3

3

Река Березина. Накрепко ее наименование связано с историей. Здесь Наполеон бросил армию и помчался на перекладных в Париж...

Гитлеру еще предстоял побег, даже более трусливый, и от армии, и от обманутого им народа. Но для него Березина была всего лишь очередным рубежом собственной защиты.

Еще недавно он кричал в микрофон, что не уйдет с того клочка земли, который захвачен немецким солдатом, и вот она — Березина, один из последних рубежей, перед тем как возмездию обрушится на прусскую землю.

Но Березина, конечно, и водная преграда. Ее ширина в некоторых местах достигала 120 метров. Ее не «переползти», как это сделала рота Старостенко на Суходровке. Ее защищала широкая заболоченная пойма, где не окопаться и на полштыка саперной лопаты. И вброд через нее не переправиться — глубина до двух с половиной метров. Немцы возвели на правом берегу прочные оборонительные сооружения, Гитлер объявил их неприступными. Немецкое командование стянуло на правый берег все, что уцелело от разгрома в витебско-оршанской операции, подтягивало новые резервы. Прорыв на Березине — это сначала потеря Минска, а затем и всей Прибалтики, это выход советских войск в Польшу и в Восточную Пруссию.

Однако, сколь ни крепка была оборона противника по Березине, преодолеть ее надо было в крайне сжатые сроки.

И опять перед командармом два варианта решения задачи. Сосредоточив всю огневую мощь армии и ее первые эшелоны перед обороной противника, прогрызть ее ценой огромных потерь или найти «маневр», который позволил бы сберечь жизнь тысячи солдат и ошеломил бы противника внезапностью.

Крылов выехал в расположение 277-й дивизии генерала Гладышева. Ее все тот же 850-й полк, что прославился при форсировании Суходровки, первым вышел к берегу реки. Впереди разведчики и батальон Луева. На противоположном берегу два опорных пункта обороны — Кальник и Бобцы. Огнем из опорных пунктов противник не давал поднять бойцам головы.

По труднопроходимым лесным и болотистым дорогам медленно подходила техника. Для того чтобы форсировать Березину прямыми ударами, нужно было подтянуть всю корпусную и армейскую артиллерию. Лишь на ее подход к берегу могло уйти не менее двух суток. Обстановка нее требовала немедленных действий.

Командарм поставил перед разведкой вопрос: сплошной ли линией тянется оборона по Березине? Армейская разведка располагала данными, что сплошной обороны нет. В местах, где по берегу Березины тянулись болота, немцы не оборудовали опорных пунктов. Немцы боялись в таких труднодоступных для техники местах партизанских налетов и полагали, что болота непроходимы и для советских войск. Но они совершенно не взяли в соображение возможность взаимодействия партизан и регулярных частей Красной Армии.

Как только батальон Луева вышел к берегу и завязал бой, в его расположение пришли разведчики из партизанской бригады «Железняк». Луев их немедленно отправил на КП дивизии. Там командарм и комдив, расспросив их об обстановке возле опорных пунктов обороны, установили, что на Березине есть не охраняемые немцами участки в полосе непроходимых болот. Крылов решил опереться на данные партизанских разведчиков и на их помощь. Он поставил задачу комдиву скрытно перебросить батальон Луева, а за ним и 850-й полк через болота к свободным переправам, переправиться там через реку и ударить по опорным пунктам с флангов и тыла.

854-й полк получил задание наступать вдоль шоссе Богомль — Лепель и активными действиями сковать силы противника, создать впечатление, что именно здесь наносится главный удар. 850-му полку ставилась задача продвинуться на севере и форсировать реку.

Маневр привел к успеху. Пройдя с помощью партизан узкими и опасными тропами сквозь непроходимые топи, 850-й полк ночью переправился через Березину и зашел в тыл опорных пунктов фашистов. Уже наутро по захваченному мосту у Кальника на правый берег двинулась механизированная бригада, расширяя прорыв.

Бои на правом берегу Березины, в местах заболоченных и лесистых, шли во взаимодействии с партизанскими отрядами. Это дало возможность взломать немецкую оборону без значительных потерь.

30 июня директивой Ставки начиналась операция по разгрому минской группировки противника. Во многом возможность начала этой операции определило успешное форсирование Березины частями 5-й армии. В свете этой директивы главным направлением в наступлении 5-й армии становился город Молодечно. Его освобождением закрывался путь для отхода окруженной минской группировки противника войсками 3, 2 и 1-го Белорусских фронтов.

Успешное форсирование Березины дало возможность войскам 5-й армии продвинуться на 50–60 километров. Создались предпосылки не только для овладения Вилейкой и Молодечно во взаимодействии с войсками 11-й гвардейской армии. Крылов запросил на этот вспомогательный удар разрешение у Черняховского. Разрешение было получено, и войска двух армий овладели этими важными опорными пунктами. Можно было приступить к ликвидации остатков 4-й немецкой полевой армии.

3 июля в полночь было передано сообщение Совинформбюро: «Войска 3-го Белорусского фронта при содействии войск 1-го Белорусского фронта в результате стремительно проведенной операции с глубоким обходным маневром с флангов 3 июля штурмом овладели столицей Советской Белоруссии городом Минск, а также с боями заняли более 450 других населенных пунктов».

В «котле» или, точнее говоря, в окружении оказалось более 110 тысяч солдат и офицеров противника...

А уже вечером 4 июля Черняховский позвонил Крылову. Голос его был торжественным.

— На пятую армию, — произнес он, — ложится почетная задача! Во взаимодействии с танковой армией Ротмистрова и механизированным корпусом Обухова освободить столицу Советской Литвы город Вильнюс!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.