Где Лео?

Где Лео?

Этот вопрос задавал каждый, кто заглядывал в класс средней школы Хуана Мантовани, где учился Лео. Школа расположена неподалеку от его дома в южном районе Лас-Эрас аргентинского города Росарио.

Лео пропустил неделю занятий, а раньше, за исключением недолгой болезни, с ним такого никогда не случалось. Его парта пустовала, а в свободное время, когда кто-то начинал игру, ситуация выглядела еще непонятнее. В школе Хуана Мантовани не было футбольного поля, и на небольшой узкой площадке всегда было полно мальчишек. Это тесное пространство и так не очень настраивало на футбол, а уж без Лео игра и вовсе не шла.

Его никто не видел уже несколько дней.

Шел сентябрь, до начала учебного года оставалось три месяца – в Аргентине он начинается в декабре. В это время проходили экзамены, а Лео не было. Кто-то спросил у его знакомых, не собирается ли он сдавать экзамены в другое время или, возможно, его взяли на работу на этот период.

Нет, извините.

Может, сегодня он был?

Его товарищи по команде «Ньюэллс Олд Бойз» (Newell’s Old Boys) (NOB) – футбольного клуба Росарио, в котором Лео играл во втором составе, – задавались тем же вопросом. Он пропустил уже несколько тренировок в спортивном центре Мальвинас и не пришел на матч в выходные.

«Гепатит, – сказал кто-то в клубе. – У него гепатит».

А что, очень может быть. Никто точно не знал, что это такое, но название ужасало – казалось, если вы подхватите эту болезнь, то никогда уже не сможете играть в футбол. «Да, у Маэстро гепатит». Вполне возможно.

Маэстро. В прежние времена, в начальной школе, Месси звали «Коротышка» (Эль Пики), но для ровесников в команде он был именно Маэстро (других звали Кларк Кент, Галициец, Борзая, Кореец: в аргентинском футболе никого не называли настоящими именами и фамилиям). Даже список команды составляли таким образом: имя, дата рождения, рост и прозвище – Мышонок, Битум, Коротышка …

Куда же Маэстро отправился?

Адриан Кориа, главный тренер футбольной команды, куда входил и Лео, приглядывал за этой разношерстной компанией, но и он не знал, куда делся его подопечный. Странно исчезать в сентябре, а еще более странно, что с пропажей Месси у тренера появилась проблема: победить без Лео было намного сложнее. Кто-то позвонил Кике Домигесу – бывшему тренеру: «Представления не имею, где он сейчас может быть». Однако тренер предположил, что могло что-то произойти: Лео всегда был надежным парнем, но когда он в прошлом году отправился на просмотр в «Ривер Плейт» (футбольный клуб в Буэнос-Айресе), то тоже ничего никому не сказал. Может быть, его наконец-то взяли в «Ривер Плейт»? Кто-то напомнил, что у Лео может быть гепатит.

За несколько дней до этих событий в доме Месси зазвонил телефон. «Приезжайте быстрее и привозите мальчика». Они так долго ждали этого дня, а теперь вдруг все завертелось так быстро: им нужно было срочно подготовиться к поездке в Европу.

В «Ньюэллсе» ничего не было известно. Ни тренер, ни технический директор, никто из игроков в клубе не знали, что происходит. Ни Лео, ни его отец Хорхе, который всегда заботился о карьере сына, решили никому ничего не говорить, и это было нетрудно: оба были очень осторожны и одинаково скрытны – одного поля ягоды.

Городская газета Росарио La Capital посвятила мальчику целую полосу – первую! Это было 3 сентября 2000 года. Под заголовком «Исключительный маленький Прокаженный» (так называли игроков его клуба, сыгравшего в 1920-х годах благотворительный матч для клиники прокаженных) снимок улыбающегося Лео – голова наклонена, одет в майку со знаком «NOB». Он всегда будет «Прокаженным» – преданным сторонником клуба «Ньюэллс», который был для него в юности всем – клубом, в котором он в составе своей юношеской команды не так давно завоевал титул чемпиона, что было предметом особой гордости. Тихим голосом (было трудно заставить мальчика улыбаться на камеру) чемпион поделился с журналистом некоторыми своими мечтами. Он хотел быть учителем физкультуры и, естественно, играть в первом дивизионе.

А еще войти в аргентинскую национальную молодежную сборную. До этого было еще далеко, конечно, но у него была мечта – стать членом национальной сборной. Он любил курятину. Его любимая книга? Нуууу… Библия. Первое, что пришло ему на ум. Он не из тех, кто любит читать книги. Если бы он не был футболистом, какой другой вид спорта он бы выбрал? Я должен отвечать на этот вопрос? Не знаю, возможно, гандбол. Ах, да, он видел себя учителем физкультуры – единственный урок в школе, который ему нравился. Он вполне мог бы стать физруком.

Интервью было напечатано в приложении к газете, посвященном «красно-черным» (цвета маек клуба «NOB»). Текст заметки начинался со слов: «Лионель Месси – игрок десятого дивизиона – нападающий команды. Еще мальчиком он был одним из самых перспективных в Leprosa Academy игроков, перед которым открывалось потрясающее будущее. Несмотря на свой маленький рост, Лео удается обойти игроков одного за другим, протекая между противниками, как капля, и увеличивая счет, но самое главное, что в этот момент он наслаждается игрой». В 1997 году Лео не стал звездой обложки этого приложения. Эту честь предоставили Клаудио Парису из основного состава, который несколькими днями ранее принял решение остаться в клубе.

