока пяти фильмов, вышедшим на экраны уже после смерти Бартона, стал «1984» по роману Джорджа Оруэлла.

Вернувшись вместе с Салли в свой деревенский дом в Швейцарии на берегу озера севернее Женевы, он изучал сценарии фильмов «Дикие Гуси -П» и «Тихий американец»; отвечал на звонки своей бывшей жены Элизабет Тейлор, которая вновь хотела работать с ним в паре и жила неподалеку в Гстааде. («Я одержим этой женщиной», — не переставал повторять он журналистам).

3 августа 1984 года, вечером, Бартон напился в местном кафе и на следующий день жаловался на головную боль. Почитав, он быстро заснул и уже крепко спал, когда пришла Салли. Утром 6 августа, в воскресенье, Бартону стало тяжело дышать и Салли не могла разбудить его. Актера быстро перевезли в небольшой госпиталь в Нионе, оттуда в Женеву. Смерть наступила тем же утром от кровоизлияния в мозг. «Я помню, как подумала: «Вот и ладно, Салли. Ты покончила с этим старым мальчишкой. Теперь будет новое приключение».

Салли была очень решительна и не хотела пускать Элизабет Тейлор на похоронную церемонию. После пресвитерианской службы в Селигни, под звуки гимна Уэльса, исполненного родственниками, Бартона похоронили неподалеку на маленьком протестантском кладбище. Спустя несколько дней, на рассвете, Элизабет пришла помолиться на могилу мужа, ее сопровождали приемная дочь, немка по происхождению, и четверо мужчин, чтобы сдерживать прессу. Тейлор посетила и место рождения Бартона, Понтрайдифен возле Порт-Талбот, и отслужила поминальную службу в Лондоне. Последними словами актера, записанными красным на табличке, прикрепленной к спинке кровати, были: «Ну вот и кончились наши пирушки».

См. Мелвин Брагг (1988).

Бартон Ричард Френсис (Burton Richard Francis)

(1821-1890)

Известный английский ученый-арабист, путешественник, исследователь, антрополог и лингвист. О нем впервые заговорили после публикации о его «паломничестве в Мекку», предпринятом в 1853 году под видом мусульманина. Самым монументальным из его пятидесяти опубликованных трудов является шестнадцатитомный перевод «Тысячи и одной ночи» (1885—1888), часто называемый также «Арабские ночи». Ричард Бартон поступил на дипломатическую службу в 1861 году и к концу жизни уже девять лет занимал пост консула Великобритании в Триесте.

В последние месяцы жизни он ежедневно по четыре часа трудился над своим переводом «Благоуханного сада» (арабской эротической поэмы, над которой он уже работал, прерываясь, в течение четырнадцати лет, и завершить которую ему не хватило считанных часов). В воскресенье,

19 октября 1890 года Бартон почти весь день бесцельно бродил в саду. Когда он обращался к жене, в его голосе слышалась печаль. Он уверял Изабель, что когда ему исполнится семьдесят пять лет и он выйдет в отставку, они обязательно вернутся в свой маленький дом в Англии, и он никогда больше не напишет книги об «этом предмете», а займется мемуарами. «Я буду счастлива, если будет так», — говорила миссис Бартон.

В половине десятого вечера Бартон лег спать, но к полуночи стал жаловаться, что его беспокоит подагра. В четыре часа утра к Бартону вызвали врача из консульства. Врач Гренфил Бейкер дал заболевшему ученому лекарства. Наступило временное облегчение, но в какой-то момент Бартон стал задыхаться. Было очевидно, что сердце начинает отказывать. Изабель поддерживала мужа, когда он позвал: «Скорее дайте что-нибудь, или я умру. О Боже! — воскликнул Бартон опять, — я умираю». Произнеся это, он тут же скончался. Это случилось примерно в пять утра 20 октября 1890 года.

Почти обезумевшая Изабель Бартон послала за священником. Не желая, чтобы ее муж умер без отпущения грехов, она попросила Бейкера подсоединить к сердцу умирающего аппарат, пока сама металась в поисках священника и неистово молилась. В семь утра в дом прибыл отец Пьетро Мартельяни, но он отказался дать последнее причастие тому, о ком был наслышан как о неверующем. «Нет, нет, — протестовала Изабель, — он католик. Вы должны совершить последнее помазание!» Когда это было сделано, она воскликнула: «Да обрушатся на меня огненный дождь и град каменьев!»

Сотни людей пришли на торжественные похороны, проведенные по католическому обряду епископом Триестским. Миссис Бартон побожилась, что явившийся ей во сне дух мужа приказал сжечь все его рукописи. (Как писал позже Винсент Старрет: «Кто поверит этому, тот может поверить всему».) Работа по разбору накопившихся за двадцать семь лет рукописей, дневников, писем и сожжение большинства из них затянулась на шестнадцать дней. Семья умершего проигнорировала возмущение публики этим актом литературного вандализма. Уничтожено было не менее сорока одной книги разной степени завершенности, семь из них были почти закончены, в том числе и «Благоуханный сад», который даже Изабель называла главным сочинением мужа.

