Мама, мы все сошли с ума (мы все тяжело больны)
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Мы дышим тяжело, Мы дышим тяжело, Мы экономим фразы, Спустившись вниз, в тепло Сгустившегося газа. Но здешний кислород, Расхваленный рекламой, Почти не лезет в рот, Хотя он тог же самый, Который много раз Когда-то мы вдыхали, Еще не пяля глаз На сумрачные дали. Мы ищем на
Тяжело идти 24 ноября 1995 года81°50’25’’ ю. ш., 80°19’30’’ з. д.Погода плохая, метет поземка. Холодно. Но дорога сносная. Завтра, если будет плохая погода, буду работать 11 часов. Никак не могу пройти 10 минут, как ни стараюсь, а надо бы. Вообще надо идти по 12 миль, тогда успею
«Мама, милая мама…» Мама, милая мама С добрым-добрым лицом, Был я в детстве упрямым, Озорным сорванцом. Я хотел быть отважным, Разбивал нос и рот, И с дружками однажды Влез в чужой огород. Ты меня не ругала, Только я до сих пор Помню, как ты вздыхала, Гладя жёсткий
“Тяжело в учении…” В декабре 1952 года меня вызвали к Генеральному секретарю ЦК СЕПГ Вальтеру Ульбрихту, который уже считался могущественнейшим человеком молодого государства. Я отправился в ЦК, не имея представления о цели вызова. Тогда здание ЦК находилось еще
Тяжело в ученье… Не последняя роль в соревнованиях отводилась выполнению физических нормативов. Помимо нормативов Советской Армии, выполнялись нормативы армий стран НАТО. Это тоже приходилось выкапывать в подшивках ЗВО и на страницах вышеупомянутой книги полковника
«Все умерли, остальные сошли с ума…» ПарижНасколько там и тогда (в Петербурге 25 лет тому назад) все время что-то «случалось» и потому хотелось писать, — настолько сейчас — оцепенелость, не говоря уже о наших стенах, но точно во сне тоже, и не хочется писать. С большой
Глава 2 «В ту ночь мы сошли друг от друга с ума». А.А. Козловский пошел провожать Анну Андреевну через весь город — душный, кишащий ночными ворами и попрошайками, тонущий в грязи и помоях. Но музыкант знал, какую Азию он должен открыть чудесной гостье. Он водил ее по темным
ТЯЖЕЛО В УЧЕНИИ Десантник должен стрелять метко, как ковбой, и бегать быстро, как его лошадь. (Из альбома солдата) В учебке мы трижды прыгали с парашютом. Ранним свежим утром привезут нас на аэродром близ поселка Кедайняй, и ждем самолеты часа два. А холодно! Место открытое,
МАМА, МАМА, — ВОЙНА! Сразу после поступления в МИИТ всем курсом поехали студенты помогать подшефному колхозу убирать картофель и морковь. Немного позже резали капусту. Бригадир овощеводов выделил студентам ножики и велел пониже резать один из главных овощей Подмосковья
Тяжело в учении Однако вернемся к армейским страницам биографии Ивана Кожедуба. Учеба в академии была напряженной, курсанты изучали теорию, а затем прошли стажировку на поршневых самолетах. Но Кожедубу хотелось скорее освоить реактивный, особенно после воздушного
«Все умерли, остальные сошли с ума…» ПарижНасколько там и тогда (в Петербурге 25 лет тому назад) все время что-то «случалось» и потому хотелось писать, – настолько сейчас – оцепенелость, не говоря уже о наших стенах, но точно во сне тоже, и не хочется писать. С большой буквы
Отвечаем, что вы больны Что случилось после того демарша поэта Лоуэлла против двух правительств? Вознесенский американского коллегу не осудил, а молча поддержал, — за что тут же и поплатился. Заокеанские издатели и сенатор Роберт Кеннеди прислали ему приглашение
«КАК БЫ НАМ ТЯЖЕЛО НИ БЫЛО…» 1942 год, 25 февраля — 5 мартаГитлеровцы постоянно пытались проводить против Партизанского края карательные акции. Правда, их активность не всегда была одинакова, но это мало что меняет. Оккупанты не могли мириться с существованием в своем тылу
«Мне нравится, что вы больны не мной…» Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной – Распущенной – и не играть словами, И не краснеть