17. Дисней и другие
17. Дисней и другие
Несколько лет тому назад в Париже вышла книга «Рисованный фильм после Уолта Диснея» Робера Бенайуна. Слово «после» в заглавии должно было навести на мысль, что рисованный фильм развивается без Диснея. По существу, это соответствовало истине. Хотя Дисней в то время энергично действовал в кинематографии, в частности в мультипликации, однако к исканиям новых путей он был непричастен. Вместе с тем заглавие книги говорит и о другом. «После Уолта Диснея» свидетельствует, что его фильмы составили решающий исторический этап в мировой мультипликации. Это не подлежит оспариванию.
Даже Бенайун, очевидный сторонник модернистского и абстракционистского искусства, все же признает достоинства ненавистного ему Диснея: «От его лихорадочной активности, от его лучезарного оптимизма мы храним воспоминания о беззаботной эпохе… Дисней заставил широкую публику полюбить мультипликацию, отождествляя появление своих рисованных персонажей на экране с радостью жизни. И за это он достоин самой большой славы».
Сейчас, когда нам виден весь пройденный Диснеем творческий путь, нет надобности снова перечислять достоинства и взвешивать его вклад в киноискусство. Несомненно, Дисней превзошел всех своим мастерством, выразительностью, изобретательностью, четкостью и кииематографичностъю. В остальном мнения могут расходиться.
Достижения Диснея встряхнули всю мировую мультипликацию. После колоссального успеха его звуковых и цветных фильмов стало невозможно и стыдно показывать технически слабые и скудные выразительностью рисованные фильмы. И все стали стараться делать, «как Дисней».
В общих усилиях поднять уровень выразительности сказалось огромное положительное воздействие Диснея на искусство мультипликации. Если Дисней не художник, а всего лишь ловкий предприниматель, как утверждают некоторые критики, остается таинственным и необъяснимым, почему подражали ему во всем мире и старательно у него учились?!
Но диалектика развития такова, что хорошее может переходить в свою противоположность и стать плохим. Когда подражают все и повсюду, тут количество переходит в качество, и при этом - плохое качество…
Так получилось и с влиянием Диснея. В итоге равнения на него, в фильмах различных художников разных стран забегали диснеевские персонажи. Художники отступали от своей индивидуальности и национальных особенностей. Многообразие развития мировой мультипликации остановилось на достигнутом Диснеем, зашло в тупик шаблонности приемов. Подражание входило в норму.
Советский рисованный фильм додиснеевского этапа добился значительных успехов. Еще в годы немого кино наши сатирические мультипликации, например Ю. Меркулова, исходили из традиций советской революционной графики карикатуры и плаката. Такой же самобытностью отличались и наши первые звуковые рисованные фильмы: «Почта» М.Цехановского, «Царь Дурундай» И. Иванова-Вано, «Органчик» Н. Ходатаева, «Джябжа» М. Пащенко и целый ряд других.
В советском киноискусстве всегда критически воспринимались эффектные формы кинематографии капиталистических стран. Однако уровень техники и выразительности Диснея был так высок, что многие наши художники приняли их на свое вооружение.
Советское содержание, наши сюжеты и идеи нередко старались выразить инородными формами. Диснеевские персонажи сплошь и рядом подвергались принудительному осмыслению, но это не могло способствовать их акклиматизации в советском кино. «Лиса строитель», «В Африке жарко», «Здесь не кусаются», «Заяц портной» и некоторые другие пытались приспособить диснеевских зверюшек к потребностям советского мультипликационного животноводства…
Один из основоположников и ведущих мастеров искусства нашей мультипликации И. Иванов-Вано говорил, что подражание Диснею дало некоторые положительные результаты в изучении техники движения, овладении процессом оживления и актерской игры персонажей, синхронности и нахождения смешных положений. Но всего этого, по его мнению, можно было достичь и другим путем: анализируя и изучая технику Диснея, не беря у него «на прокат» его форму, а внедряя его технику в свою, оригинальную форму, раскрывающую свое, советское, содержание.
Ошеломляющее воздействие оказал Дисней на всю западноевропейскую мультипликацию. Диснеевские персонажи уверенно забирались в рисованные фильмы большинства стран и поселялись в них на правах новых хозяев. Но там подобное явление было обычным, так как почти вся европейская кинематография находилась под постоянным и сильным влиянием Голливуда.