Чтобы установить памятник на могиле Бартона на католическом кладбище, расположенном в юго-западном районе Лондона, его жена заняла денег у друзей. Она заказала памятник в форме арабского тента восемнадцати футов высотой из каррарского мрамора. Лишь один из родственников Бартона присутствовал при перезахоронении в июне 1891 года.

Миссис Бартон, которая умерла от рака в 1896 году, арендовала коттедж недалеко от кладбища и провела многие часы в молитвах на могиле. В 1893 году она завершила бессвязную и неточную биографию своего мужа, сэра Ричарда.

Сейчас могила за высокой оградой находится в запустении, памятник Бартона заброшен. После смерти Изабель Бартон в 1893 году там некоторое время проводились встречи поклонников сэра Ричарда, которые устраивала некая Гудриш Фреер, называвшая себя «Мисс Икс», но по прошествии трех лет об этой женщине больше никто ничего не слышал.

См. Байрон Фарвелл (1963).

Белуши Джон (Belushi John)

(1949-1982)

Уроженец Чикаго, комедийный актер и мим, звезда телепередач «Субботний вечер» канала NBC, ворвался в мир кино удачным дебютом в фильме «Национальная ското-ферма Лампуна» (1978). Но более поздние фильмы с участием Белуши не имели большого коммерческого успеха. Менеджер настоятельно советовал Белуши согласиться на предложение президента компании «Парамоунт» сняться в фильме «Радость секса», отказавшись от съемок в новой версии романтической комедии «Сладкий обман». Этот сценарий под названием «Благодарная гниль» был бездарным, он изобиловал многочисленными описаниями наркотического бреда.

В феврале 1982 года Белуши пребывал в таком состоянии, когда понюшка кокаина поднимала его на ноги. В Нью-Йорке жена актера Джуди не находила себе места от беспокойства. Белуши тратил около 50 000 долларов в месяц на наркотики. Трезвый, он был ярок, талантлив, необычайно энергичен. Пристрастившись к наркотикам, Белуши сделался капризным, неуправляемым, неряшливым, — этакий взрослый ребенок. По собственному выражению, для поднятия настроения ему нужна была доза кокаина. Позже Джуди вспоминала: «В этом виноваты те, кто его окружал. Если Джон отказывался, его всячески уговаривали, и Джон соглашался, чтобы не обидеть их».

В начале марта Джуди обратилась к наркологу Джона — Ричарду Уэнделлу «Смоуки» — с просьбой вылететь в Лос-Анджелес, куда за несколько дней до этого отправился ее муж. Она решительно намеревалась заставить Белуши бросить наркотики, угрожая разводом. Его партнер Дэн Эйкройд также был готов оказать посильную помощь Джуди: «Если потребуется, мы закуем его в наручники».

Сразу же по прибытии в Голливуд Белуши разыскал Кэти Смит, тридцатипятилетнюю поставщицу наркотиков.

Она «взбодрила» его «спидболом» — смесью кокаина и героина, — и Белуши с удовольствием отдался новым ощущениям. На следующий день он «отходил» вместе с Кэти и своим приятелем, писателем Нельсоном Лайоном. Приняв не менее семи доз, Белуши проспал почти сутки. Ранним утром 5 марта Смит привезла Белуши в его номер в отеле «Шато-Мальмонт» на бульваре Сансет. Компанию дополняли комедийный актер Робин Вильямс, весьма смущенный жутким «усохшим» видом Кэти, и Роберт де Ниро. Оба вскоре уехали, так же поступил и Лайон, оставив актера наедине со Смит. Белуши мерз и включил отопление. Смит сделала им по «спидболу» — (по 0,05 г кокаина и героина). Белуши принял душ и лег, Смит укрыла его и включила посильней отопление. Актер заснул, а Кэти писала письмо приятелю. Белуши дышал с присвистом, то и дело кашляя, — он чувствовал «теснение в груди». Смит дала ему стакан воды. «Не уходи», — взмолился умирающий актер. Возможно, это были его последние слова.

«Супернога» Булл Уоллес, чемпион по карате и тренер-телохранитель Белуши, был в это время в отъезде. Когда около полудня Уоллес вернулся в отель, Белуши лежал на правом боку под одеялами, спрятав голову под подушку. Язык его наполовину вывалился, губы были лиловыми.

«Джон, пора вставать», — сказал Уоллес, тормоша его за плечо. Не получив ответа, он перевернул тело на спину и начал делать искусственное дыхание рот в рот. Реакции не было. Белуши был уже мертв.

Медики засвидетельствовали смерть тридцатитрехлетнего Джона Белуши в 12.45, 5 марта 1982 года. При вскрытии обнаружили набухший мозг и увеличенное сердце; дозы кокаина и героина с избытком хватило для остановки дыхания. Похоронную процессию на кладбище острова Мартас-Винъярд возглавлял Дэн Эйкройд на мотоцикле. В мае 1983 года Джуди решила перезахоронить тело, после того как группа фанатов осквернила могилу мужа. Операцию провели в глубочайшем секрете. Когда производили перезахоронение, деревянный гроб развалился и останки поместили в новый медный. Чтобы совсем сбить поклонников со следа, огромный надгробный камень с надписью «Белуши» передвинули к воротам кладбища.

