Менделеев и Петербургская академия наук
Менделеев и Петербургская академия наук
Неприятным и даже скандальным образом сложились взаимоотношения между Менделеевым и Петербургской академией наук. Этим взаимоотношениям мы хотим уделить особое внимание, поскольку они хорошо характеризуют личность Дмитрия Ивановича. Здесь хотелось бы еще раз подчеркнуть, что мы не ставили себе целью идеализировать наших героев, а стремились к созданию реалистичных портретов.
В 1874 году несколько академиков, в том числе Зинин и Бутлеров, предложили избрать Менделеева адъюнктом Академии по химии. Но против кандидатуры Дмитрия Ивановича проголосовало 11 академиков, при 8 «за». Отклонение кандидатуры Менделеева стало результатом простой интриги. Не желая отказать довольно известному ученому лично, академики проголосовали против выделения адъюнктуры химии вообще. Возможные причины нежелания академиков видеть Дмитрия Ивановича своим коллегой мы изложим ниже. В 1876 году Менделеев все же стал членом-корреспондентом Академии, но не по химии, а по физике. Ученый написал Академии благодарственное письмо, впрочем, не без элементов иронии: «Императорская С.-Петербургская академия наук избранием в свои члены-корреспонденты оказала мне такую высокую честь, какая не соответствует моей скромной деятельности на поприще наук».
Напомним, что незадолго до этого произошло открытие галлия и имя Менделеева звучало в научных кругах всего мира. Так что ученый имел все основания для иронии.
В 1880 году академики вновь рассматривали кандидатуру Дмитрия Ивановича. 6 февраля умер Николай Николаевич Зинин, который занимал в Академии кафедру «технологии и химии, приспособленной к искусствам и ремеслам». В марте физико-математическое отделение Академии создало комиссию, которая должна была составить список кандидатов на освободившуюся вакансию. Было предложено две кандидатуры: Менделеев и Бекетов. После некоторых колебаний Бекетов отказался баллотироваться. В конце октября представление об избрании в экстраординарные академики Менделеева внесли Бутлеров, Чебышев, Кокшаров[90], Овсянников[91]. В характеристике кандидата эти академики, в частности, писали:
«Профессор Менделеев первенствует в русской химии, и мы смеем думать, разделяя общее мнение русских химиков, что ему принадлежит по праву место в первенствующем ученом сословии Российской империи. Присоединением проф. Менделеева к своей среде Академия почтит русскую науку, а следовательно, и себя самое, как ее духовную представительницу».
Выборы состоялись 11 ноября. При 9 голосах «за» и 9 «против» кандидатура Менделеева была провалена (кандидат должен был набрать 2/3 голосов). 11 ноября 1880 года советские историки науки называли днем позора Петербургской академии наук. Они приводили различные объяснения того, что кандидатура Менделеева была забаллотирована. Например, считалось, что прогрессивные социально-политические идеи ученого противоречили взглядам многих консервативно и реакционно настроенных академиков. Еще в 1880 году возникла точка зрения, согласно которой Менделеева забаллотировала немецкая партия Академии. Конечно, первая, а возможно, и вторая причина вполне правдоподобны. Но скорее всего, не все так просто. Современные исследователи воздерживаются от категоричных суждений по этому поводу. Игорь Сергеевич Дмитриев, доктор химических наук, директор Музея-архива Д. И. Менделеева при Санкт-Петербургском государственном университете прекрасно разобрал и изложил обстоятельства, при которых Менделеев не стал академиком, в своей статье «Скучная история (о неизбрании Д. И. Менделеева в Императорскую академию наук в 1880 г.)». Желающим подробно разобраться в этой ситуации мы рекомендуем обратиться к данной работе, а здесь, за неимением возможности уделить вопросу больше внимания, мы только кратко изложим причины неизбрания, которые называет Дмитриев.
Во-первых, основной научной заслугой Менделеева, безусловно, было открытие периодического закона и составление отвечавшей ему системы элементов. Но к 1880 году значение закона еще не было общепризнанным. Кроме того, в это время, в связи с открытием скандия, вновь возникла полемика о приоритете создания системы элементов. Естественно, что это обстоятельство подрывало доверие академиков к кандидату. Во-вторых, известно, что у Менделеева был не простой характер. Он считался довольно конфликтным и несдержанным человеком, отличался безапелляционностью суждений. От вспыльчивости Менделеева часто страдали его сотрудники. Довольно известный химик Вячеслав Евгеньевич Тищенко писал:
«Конечно, нельзя отрицать, что нрав у него был крутой, но он был вспыльчив, да отходчив. Слушать его крик, воркотню было иногда нелегко, но мы знали, что он кричит и ворчит не со зла, а такова уж его натура. Вероятно, в шутку он говорил, что держать в себе раздражение вредно для здоровья, надо, чтобы оно выходило наружу. "Ругайся себе направо-налево и будешь здоров. Вот Владиславлев[92] не умел ругаться, все держал в себе и скоро помер"».
