Работа в советской внешней разведке

Работа в советской внешней разведке

В Советской России Иностранный отдел (внешняя разведка) как государственный институт был организован в структуре ВЧК 20 декабря 1920 года, и первыми сотрудниками ИНО были чекисты, переведенные из других подразделений ВЧК. Представление о чекистах-разведчиках в кожаных куртках, с маузером, с грубыми манерами и страшными лицами не соответствует действительности. Вспомним слова автора, профессионального разведчика: «Разведчик должен быть культурным и образованным человеком, владеть несколькими иностранными языками и хорошо знать отрасль знаний, в которой он работает». Культурных, образованных и знающих иностранные языки людей в ВЧК работало предостаточно, большинство из них — бывшие офицеры Российской империи и дворяне, для которых служение отечеству было жизненным кредо, и свою работу они выполняли со знанием дела!

Задачи любой разведки мира определяет правительство, и советской внешней разведке указали сферу деятельности — охрана зарубежных советских представительств и миссий, выявление и противодействие зарубежным организациям, ведущим подрывную деятельность на территории России. Нужно помнить: в те годы десятки тысяч дворян эмигрировали из России, многие из них не нашли своего места в жизни, не имели работы и средств к существованию. День за днем, капля за каплей у них накапливалась ненависть к новому строю и людям, создающим в Советской России новую жизнь. Ненависть находила выход в убийствах советских дипломатов и дипломатических курьеров, в диверсиях и шпионаже. Так что задачи советской внешней разведки были весьма трудными. Впоследствии добавились и другие задачи — определение политических планов, военного и экономического потенциала сопредельных государств, не считая оперативных заданий, поступающих от руководства ИНО.

Сотрудники ИНО, выезжая на работу за рубеж, получали советский заграничный паспорт на вымышленную (служебную) фамилию и служебное имя (кличку, псевдоним) для связи с Центром (руководством ИНО). Эти сотрудники ИНО на законных основаниях находились в советской миссии сопредельного государства, старшего по должности сотрудника ИНО (резидента) знал только глава миссии. Если сотрудник советской миссии в принимающем государстве подозревался в деятельности несовместимой с его статусом, то он объявлялся нежелательной персоной (persona non grata) и высылался из страны пребывания. Некоторые сотрудники ИНО нелегально жили за границей с иностранными паспортами, выдавая себя за подданного или гражданина сопредельного государства, и им для связи давали служебное имя. Если нелегала раскрывала контрразведка, то он был обречен!

Быстролётов, работая в Праге, не скрывал свою фамилию и не являлся сотрудником ИНО, как утверждают некоторые авторы. Быстролётов был сотрудником Торгпредства в Праге. Другое дело, что сотрудник дипломатической миссии, хочет он или нет, по роду своей деятельности уже занимается разведывательной работой. Судите сами, сведения о фирме, о партнерах и поставщиках, о цене товара и комплектации являются секретами фирмы, обладание такой информацией относится к задачам экономической разведки. Некоторые фирмы делают вооружение и обмундирование. Какая продукция каким способом изготовлена, кому пойдут поставки и в каком количестве? Ответы на эти вопросы относятся к задачам военно-технической разведки. Знакомства в деловых кругах дают возможность заглянуть на «политическую кухню» — это уже политическая разведка. Информация в своей совокупности дает возможность оценить военный и экономический потенциал сопредельного государства и определить его политические планы.

Когда Быстролётова приняли на работу в Торгпредство, резидентом советской внешней разведки в Праге, со слов автора, был Гольст.

Гольст — служебная фамилия Самсонова Николая Григорьевича, служебное имя — Степан. Русский. Родился в 1896 году в Нижнем Новгороде в семье железнодорожного служащего, дворянин. В 1916 году окончил гимназию, с декабря 1916 года — студент Московского университета, окончил Александровское военное училище. Офицер русской армии, владел немецким и французским языками. Участник Первой мировой войны, революции и Гражданской войны, комиссар Центрального штаба Красной гвардии, член Военно-контрольной комиссии (контрразведки) в Эстонии, комендант Военно-агитационного поезда имени В.И. Ленина. С мая 1920 года в органах ВЧК. С 1922 года — легальный резидент ИНО в Чехословакии, с 1928-го — легальный резидент в Германии.

Гольст знал Быстролётова с 1920 года, когда шхуну «Преподобный Сергий», вернее «Преподобный Троцкий», готовили к отплытию в Болгарию. Увидев Быстролётова в Праге, он пригласил его в небольшой ресторанчик и за чашкой кофе поговорил с ним. Узнав о наличии «нансеновского паспорта», посоветовал заменить временный документ на постоянный. Мало того, дал деньги на поездку в Голландию. Гольст был инициатором приема Быстролётова в Торгпредство, он же рекомендовал Артузову познакомиться с Дмитрием Быстролётовым, приехавшим в Москву на 1-й съезд пролетарского студенчества. Лишь после одобрения руководства ИНО Гольст привлек Быстролётова к разведывательной работе.

Когда дед рассказал мне о своей первой разведывательной операции, то рассмеялся, увидев недоумение на моем лице. Речь шла о лаке, применявшемся на обувных фабриках чешского капиталиста Бати. Подумаешь, какой-то обувной лак! Дед рассказал мне о лаке знаменитого итальянского скрипичного мастера Страдивари, что касается обувного лака, то секретом его изготовления владела одна семья. В семье так и не знали, что выболтали свой секрет. В СССР, не затратив ни копейки, начали использовать этот лак в обувной промышленности. В любом деле имеются свои особенности. Например, купить за границей оборудование для производства продукции — только часть дела, нужно знать технологию изготовления этой продукции и ее элементов. Однако некоторые технологии не продают — секрет производства, они могут быть и государственной тайной. Для меня было интереснее знать, как можно проникнуть в мысли человека. Вот другой пример: из какой стали нужно делать ствол для крупнокалиберной и скорострельной авиационной пушки и какая должна быть технология закаливания стали, чтобы раскаленный ствол, выдерживая шестьсот выстрелов в минуту в воздушном бою, не изменял свою геометрию? Успех фирмы «Шкода» вскоре начали использовать в военной авиации СССР, разумеется, на фирме об этом не знали.