Кэти Эвелин Смит была допрошена полицией и отпущена. Почти не веря своему счастью, она вылетела к себе на родину в Онтарио. Там она дала интервью, стоившее 15000 долларов, газете «Нэшнал Энкуаер», в котором заявила: «Я убила Джона Белуши». Расследование возобновилось. Смит удалось вернуться в Лос-Анджелес в 1985 году. А в сентябре 1986 года ее приговорили к трем годам лишения свободы.

Берг Албан (Berg Alban)

(1885-1935)

Австрийский композитор, развивший 12-тональную технику Арнольда Шенберга, Берг был очень подвержен абсцессам, страдал от астмы и гепатита, мучился мышечными болями и мигренями. Кроме того, он часто страдал от укусов насекомых. Однажды, в 1932 году, Берг стал жертвой роя ос. А укус насекомого, полученный в августе 1935 года, оказался смертельным. Он спровоцировал нарыв в нижней части спины. Однако другой нарыв на левой ноге давал возможность предположить рецидив стафилококковой инфекции, неоднократно поражавшей его ранее.

В последний год жизни Берг сочинил Концерт для скрипки с оркестром и оперу «Лулу» (сюжет — убийство проститутки Джеком Потрошителем), оставшуюся незаконченной. Композитор присутствовал на исполнении отрывков из оперы — так называемой «Симфонии Лулу» — в Вене 11 декабря 1935 года. На концерте постоянная боль внезапно прекратилась: поясничный нарыв, очевидно, прорвался. Когда Берга доставили в госпиталь Рудольфа в Вене, он с улыбкой на губах прошептал, что проделал уже пол-пути до кладбища. После двух операций хирурги так и не смогли определить очаг заражения. Переливание крови дало лишь временное улучшение состояния больного. Познакомившись с донором, молодым австрийцем, Берг пошутил, что теперь, возможно, будет сочинять легкие венские оперетты. 22 декабря случился сердечный приступ. Цифра 23 всегда была для композитора роковой. Поэтому следующим утром он объявил, что наступил решающий день. В последние часы жизни мысли Берга были заняты «Лулу». Композитор умер в ночь, 24 декабря 1935 года, как Густав Малер, от заражения крови. Дочь Малера Анна сделала посмертную маску Берга. Его похоронили на кладбище «Хейтзинг» в Вене.

Бергман Ингрид (Bergman Ingrid)

(1915-1982)

Шведская актриса, получившая премию «Оскар», учрежденную Академией киноискусств, за роль в фильме «Газовый свет» (1944). Много лет ее не приглашали сниматься в Голливуд, так сложилось после того, как она бросила своего мужа Питера Линдстрома и дочь Пиа и поселилась в Риме с итальянским режиссером Роберто Росселлини. Появление на свет их сына в феврале 1950 года стало излюбленной темой журналистов всех газет мира. Позднее Бергман и Росселлини поженились, у них родились девочки-двойняшки, а в 1958 году супруги развелись, и Бергман вышла замуж за Ларса Шмидта, шведского театрального продюсера. Второй «Оскар» Бергман (за «Анастасию» в 1956 году) возвратил ее имя в Соединенные Штаты; третий она получила за роль второго плана, блестяще сыгранную в фильме «Убийство в Восточном экспрессе» (1974).

В ноябре 1973 года в лондонском «Вест-Энде» актриса играла в возобновленной постановке пьесы Сомерсета Моэма «Вечная жена». Месяц спустя после премьеры Бергман лежала в постели в своей квартире на Маунт-стрит, листая журнал, и вдруг наткнулась на статью о раке груди. Проведя самоисследование, она нащупала пальцами маленький комок под левой грудью. Ее уговорили сходить к врачу, но несмотря на его требования, Бергман в течение шести месяцев отвергала необходимость операции, — пока пьеса шла на сцене, пока не была закончена работа над «Восточным экспрессом» и пока она не совершила краткосрочные поездки в Нью-Йорк и Европу. Наконец 11 июня 1974 года она легла на обследование в лондонскую клинику; опухоль оказалась злокачественной, и грудь удалили.

Последней ролью Ингрид Бергман была роль в «Осенней сонате» Ингмара Бергмана, где она сыграла страдающую мать Лива Ульмана. Отношения между Ингрид и Ингмаром в течение 40 дней съемок были натянуты и полны взаимных претензий. «Первые дни были ужасны, — вспоминает режиссер. — Она еле удерживалась в рамках приличий, а подчас срывалась и переходила все границы дозволенного. Я должен был подавлять ее. Мы все время боролись...» Режим «перестрелок» прервался на три недели, когда Ингрид вернулась в Лондон для следующей операции: ей необходимо было удалить опухоль размером с яйцо под мышкой, которая образовалась из-за увеличения лимфатических желез. В это время Шмидт все еще оставался мужем актрисы, но жили они раздельно, и Ингрид обратилась за поддержкой к своему новому другу, англичанину Гриффиту Джеймсу. Ежедневные радиационные облучения не прекращались и во время ее работы над ролью в восстановленной пьесе Н. К. Хантера «Воды луны» в театре «Хаймаркет». В конце сезона Бергман стала испытывать боль в неоперированной груди; там тоже образовалась злокачественная опухоль, и в клинике «Харли-стрит» грудь удалили. После операции большую часть времени актриса проводила в приобретенном ею доме в Челси, на берегу Темзы, в юго-западной части Лондона. Но в 1980 году Бергман отправилась в поездку по Европе и Соединенным Штатам, чтобы прорекламировать свою автобиографическую книгу «Моя история», а в конце года ей предложили роль израильского премьера Голды Мейер в телепостановке. Съемки в Израиле состоялись осенью следующего года, Ингрид тяжело переносила жаркий октябрь; кроме того, удаление лимфатических желез при повторной мастэктомии привело к хронической опухоли правой руки. В ночь накануне съемок основной сцены пришлось привязать руку к голове, чтобы иметь здоровый вид на следующее утро.