В США Дисней имел все основания для занятия господствующих позиций. Его стиль был органически связан с американской графикой детской иллюстрации и карикатуры. В мультипликации он продолжал художественные принципы своих предшественников. А его техническая и материальная сила подавляла всех. Художественная манера Диснея сделалась общеамериканской, обязательным стандартом. В данном случае стандарт сочетает хороший смысл - неукоснительное требование высокого качества - с дурным, сводящимся к обиходным шаблонам.
В массовом коммерческом кинопроизводстве такое положение остается в силе и сегодня. При этом господство стиля Диснея получило еще более широкое распространение, во многом подчинив себе газетную, журнальную и детскую книжную графику далеко за пределами США. Если прежде мультипликация исходила из традиций графики, то теперь графика часто следует за мультипликационной традицией Диснея. Сегодня можно заметить то более, то менее сильное влияние Диснея в рисунках многочисленных изданий Европы и даже других континентов.
Во Франции, Бельгии и некоторых других странах пользуется широкой популярностью щенок Пиф. Ему посвящены рисунки в газетах, журналах и книгах. Не требуется особой экспертизы для установления его близкого родства (возможно, и не освященного официальными узами брака) со всем известным диснеевским Плуто. Подобные родственники обнаруживаются и в рисунках некоторых итальянских художников.
Огромное распространение имеют многочисленные игрушки, изображающие известных персонажей Диснея. Они мирно сосуществуют иногда с нашими матрешками, мишками и колобками на полках советских магазинов. В этом нет ничего предосудительного, как и в любви наших детей к героям Андерсена, Перро или Марка Твена. Дисней неоспоримо занял определенное место в мировой изобразительной культуре, и проникновение к нам его персонажей не угрожает интервенцией. Можно надеяться, что влияние русской игрушки в США способствует поддержанию равновесия сил между Востоком и Западом в детских забавах…
Однако сквозь победный грохот барабанов все громче слышался призывный рог противников Диснея. Ширилась оппозиция господству его стиля в мультипликации. Достигнув в предвоенные годы вершины совершенства, Дисней в дальнейшем остановился и утратил наступательные командные позиции. Его интерес к рисованному фильму понизился. А другие тем самым теряли к нему интерес. Так распалась великая мультипликационная империя Диснея!
К тому же в послевоенные годы замечаются существенные изменения в принципах работы на студии Диснея. Живые наблюдения над реальностью, на которых основывались его приемы, принесли замечательные результаты. Усиливая эту основу и заботясь об упрощении своей технологии, Дисней вводит изготовление рисунков непосредственно по исполнению ролей актерами. Казалось бы, сущность остается той же, а на деле терялось самое главное. Актеры не ограничиваются одними лишь «мимикс» и этюдами, а попросту разыгрывают свои роли перед аппаратом. А художники вместо живых наблюдений и зарисовок старательно переводят заснятый материал в рисунки.
Так были сделаны «Золушка», «Алиса в стране чудес», «Питер Пан». Наверно, такой способ ускоряет и облегчает процесс постановки фильма. Но тут возникают сомнения в целесообразности повторения рисунком того, что исполнено живыми актерами. Получается какая-то странная работа под копирку. А когда художник подменяет живое наблюдение копированием реальности, творчество превращается в механическую работу.
Самым значительным рисованным фильмом Диснея в послевоенные годы была «Спящая красавица» (1959), грандиозная постановка в жанре перно-балетной сказки, с частичным использованием и модернизацией музыки П. И. Чайковского. Рецензенты с восторгом отмечали, что это снова «настоящий Дисней» и что только ему под силу создание подобного произведения. Этапная веха в истории кино! - возглашала пресса. В основу фильма легло исполнительское мастерство прославленных певцов и танцоров, а графическая манера основана на стиле средневековых книжных заставок и миниатюр. Постановка длилась шесть лет.
Можно поверить, что «Спящая красавица» превзошла в своем роде все на свете, но приходится усомниться, что она явилась вехой в истории рисованного фильма. Историческая веха обозначает завершение пройденного и открытие нового этапа. «Спящая красавица» не открыла новых путей даже самому Диснею, не говоря уж о других. Речь может идти о еще большем совершенстве того, что было давно достигнуто.