По свидетельствам очевидцев, кое-кто из академиков прямо говорил о том, что единственным препятствием к избранию Менделеева стал его тяжелый характер.
В-третьих, свою роль могла сыграть и специфика Петербургской академии. Вот как описывал ее К. С. Веселовский, секретарь Академии: «Последние все [другие европейские академии], более или менее, так сказать, академии почета: они дают своим членам громкое имя, как бы признание их знаменитости, но не доставляют им самостоятельного положения, а потому не возлагают на них и особенных обязательств. Наша Академия, напротив, есть, так сказать, Академия ученого труда. Она поставлена правительством в самостоятельное положение, снабжена большими учеными средствами и принадлежностями, дает своим членам средства самостоятельного существования, сравнительно высокий оклад, казенное помещение и взамен требует от них ученые труды».
Теперь вернемся немного назад, к истории исследований свойств газов по заказу Русского технического общества. В 1875 году Менделеев сдал отчет о первой части своих исследований физики газов. Но затем работы в этой области сильно затянулись. Техническое общество напоминало Менделееву об его обязательствах. Возникла конфликтная ситуация. В раздражении Дмитрий Иванович написал секретарю Общества довольно резкое письмо: «Ваше отношение к моему проекту выдачи денег служителю из процентов имеющихся сумм мне показалось столь неладным, что я немедля по возвращении домой беру назад свое желание и отдаю Ваше согласие. Иными словами, денег, отпущенных на опыты, я не возьму. <.> Так мне покойнее и лучше. А в этом деле мой покой и мое "лучше" я считаю важнее и существеннее не только приличий или огорчения. других, но даже и того обстоятельства, что Вы сочтете мое письмо и мой отказ за повод к какому-либо недоразумению. <.> Я — вольный казак — хочу остаться вольным и им останусь во всяком случае».
Тут следует добавить, что Военное и Морское министерства, которые через Техническое общество финансировали опыты Менделеева, изначально создали комиссию для содействия работам по исследованию свойств газов. Комиссию возглавлял академик А. В. Гадолин. Конечно же, можно считать, что позиция Менделеева — «вольного казака» от науки — вполне правомерна. Но такая позиция не совсем устраивала Петербургскую академию наук, особенности которой довольно четко обрисовал Веселовский. Наконец, не последнюю роль в этом деле сыграла фигура Бутлерова. Он был одним из самых активных сторонников Менделеева, но при этом отношения самого Бутлерова со многими академиками были довольно напряженными. Естественно, что его протеже этими академиками был воспринят негативно.
Как видим, обстоятельства, при которых Менделеев был забаллотирован на выборах в Академию наук, с полным основанием можно считать неоднозначными. Сам ученый, безусловно, испытывал досаду. Вскоре после выборов он писал: «Выбора в Академию я не желал, им оставался бы недоволен, потому что там не надо [то], что я могу дать, а мне перестраивать себя уже не хочется».
Но при этом ученый старался вести себя достойно. Когда на лекции 12 ноября студенты стали выражать возмущение состоявшимся накануне голосованием, Менделеев ответил: «Если подставлять ухо хлопанью, то тогда нужно выслушивать и свистки».
Менделеев был очень популярен в студенческих и научных кругах. Голосование 11 ноября вызвало большой общественный резонанс. Русское физико-химическое общество поместило в газетах протест:
«Физико-математическое отделение Императорской Академии наук в заседании 11 ноября 1880 года забаллотировало Д. И. Менделеева. Бесспорность заслуг кандидата, которому русская наука равного представить не может, известность его за границей делают совершенно необъяснимым его забаллотирована. Ввиду повторяющихся неизбраний в Физико-математическое отделение Академии наук лучших русских ученых мы считаем нужным обратить на это общественное внимание».
Печать с восторгом подхватила благодатную тему. Так, уже 12 ноября в газете «Новое время» вышла статья «Немцы-победители». Она заканчивалась такими словами: «Нам немцев довольно. Есть русские ученые, и если немцы крепко становятся особняком против русского ученого, то они делают это, конечно, для того, чтобы подать пример. Да последуем же этому примеру».
В результате подобных публикаций Менделеев получил популярность довольно неприятного, скорее всего и ему самому, скандального свойства. Но несмотря на все неприятные стороны этого академического скандала и его неоднозначность, научные круги России были на стороне Менделеева. Еще в 1880 году его избрали своим почетным членом 14 научных обществ и учебных заведений России.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.