Вернувшись в Лондон, массажистка Маргарет Джонсон, сопровождавшая актрису в Тель-Авив, осталась дома в качестве сиделки. Бергман провела в общей сложности пять недель в госпитале Св. Томаса, проходя курс лечения химиотерапией.

В июне 1982 года она все же прилетела в Нью-Йорк на день рождения своих близняшек — Изабеллы и Изотты, и для визита к Пиа. Бергман многое предстояло сделать, но, возвратившись в Лондон, она отправилась повидать Ларса Шмидта, который жил в деревне Фьялбака на крошечном островке Данхолмен в восьми милях к северу от побережья Швеции у Гётеборга. Они были разведены, но оставались друзьями. В спальне Шмидта все оставалось по-прежнему и сохранились многие вещи Ингрид. В этом доме она чудесно провела время и получила возможность попрощаться со своими друзьями из родного Стокгольма. «Я не боюсь смерти, — сказала Бергман, улетая в Англию 23 августа. — Я прожила интересную жизнь и вполне довольна ею».

День своего шестидесятисемилетия, воскресенье 29 августа 1985 года, Ингрид Бергман встречала, лежа в кровати. У постели собрались ее двоюродная сестра Бритт Бергман, Ларе Шмидт, Гриф Джеймс и Маргарет Джонсон, чтобы поднять тост за ее здоровье. Гости быстро разошлись.

На следующий день утром, выходя из ванной, Ингрид почувствовала ужасную боль в спине — рак разрушил ее позвоночник. Она была уже в полубессознательном состоянии. Одно легкое уже не действовало, а другое тоже отказывало.

В половине четвертого утра 30 августа Ингрид скончалась. Это обнаружила ее кузина Бритт. Войдя в комнату сестры, Бритт увидела уже бездыханное тело Ингрид и на губах у нее запекшиеся капельки крови.

Тысяча двести человек пришли на церемонию похорон в церкви Св. Мартина на Трафальгарской площади. Скрипка, игравшая мелодию «Пока проходит время», оживляла в памяти роль Бергман в фильме «Касабланка» (1943).

В июне 1983 года Изотта Росселлини и Лapc Шмидт отплыли на лодке от Данхолмена и высыпали пепел в воды пролива Скагеррак.

См. Лоуренс Лимер (1986).

Берлин Ирвинг (Berlin Irving)

(1888-1989)

Уроженец России, американский сочинитель, написал слова и музыку почти ста пятидесяти песен, двадцать пять из которых лидировали в хит-парадах. Одна из них — «Боже, благослови Америку» (посвященная американским бой-скаутам), неофициально стала государственным гимном; другая — «Белое Рождество» — самая популярная песня всех времен (к середине 60-х годов было продано 40 миллионов пластинок с ее записью).

Берлин последний раз побывал в театре в 1970 году на лучшем спектакле сезона, поставленном по пьесе «Сыщик», со своей второй женой Эллин. С годами он становился очень мнительным. К восьмидесяти годам мнительность Берлина стала принимать угрожающие размеры. Всегда опасавшийся за свою репутацию, он дошел до оскорблений по телефону своих предполагаемых недоброжелателей. Например, он позвонил шестидесятичетырехлетнему музыковеду Джеймсу Т. Махеру, соавтору «Американской популярной песни», по случаю своему статьи на восьми страницах, посвященной его творчеству и содержащей весьма хвалебные отзывы. Начав со слов: «Какого черта, вы, ублюдки, о себе возомнили?» — восьмидесятилетний Берлин кончил потоком истеричной площадной ругани, оставив в результате несчастного Махера бледным и трясущимся.

Помимо беспрестанных телефонных звонков врагам и друзьям, из которых выделялся песенник Гарольд Арлен — такой же полуграмотный сын кантора, — старый сочинитель мало чем занимал себя в последние годы, — он ежедневно гулял и смотрел телепередачи. Весьма ревностно охраняя свои произведения, Берлин никому не соглашался уступить права на их публикацию и всячески ограничивал их использование. Не доверяя агентам, он заключал все сделки сам.

Постепенно Берлин выпал из поля зрения публики — встретить его можно было только во время прогулок в сопровождении телохранителя вокруг дома в Бикмэн Плейс. Большинство соседей не знали, кто он такой, некоторых узнававших его он игнорировал. Детей Берлин прогонял прочь. Одна женщина, жившая с ним по соседству, всегда переходила на другую сторону улицы, когда он приближался.