Гольст не вмешивался в торговые дела своего подопечного, который выполнял свои обязанности в Торгпредстве — добывал экономическую, военно-техническую и политическую информацию о Чехословакии как в МИДе Чехословакии, так и на фирмах. Писал статьи для специальной прессы СССР и Чехословакии, редактировал и издавал официальный бюллетень Торгпредства. Искал и вербовал агентуру в посольствах, аккредитованных в Праге, добывал и дипломатическую переписку. В то же время Гольст помогал Быстролё-тову, делая из него профессионального разведчика. Да и автор не скрывает этого:

Успехи мои были велики. Получилось так, что в течение нескольких месяцев свершился внутренний переворот — превращение застенчивого, замкнутого и болезненного юноши в жизнерадостного и жизнеспособного мужчину, уверенного в себе и в том, что он делает.

К сожалению, фотографии дают общее представление о лице человека. В жизни Быстролётов — мужчина атлетического сложения, высокого роста, под метр девяносто, глаза цвета льда, внимательные и ласковые, не холодные. Красивые волосы каштанового цвета, улыбнется — на щеках появятся небольшие ямочки. Начнет говорить — вы загипнотизированы обаянием, вас охватывает необъяснимое спокойствие.

Именно в 1925 году Гольст поручил Быстролётову влюбить в себя и завербовать Фьореллу Империали — образованную, состоятельную и красивую женщину.

Одно дело — научиться пить виски, не привлекая к себе внимание, посещать ночные кабаки, другое дело — влюбить в себя и завербовать состоятельную и красивую женщину! Возможно ли такое? Да, возможно! В 1927 году Быстролётов получил от Фьореллы Империали дипломатические шифры и коды, разумеется, не итальянские. Поскольку единственная женщина-дипломат в Праге в те годы была вторым секретарем посольства другого государства. Автор пишет: «-…перед ней (Фьореллой Империали. -С.М.) сорок лет спустя я готов стать на колени и просить прощения», — и дед, встретив эту женщину в Женеве, в 1930-х годах просил у нее прощение.

Автор утверждает, что «разработка» Фьорелли Империали — «печальная история, бросившая тень на мою последующую работу». Далее следует вывод: разведка уродует души тех людей, которые вынуждены с ней соприкасаться. Я не согласен с этим утверждением, дай Бог, чтобы у многих людей была такая душа, как у Быстролётова. Он же пишет:

— Живой человек — не рыбный фарш, — сказал я хрипло. — Что значит законсервировать линию, добытую трудом трех лет?

Резидент вяло махнул рукой.

— Ну-ну, спокойнее!

Во мне кипела ярость.

— Я опоганил три человеческие души — любовницы, жены и свою собственную. Три года я делал подлость, и теперь, когда для Родины добыл желаемые секреты, вы мне отвечаете: «Не надо!» А где все вы были раньше?!

С тех пор Быстролётов не влюблял в себя никого, в него сами влюблялись.

Разумеется, работая на разведку, приходилось соприкасаться с разными людьми и заниматься не совсем приятным и законным делом. Например, автор рассказал о налете на одну из квартир в Праге. «Налет», нужно сказать, — тихий и тщательный обыск квартиры. В данном случае речь шла о квартире, в которой жили английские разведчики — лейтенант британского флота Эдгар Янг и его жена Джеральдина. При обыске была найдена тетрадка с русскими выражениями типа «дай пять», «выпьем водки» и тому подобными. Находка привела к «школе» русского языка, открытой царским генералом Иностранцевым. Этот старичок в своей квартире давал уроки устного русского (советского) языка, учил, какую в СССР носят одежду, полагая, что обучает советским манерам, но обучал-то он офицеров разведки разных государств для работы в СССР. Иностранцев — аккуратный человек. Списки «учеников» были сфотографированы, сфотографировали и «учеников», не забыли снять и отпечатки пальцев.

В 1928 году Гольста перевели на работу в Германию. В Праге появляется другой резидент ИНО — Днепров.

Днепров — служебная фамилия Журавлева Павла Матвеевича, служебное имя Макар. Русский. Родился в 1898 году в деревне Красная сосна Корсунского района Симбирской губернии, крестьянин. Учился в городской гимназии Казани, откуда был исключен за участие в социал-демократическом движении. Делопроизводитель в штабе Казанского военного округа, в 1917 году поступил на медицинский факультет Казанского университета. Иностранными языками не владел. В августе 1918 года призван в Белую армию, служил санитаром плавучего госпиталя. В ноябре 1918 года в районе Бугульмы бежал в 27-ю дивизию Красной Армии. С 1922-го — начальник оперативной секретной части ГПУ Крыма, начальник Севастопольского окружного отдела ГПУ, заместитель начальника особого отдела Черноморского флота. С 1925 года работал в отделе контрразведки ЧК губернии, награжден знаком «Почетный чекист» (знак вручен Ф.Э. Дзержинским). Переведен в ИНО ОГПУ. В 1926–1928 годах — легальный резидент, 2-й секретарь посольства СССР в Литве. В 1928–1930 годах — легальный резидент, 2-й секретарь посольства СССР в Чехословакии.