Правда, Дисней говорил, что от «Белоснежки» до «Спящей красавицы» он со своими художниками прошел длительный путь развития мастерства. «Теперь мы в силах по-настоящему выразить индивидуальность и характер персонажа. Во времена «Белоснежки» мы еще не были к этому подготовлены». И все же вехой осталась «Белоснежка», а не «Спящая красавица»! Достигать было нечего, и поневоле приходилось повторять давно достигнутое…
Искусство не может остановиться, как и течение жизни. Рисованный фильм стремился вперед, но не могло быть универсального ответа для всех, куда ему направляться. На начальном этапе, когда на передний край выходили американские новаторы, объявлялось, что они вдохнули свежего воздуха, порыв которого унес запыленные паутины старой европейской фантазии.
Американцы заменили тогда стародавнюю фольклорную фантастику живой и острой изобретательностью газетной карикатуры, комических серий рисунков с постоянными типизированными персонажами. Мультипликация активизировалась, осовременилась. Потом выяснилось, что американский путь развития вел к Диснею и к стандартизации.
Теперь реакция против Диснея поднималась в европейской мультипликации. Начинался обратный ход. По мнению самых новейших новаторов, все зло стандартизованного рисованного фильма в том, что он исходит из газетной карикатуры и популярной иллюстрации, а не из норм и форм современного искусства, «отвечающего требованиям эпохи». А отвечать подобным "требованиям", по их мнению, способно, конечно, модернистское и абстракционистское искусство. «Только европейскому влиянию мы обязаны знаменитой пластической революцией, торжеством ломаной линии над округлостью Диснея, угловатого над сферическим, плоского над объемным, революцией, которая обновила всю сущность мультипликации. Миф диснеевской диктатуры рухнул…» - говорит Бенайун.
Газетная карикатура, вдохнувшая свежий воздух в мультипликацию, теперь сама превратилась в паутину, а свежий воздух ожидается из художественных течений более чем полустолетней давности. Впрочем, для того чтобы прослыть «современным» и «отвечающим эпохе», вполне достаточно громогласно предать проклятию Диснея. Не удивительно, что единый фронт против Диснея поставил в одну шеренгу самые разнородные, а порой и противоположные устремления.
На передовые позиции этого фронта выдвинулась «Юнайтед Продакшн оф Америка» (ЮПА), производственная организация, возникшая в 1943 году. Она занималась весьма скромными делами - производством учебных и технических фильмов, в основном средствами мультипликации. Но собравшиеся под знамена ЮПА считали своим высоким долгом еще раз вдохнуть могучую струю свежего воздуха в искусство мультипликации и совершить в нем полный переворот. Практическое назначение учебных и технических фильмов должно было открыть новые горизонты.
ЮПА тесно связана с английскими борцами за обновление, непосредственно участвующими в ее принципиальных и производственных делах. Один из них, Джон Халас, активный деятель ЮПА, в соавторстве с известным английским теоретиком кино Р. Менвеллом написал книгу по технике мультипликации.
Это не только информационно-инструктивное пособие, предназначенное для кинолюбителей, а декларация нового курса, проводимого ЮПА. Восхваляя решающие достижения на путях создания обновленного стиля в линиях и красках мультипликации, автор книги приводит в качестве убедительного примера две фамилии: Халас и Бэтчелор. Первая, как нетрудно догадаться, принадлежит ему самому, вторая - его супруге.
Книга решительно направлена против развлекательной и детской мультипликации, «опороченных Диснеем». На смену ей должна предстать отвечающая эпохе мультипликация практического назначения для взрослых. Одной из первых ступеней к такому «светлому будущему» оказался сельскохозяйственный фильм «Животноводческая ферма», сумевший удовлетворить высокие требования нового курса.
Подобные утверждения нового курса, проводимого ЮПА, не поражают особой убедительностью. Но один из его принципов надо признать безусловно справедливым. Мультипликация должна прежде всего разрабатывать материал, недоступный натурной съемке. Этот принцип Дисней нарушал, переводя в рисунки съемки живых актеров, способных выступить на экране и без помощи мультипликации.
Джон Халас развивает интенсивную производственную деятельность в Англии, не ограничивая себя строгими требованиями нового курса. Он и его единомышленники выпускают не только учебные, но и детские фильмы, и своеобразные сатирические мультипликации, адресуемые взрослым. Выдержанные в графической манере подчеркнутого шаржа современной западноевропейской карикатуры, они посвящены изображению смешных привычек и условностей сегодняшней сверхсложной цивилизации и отрицательных сторон неудержимого наступления технического прогресса. Один из фильмов производства «Халас - Бэтчелор» - «Автоматизация двухтысячного года» демонстрировался на наших экранах.