В канун Рождества 1983 года, очень холодной ночью, на Манхэттене, около дома на Бикмэн Плейс, собралась небольшая компания под предводительством Джона Вал-ловича — шапочного знакомого и почитателя Берлина. К удивлению собравшихся, после исполнения «Белого Рождества» и «Всегда» их пригласили в дом, где хозяин их поблагодарил и поочередно всех обнял. Это было последнее появление Берлина на публике.

Хотя композитор продолжал отвечать по телефону, что «он в полном порядке», зрение его существенно ухудшилось. Смерть Арлена в 1986 году и любимого исполнителя Фреда Астора в 1987 глубоко потрясли Ирвинга Берлина. В доме был установлен неизменный распорядок. Он обедал с женой в пять часов. Эллин одевалась соответственно случаю и причесывала левую часть головы — «потому что Ирвинг сидит за обедом слева от меня и может видеть только с одной стороны». Врач-кардиолог вызывался каждую неделю, парикмахер — раз в месяц.

Берлин неохотно согласился на празднование своего столетия в мае 1988 года в Карнеги-Холл. Он даже отказался принять участие в обсуждении программы праздника и посмотреть телепередачу.

Через три месяца Эллин Маккей Берлин умерла в возрасте восьмидесяти пяти лет от инсульта. Ее овдовевший муж не смог не присутствовать на многолюдной похоронной службе в соборе Св. Патрика.

Вскоре и телефон умолк в доме Берлина. Без поддержки жены он быстро начал сдавать. На 89-м году жизни он нуждался в круглосуточном уходе. Ирвинг Берлин тихо скончался вечером 22 сентября 1989 года в возрасте ста одного года и четырех месяцев. «Он просто уснул», — сказал зять Берлина Элтон Петерс.

На похороны пришли только близкие. Скромная служба состоялась в часовне Франка Кемпбела в Манхэттене. При захоронении на кладбище Вудленд в Бронксе, Нью-Йорк, присутствовали лишь дочери и несколько старых сотрудников организации, издававшей стихи Берлина. Ирвинг Берлин был похоронен рядом со своей первой женой Дороти, которая умерла в 1913 году после пяти месяцев замужества.

См. Лоуренс Бергрин (1990).

Бернстайн Леонард (Bernstein Leonard)

(1918-1990)

Американский музыкант обладал разносторонними талантами: был композитором — сочинил три симфонии, несколько мюзиклов (в том числе «Вестсайдскую историю»), балет и другие оркестровые произведения; получил мировое признание как дирижер; также известен как музыкальный критик и публицист. Бернстайн пришел на сцену, когда стал дирижировать Нью-Йоркским филармоническим оркестром вместо заболевшего Бруно Уолтера. «Ленни просто повезло», — говорили завистливые коллеги. Но он сам был творцом своего счастья. Узнав о болезни Уолтера, он хорошо изучил партитуру концерта. (Ему предстояло дирижировать оркестром с 1959 по 1969 г.)

Начало карьеры Бернстайна было поставлено под угрозу слухами о его гомосексуальности (реальные факты его биографии были опубликованы Хуаном Пересом в 1987 году) и симпатиями к экстремистским движениям (однажды он устроил вечеринку для «Черных пантер»). Женитьба в 1951 году на уроженке Чили Фелиции Монтиалегре Кон сделала жизнь композитора спокойной и восстановила репутацию. Они развелись в 1976 году, а в 1978 Фелиция умерла.

Пагубная привычка курения постоянно угрожала здоровью Бернстайна. В 1986 году на вечере памяти лирического поэта Алана Джей Лернера поклонники композитора встретили его лозунгами: «Мы любим тебя, брось курить». По свидетельству директора оркестра, «Ленни был единственным известным дирижером, который перед выходом на сцену попеременно пользовался респиратором и затягивался сигаретой».

В начале 1990 года Бернстайн был вынужден отменить несколько выступлений в США и Японии. Последний раз он дирижировал 19 августа в Тэнглвуде, шт. Массачусетс, когда Бостонский симфонический оркестр исполнял «Четыре морские интерлюдии» Бриттена и Седьмую симфонию Бетховена. При исполнении третьей части симфонии у Бернстайна начались приступы кашля. Он ушел со сцены совершенно изможденным, с помутневшими от боли глазами. Намечавшиеся европейские гастроли были немедленно отменены.

Бернстайн обосновался в роскошных апартаментах Дакоты в Верхнем Манхэттене (где жил и Джон Леннон) и, как говорили, полностью отдался сочинению новых произведений. Но давнишняя эмфизема и больные бронхи давали себя знать. Окончательная отставка дирижеру и композитору была объявлена всего за пять дней до смерти — кроме сердечной недостаточности у него обнаружили опухоль плевры.

После решительного отказа отправиться в госпиталь Бернстайт был доставлен домой. Несмотря на необходимость в постоянном получении кислородного питания и сильно затрудненное дыхание, Бернстайна не покидала мысль написать камерное сочинение, мюзикл, он думал и о работе над мемуарами. Всего за два часа до смерти 14 октября 1990 года Бернстайн смотрел по телевизору концерт и даже напевал мелодию Рахманинова. Его посетитель после отметил: «Он был самим собой... в полном рассудке, даже пытался шутить». Секретарь предупредил посетителя, молодого китайского композитора Брайта Сен-га, чтобы он не пугался при виде больного, но тот заметил: «Я нашел, что больной хорошо выглядит». Только однажды Бернстайн вспомнил о своей болезни: «Неожиданно мое тело начинает отказывать». Композитор умер вечером после острого сердечного приступа.