В 1928–1929 годах в работе Быстролётова произошло два инцидента. Днепров, ознакомившись с письмами Быстролётова к секретным агентам, не отправил их сам и не передал письма для отправки своим помощникам. Он отдал письма в канцелярию, где на конверты наклеили советские марки и рекламу советских товаров, поставили штемпель полпредства и отправили адресатам! Естественно, связь с агентами была прервана. В другой раз Днепров приказал Быстролёто-ву дать пошлую взятку секретарю Союза промышленников Чехословакии, отказавшись от более деликатного способа оплаты услуг. Естественно, связь, работавшая несколько лет с Союзом промышленников Чехословакии, была оборвана. По существу, резидент своими действиями раскрыл Быстролётова, для которого разведывательная работа в Чехословакии стала невозможной. В конце 1929 года Быстролётов получил направление на работу в научно-исследовательский институт монополии внешней торговли при Наркомтор-ге СССР и собирался уехать в Москву.

В январе 1930 года произошла встреча, которая изменила планы Быстролётова. Гольст, будучи легальным резидентом в Берлине, находясь проездом в Праге, предложил Быс-тролётову работу нелегала-вербовщика. «Мы с женой не спали всю ночь и решили ехать в Москву. Но, когда явился Гольст, я неожиданно для самого себя произнес: “Да”».

Приказом № 84 от 4 февраля 1930 года Быстролётова приняли на работу в ИНО ОГПУ.

Телеграмма Пражской резидентуры Центру № 5/714221 от 02.04.30: «Ж/32 по вызову тов. СЕМЕНА отправлен нами для работы в Берлин. Просим числить его за Берлином».

Быстролётов выехал из Праги в Москву 2 апреля 1930 года и прибыл в Стамбул. Из Стамбула на Восточном экспрессе выехал в Берлин уже Александр С. Галлае.

В Берлине появился еще один грек, известный в ИНО как «АНДРЕЙ», «занявший барскую квартиру в бельэтаже дома на Уландштрассе».

Вербовка агентуры — охота на людей! Кто охотник? Кто жертва?

Вербовщик — как птица: прилетел, клюнул и снова улетел. Если удалось сорвать плод — хорошо, если нет — удрал навсегда, если поймали — погиб, уж такая это специальность. Вербовщик слишком часто и много рискует, и при провале вербовки его не спасет самая солидная маскировка.

Некоторые читатели «Пира бессмертных» высказали свое мнение, что Быстролётов работал в разведке из-за денег. Дело не в деньгах и не в упоении в бою, дело в служении отечеству. Сегодня подобное утверждение звучит нелепо и вызывает недоумение, в те годы у советских людей были иные взгляды.

Начиная работу нелегала-вербовщика, Быстролётов, прежде всего, объехал Европу. Изучил местность и сфотографировал, не забыл изучить быт, культуру и особенности жителей тех мест, где ему придется работать. Например, Быстролётов в альбом вклеивал географическую карту, указывал маршрут движения, по маршруту фотографировал дороги, местность, людей и города, указывая место и время снимка на языке государства, паспорт которого ему принадлежал в тот момент. Я с интересом рассматривал альбомы деда и слушал его пояснения к фотографиям, дед помнил и рассказывал особенности каждого снимка. Больше всего меня поразили фотографии Швейцарии и рассказы о простых жителях этой горной страны. У швейцарцев неплохо бы поучиться, как нужно беречь свою историю и культуру. Интересно сравнить фотографии Быстролётова 1930-х годов с видами сегодняшней Швейцарией!

Одновременно с греком Александром С. Галласом, известным в греческой колонии Берлина как коммивояжер, торгующий фрачными галстуками, в Женеве появился гражданин Чехословакии Лайош Жозеф Пирелли.

«Паспорт обеспечивал юридическую сторону проживания и потому открывал возможности для “запускания корней в местную почву” — легализацию». Быстролётов не работал против Швейцарии и Германии, разумеется, до прихода к власти нацистов. В этих государствах он жил и учился. В Цюрихе — на медицинском факультете университета, в Берлине — графике в Академии живописи.

Когда подготовка к работе была завершена и выделены помощники, Быстролётов получил в Париже первое задание. Именно в Париже.

В книгах «Возмездия», третьей части «Пира бессмертных», автор кратко рассказал о работе с несколькими агентами: «Носиком», «Вивальди», «Германом», «невестой-вдовой». Автор указал вымышленные имена агентов, а действие перенес в другие государства, указав на причины изменений государств и имен. Какая разница, кто был «Вивальди»? Итальянец или француз, погиб он в автомобильной катастрофе или застрелился?

О работе в разведке автор расскажет в книгах «Щедрость сердца», второй части «Пира бессмертных», где отдает дань уважения своим (погибшим) друзьям.

Я укажу имена лишь нескольких агентов, это необходимо сделать для понимания работы нелегала-вербовщика.

Разведывательные источники — это люди, а люди уезжают, переводятся на другую работу, болеют и умирают. Поэтому и источники не существуют вечно: работают и работают, потом случается то непредвиденное, что не дает разведчику дальше получать требуемую информацию. Тогда линия закрывается. А человек, именуемый источником? Гм… Это уж его дело. Он интересен только пока «работает», то есть пока продает и предает.

О первом агенте Быстролётова рассказал нам Беседовский.

Беседовский Григорий Зиновьевич. Родился в 1896 году в Полтаве в семье торговца готовым платьем, еврей. Григорий Зиновьевич был активным членом партии кадетов, затем украинских левых эсеров, затем анархистов-оборонцев, затем большевиков Украины и так далее. Он искал свое место в жизни и нашел. Будучи поверенным в делах СССР во Франции, 3 октября 1929 года он бежал «в объятия французской разведки» уже как борец с большевиками, предварительно украв в посольстве деньги и выдав известных ему агентов и сотрудников разведки. Григорий Зиновьевич жил во Франции, издавал журнал «Борьба», публиковал под своим именем и псевдонимами статьи и книги.