Черно-белая копия статьи пересекла Атлантику.

Хорхе, Лео и друг семьи, который поехал с ними в аэропорт Эзейза, обсуждали эту статью по пути из Росарио в Буэнос-Айрес. Они добирались туда три с лишним часа – дорога показалась длиннее, чем была на самом деле, потому что была скучной, прямой, с одними дорожными знаками и бесконечными просторами. Лео, сидя на заднем сиденье, смотрел в окно.

Это было 17 сентября 2000 года. Воскресенье.

Из Эзейзы, сообщив об отъезде только самым близким и директору школы, они отправились в Барселону: в дороге им предстояло провести 24 часа.

«Первая поездка прошла отлично, потому что это было совершенно новое переживание. Я никогда прежде не летал на самолете, никогда не совершал столь долгих путешествий, и я наслаждался всем этим до тех пор, пока самолет не начал тихо двигаться…» (Лео Месси в интервью Revista Bar?a).

Память может сыграть с нами злую шутку: в полете их несколько раз застала турбулентность. Когда подали обед, Лео не смог есть – он спал, вытянувшись на трех креслах сразу в своих коротких брюках на тощих ножках. Его тошнило, болел живот. Он спал урывками и чувствовал себя совершенно отвратительно.

Несколько лет спустя он достаточно часто ощущал подобную тошноту перед тем, как выбежать на поле, поэтому порой спрашивал себя, было ли то болезненное ощущение, испытанное во время первого полета, действительно вызвано турбулентностью.

Компания прибыла в Барселону в полдень понедельника, 18 сентября, через семь месяцев после того, как было записано домашнее видео, где одни увидели в Месси нового Марадону, а другие – близкие – разглядели подлинный талант, который должен был помочь ему стать отличным футболистом, если все пойдет по намеченному плану.

Кто-то принес Месси килограмм апельсинов, чтобы он занимался с ними в течение недели. Семь дней спустя была сделана запись, на которой он делал 113 ударов по апельсину и 140 ударов по футбольному мячу, не позволяя им коснуться пола.

Рядом лежал теннисный мячик. «Дайте его Лео» – двадцать девять ударов подряд. Попробуйте сами и посмотрите, сможете ли сделать хотя бы три. Правда, у Лео было преимущество – он каждый день тренировался с мячом с утра до вечера. Во время игр, между ними, дома, на школьном дворе. Каждый божий день.

Восемь лет спустя MasterCard выпустила рекламу, используя некоторые из этих записей – вы можете посмотреть ее на YouTube.

С февраля, когда было записано это видео, члены семьи Месси спрашивали себя: «Когда мы поедем? Куда мы поедем? А мы поедем?»

Это стало темой ежедневных обсуждений, проходивших с волнением и неуверенностью.

На этом видео Лео был в майке клуба «Ньюэллс» и выполнял похожие на слалом пробеги и ведение мяча. Эти пленки оказались на столе Хосепа Марии Мингельи – известного агента многих игроков, имеющего серьезное влияние в Барселоне. Он также был членом каталонского клуба. Поначалу Мингелья не был особенно уверен в успехе – возраст мальчика и проживание его на другом континенте вызывали сомнения, которые разделял не он один. Тем не менее несколько месяцев спустя, отчасти убежденный впечатляющими техническими навыками Лео, продемонстрированными на записи, а отчасти под напором настойчивых коллег, поверивших в яркое будущее мальчика, он решил поддержать Месси и убедил «Барселону» позволить мальчику принять участие в испытательной игре.

Незадолго до этого «Реал Мадрид» тоже активизировался, пытаясь заключить с Месси контракт.

Из своего офиса Мингелья позвонил в Аргентину и предложил семейству Месси как можно быстрее собирать вещи и приезжать в Барселону. «Привозите мальчика». Лео должен был впервые лететь на самолете и пересечь Атлантику.

В конце лета из самолета на землю Барселоны ступил 13-летний аргентинский мальчик с чемоданом, гениальными ногами и мечтой об успехе. Он приехал бороться за место под солнцем в знаменитом футбольном клубе очень далеко от дома.

Те, кто видел его впервые – такого маленького, думали, что «Барселона» совершила ужасную ошибку. Столько усилий… и ради чего? Как кто-то столь маленького роста может стать хорошим футболистом?!

«Я стал поклонником «Барселоны» во времена Роналдо, а вскоре после этого появилась возможность сюда приехать. По правде говоря, я тогда очень волновался и стремился в клуб, чтобы увидеть все своими глазами, потому что до этого я слабо представлял себе реальную картину. Но попав в «Барселону», я еще не знал, насколько трудно мне придется» (Лео в интервью Revista Bar?a).

В тот день в Барселону прибыл не Лионель Месси, а просто взволнованный ребенок.

В песне Дэйва Садбери «Король Рима» говорится, что когда вы живете на свалке вроде Уэст-Энда в Дерби, вам не удастся воплотить свои мечты в жизнь. «Я знаю это» – говорит кто-то, кто хочет бросить вызов судьбе. «Человек может ползать, а может научиться летать / И когда вы живете так / земля кажется ужасно близкой».