Английские сторонники нового курса настаивают на разработке творческой манеры, представляющей большую свободу художникам-мультипликаторам. Они добиваются замены жестких очертаний мультипликационного образа свободными, проведенными от руки линиями или открытыми мазками кисти.
Американское и западноевропейское движение во имя обновления искусства мультипликации уже накопило двадцатилетний опыт. В нем, пожалуй, наиболее наглядным является факт потери внимания зрительских масс. Не кто другой, а именно Дисней завоевал любовь масс и поднял свой рисованный фильм до широчайшего уровня одного из наиболее привлекательных зрелищ.
Для выводов из этих фактов вряд ли требуются глубокомысленные рассуждения. Короче говоря, перед новаторами стоит еще нелегкая задача привлечения симпатий зрителя! При таких обстоятельствах отказ от развлекательности вряд ли поможет делу.
Впрочем, этот отказ проводится в жизнь не так уж строго. ЮПА и их единомышленники выпустили немало комических короткометражек. В большинстве они выводят примитивно-схематические, условные фигуры персонажей. Вопреки всем заклятьям, они связаны все с той же газетной карикатурой, с которой, видимо, мультипликации никак не расстаться!
Под прикрытием комического жанра в состав ЮПА вошел несомненно одаренный художник Стефан Босустов. Когда-то работая у Диснея, он прошел его школу и возненавидел поточный метод рисованного фильма, в котором ему пришлось выполнять бессмысленно однообразные операции. Он до умопомрачения рисовал целыми днями промежуточные фазы округлого движения, не имеющие ни начала, ни конца. Как о недостижимом счастье мечтал он нарисовать квадратный или треугольный персонаж!
Можно посочувствовать жестоким страданиям молодого художника, но все же следует помнить, что как раз округлые формы и округлое движение наиболее типичны для реального мира. Вряд ли удастся их выбросить окончательно из мультипликации только потому, что так делал Дисней.
В специальных лабораториях химики изготовили Диснею тысячу двести формул для составления разнообразнейшей гаммы оттенков всех цветов. Босустов мечтал показать на экране две чистые краски, подобно голландскому мастеру беспредметного искусства Питеру Мондриану. Такая мечта, между прочим, была действительностью в давние времена двухцветного кино. Оно доставляло много огорчений кинематографистам и еще больше - зрителям.
Расставшись с Диснеем, Босустов в дальнейшем примкнул к ЮПА и в 1950 году поставил первый фильм со своим собственным героем, мистером Магу, причудливо стилизованным, одержимым странностями персонажем. Рисунки Босустова выполнены в духе гротеска, лаконично, без разработки деталей и обстановки места действия. Он использует две-три чистые краски, без смешанных тонов, применяет разнообразную технику - акварель, цветной карандаш, уголь и т. д. Сюжеты его фильмов динамичны и вместе с тем житейски просты. Мистер Магу достиг успеха и помог ЮПА с помощью могущественной Коламбии проникнуть на массовый коммерческий экран. Сторонники нового курса расценили это как решительную победу и широкое признание. Победа, однако, влекла за собой некоторое поражение, сдачу позиций. Она оказалась первым шагом на пути коммерческой индустриализации, столь ненавистной новаторам. Успех означает большие деньги, а большие деньги означают бизнес. Такова накатанная колея, и с нее не свернешь, разве только заботливые (о себе!) попутчики сбросят в канаву, чтобы сделать дорогу попросторней…
В свое время Дисней, не без труда добившись первых успехов, не захотел повторяться и, вопреки нажиму прокатчиков, создавал все новые персонажи. Босустов, добравшись до самостоятельности и успеха, пошел по плотно утоптанным голливудским путям выжимания достигнутого. Как из рога изобилия, посыпались приключения мистера Магу: «Экспресс Магу», «Сумасбродство Магу», «Выход на сцену Магу», «Магу создает сенсации», «Собачий бунт Магу», «Магу отправляется на Запад» и целый ряд других.
По прошествии десятилетия, в 1959 году, Босустов прочно обосновался в «Коламбия Корпорейшн» в качестве заслужившего общее признание продюсера (а не художника!) и выпускает свой первый полнометражный фильм все с тем же мистером Магу - «Арабские ночи Магу». Рекламы переполнены трафаретными восклицаниями: израсходовано два миллиона, работа продолжалась три года! Очевидно, Босустов вышел на путь, пройденный на четверть столетия раньше Диснеем…
Босустов стал одним из наиболее известных и оригинальных мастеров современного американского рисованного фильма, но до мировой славы он еще не дотянулся. Не придется ли для этого пуститься в промышленное предпринимательство?