Книга Беседовского «На путях к термидору» была опубликована на русском языке международным литературным агентством в Париже в 1930 году, в конце года она была куплена библиотекой правительства СССР. Разумеется, книгу внимательно прочитал И. Сталин. В последней главе автор рассказал о продавце дипломатических кодов и шифров Италии и о его обмане в посольстве. Речь шла о «Носике», однако до истории с «Носиком» Беседовский рассказал о продавце документов из Форин оффис (МИД Британии), который несколько лет успешно продавал секреты Британии, исправно получая вознаграждение. Резиденту ИНО в Париже он был известен под именем Чарли как наборщик типографии Форин оффис. Советскую разведку не устраивало неожиданное появление Чарли, он по манере поведения не был похож на наборщика типографии, умело уходил от слежки. Первым заданием Быстролётова было установить личность Чарли и обеспечить правительство СССР регулярной информацией из Форин оффис. Детали операции вместе с Быстролётовым разработал резидент ИНО во Франции Кин (служебное имя Б.Я. Шпака). Впоследствии эта операция вошла в анналы разведки под названием «агент вошел случайно».

Быстролётову отводили роль агента Кина, случайно вошедшего к Кину и случайно увидевшего Чарли. Далее создавался единый фронт борьбы двух порядочных людей, попавших в сети советской разведки, расставленные жестоким и коварным чекистом — Кином. Быстролётов в работе с Чарли выбрал маску голландского художника Ганса Галле-ни, поскольку предстоящие оперативные расходы были столь велики, что маска скромного коммивояжера Галласа, торгующего фрачными галстуками, вызывала подозрение. Именно тогда Быстролётов настоял на организации солидной экономической базы, прикрывающей его пребывание в Европе, и не только в ней — Быстролётов открыл в Голландии «текстильную фирму» с директором-евреем. Название фирмы составили из первых двух букв фамилий Галлае и директора Давидовича — «ГАДА». Автор нам рассказал о методах работы фирмы «ГАДА», о директоре и его родственниках. Фирма служила надежным прикрытием не только для Быстролётова.

Быстролётов выполнил задание. Под именем Чарли скрывался Эрик Голлоуэй Олдхэм — чиновник Форин оффис, дворянин, специалист по разработке шифров и дешифрованию и опытный разведчик. Документы из Форин оффис стали регулярно поступать в Москву, в их числе дипломатические коды и шифры МИД Британии. В книге «Путешествие на край ночи» автор немного рассказал об Олдхэме, назвав его Германом, а действия перенес в Германию:

Когда Герман, наш чудесный источник, провалился и был нами убит, Москва приказала нашей группе — мне, Пепику и Эрике — выехать из страны. Я помог им убраться, но сам остался… У меня был паспорт, надежный, как глыба гранита: он обеспечивал отступление.

 Свидетельство о рождении Д.А. Быстролётова

 Быстролётова Клавдия Дмитриевна

 Дмитрий с матерью, 1913 год

На фотографии мы видим мальчика, на самой депе это подготовленный к жизни человечек с хорошими манерами, образованием и железной волей.

Он свободно владел английским, немецким и французским языками, говорил и по-турецки.

Быстролётов, 1916 год. Введен в личное почетное гражданство Российской империи.

Старший рулевой дивизиона истребителей миноносцев.

Смотритель Анапского маяка, 1921 год

 Анархист, 1918 год (тушь)

Кавецкий Евгений Иванович, родился в 1902 году в Виннице в дворянской семье. Вместе с Быстролётовым окончил Анапскую мореходную школу и служил на флоте. С Кавецким я был знаком, после смерти деда бывал в городе Львове и не одну ночь провел за рюмочкой «чая», слушая захватывающие рассказы Евгения Ивановича.

Женька(Кавецкий Евгений Иванович), командир истребителя миноносцев «Живой», 1921 год

 Гришка, 1924 год

Георгиев Георгий Давидович, родился в 1902 году в Тбилиси в дворянской семье. Мать, Матрена Дмитриевна, владела поместьем в Анапе и дружила с матерью Быстролётова. Георгиев с Быстролётовым служил на флоте, с 1922 года проживал в Чехословакии, работал в Торгпредстве СССР, состоял в Союзе студентов — граждан СССР в Чехословакии. Окончил Коммерческую академию, работал в Европе коммивояжером. В Россию не вернулся. Его сестра Екатерина жила во Франции, брат Константин — в СССР. В лагерной рукописи книги «Песнь о сладчайшем яде» Георгиев представлен как Сандро, в 1961 году название книги изменено на «Путешествие на край ночи», имя Сандро — на имя Георгия Григорьева. Последнее известие от Георгиева Быстролётов получил в апреле 1975 года: «Привет тебе из Будапешта, где нахожусь с сыном. Прекрасный город, здесь уже настоящая весна, тепло, солнце, уже все цветет. Будь здоров. Гришка, Котя. 22.03.75».

 Братислава, май 1922 года                                   После возвращения из России, Братислава, 1922 год

 Прага, 1923 год

 Быстролётов — служащий советского Торгпредства, 1925 год. Фотография Г.Д. Георгиева

Автопортрет, 1925 год

Почему автопортрет?

Автор пишет: «…элегантный костюм может оказаться необходимым для работы. В план занятий я включил тщательное изучение нравов и быта противника; намеренно усвоил манеры и внешность светского человека и вскоре превзошел своих учителей…».

На фотографиях, застывших мгновениях, можно увидеть себя со стороны и далее работать над внешним видом.

Советский заграничный паспорт за подписью Генриха Ягоды, выдан Д.А. Быстролётову в 1925 году

Разведчик для паспорта подбирает себе лицо, соответствующее той личности, за которую он себя выдает. Это маски, которые могут сменяться по нескольку раз в день. Давайте посмотрим на маски из иностранных паспортов разведчика-нелегала, обратите внимание на год снимка.