В Росарио в 2000 году было как никогда трудно научиться летать. Клуб «Ньюэллс» отказал семье Месси в помощи – для увеличения роста Лео нужны были инъекции гормонов, которые стоили дорого. Если бы клуб заплатил, юный гений никогда бы не уехал из Аргентины.

До сих пор никто не слышал о спортсмене, пересекшем Атлантику в столь юном возрасте в поисках футбольного счастья: никогда еще 13-летние парнишки не уезжали из Аргентины, а европейские клубы не имели привычки заключать контракт с иностранными игроками такого нежного возраста. Ни у кого и никогда не было такой возможности, поэтому в Лас-Эрас никто не имел ни малейшего представления о том, что происходит. У Лео гепатит? Да? Может быть…

Мингелье сказали, что если «Барселона» готова оплатить стоимость дорогого лечения гормонами роста и предоставить работу отцу, то это будет достаточным условием для передачи им мальчика и Лео может приехать. Были звонки в «Реал Мадрид» и «Атлетико Мадрид», но они не сказали ничего конкретного. Если в «Барсе» проявят интерес, лучше быть с «Барсой» – это было единодушное мнение всех тех, кто занимался организацией перехода Лео в клуб.

Хосеп Мария Мингелья: Многие из тех, кто участвовал в организации этого контракта, не привыкли заключать договоры с такими молодыми игроками. Например, я начал переговоры с Пепом Гвардиолой, когда ему было 20 лет, таким образом, я стал его первым агентом в то время, когда он уже входил в основной состав. В то время еще не был разработан механизм работы с игроками 12, 13 и 14 лет, который сегодня четко отработан. Когда знакомые в Аргентине заговорили о необычном мальчике, моей первой реакцией было недоумение: право, что мы будем делать с мальчиком этого возраста? Поначалу у меня возникли определенные сомнения относительно Лео, но, в конце концов, я начал относиться к нему более серьезно. Я посмотрел запись, где он берет мяч фактически из собственных ворот и ведет его, обходя чуть ли не тысячу человек – да… он поразил меня, как никто другой. Несколько месяцев спустя я поговорил с президентом «Барселоны» Жоаном Гаспаром, спортивным директором Антоном Парерой, а также с техническим директором и советником президента Карлесом Решаком.

Карлес Решак: Однажды мы Мингельей играли в теннис, и он сказал, что знает одного мальчика – настоящее чудо… что-то вроде Марадоны. Но я много раз слышал нечто подобное, чудес не бывает. Позже Мингелья сообщил, что парень живет в Аргентине. Я подумал, что мальчику, наверно, восемнадцать или девятнадцать лет, но, когда Мингелья признался, что тому – 13, я заявил: «Ты с ума сошел, что ли? Неужели ты думаешь, что я в это влезу… Да ни за что».

Хоаким Рифе: В то время я был директором Академии в «Барселоне», и именно мне, в конечном счете, предложили мальчика. Карлес Решак был техническим директором клуба и, естественно, больше внимания уделял основному составу. Карлес Решак был хорошим другом Хосепа Марии Мингельи, который представил парня футбольному клубу «Барселона» – таким образом, именно он выслушал все, что тот счел необходимым рассказать о нем.

Карлес Решак: Это определенная процедура. Если мне говорят, что, например, в Сарагосе есть необыкновенно талантливый ребенок, я выясняю, кто он, где играет и куда я должен пойти, чтобы посмотреть на него. Затем я посылаю двух или трех человек, чтобы собрать о спортсмене информацию, и затем, если один из них говорит «да», а другой – «нет», я еду смотреть сам, и мой голос оказывается решающим. Позже возникает необходимость найти ему место в команде и решить множество других вопросов. Бывает другой сценарий: бывший игрок «Барселоны», скажем, Ривалдо, сообщает, что в Бразилии есть двенадцати– или тринадцатилетний мальчик, просто фантастический футболист. Я сразу же беру его слова на заметку: когда кто-то уровня Ривалдо говорит вам нечто подобное, это стоит принять во внимание. Если то же самое я услышу от простого знакомого, то не буду спешить с выводами. Однако даже если Ривалдо предложит поехать и посмотреть на юного гения, то я откажусь. Если он такой маленький и находится так далеко, пусть приезжает ко мне сам: мы вместе с тренерами Академии в течение пятнадцати дней понаблюдаем за ним, и если в течение первых нескольких дней он будет немного возбужден, ему придется справиться с собой. Представьте себе, что мы отправляемся в Аргентину или туда, где живет этот парень, а он в это время заболевает или не может играть по какой-то другой причине. Он должен быть невероятно хорош, чтобы мы нарушили все устоявшиеся правила и нормы.

Хосеп Мария Мингелья: Родители с мальчиком все равно собирались уехать из Аргентины. Если бы им не удалось закрепиться в «Барселоне», то они стали бы пробовать попасть в другие клубы. Я сказал Карлесу, что мальчик должен пройти курс лечения, за который в его стране клубы не хотели платить, и что «Барселона» должна будет взять на себя эти расходы.

Карлес Решак: Мингелья, которому я очень доверяю, сказал мне: есть парень, про которого говорят, что он – настоящий феномен. Что будем делать? После того, как Мингелья получил видео, на котором Лео демонстрировал владение мячом, прошло несколько месяцев. Было много раздумий: не знаю, он живет слишком далеко, он слишком молод – мы не могли принять решение… Это были месяцы неуверенности для семьи Месси: они недоумевали, что произошло с записью, интересен ли еще Лео, почему никто не выходит на контакт?