Концерт памяти Бернстайна состоялся в Карнеги-Холл 14 ноября 1990 года. Большая часть многомиллионного состояния композитора была поровну разделена между тремя его детьми.

Беттельхейм Бруно (Bettelheim Bruno)

(1903-1990)

При жизни американский психоаналитик считался пионером лечения детских психических отклонений. Он провел год в нацистских концлагерях Бухенвальде и Дахау, где научился понимать поведение человека, переживающего сильные потрясения. В то же время взгляды Беттель-хейма заслуживали самой острой критики, так как, по его мнению, «менталитет гетто» заставлял многих евреев терпеть притеснения мучителей, вместо того чтобы давать им отпор.

Около тридцати лет Беттельхейм возглавлял ортогенетическую школу Сони Шенкман для детей с нарушенной психикой при Чикагском университете. В своих книгах ученый проповедовал постоянное заботливое и уважительное отношение к детям. Более всего поражает тот факт, что после смерти Беттельхейма его ученики выступили с разоблачением жестокости и унижений, которым они в течение многих лет систематически подвергались со стороны Беттельхейма. Одна из его самых известных книг — «Пути очарования: смысл и важность волшебных сказок» (1976) — в 1991 году была сурово раскритикована фольклористом Аланом Дандесом за ошибки и плагиат.

Жена Беттельхейма Гертруда умерла в 1984 году, а тремя годами позже инсульт положил конец его дальнейшей творческой работе. Почти до самой смерти ученый прожил у старшей дочери Рут, психолога по профессии. У нее был уютный дом на берегу океана в Санта-Монике, шт. Калифорния. Часто страдая от болей и собственной бесполезности, Беттельхейм говорил навещавшим его друзьям: «Почему бы мне не принять яд, как Сократу?»

После ссоры с Рут он переехал в уединенный дом своей второй дочери Наоми в Сильвер-Спринге, шт. Мэриленд, однако там Беттельхейм чувствовал себя неуютно из-за перемены обстановки. Последней из коллег, общавшейся с ним, была Жаклин Сандерс, в ту пору директор ортогене-тической школы. Накануне его самоубийства она позвонила, предложив увидеться на следующей неделе в Вашингтоне. Беттельхейм ответил, что это будет зависеть от состояния его здоровья.

На следующий день, 13 марта, Беттельхейм написал предсмертную записку и принял очень большую дозу снотворного. Затем надел на голову целлофановый пакет и вскоре задохнулся.

Бико Стивен (Biko Steven)

(1947-1977)

Южноафриканский лидер, проповедник евангелизма и непротивления злу среди черного населения, был арестован около Грехемстауна в Капской провинции за появление вне пределов предписанного для проживания района. Бико умер 12 сентября 1977 года, находясь под стражей в полиции, и стал двенадцатым чернокожим, умершим при подобных обстоятельствах. Во время последних двадцати двух часов допросов в Порт-Элизабет, раздетый, закованный в цепи, он получил обширные повреждения мозга. В бессознательном состоянии его отправили не в госпиталь, а в центральную тюрьму Претории, 750 км по железной дороге. Там Бико умер в камере через несколько часов. Его похоронили недалеко от дома в Кингвильямстауне.

После дознания магистрат Мартинус Принс заключил, что Бико умер после столкновения с полицией и «смерть не может быть отнесена чьему-либо недосмотру и в данном случае невозможно возбуждение уголовного дела». В 1985 году двое тюремных врачей, давшие разрешение на перевод Бико из Порт-Элизабет в тюрьму, получили выговор, но пытки и избиения узников так и остались недоказанными.

Билли Кид (Billy the Kid)

(1859-1881)

Генри Карти, он же Уильям X. Бонни, он же Билли Кид, молодой бандит периода скотоводческих войн, разбойничавший в Линкольне, шт. Нью-Мексико, был пойман и предстал перед судом за убийство некоего Эндрю Робертса, по кличке Крупная Дробь. По этому обвинению он был оправдан, но признан виновным в убийстве шерифа Уильяма Брейди. Приговоренный к повешению в Линкольне 13 мая, Билли Кид был доставлен туда из судебного округа Месила, где слушалось дело, и взят под стражу шерифом Пэтом Гарретом. Билли содержался в недавно построенном управлении шерифа округа.

Во время отлучки Гаррета, 28 апреля, менее опасных преступников под стражей отвели в находившийся через дорогу отель «Уортли» на ужин. Воспользовавшись ситуацией, Кид бежал. По предположению Гаррета, Билли попросил оставшегося с ним охранника Джейма Белла отвести его в туалет, расположенный сзади дома. Поднимаясь обратно на второй этаж, преступник пробежал вперед и ворвался в комнату, где хранилось оружие. Схватив шестизарядную винтовку, он выстрелил в Белла и убил его прежде, чем тот успел добежать до задних ворот. Другой стражник, заместитель шерифа Роберт Олинджер, услышал выстрелы и побежал через улицу, но был застрелен из собственного двуствольного ружья, каждый ствол которого был заряжен тридцатью шестью картечинами. Ружье преступник похитил из комнаты шерифа.