1930 год.

Лайош Жозеф Пирелли гражданин Чехословакии, живет в Швейцарии, учится искусству врача на медицинском факультете университета Цюриха. Практикует в клинике и работает над диссертацией по гинекологии, которую успешно защищает.

1930 год. Александр С. Галлас - подданный Греции, назойливый коммивояжер, торгующий фрачными галстуками.

1932 год. Ладислас Перельи де Киральгаза - венгерский граф, весельчак, разъезжающий по Европе в поисках приключений.

 1932 год. Ганс Галлеи - подданный Нидерландов, голландский художник, путешествующий по экзотическим местам мира в поисках впечатлений.

1932 год. Сэр Роберт Гренвелл - «бетонный» паспорт, позволяющий свободно ездить по Европе.

1934–1935 годы. Американец, играющий роль бизнесмена в США, Мексике и Латинской Америки.

Д.А. Быстролётов, 1938 год

 Берлин, 1930 год

 Амстердам, 1930 год

к

 Париж

 Дом Клавдии Дмитриевны Быстролётовой в городе Анапа, из-за которого НКВД арестовал и загубил много людей

 Медперсонал Центральной больницы второго отделения Норильлага, 1939 год (с разрешения Г.А. Попова). Попов утверждал: в верхней ряду второй слева — Быстролётов. Это не так, залысину Быстролётова не было, и работал Быстролётов в первом отделении Норильлага.

 Народный артист Литовской ССР Будрайтис Юозас Станиславас в роли советского разведчика Сергея

Д.А. Быстролётов

 Кадр из фильма «Человек в штатском». Получение диплома

Начальник ИНО Слуцкий Абрам Аронович, убит в феврале 1938 года — артист театра и кино Кенигстон Владимир Владимирович

Слева направо: Йозеф Леппин (Ганс), погиб в 1942 году в бою под Харьковом, отражая атаку немецких танков — артист театра и кино Грачев Вадим Викторович; Эрика Леппин (Альдона), беременная убита на допросе в НКВД — заслуженная артистка России Виккеч Лариса Викторовна; Шпак Борис Яковлевич (Базаров — Кин), расстрелян НКВД — народный артист РСФСР Дружников Владимир Васильевич.

 В. Журавлев и Д. Быстролётов на съемках фильма «Человек в штатском»

Подобрав артистов, похожих на своих товарищей, Быстролётов отдал дань памяти погибшим советским разведчикам!

 Всегда вместе, 1974 год

Вот телеграмма Кина Центру:

Не исключено, что Андрей может быть ликвидирован противником. Тем не менее директивы о его немедленном отъезде я ему не дал. Уехать сейчас — это значит потерять источник, что при его значимости равно ослаблению нашей обороны и усилению работы противника. Потеря же возможная сегодня Андрея, завтра других т.т. — неизбежность, предрешенная характером поставленных задач.

Центр — Кину:

Просьба передать Андрею, что мы здесь вполне осознаем самоотверженность, дисциплинированность, находчивость и мужество, проявленные им в исключительно тяжелых и опасных условиях последних дней работы с агентом.

Что же произошло? В феврале 1933 года Олдхэм отравился газом и скончался в больнице не приходя в сознание. Самоубийство?! Так почему же Быстролётов говорит об убийстве Германа? Дед полагал, что он — косвенный виновник смерти Олдхэма. Нужно было убедить руководство И НО отказаться от услуг Олдхэма еще в 1932 году. Олдхэм был хроническим алкоголиком, и лечение от алкогольной зависимости не давало результатов. К концу 1932 года Олдхэм окончательно спился, он находился под наблюдением контрразведки и его уволили из Форин оффис. В Лондоне находился один Быстролётов, он и не думал убивать Олдхэма, и к смерти Олдхэма советская разведка отношения не имела. Именно тогда сэр Вэнситтарт, которому с большим трудом удалось замять скандал, связанный с разоблачением и смертью Олдхэма, сказал: «Какое счастье, что такие позорные истории в Англии случаются раз в сто лет». Разумеется, смерть Олдхэма вызывает подозрение. У хронического алкоголика много шансов погибнуть, но совершить самоубийство алкоголик не может. Олдхэма попросту убили! Тогда кто убил Олдхэма?

Быстролётов в Англии в 1932 году допустил две ошибки: его несколько раз видели с Олдхэмом и благодаря последнему Быстролётов получил у министра иностранных дел Великобритании сэра Джона Саймона «надежный, как глыба гранита, паспорт» на имя лорда Роберта Гренвелла. Естественно, после гибели Олдхэма Быстролётов оказался под подозрением и на грани провала, именно тогда Иоланта приехала в Лондон и передала Быстролётову пистолет, чтобы при необходимости застрелиться, и паспорт на имя Александра С. Галласа. Они простились как перед боем. Подобных ошибок Быстролётов, вербуя агентов, больше не совершал, он действовал более осмотрительно.

Вторым агентом, с которым работал Быстролётов, был «Носик», его имя — Дери, вернее де Рю. Задание на его поиск Быстролётов вновь получил в Париже в конце 1930 года. Читатель знает, каким образом Быстролётов нашел «Носика». Вербовщик вербует и работает с несколькими агентами, которые обычно связаны с людьми, представляющими интерес для разведки. Ловишь одну рыбку в мутной воде — вытаскиваешь несколько!