Карлес Решак: В результате я сказал Мингелье, что не готов отправиться в путь только для того, чтобы посмотреть на мальчика двенадцати лет… Если бы ему было хотя бы восемнадцать или двадцать… Так или иначе, именно тогда я сказал ему, что на Пасху, или на Рождество, или в какое-то другое время – мы должны определить дату – нужно привезти мальчика с семьей и оставить у нас на пятнадцать дней.

Хоаким Рифе: Я сказал Решаку, что организовал игру, где он сможет посмотреть мальчика.

Гаспар, Парера, Рифе, Мингелья, Решак… Правящая элита «Барселоны» решила посмотреть на 13-летнего мальчика, приезжающего из Аргентины. Тяжеловесы. Присутствие команды «стариков» не осталось незамеченным тренерами Академии, которые в течение последующих двух недель должны будут оценить Месси и принять в отношении него окончательное решение.

Родольфо Боррелль: Я помню, что однажды в офисе кто-то показал мне две черно-белые копии статьи из аргентинской газеты, в которой говорилось о Месси. Чуть позже мне сообщили, что этот мальчик приезжает на просмотр. Я решил разыскать те бумажки, чтобы перечитать статью, потому что впервые столкнулся с аргентинскими терминами «gambeta» – дриблинг и «enganche» – сцепка, которые авторы статьи использовали, чтобы описать игрока, выступающего прямо за бомбардиром. Они сказали мне, что мальчик будет в моей группе, потому что он родился в 1987 году. Я всегда говорил, что главная причина, по которой я впервые занялся Месси, состоит в том, что я отвечал за тренировки мальчиков моложе 14 лет. Я знаю, что вы слышали, как тысячи тренеров утверждают, что были его первыми наставниками, но это неправда.

В аэропорту Эль-Прат в Барселоне семью Месси встречал Хуан Матео из офиса Мингельи, который и доставил их к агенту. В лифте пересеклись пути Месси и Чики Бегиристайна – будущего спортивного директора «Барселоны» и ближайшего помощника Мингельи. «Мы из Аргентины», – сказал кто-то из семьи Месси. Тогда Чики, взъерошив волосы Лео, сказал: «Этот мальчик, должно быть, очень хорош, но слишком мал».

После разговора с каталонским агентом Хорхе и Лео отправились в отель «Plaza». «Барселона» не оплачивала расходы на эту поездку: они никогда не делали ничего подобного. Мингелья, который знал владельца отеля, расположенного на площади Испании, позаботился, чтобы семейство Месси поселилось в номере 546 с отличным видом: за окном высился Барселонский выставочный центр, вдалеке можно было полюбоваться на Национальный дворец и фонтан Монжуик, который освещался по ночам в ритме звучащей на площади музыки; немного ближе находились башни, обрамлявшие улицу Avenida Reina Maria Cristina и возведенные для проведения Всемирной выставки 1929 года, а на переднем плане располагался знаменитый фонтан на площади Испании – классическая аллегорическая скульптурная группа, символизирующая реки, втекающие в три моря, омывающие берега Пиренейского полуострова.

Лео Месси оставил свои чемоданы в номере. Молодой футболист чувствовал себя немного лучше, но все еще был слаб после тяжелого перелета. Несмотря ни на что, Рифе сообщил Хорхе, что хочет увидеть Лео на тренировке. Сегодня. В шесть часов. Он должен пойти.

Родолфо Боррелль был его первым тренером в ФК «Барселона».

Родо, ныне директор Академии Liverpool FC, в сезоне 2000/01 года отвечал за юношескую команду «Барсы», которая позже станет широко известной. Сеск Фабрегас, Жерар Пике, Марк Педраса, Марк Валиенте, Виктор Васкес, Тони Кальво, Сито Риера, Рафаэль Бласкес – одна из лучших юношеских команд, которые когда-либо существовали в «Барселоне». Теперь в ней должен был появиться игрок, который прибыл с чем-то вроде собственной, уже сложившейся репутацией.

В тот вечер понедельника руководители Академии (Квиме Рифе, Кике Костас, Хуан Мануэль Асенси, тренеры Родольфо Боррелль, Хави Льоренс и Альберт Бенайжес) встретились на полях номер два и номер три рядом с Мини-стадионом – одно с травой, другое с искусственным торфом, – чтобы понаблюдать за успехами всей группы юниоров и, особенно, за новым мальчиком.

Карлес Решак не присутствовал на этой игре, поскольку уехал в Австралию, чтобы наблюдать за играми на Олимпийском футбольном турнире в Сиднее, где выступало много известных молодых игроков (среди них Тамудо, Хави, Пуйоль, Заморано, Суазо, Мбома, Лорен и Это’О). Вопрос об аргентинском мальчишке не требовал его присутствия: Решак принимал решения, касающиеся основного состава, а не учеников Академии. Если присутствующие убедятся в талантах молодого человека, то с парнем, порекомендованным Мингельей, заключат контракт. В противном случае этого не случится. Карлес организовал просмотр – в настоящее время от него больше ничего не требовалось.

В свой первый тренировочный день Месси чувствовал себя совершенно спокойным. Его все еще немного тошнило после поездки, но он был на своем месте, потому что начинала сбываться главная мечта жизни. В его распоряжении было две недели (в школе не отпустили на больший срок), когда он должен был продемонстрировать все, что он может делать с мячом. Это было легко.

