Ранний звонок

Ранний звонок

Рано утром раздался звонок, Кирилла срочно вызывали в посольство.

Как только Кирилл ушел, я начала одеваться, дети еще мирно спали. Что могло случиться? Может быть, потребовалось что-то срочно выяснить, нервничала я. Вдруг раздался звонок от Кирилла:

— Приезжай, приезжай немедленно! — каким-то незнакомым, чужим голосом произнес Кирилл. В это мгновение в комнату вбежала хозяйка, она слышала по радио:

— Иссусе Мариа, уна коса терибли[18], — бормотала она. Оставив детей на ее попечение, я уже летела в посольство.

Как-то сразу всплыли в памяти все разговоры с Раей Михайловной, почему она так много говорила о смерти: «Если нужно, я поеду и подохну вместе с Костей», «Поверьте, у меня к этой поездке не лежит душа, добром она не кончится».

Когда шли бесконечные переговоры о самолете, на котором они должны были лететь, она говорила: «Вы подумайте, никак не договорятся, на каком самолете нам лететь! Какая разница, на каком мы разобьемся». Однажды она даже выпалила: «Уманским все равно своей смертью не помирать!», что я отнесла на счет ее болезненно-нервного состояния. Чувство обреченности не покидало ее. Константин Александрович на такие замечания просто отмалчивался.

Когда я вбежала во двор посольства, там царило гробовое молчание, все сотрудники были ошеломлены и подавлены.

Ко мне подошел муж с иностранцем, это был друг Раи Михайловны, игравший с ней в бридж сегодня до двух часов утра. Он сказал, когда он прощался с ними, Рая Михайловна тоже попросила его не провожать их в аэропорт, но заметила:

— Вы тот, кто вобьет последний гвоздь в крышку моего гроба.

Он также не мог понять, к чему это было сказано, и отнес ее замечание к чрезмерной нервной чувствительности.

Я спросила только:

— Как, все? — Кирилл утвердительно кивнул головой. У меня подкосились ноги, поплыли круги перед глазами, очнулась я на террасе.