Вербовщик, получая от резидентов новые задания и работая с агентами, не сидит на одном месте, он в постоянном движении. Так, работая с Олдхэмом в Англии и с де Рю в Швейцарии, Быстролётов получает задание из Центра «проверить достоверность заявлений министра иностранных дел Франции Жана Луи Барту», который выдвинул идею «Восточного пакта» и хотел заключить соглашение с СССР для объединенной борьбы с нацизмом. В случае согласия и начала военных действий в Европе Франция обещала СССР перебросить в Европу из французских колоний 500 000 солдат. Вот тогда, в 1932 году, Быстролётов как голландский художник Ганс Галлени с мольбертами и фотокамерами отправился в Африку. Заверения Барту оказались блефом, малочисленный Французский Иностранный легион сдерживал лишь слабовооруженных арабов. Набрать солдат в африканских колониях Франции было невозможно, и возможность переброски войск из центральных районов Африки в Европу отсутствовала. По возвращении из Африки Быстро-лётова в ноябре 1932 года награждают боевым оружием.

Быстролётов пользовался несколькими подлинными иностранными паспортами. Единственный фальшивый паспорт из Москвы он уничтожил («потерял»). Удивительно, на фотографиях в иностранных паспортах лица у Быстролётова разные. Артист, изменяя свое лицо для исполнения той или иной роли на сцене, пользуется гримом и надевает парик. Разведчик таким образом поступать не может, он соприкасается и общается с людьми и не может позволить себе одинаковое лицо на разных иностранных паспортах.

Разведчик для паспорта «подбирает» себе лицо, соответствующее той личности, за которую он себя выдает. Это маски, которые могут сменяться по нескольку раз в день.

Разведывательная группа Быстролётова в Европе имела постоянный состав: жена (Мария), Йозеф Леппин (Пепик), Эрика Вайнштейн (Апьдона), Ганри Христиан Пик (Вилем). В зависимости от обстоятельств и государства (места) пребывания состав группы изменялся. Например, в Африке Быстролётов работал один, в США и Мексике работал с норвежцем Олафом, в Германии в группе работали Луиза и Курт Шмидт (Ганс), графиня Маргарита Брокдорф Рантцау (Грета) и Евгений Иванович Кавецкий (Маноли).

Да, Кавецкий Евгений Иванович (Женька). Рассказ деда, как Кавецкий обживался в Берлине, вызывал улыбку. Кавецкий после встречи с дедом в США решил вернуться на Родину и поработать на советскую разведку. Он отстал от судна в Гамбурге и приехал в Берлин. В Берлине дед снял ему квартиру в доме, в котором жили содержанки богатых людей. Выдал Кавецкому деньги, дав задание — купить мебель и тихо пожить с недельку. Дней через пять зашел в дом, поговорил с дамами и между прочим спросил о новом квартиранте. По радостным восклицаниям женщин понял: что-то не так. Подойдя к квартире Кавецкого, увидел полуоткрытую дверь и услышал гимн США. Пустая комната, в центре стояло одно кресло, на котором в халате лежал Женька, вокруг валялись пустые бутылки из-под спиртного, на полу граммофон играл гимн США, на стене висел флаг США. Так Евгений Иванович «затаился», к этому нужно добавить, что, как у любого настоящего моряка, у Кавецкого были татуировки — на его предплечье красовался герб США.

С апреля 1930 по ноябрь 1936 года Быстролётов жил и работал за границей. Занимался вербовкой агентуры, созданием агентурных сетей, сбором разведывательной информации по всем линиям разведки. Кроме того, через своих знакомых, имеющих связи в правительственных кругах ряда государств, лоббировал интересы СССР.

К 1936 году Быстролётов окончил медицинский факультет Цюрихского университета, защитил диссертацию по гинекологии и получил ученую степень доктора медицины. Усовершенствовал мастерство художника в Берлинской и Парижской академиях искусств. Объездил многие страны мира, провел ряд успешных разведывательных операций в Азии, Америке, Африке и Европе. Добыл дипломатические коды и шифры Австрии, Англии, Германии, Италии и Франции. Контролировал личную переписку Гитлера и Муссолини. Получал информацию от работавших в Швейцарии резидентур разведок Германии, Италии и Франции, да так, что последние даже не подозревали об этом. Организовал получение секретной информации из Государственного департамента США, подготовил агентурную сеть для сбора информации о будущих работах ученых-физиков с мировым именем, приехавших из Европы в США. Договорился с поляками о поставке опытного образца шифровальной машины «Энигма». Поляки привезли «Энигму» в Швейцарию и, не дождавшись Быстролётова в 1939 году, передали ее французскому разведчику Лемуэну, с которым работал Быстролётов. Лемуэн после капитуляции Франции в 1940 году передал «Энигму» англичанам, и с ней начали работать выдающиеся математики Англии. Раскрыв секреты кодов «Энигмы», зная время и место нападения нацистов, англичане получили возможность эффективно отражать удары. Так, с наименьшими потерями были выиграны воздушная и морская битвы за Британию и Атлантику!

В середине 1936 года Быстролётов начал рваться домой в Россию. Вот телеграмма Быстролётова Центру:

Уважаемый товарищ Артем, я устал, нездоров и работать дальше без серьезного отдыха не могу. Я чувствую изо дня в день растущий недостаток сил, естественно понижающий качество работы, вызывающий неряшливость в технике. Кроме того, на почве переутомления появились симптомы болезни, которой я болел в 1921–1922 годах — депрессии. В моих руках дело большой важности и судьбы нескольких человек. А между тем… на меня давят усталость и периоды депрессии, я работаю только нервами и напряжением воли. Без малейшей радости успехов и любви к делу, с постоянной мыслью хорошо бы вечером лечь и утром не подняться. Я нахожусь за границей 17 лет, из них на нашей работе 11 лет, в подполье 6 лет. Неужели этого недостаточно для получения смены? С товарищеским приветом. Ганс.

Обратите внимание на небрежность в работе Быстролё-това: в сообщении Центру он указал не служебное имя «Андрей», а имя из голландского паспорта «Ганс».