Представьте себе, что вы никогда не видели стадион «Камп Ноу» или «Мини-Эстади».

Лео не видел.

Добравшись до полей, смежных с «Мини-Эстади» – «Камп Ноу» в миниатюре – «Блоха» задержался, прежде чем войти в раздевалку. Шагая в одиночестве, он чувствовал сильное смущение. Его мучила чрезвычайная застенчивость. Он начал переодеваться, еще не войдя в раздевалку, и закончил уже внутри, вдали от остальной группы – в углу, в полном одиночестве. Стоя. Сжавшись. Представьте себе людей, никогда не видевших Лионеля Месси, вроде этой группы игроков того же возраста или тренеров, которые лишь краем уха слышали о нем.

«Он такой маленький», – сказали подростки. Родо тоже был в раздевалке. «Сядьте, молодой человек» – обратился он к Лео, потому что этот парень даже не поздоровался, когда вошел, во всяком случае, звук, который он издал, не был похож на приветствие.

Для Сеска и Пике, которые тоже переодевались в этот момент, аргентинец был просто еще одним мальчишкой, который приехал на просмотр в «Барселону». Среди приезжих редко бывали иностранцы, не больше одного-двух человек. Ежемесячно прибывали несколько новых мальчиков. Пока Лео переодевался в углу, Родо обратился к группе: «Будьте осторожны с ним, он очень маленький, не задавите его».

Пике: В ту первую неделю Лео выбрал полную изоляцию: если рядом оказывалась группа людей, разговаривающих или смеющихся, он отодвигался на самый край скамьи. Был очень замкнутым, тихим, погруженным в себя.

Сеск: Приехало столько новых игроков, что мы не обращали на него особого внимания, но я отлично помню его первый день.

Молодые игроки глядели на него насмешливо: он перебинтовывал лодыжки.

Пике: Он был очень молчалив, почти ничего не говорил, и никто даже представить не мог, что произойдет через несколько минут.

Он был ростом один метр сорок восемь сантиметров.

Сеск: У него были довольно длинные волосы, а речь – мягкая и тихая, с аргентинским акцентом, он говорил едва слышно. По правде говоря, он вообще почти не говорил. Он был тихоней. Мы думали, что этот тип зря занимает здесь место…

Все так думали.

Один из помощников Боррелла заволновался. Он увидел, как Месси перевязывает ноги, и спросил, не травмирован ли он. «Нет-нет, это просто аргентинский обычай. Чтобы избежать растяжения связок».

Из группы 12 – 13-летних мальчишек продолжали доноситься язвительные замечания: «Настоящий карлик».

Месси выбежал на поле следом за Пике, который казался вдвое его выше: Лео доставал ему до пояса.

Хорхе стоял на трибуне и слышал, что говорили вокруг: «Он очень маленький, слишком маленький».

Группа начала разогреваться с мячом. Все были сосредоточены на работе с мячом. Один удар, два, три… десять, одиннадцать, двенадцать. «Он не опускает мяч», – сказал один из зрителей. Двадцать, двадцать один…

Сеск: Когда он начал бить по мячу, мы все увидели, что он сильно отличается от остальных мальчиков, которые приезжали на просмотр.

Постепенно Родольфо Боррелль начал переводить ребят из группы на отработку голевых ударов. И когда очередь дошла до Лео… начались проблемы.

Сеск: Он сразу же сделал из меня совершенного дурака. У меня был особый талант к обороне и умение справляться с возникающими на поле ситуациями. Теперь я потерял это умение. Раньше я мог легко перехватывать мяч – не знаю, как мне это удавалось. Лео заставил меня выглядеть невероятно глупо, вы даже не поверите, насколько. Ладно, если бы это произошло только в первый раз, когда вы этого не ожидаете и немного расслаблены. Но он проделывал это со мной снова и снова.

Месси был великолепен – юркий, целеустремленный, последовательный. Молодежь веселилась, наблюдая за движениями новичка. Он завоевал уважение группы. С этого момента любой, кто называл его «карликом», делал это с восхищением, даже страстью. Можно было услышать, как с трибун доносилось: «О, ничего себе. Это – что-то невероятное».

Лео приезжал на «Мини-Эстади» и соседние с ним футбольные поля на метро – четыре остановки по Зеленой линии. Поскольку ежедневных тренировок не было предусмотрено, он с отцом и одним из коллег Мингельи проводил время, прогуливаясь около порта, иногда посещая музеи, хотя не проводил там много времени – искусство не производило на него большого впечатления. Туристическим автобусом они съездили к собору Святого Семейства, посетили зоопарк и Старый Город. Вторник был свободным днем, а в понедельник, среду и четверг он был частью команды и вместе с ними тренировался на поле. В пятницу спортсмены были сконцентрированы на тактике, и роль Лео была менее активной. Выходные также были свободными днями, потому что он еще не мог участвовать в официальных играх.

Стоял сентябрь – все еще солнечно, жарко, но не так мучительно, как в августе – наиболее подходящая погода для прогулок в любое время дня. Аргентинская компания пользовалась этим: утром ехали в Ситжес на пляж, а затем посещали футбольный матч. В первую же субботу Месси посмотрел игру «Барселоны» против «Расинг Сантандер» на «Камп Ноу». Парни Лоренцо Серры Феррера, не самого популярного из тренеров «Барселоны», победили со счетом 3:1. Лео сделал фотографию, сидя на трибуне. Стадион был огромным, но шума толпы почти не было слышно.