Успех мистера Магу способствовал оживлению деятельности нового курса, однако ни нового направления, ни поворота в искусстве он не создал. Эстафету Диснея Босустов не понес дальше, и за ним не последовали открыватели новых путей…
Особое и не совсем обычное место занял в искусстве мультипликации канадский художник Нормам Мак Ларен, завоевавший в послевоенные годы большую известность. Он пришел в рисованный фильм еще в тридцатых годах, когда Оскар Фишингер и Лен Лай создали свои первые музыкальные абстракции. С них начал и Мак Ларен. Они и сейчас продолжают занимать существенное место в его творчестве, весьма своеобразном и довольно противоречивом.
В его фильмах переплетаются беспредметность, странная фантастичность, мотивы и узоры народного творчества. В них появляются какие-то невероятные условные фигуры, схематически напоминающие человека, или такие же схематично набросанные звери, подобные первобытному орнаменту. Логически развивающийся сюжет у него отсутствует.
Вполне понятно, что Мак Ларен своими странными, ни на что не похожими картинками приводит в восторг самых ярых обновителей искусства мультипликации. Здесь, наконец, достигается столь желанная связь с новейшим западным изобразительным искусством. Мак Ларен противостоит Диснею, коммерческому фильму и вообще всем обычным понятиям и представлениям о произведениях киноискусства и их создании.
Творческий метод Мак Ларена отличается крайним индивидуализмом. Он полностью отрицает общепринятую технологию рисованного фильма. Более того, он не признает даже студию и съемку. Кадр за кадром рисует или, точнее, выцарапывает он собственноручно прямо на кинопленке. Отказывается он и от музыкальных инструментов, и от техники озвучания. Фонограмма фильма также рисуется от руки на звуковой дорожке. При воспроизведении через проекционный аппарат возникают странные, не существующие в обычной музыке звучания и тембры. Таким способом устраняется весь техницизм, механизация и индустриализация.
Мак Ларен предстает единоличным творцом своего произведения, подобно живописцу или, скорее, рисовальщику, вырезающему гравюру. Трудно оспаривать ценность авторского исполнения, особенно в кино, вносящем коллективность в творческий процесс. Однако самый факт единоличного творчества еще не может составить абсолютную художественную ценность. Важнее всего установить, что создал художник, после чего можно по достоинству оценить и как он создал.
В данном случае сразу понятно, что совершенно титанически кропотливым методом Мак Ларена физически невозможно осуществить сколько-нибудь значительное по замыслу произведение. Основные и наиболее плодотворные средства образного выражения содержания, как хотя бы индивидуальные персонажи с понятной характеристикой в определенных действиях фильма, здесь безусловно исключаются. Как заметил один критик, фильмы Мак Ларена могут удивлять, но не способны волновать зрителя.
По самой своей природе метод Мак Ларена может получить только крайне узкое и ограниченное применение. В таком случае он никак не пригоден в качестве средства всеобщего обновления искусства мультипликации! Методом Мак Ларена можно изготовить короткие фильмы со схематично-условными персонажами и каким-нибудь символическим смыслом. Но стоит ли это затраченных усилий?
Новаторства Босустова и Мак Ларена не открыли существа рисованного фильма после Диснея. Поборники обновления восторженно приветствуют в них признаки «авангардистского» модернистского искусства. Вершина их мечты - абстракционистский фильм. Только он в силах возвысить кино до уровня «требований эпохи»!…
Позвольте, да ведь эти новшества старше самого Диснея! Они появились вскоре после первой мировой войны, еще до того, как Уолт выступил со своей Алисой в рисованной стране… Пресловутый «фильм после Диснея» прекраснейшим образом оказывается фильмом до Диснея! С чем же и против кого он в таком случае боролся?!
Все это вполне понятно. Под флагом преодоления традиций Диснея в США и Западной Европе развертывается очередной этап борьбы с реалистическими принципами, носителем которого в известной мере оказался Дисней. Его искусство всегда опиралось на реальную основу, на старательное изучение натуры. Новаторы и обновители презирают округлые формы и плавные движения не потому, что так делал Дисней, а потому, что так делается в реальной жизни. Они декларируют ненависть к коммерческому и индустриальному киноискусству, а сами при первой возможности пристраиваются в господствующие монополистические концерны.