Центр — Быстролётову:

Дорогой товарищ Ганс. Прошу Вас набраться терпения и побыть на этой работе еще месяца полтора-два… Меня больше всего удивляет развинченность ваших нервов… Я вынужден, несмотря на понимание того, что могу Вам причинить несколько неприятных секунд, заявить, что эти мысли полного упадничества совершенно недостойны нашего работника, вне зависимости от того, в каких бы тяжелых условиях и с какими бы нервами он ни находился на работе… Бросьте уныние и оставшимися двумя месяцами не пачкайте всю вашу большую многолетнюю работу в прошлом. Артем.

В конце 1936 года Быстролётов возвращается в СССР, его не отпустили на гражданскую работу.

Я работал в 20-м секторе у полковника Феликса Гурского в качестве переводчика с окладом в 1000 руб. в месяц. Тем временем из-за границы вернулись все разведчики, которых я знал и которых не знал. Происходила смена кадров. Я написал две главы — «Конспирация» и «Легализация» — для первого в СССР учебника для школы разведчиков и получил за это благодарность в приказе по ИНО. Слуцкий сообщил мне, что он готовит мне назначение за рубеж с заданием чрезвычайной важности. Ехать я должен был через Японию с паспортом финского инженера-лесовика. Меня с женой отправили в Карелию, чтобы мы нахватались некоторых знаний и понимания обстановки. Когда все было выполнено, Слуцкий отвел меня к Ежову, представил как одного из лучших своих оперативных работников и изложил суть дела. Ежов написал резолюцию: «Утверждаю. Ежов», — встал, обнял меня, трижды поцеловал и сказал: «Ни пуха, ни пера! Будьте горды тем, что мы даем вам один из наших лучших источников. Сталин и Родина вас не забудут».

Я видел документ с подписью Н. Ежова, в верхнем левом углу наискось синим карандашом написано: «Утверждаю, Н. Ежов, 27 марта 1937 года».

Слова наркома автор запомнил: «Мы даем вам наш лучший источник. Цените это. Вы зачисляетесь в кадры с присвоением воинского звания старшего лейтенанта госбезопасности. Подавайте заявление о приеме в партию: оно будет принято». Нужно было сказать «переоформляйтесь», поскольку Быстролётов с 1930 года уже был кадровым сотрудником ИНО. В 1937 году в Главном управлении государственной безопасности Наркомата внутренних дел (ГУГБ НКВД) все поголовно кадровые сотрудники внешней разведки были членами партии ВКП(б) и военнослужащими. Быстролётов оказался исключением, он не был членом партии и военнослужащим, и для него оформление начиналось с приема в партию, затем должны были последовать аттестация и присвоение воинского звания.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 22 сентября 1935 года для состава ГУГБ были введены персональные воинские звания и особые знаки различия: сержант, младший лейтенант, лейтенант, старший лейтенант, капитан, майор, старший майор, комиссар 3-го, 2-го и 1-го ранга. К званию добавлялась приставка — государственной безопасности. В петлицах и на рукавах формы — красного цвета усеченные треугольники и серебряные или золотые звезды. В феврале 1943 года Указом Президиума Верховного Совета СССР у работников НКВД и НКГБ упразднено звание сержанта и введены новые персональные звания: подполковника, полковника, комиссара (государственной безопасности). Сделан пересчет персональных званий на две ступени вверх: капитан — подполковник, майор — полковник и т. д. Спецзвания присваивали в индивидуальном порядке. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 6 июля 1945 года отменил спецзвания в органах госбезопасности, введя воинские звания, установленные для личного состава Красной Армии. Спецзвания вновь были введены в августе 1952-го и отменены в сентябре 1955 года.

Для приема в партию нужны были рекомендации минимум трех человек. В документах, утвержденных Ежовым, я нашел рекомендации Порецкого, Мали, Базарова (служебная фамилия Б.Я. Шпака).

Цитирую выдержки из двух рекомендаций:

«За время заботы с тов. Быстролётовым я имел случаи видеть, как он, имея разрешение прервать работу из-за наличия непосредственной серьезнейшей угрозы его личной свободе, не прервал ее, а оставался на работе до тех пор, пока не доводил ее до конца. Исключительно добросовестный в проведении возложенных на него задач и исполнительный, он заслужил доверие к себе… Борис Базаров».

«Работая с т. Быстролётовым, я убедился не только в его дисциплинированности, способности и старательности, но и в его безусловной преданности партии, находясь вне которой он всегда чувствовал себя связанным с нею. Весь образ его жизни, его личные интересы, как и методы и приемы его работы, определялись тем, что он чувствовал для себя обязательными те нормы, которыми определяются поступки и мышление партийца. Теодор Малли».

Порецкий Игнатий Станиславович, служебная фамилия Игнас Рейсс, служебное имя Людвиг. Родился в 1899 году в Австро-Венгрии (город Подволочиск) в семье торгового служащего, поляк. Участвовал в революционном движении, член ВКП(б) с 1919 года. После Гражданской войны работал в Четвертом разведывательном управлении Генштаба РККА, с 1920 года находился на нелегальной работе в Польше. С 1922 по 1926 год — в Германии, с 1926 по 1927 год — в Австрии, затем в Чехословакии и Голландии, был связным Коминтерна. С 1931 года работал в ИНО, нелегальный резидент в Швейцарии и Франции. Капитан государственной безопасности, награжден орденом Боевого Красного Знамени.