Они хотели пойти 26 сентября на отборочный матч Лиги чемпионов между «Барселоной» и «Миланом», но не смогли достать билеты. Итальянцы победили со счетом 2:0.

Оставшееся время Лео проводил с мячом. Они играли головой в теннис в спальне отеля, он выносил мяч на террасу, чтобы обыгрывать воображаемых противников, и беспрерывно жонглировал мячом, а еще смотрел телевизор.

Лионель мало говорил, но не был робким – скорее погруженным в себя интровертом. Он очаровывал любого взрослого, который подходил к нему, но в первые дни односложно общался с товарищам по команде. Когда он уходил с поля, время начинало тянуться убийственно медленно – ему нужно было дождаться возвращения из Сиднея Карлеса Решака, потому что только он мог дать добро на подписание с ним контракта.

На поле он был совсем другим: рядом с новыми товарищами по команде он не казался робким мальчиком, который совсем недавно спокойно ел пиццу, гамбургеры, пасту или просто шел, погруженный в свои мысли.

Когда он оставался вечером один в комнате, то доставал толстый шприц-ручку и при свете прикроватной лампы делал укол в ту ногу, которая в тот день нуждалась в инъекции.

Все повторялось на следующий день: удары по мячу, поездка в город, пицца, тренировка во второй половине дня. Инъекция.

«Лео, делай то, что ты умеешь. Забери мяч, никому не пасуй и двигайся к цели» – Хорхе Месси советовал сыну использовать талант, который привел их в Барселону, при этом он помнил о настойчивых требованиях тренера Боррелла играть в футбол, выполняя один или два удара по мячу. «Мы должны продемонстрировать им твою игру, тебе надо показать себя». Лео особенно хорошо удавался дриблинг: в то время как остальная часть группы пасовала и покорно оставалась на своих местах, Месси действовал по-другому.

Так проходил день за днем. Он тренировался вместе командой юниоров А и в конце испытательного курса должен был сыграть с командой юниоров В. Отец наблюдал за ним с трибуны или стоя, облокотившись на забор, разделявший два поля.

Однажды Лео забил пять голов и дважды попал в штангу.

Он играл сам по себе, но делал это настолько убедительно и с таким талантом, что не стоило и пытаться исправить его. «Один удар, Лео!» – кричал Родо, но он забывал об остальных игроках команды. «Один или, самое большее, два удара». Для него не имело значения, что ему говорили. Лео играл, как он это делал всегда: легкими ударами, с невероятной скоростью, текуче, дриблингуя вправо и влево. Игрок с мячом – это больше, чем футболист, между ними есть огромная разница.

На другой день он забил шесть голов.

Хорхе не был уверен, приносит давление на сына пользу или вред. В какой-то момент друг Мингельи предложил награждать Лео за голы подарками. Например, если ему нравился рюкзак или футбольные бутсы, то он мог получить их в обмен на забитые голы – скажем, на пять голов. Его отец не был уверен, что это сработает, и предпочел не вмешиваться, но трудности мотивировали Лео. Однажды он забил четыре мяча, но один удар пришелся сначала по столбу ворот и только потом прошел в них. «Нет, нет, это не засчитывается», – сказали ему. Лео взбесился: «Мяч действительно попал в ворота!» Под угрозой оказался полный комплект спортивной одежды. Последовало горячее обсуждение ситуации. В конечном счете Лео получил подарок.

После первой недели тренировок бывший игрок «Барселоны» Мигели, работавший с молодежными командами клуба, попросил показать ему мальчика из Аргентины. Ему указали на Лео, который как раз был на тренировке. «Вон тот маленький парнишка, там, в середине поля». Он посмотрел на него. Мяч порхал над его левой ногой – Лео ждал указаний. «Мне не обязательно смотреть, как этот мальчик играет в футбол – по тому, как он стоит, можно понять, что парень – хороший футболист». Вот так. И ничего больше.

Не в бровь, а в глаз.

Было уже поздно – около восьми часов вечера. Мигели продолжал наблюдать за игрой: «Почему с ним не заключают контракт? Этот мальчик похож на Марадону больше всех, кого я когда-либо видел». Мигели знал, о чем говорит – он играл в «Барселоне» центральным защитником вместе с Диего.

Но шли дни, а никто ничего не говорил ни Хорхе, ни Лео. Они ждали решения Рифе и возвращения Решака, который все еще был довольно далеко от Барселоны.

Месси должны были вернуться Аргентину – шли занятия в школе, а Лео уже пропустил довольно много дней. Хорхе настаивал на том, что они не могут оставаться дольше, чем на неделю, а шел уже восьмой день.

Все шло наперекосяк.

В мифах о Месси есть спорный момент: утверждают, что некоторые тренеры «Барселоны» не верили в талант Лео, сомневались в необходимости подписывать с ним контракт и говорили одно в лицо, а другое – у него за спиной. Их имена произносятся шепотом, потому что некоторые до сих пор работают в клубе. Другие сделали успешную карьеру вдали от Камп Ноу, но, если информация будет обнародована, это может им повредить. Интерпретация ситуации Решаком еще сильнее сбивает с толку. «Кто-то мог бы сказать: да ладно, он слишком маленький, такие должны играть в мини-футбол. Настольный футболист… самый обычный!»

