18 сентября

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

18 сентября

Прочел статью Державина об инсценировках «Дон Кихота»[408] , и сразу слегка побледнел тот мир, близость которого я чувствовал все последние дни. Я испугался.

Никаких экранизаций не хотелось бы мне делать, никаких инсценировок. Я на это не способен. Я сразу пугаюсь. Изобилие материала меня не вдохновляет – изобилие материала о романе, а не в нем самом. Я верю только в мое собственное ощущение духа того времени. Нет, Дон Кихота. И веру эту так легко ослабить или затуманить. Знание источников делает вооруженными тех людей, в настоящее понимание которых не верю да и только. Но судить и рядить предстоит все же им. Тем не менее что бы то ни было, а сад, по которому бродит Дон Кихот ночью, не затуманивается. Уже стал чем-то вроде личного моего воспоминания. Но ведь Доре вносил самого себя и множество выдумок, не отступая от романа[409] . Можно было бы показать и такой фокус: рассказать всю историю, строго следуя Сервантесу – сюжетно. А себе дать волю в трактовке, как делал это Доре. Не знаю, – знаю только, что пока читаю роман – • интересно и завлекательно, а едва коснусь работы вокруг него – трезвею и смущаюсь. Едва я начинаю думать о вольной переработке, – сразу слышу разговоры. Дон Кихот, объезжающий гостиницу при луне, так ясен, что хоть садись и пиши. Вплоть до запаха соломы и навоза. Влюбленная девочка, дочь аудитора, племянница солдата. Мальчик в костюме погонщика. Всех – хоть садись и пиши. Страшно начинать и еще страшнее ждать. А ну как совсем отрезвею? Впрочем, сегодня вопрос должен решиться. Я еду на студию, чтобы там договориться насчет этой самой работы и решить вопрос.[410]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.