Шпак Борис Яковлевич, служебная фамилия Базаров, служебное имя Кин. Родился в 1893 году, русский, дворянин, выпускник Виленского военного училища, поручик 105-го пехотного полка. В феврале 1915 года попал в немецкий плен, после освобождения с декабря 1918 по 1920 год — младший офицер в частях Белой армии. С 1920 года работал в Четвертом разведывательном управлении Генштаба РККА. Владел немецким, французским, английским, болгарским и сербохорватским языками. Как резидент направлен на нелегальную работу в Болгарию, Югославию и Румынию. Содействовал возвращению русских военнопленных в Россию, оказывал помощь национально-освободительному движению, снабжал денежными средствами и оружием боевиков на Балканах. В 1927 году по состоянию здоровья работал в системе Всесоюзного совета народного хозяйства (ВСНХ). С 1928 года — нелегальный резидент ИНО в Германии, Франции и на Балканах. Член ВКП(б) с 1930 года. С 1934 по 1935 год — начальник отделения ИНО ГУГБ. Затем от Четвертого разведывательного управления Генштаба РККА резидент в США. Майор госбезопасности.

Маяли Теодор Стефанович (подлинная фамилия), служебное имя Манн. Родился в 1894 году в семье чиновника австровенгерской армии, венгр. Владел английским, немецким, сербским и русским языками. В начале Первой мировой войны, оставив занятия на философском и богословском факультетах Венского университета, поступил в военное училище. В чине подпоручика австро-венгерской армии воевал на Русском фронте. В июле 1916 года попал в плен. В 1918 году добровольцем вступил в Красную Армию, участвовал в боях против белочехов. В ноябре 1918-го схвачен в Красноярске контрразведкой белогвардейцев, освобожден из тюрьмы Красной Армией. В составе 1-й бригады дивизии им. Ill Интернационала сражался с войсками Колчака, Врангеля и Махно, член ВКП(б) с января 1920 года. С 1921 года в ВЧК: помощник уполномоченного по борьбе с бандитизмом, следователь по особо важным делам, начальник восточного отдела ГПУ Крыма. В 1926 году переведен в Москву уполномоченным контрразведывательного отделения и помощником начальника. С 1932 года — нелегальный резидент ИНО во Франции и Англии. Майор госбезопасности.

Что касается нового задания, то в одной из книг автор говорит о Германии, в другой — об Англии. Где же должен был работать Быстролётов и с кем? Он должен был приехать в Англию из Канады для работы с Джоном Гербертом Кингом, работавшим в управлении связи Форин оффис, с «кембриджской» и «оксфордской» группами. Цитирую автора:

Так как паспорт, по которому мы должны были выехать в Японию и дальше, был канадский на имя финского ин-женера-лесовика, то нас отправили (с женой) в Карелию для ознакомления с лесными разработками и заготовления фотографий, нужных для наших чемоданов при осмотре на границе и на случай негласного обыска в гостинице. Мы снимались на фоне леса и бревен в канадских костюмах, с канадскими газетами или с банкой канадских консервов в руках.

В мае 1937 года в СССР начались массовые репрессии в армии и на флоте, репрессии затронули Наркомат иностранных дел и НКВД.

В 1937 году Быстролётов выезжал в краткосрочную командировку в европейские государства, по возвращении его ждали неприятные известия.

Нелегальный резидент в Швейцарии и Франции Порец-кий 17 июля попросил политическое убежище во Франции, предварительно украв средства резидентуры и выдав контрразведке Франции сотрудников и агентов советской разведки, многие из которых были убиты. Через пару месяцев аналогичным образом поступил нелегальный резидент в Голландии Кривицкий. Порецкий и Кривицкий — друзья детства, решив порвать со сталинским режимом, они что могли — украли и продали, кого знали — предали и устроили скандал с разоблачительными письмами в ЦК ВКП(б) в западной прессе. Порецкий в сентябре 1937 года был убит в Швейцарии, Кривицкий погиб в 1941 году.

Гинзберг Самуил Гершевич, служебная фамилия Кривицкий Вальтер Германович, служебное имя Вальтер. Родился в 1899 году в Австро-Венгрии (город Подволочиск) в семье торгового служащего, еврей. Участвовал в революционном движении, член ВКП(б) с 1919 года. С 1918 по 1921 год находился на нелегальной партийной работе по линии Коминтерна в Австрии и Польше. Работал в Четвертом разведывательном управлении Генштаба РККА, с 1931 года — в ИНО. В 1934 году — заместитель директора инстигута Военпрома, в октябре 1935 года направлен резидентом ИНО в Голландию. Капитан государственной безопасности, награжден почетным оружием и орденом Боевого Красного Знамени. Осенью 1937 года, получив приказ вернуться в СССР, попросил политическое убежище во Франции, выдал агентуру советской разведки, в том числе Джона Герберта Кинга, с которым должен был работать Быстролётов. Опубликовал «Открытое письмо в рабочую печать», в котором обвинял Сталина в «термидоре» и в предательстве революции. Установил контакт с сыном Троцкого. В апреле 1939 года после нарушения Гитлером Мюнхенских соглашений и аннексии Чехословакии опубликовал ряд статей о неприемлемости сотрудничества западных демократий с СССР. В том же году написал на английском языке книгу «Я был агентом Сталина». Парадокс! Гинзберг знал польский, русский, немецкий, французский, голландский и итальянский языки, он не знал английского. В 1941 году, находясь в США, получил вызов в Лондон и застрелился в отеле Нью-Йорка.

По работе в разведке Порецкий и Кривицкий встречались с Быстролётовым, первый дал ему рекомендацию для вступления в партию, второй выдал англичанам Джона Кинга, агента из Форин оффис, завербованного Быстролётовым.

В августе 1937 года арестовали Самсонова (Гольста), затем Малли и Шпака (Базарова). Феликс Гурский при аресте выбросился с 10 этажа.

Разумеется, Быстролётова не приняли в партию: еще бы, один из рекомендовавших его принять в ВКП(б) оказался предателем, два других были арестованы по подозрению в шпионаже. Быстролётов не был арестован в 1937 году за связь с врагами народа лишь благодаря покровительству начальника ИНО Абрама Слуцкого.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.