Но на самом деле просмотр прошел очень хорошо, более того – он имел решающее значение. Всего пяти минут на одной из тренировок было достаточно, чтобы продемонстрировать талант Лео. С тренерской точки зрения, уже не было необходимости в появлении Карлеса Решака на поле номер два или три, чтобы понаблюдать за Месси, его решающий голос уже не имел значения.

Но именно Решак должен был созвать собрание, из-за чего семейству Месси следовало оттянуть свое возвращение в Аргентину, но оказалось, что нет никого, кто был бы готов взять на себя ответственность за возможную ошибку (или, в лучшем варианте развития событий, успех) подписания контракта с 13-летним аргентинским мальчиком.

Чем же были вызваны колебания в отношении Месси?

Прежде всего, вовлечение в обсуждение тяжеловесов клуба (Решак – заочно, Мингелья, Антон Парере, Рифе) о потенциальной передаче юного футболиста было доказательством того, что происходило нечто особенное, необычное. Лео явно находился под защитой высокопоставленных лиц: участие такого количества значимых персон свидетельствовало о том, что определенно происходит что-то неординарное. По крайней мере, именно так все выглядело для тех, кто находился поблизости и наблюдал за развитием событий. Коллеги Родольфо Боррелля провели много времени, присматриваясь к Лео, о нем, казалось, судачил весь город. Дебаты в основном шли не о его таланте, а о том, как использовать индивидуальность спортсмена, вписав ее в продуманную коллективную стратегию клуба.

Но интерес этих колоссов был не самым странным в данной ситуации.

В 2000 году сама идея притащить мальчишку из Аргентины в Испанию казалась сумасшествием: так никто не делал.

Таланты Лео были очевидны для всех. Анонимный источник, видевший его в течение тех двух недель в клубе, описывал Лео как las ostia en patinete, что буквально означает «собачьи яйца», а переводится приблизительно как «что-то, перемещающееся со скоростью молнии». Тогда он был таким же, как сейчас, но только в миниатюре – еще одно наблюдение из того же источника. Было бы нечестно высказать предположение, что причина, по которой тренеры не захотели его тогда взять, заключалась в том, что Лео был слишком маленьким. Было что-то еще.

Сейчас считается совершенно нормальным привезти в клуб мальчика любого возраста из любой точки земного шара. Имеются документальные свидетельства о сражениях за возможность заключить контракт с детьми, которым исполнилось всего восемь лет. Но в 2000 году это было новостью дня.

Всего за пять лет до этого при подписании контрактов с мальчиками 12–13 лет (Infantile) из Матаро, Граноллерса, Сантпедора (городов, расположенных менее чем в часе езды от Барселоны) считалось, что они живут очень далеко, только подростки 14–15 лет (Cadetes) приезжали в Барселону со всех концов Испании.

А теперь вдруг заговорили о том, чтобы принять приехавшего молодого аргентинского парня, которому было всего 13 лет… стоп!

Много копий сломалось по этому поводу, но все в то время сходились в одном: независимо от того, насколько хорош игрок в юном возрасте, никто не может дать гарантию, что он станет футболистом первого состава или профессионалом. Ребенка забирают из семьи, лишают привычной среды и помещают в ситуацию, где у него нет никаких гарантий.

Конечно, сегодня Месси – лучший игрок в мире, и его история прогремела повсюду, но тогда тренеры молодежных футбольных команд не определяли его будущее, они просто обсуждали возможные риски. Клуб всегда проявлял осторожность, когда шла речь о подписании контрактов с игроками из отдаленных областей Испании, когда их отрывали от дома и школы. Совершенно логично, что в случае с Лео нужно было продумать те же самые моменты. Ориол Торт, один из самых известных скаутов, лидер и идеолог Барселонской Академии, всегда утверждал, что наилучший возраст игрока, чтобы подписывать с ним контракт, – 15 или 16 лет. Так было принято в 2000 году.

Так что же было в случае с Лео: недостаточная компетентность тренеров, как гласит легенда, или разумное опасение, вызванное уверенностью, что отрыв мальчика от привычной среды повлияет на его семью?

Был реальный пример – Андрес Иньеста. Мальчиком 12 лет он принял участие в Национальном турнире в Брунете, где играли команды первой лиги Чемпионата Испании (La Liga). Как это всегда происходит на важных турнирах, различные клубы послали своих скаутов. Лучшими игроками турнира были: Иньеста из Альбасете и Хорхе Тройтейро из Мериды. В то время не было приза за второе место, но дебаты начались по поводу того, кто из этих двух ребят лучше. «Барселона» приняла это к сведению, поговорила с семьей Иньесты и проработала детали контракта с игроком прежде, чем решить, что он должен остаться дома, а они будут следить за его успехами. Идея заключалась в том, чтобы взять его в Ла Масия (кузница юных талантов «Барселоны») два или три года спустя, когда он достигнет подросткового возраста (14–15 лет).

Отец Тройтейро не был готов спокойно принять поражение, поэтому он отправился на машине из Мериды в Эстремадуру в Западной Испании, через всю страну, чтобы попасть в головной офис «Барселоны»: его сын должен стать футболистом, в этом не может быть никаких сомнений. Он знал, что у клуба имелась положительная информация о мальчике, и семье пришла в голову идея обратиться в «Барселону». Старший Тройтейро ставил условие: либо клуб подпишет с ним контракт прямо сейчас, либо он отправится в Мадрид, в Валенсию или куда-нибудь еще. «Барселона» сообщила семье о том, какое воздействие их решение может оказать на душевное состояние мальчика, на его обучение в школе, но отец упорствовал. Это был его сын, и он собирался сделать ему карьеру в крупном клубе.