Билли удалось запрячь лошадь и скрыться. Он был на свободе около двух месяцев. До Гаррета доходили сообщения о появлениях Кида в окрестностях Форт-Самнера в сотне миль к северо-востоку, и в начале июля шериф в сопровождении двух помощников тайно выехал из Линкольна. 14 июня с наступлением темноты шериф и его люди наткнулись на беглеца. Он стоял в группе говорящих по-испански людей около старых армейских бараков на восточной окраине Форт-Самнера. Похоже, что преступник прятался в какой-то мексиканской семье. В своем отчете Гаррет явно скрыл кое-какие подробности, иначе невозможно объяснить, как он оказался в спальне Педро Максвелла, по кличке Пит, где произошла развязка.

Максвелл жил в одном из перестроенных бараков. Около полуночи Гаррет прокрался в темную комнату и сел у изголовья кровати, на которой лежал Пит.

— Где Кид? — спросил шериф.

— Где-то здесь, — проговорил Максвелл.

В это время в комнату влетел босой человек и спросил по-испански: «Кто здесь?» Шериф промолчал, сообразив, что хорошо знакомый преступнику голос сразу же выдаст его и превратит в мишень для пистолета.

— Кто это, Пит? — прошептал Гаррет.

Ворвавшийся в комнату осторожно продвигался вперед и, дойдя до кровати, облокотился на нее. «Его рука почти касалась моего колена», — писал позже Гаррет.

— Кто они, Пит? — вопрос касался замеченных около дома заместителей шерифа.

В этот момент Пит прошептал Гаррету:

— Это он!

Чувствуя присутствие постороннего за спиной у Максвелла, Билли Кид поднял пистолет и стал быстро отступать. Шериф выхватил револьвер и дважды выстрелил. Одна из пуль попала прямо в сердце. Билли Кид, вскрикнув, свалился замертво.

Тело разбойника, которому был всего двадцать один год, на следующий день захоронили на военном кладбище около Рио-Пекос, в семи милях к юго-востоку от Форт-Самнера.

См. Пэт Ф. Гаррет (1882, 1954).

Блицстайн Марк (Blitzstein Маге)

(1905-1964)

Американский композитор, основатель жанра американской народной оперы, прославился в 1937 году, когда прогремел его антифашистский пролетарский мюзикл «Колыбель будет качаться», поставленный, несмотря на активное противодействие правительства и профсоюзов, Орсоном Уэлсом и Джоном Хаусманом. Он также запомнился своей «Реджиной» (1949) — оперной версией пьесы Лилиан Хелман «Лисички» и блестящим американским вариантом «Трехгрошовой оперы» Курта Вэйла и Бертольда Брехта (1952).

В последний год жизни Блицстайн работал над оперой «Сакко и Ванцетти», положив в основу нашумевший процесс 1920 года, финансируемой нью-йоркской «Метрополитен-Опера» и Фондом Форда. В ноябре 1963 года композитор, уже многими забытый, оставил партитуру в багажнике своего «Пежо», стоявшего рядом с домом друга в Нью-Рошелле, шт. Нью-Йорк. Через какое-то время он улетел зимовать на о. Мартиника.

На Мартинике Блицстайн работал над одноактными операми по рассказам Бернарда Маламуда. Сняв большой дом около Фрегат-Франсуа, на краю острова, наиболее удаленном от столицы Форт-де-Франс, он вскоре подружился с американской парой, жившей по соседству. Работая в основном над оперой «Волшебная бочка», Блицстайн в письме сестре Жозефине отмечал: «Выгляжу достаточно неплохо, если считать худобу признаком здоровья». В рапорте Союза ветеранов 1947 года его описали как «рассеянного и погруженного в себя человека с выраженными депрессивными симптомами», страдающего «повышенной стеснительностью в межличностном общении и периодически возникающей идеей самоубийства». Ему нужно было удалить грыжу и лечить печень, что, как полагает его биограф Эрик А. Гордон, было вызвано пристрастием к алкоголю.

Тайна, много лет окружавшая смерть композитора, была приоткрыта в книге Гордона «Отметьте музыку» (1989). По его описанию, композитор пообедал с друзьями 21 января 1964 года и поехал в Форт-де-Франс, где переходил из таверны в таверну. «Он подобрал где-то двоих португальцев с Мадейры и одного местного жителя, — пишет Гордон, — и в их компании шатался по забегаловкам».

Когда они пили, Блицстайн достал из кармана деньги, хвастаясь имевшейся у него кругленькой суммой. Через два или три часа, по дороге в другой бар, композитор с одним из новых приятелей свернул в ближайшую аллею в поисках удовольствий иного рода. Двое других пошли следом. Неожиданно все трое набросились на Блицстайна. Ограбив и жестоко избив, хулиганы оставили его на аллее в одной рубашке и носках. Между тремя и четырьмя часами утра раздались жалобные стоны, которые привлекли внимание полицейского. Он доставил Блицстайна в больницу. Утром композитор сказал, что стал жертвой автомобильной катастрофы, о чем и сообщили его сестре в Филадельфию. После обеда, пересказывая своим друзьям обстоятельства случившегося, он был крайне расстроен и умолял их ничего не сообщать прессе. Возможные слухи волновали его больше, чем выздоровление. Состояние Блицстайна быстро ухудшалось, и около восьми часов вечера 22 января 1964 года он умер.