Поразительно, что Дисней, со своим иронично-фантастичным и эксцентричным искусством, очутился в лагере, подвергшемся яростному нападению врагов реализма! Дисней не предавался теоретическим изысканиям. Свои принципиальные взгляды он высказал художественными произведениями. С достаточной прямотой он оценивал то, что делал сам и что делали другие.
- Многие полагают, что я должен равняться на искусство ради искусства,- говорил он.- Нет, я стараюсь в работе придерживаться естественности, без претензий. Если я даю волю фантазии, то не отрываюсь от чувства земного и человеческого.
Дисней прекрасно понимал, что в жизненности его фантазии и в его правдоподобии невероятного кроется сила воздействия на зрителя. И уж, во всяком случае, его никак не привлекали модные крайности стилизации или нарочитого упрощения манеры рисунка.
- Нехитрое дело нарисовать персонаж, похожий на человека, как соевый боб,-заметил как-то Уолт.- И, может быть, именно потому, что это так легко, те, кто не способен на большее, объявляют такой прием сегодняшним направлением.
Дисней не отрицал, что фильмы, называемые «авангардистскими», могут иногда вызывать интерес. Но в большинстве случаев они, по его мнению, не оригинальны, а только подражают модной живописи.
- В силу этого «абстрактные» рисованные фильмы обманчивы, - утверждал он.- Их создают люди, не умеющие работать ни карандашом, ни кистью. Они просто ляпают красками или пытаются яркими узорами прикрыть убогое черчение…
Дисней не стремился в заоблачные высоты модного искусства и не пытался решать сложные жизненные проблемы… Его вполне устраивало, что выпущенные им фильмы годами держатся на экранах. Свой успех Дисней объяснял тем, что при работе над постановкой он и его сотрудники представляют себе не какого-нибудь обобщенного или отвлеченного зрителя, а прежде всего проверяют, нравится ли все им самим.
- Мои фильмы,-сказал. Дисней,-предназначаются людям, которые еще не разучились смеяться и плакать!
Вопрос, куда уходить от Диснея, не может иметь единого и универсального решения. Каждый подлинный художник должен на него ответить самостоятельно, в соответствии со своими идейными и творческими позициями. Речь идет не о борьбе художественных манер и приемов, а о борьбе взглядов на мир и на жизнь. Широкие массы зрителей установят, кто вышел на правильный путь. Непреложной остается истина, что фильмы выпускаются не для модничающих знатоков, а для народных масс.
Нам Дисней представляется талантливым художником, творчество которого составило важный этап в истории киноискусства. И если он из художника превратился в магната киноиндустрии и телевидения, то это не принижает значения его вклада в искусство рисованного фильма. За прокатившейся по всему миру волной, поднятой искусством Диснея и смывшей устаревшую технику и скудную выразительность, впоследствии поднялась встречная волна, которая несла творческий расцвет художественных индивидуальностей.
Мультипликационная империя Диснея распалась на многочисленные направления и разнородные стремления. Все идут своими путями, добиваясь возможных успехов, способствуя дальнейшему развитию рисованного фильма. На месте Диснея не появился художник, который указал бы общий для всех правильный путь. Имеется ли в нем надобность? Вряд ли. Ведь киноискусство очень далеко ушло от интересов времен появления Микки Мауса.
В мировом киноискусстве, а тем самым и в рисованном фильме, идет многообразное и противоречивое движение художественных направлений, выражающих различные идеи, образ мыслей, формы и стили. В неудержимый поток дружественных и противоборствующих сил, складывающих контуры мировой культуры, вошел своим творчеством и Уолт Дисней. И ценность фильма после Диснея не в надменном отказе от сделанного им, а в обогащении его мастерством и опытом. Творчество Диснея заканчивает этап на пути рисованного фильма, за которым открываются новые дороги многогранным талантам…
Нью- Йорк, 16 декабря (ТАСС). В возрасте 65 лет в Бербанке (штат Калифорния} 15 декабря 1966 года умер Уолтер Дисней, один из самых талантливых кинорежиссеров Голливуда, постановщик мультипликационных фильмов.
Печальное известие было совершенно неожиданным. Еще 5 декабря торжественно отмечалось его шестидесятипятилетие, а через десять дней его уже не стало… Мы не можем не сожалеть, что из жизни ушел еще полный сил, одаренный художник, который более сорока лет радовал и веселил своим искусством многие миллионы людей во всем мире - больших и маленьких. Хочется, чтобы эта книга смогла рассказать читателю о хорошем и добром, сделанном за свою творческую жизнь Уолтером Элиасом Диснеем.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.