«Барселона», несмотря на возникшие вначале сомнения, уступила давлению, потому что мальчик – чрезвычайно способный левый крайний игрок – был очень талантлив, и было ясно, что вскоре он себя проявит в играх второго эшелона. Но в Ла Масия не было мальчиков его возраста. Что же сделала «Барселона»? Они вызвали Иньесту, который тоже был родом из Ла Манчи, чтобы он составил компанию Тройтейро – так он не будет чувствовать себя одиноким.

В конечном итоге Хорхе Тройтейро был уволен из Ла Масия за недисциплинированность, а Иньеста, который провел в слезах долгие месяцы в сельском домике, где жили начинающие игроки «Барселоны», не имевшие собственного жилья, несколько лет спустя забил гол, который впервые принес Испании звание чемпиона мира.

Так что в известной Академии Барселоны всегда витают оправданные страхи, сомнения и надежды, и, несмотря на разработанную сегодня методику поиска талантов, все равно нет никаких определенных гарантий успеха.

Родо Боррелль спросил Лео после восьми дней тренировок – он по-прежнему думает, что подписать контракт с «Барселоной» – хорошая идея? Лео ответил – «да». Ему не очень импонировали тренировочные методы в Росарио – там большее внимание уделялось физической подготовке, а здесь большая часть занятия проходила с мячом, что Лео очень нравилось. Он наслаждался этим и успел понять, насколько крупным был этот клуб. Это была достойная цель.

Он хотел здесь остаться.

Спустя десять дней после приезда Месси в Барселону практически все увидели его талант футболиста. Все было сделано. Он потратил почти две недели, которые должен был заниматься в школе, но было ясно, что любой клуб захочет получить Лео. Для «Барселоны» этот опыт стал уникальным, и никто не хотел рисковать: все ждали Карлеса.

Хорхе был готов вернуться домой. «Останьтесь еще на день, Решак вернется в понедельник», – сказали ему.

Президентский советник наконец прибыл из Сиднея и встретился с Рифе. Им предстояло решить много накопившихся проблем, и одной из них был аргентинский мальчик. «Пусть он играет в команде с более старшими ребятами. Я хочу посмотреть, что произойдет, когда он будет играть с более крупными мальчишками», – сказал Решак.

Карлес Решак: Я принял участие в обсуждении, где мой голос был решающим, потому что, если бы мои подчиненные просто посоветовали подписать контракт с Лео, я не стал бы раскошеливаться.

Заключительный просмотр состоялся 2 октября, в шесть часов вечера. Вместо глинистой поверхности, на которой Лео играл большую часть времени, ему придется играть на третьем поле с искусственным покрытием, расположенном напротив «Мини-Эстади».

Наступил решающий момент. Пути назад не было. На следующий день Лео и Хорхе должны были возвращаться в Аргентину. Все сто сорок восемь сантиметров Лео должны были оказаться лицом к лицу с подростками, которые были старше его на два года.

Многие приехали, чтобы посмотреть на Лео: Мигели, Рифе, Кике Костас, Хави Льоренг, Альберт Бенайжес, а также Родольфо Боррелль, у которого Лео тренировался в течение последних десяти дней. Все они сидели на скамейке запасных.

Игра началась. А Карлеса Решака все еще не было.

Он приехал позже, после обеда. Он лишь недавно приехал из Австралии и сказался сдвиг часовых поясов.

Две минуты спустя Карлес поднялся по ступенькам, ведущим к полю.

Карлес Решак: Я, как обычно, шел к полю и остановился, когда увидел, что Лео получил мяч.

Решак вошел в дверь, взял угловой флажок и прошел за воротами.

Карлес Решак: Его было легко увидеть, потому что он был просто крошечным, разве нет?

Месси получил мяч в центре поля и начал вести его, обходя всех, кто оказывался у него на пути.

Хорхе Месси: Карлос появился, а Лео начал двигаться.

Карлес Решак: Как я уже говорил, я шел позади ворот и продолжал идти…

Лео провел мяч мимо двух игроков, обошел вратаря. Счет открыт.

Хорхе Месси: Отличная игра. Гол!

Это был их единственный гол, команда, где играл Лео, проиграла со счетом 2:1.

Решак добрался до скамьи запасных, где собрались все тренеры.

Карлес Решак: Мне потребовались семь или восемь минут, чтобы составить мнение. Я пошел, чтобы сесть на скамью, и…

Спустя десять минут после прибытия Карлес Решак покинул поле номер три. Он всего несколько минут посидел на скамье, где собрались тренеры молодежных команд, развернулся и вышел тем же путем, каким пришел сюда.

Все ожидаемо, но он же едва взглянул на Лео!

Хорхе Месси решил, что Решак не уделил Лео внимания, которого тот заслужил после всех дней ожидания. «Заметил ли Карлес то, что удалось сделать Лео?» – спрашивал себя Хорхе. Конечно, этого было достаточно для того, чтобы оставить его в клубе. Не следует терять надежды.

В конце игры Лео ничего не сказал. Как всегда, он просто молча слушал.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.