Дирижер Леонард Бернстайн объявил о смерти Блицстайна на вечернем филармоническом концерте в Нью-Йорке и посвятил памяти покойного исполнение «Героической сонаты» Бетховена. Останки Блицстайна были захоронены на кладбище в пригороде Филадельфии.

Концерт, посвященный памяти Блицстайна, в который вошли арии из незаконченных опер по Маламуду и «Сакко и Ванцетти», состоялся в Нью-Йорке три месяца спустя. На нем Леонард Бернстайн сообщил, что рукописи, содержащие продолжение оперы, утеряны. К тому времени «пежо» находился на стоянке для старых машин в Лонг-Айленд-Сити.

Менеджер, который случайно прочел статью в газете, нашел партитуру и передал ее Бернстайну. Тот, несмотря на просьбы с разных сторон закончить произведение, сделать это отказался. (Оно не завершено до сих пор). Относительно двух одноактных опер по Маламуду, Бернстайн сказал, что одна из опер практически завершена. Он объявил прессе о своей готовности довести ее до конца и сделать аранжировку; позднее Бернстайн изменил свое решение и опера была закончена Леонардом Дж. Лерманом. Ее аранжировали для концертного исполнения на двух роялях, но о полной постановке не было и речи.

В марте 1965 года состоялся суд над тремя мужчинами — виновниками смерти Блицстайна. Армандо Фернандес, двадцати семи лет, и Альфредо Родригес, тридцати пяти лет, были приговорены к трем годам и четырнадцати месяцам заключения соответственно; юный житель Мартиники, восемнадцатилетний Даниель Ивес Чарльз Николас был осужден условно и отпущен.

Бойер Чарльз (Boyer Charles)

(1899-1978)

Великолепный кинолюбовник, он был изумителен даже в семьдесят пять лет, когда сыграл во французской ленте «Ставиский» (1974).

В 1977 году вместе с женой, актрисой Пэт Патерсон, он вылетел в Нью-Йорк из Женевы для проведения медицинского освидетельствования. Бойер скрыл от Пэт, что она больна раком печени и ей отпущено жить не больше года, однако воспользовался предлогом, чтобы отвезти ее в Аризону скрасить остаток дней. В феврале 1978 года супруги отпраздновали сорокапятилетнюю годовщину своей свадьбы.

Пока они жили в своем доме в Скотсдейле, Чарльз самозабвенно ухаживал за женой, состояние которой все более ухудшалось: он читал ей газеты, пьесы (в которых ему довелось сыграть) и роман Диккенса «Жизнь и приключения Мартина Чезлвита». 23 августа Пэт почувствовала себя лучше, но все же предпочла остаться в постели. Супруги поиграли в джин, и она заснула. В три часа утра Пэт тихо скончалась на восемьдесят четвертом году жизни.

Во время ее похорон, состоявшихся на следующий день в Калифорнии, Бойер был в Аризоне и старался привести в порядок деловые бумаги. Он умер 26 августа, всего за два дня до своего семидесятидевятилетия, приняв смертельную дозу снотворного. Чарльз Бойер и Пэт Патерсон похоронены рядом на кладбище Святого Креста в Калифорнии.

См. Ларри Свинделл. «Чарльз Бойер, великий любовник» (1983).

Борден Лиззи (Borden Lizzie)

(1860-1927)

Лиззи Андрю Борден обвинялась в том, что зарубила топором ненавидимую ею мачеху Эбби жарким утром 4 августа 1892 года и затем убила двенадцатью ударами ножа своего отца Андрю, когда тот немного позже вернулся домой. Борден была оправдана судом присяжных Нью-Бедфорда, которым не было известно, что за несколько дней до убийства она пыталась купить цианид.

Получив солидное наследство, Борден сумела приобрести дом на Френч-стрит в лучшей части Фолл-Ривер и наняла четырех слуг. Один или два раза в год Лизбет А. Борден, как она стала себя называть, отправлялась в Бостон, Нью-Йорк или Вашингтон, чтобы насладиться свободной жизнью.

Она так и не сумела оправиться после операции, проведенной в 1926 году, и умерла в своем доме 1 июня 1927 года. Новые друзья, приехавшие на похороны, с удивлением узнали, что Лиззи уже успели похоронить накануне. Покрытый траурной материей гроб тайком доставили на кладбище, и рабочие закопали его на фамильном участке. На могильной плите написано лишь имя Лизбет, на фамильном монументе сделано небольшое уточнение: Лизбет Андрю Борден.

См. Виктория Линкольн (1967).

Борман Мартин (Bormann Martin)

(1900-1945)

Человека, который был правой рукой Адольфа Гитлера, последний раз видели живым, когда он бежал через Берлин от наступающих советских войск. 2 мая 1945 года, попав под перекрестный огонь около железнодорожной станции Лертер, Борман, небольшого роста, и Людвиг Стапфеггер, человек высокого роста, один из врачей фюрера, скончались на месте, приняв ампулы с цианистым калием. По приказу русских работники ближайшей почты захоронили неопознанные тела тут же на улице.