«Ди-на-мо! Ди-на-мо!»
«Ди-на-мо! Ди-на-мо!»
Всю свою жизнь болел за тбилисское «Динамо». Этот клуб оставил глубокий след в истории советского футбола, был и остается одной из его самых классных команд. Достижениям тбилисского «Динамо» может позавидовать абсолютное большинство других клубов Союза. Динамовцы дважды становились чемпионами страны, пять раз были вице-чемпионами, двенадцать раз завоевывали бронзовые медали. Команда является также двукратным обладателем Кубка СССР и восьмикратным финалистом его розыгрыша. Наконец, в 1981 году «Динамо» выиграло Кубок обладателей кубков европейских стран. Такого же успеха, кроме тбилисцев, добились лишь киевские динамовцы, приумножившие затем этот результат.
Поклонникам тбилисского «Динамо», да и всем футбольным болельщикам, хочу напомнить несколько интересных и ярких эпизодов из славной истории популярного клуба.
…1939 год. Динамовцев Тбилиси тренирует прославленный в прошлом центральный нападающий сборной России, форвард таранного типа Михаил Бутусов — умный, не боящийся новаций наставник.
Тренерский авторитет Бутусова в Тбилиси да везде, был непререкаем. И вот он предлагает Борису Пайчадзе наиграть новую систему так называемого «блуждающего форварда» с частой сменой мест в атаке. Об этой диковинке мы знали только понаслышке. И удивлялись: как это так — центральный нападающий, главное звено атаки, должен уходить на правый или левый фланг, а в центр смещаться кто-то из крайних? Чушь какая-то!
К таким небывалым, как сегодня, нагрузкам футболисты просто не были готовы. Конечно же, только такому выдающемуся форварду, как Борис Пайчадзе, можно было доверить выполнение сложной новинки. Мы уже отметили, с каким неистовством он тренировался. Именно его филигранное мастерство и выносливость точно соответствовали этой роли. К тому же Пайчадзе еще с юности тяготел к смешениям на левое крыло атаки. Бутусов не мог не заметить этого и решил, не откладывая в долгий ящик, подготовить и наиграть новый вариант.
Пайчадзе был великим импровизатором. Сама манера его игры как бы подсказывала тренеру выбор системы «блуждающего форварда».
…Заканчивался чемпионат 1939 года. Весь Тбилиси жил в ожидании решающего матча «Динамо» (Тбилиси) — ЦДКА (Москва).
«Спартак» уже обеспечил себе первое место, а армейцы и динамовцы должны были разыграть второе и третье места. Москвичи на одно очко опережали тбилисцев, и даже ничья выводила их на второе место, а их соперников устраивала только победа..
Именно в этом решающем матче надумал применить свою новинку Бутусов — в бою с командой Григория Федотова, который считался грозой вратарей (хотя до его звездного взлета было ещё неблизко).
Этот матч был занесен в реестр легендарных. Он фейерверком пронесся над головами поклонников «Динамо», держа всех в непрестанном напряжении, словно остросюжетный детектив. В первом тайме хозяева проигрывали — 1:4, а забитые ими во втором тайме четыре безответных мяча воспринимались уже как нечто фантастическое Динамовцы выиграли — 5:4.
Это была победа тренерской мысли. Отрадно, что Михаил Бутусов сотворил это чудо в нашей команде. Тогда все московские газеты писали и о победе тбилисцев, и о новинке, примененной Борисом Пайчадзе. Факт этот отмечался везде, хотя и в несколько умеренной тональности, без особой восторженности…
Через некоторое время стало происходить необъяснимое. Новинку подзабыли, затем вернулись к этому вопросу, но при этом авторами тактики «блуждающего форварда» называли не настоящих его создателей, а других: сначала динамовцев Москвы, через год авторство приписали «Спартаку», и так далее. В одной статье изобретателями назвали даже ЦДКА, против которого и была впервые применена эта новая система. Вот так! Робкие наши попытки восстановить истину не принимались даже для обсуждения. Но все же нашелся человек, который спокойно расставил все точки над «i». Им оказался не кто иной, как рыцарь русского футбола Всеволод Бобров. Впрочем, почему только футбола — и хоккея, и спорта вообще. Вот отрывок из книги самого Боброва.
«Тбилисское «Динамо» в тот год первым[6] применило перемену мест в нападении (Пайчадзе-Джеджелава), внеся на первых порах немало растерянности и беспокойства в защитные линии соперников».
Чего же боле! Эти слова принадлежат самому что ни на есть авторитетному специалисту и благородному человеку, настоящему цедэковцу из команды лейтенантов.
Мне еще раз придется вспомнить высказывания Боброва в связи с еще одной явной несправедливостью по отношению к тбилисцам. И на этот раз на чашах весов окажутся более высокие ценности, чем пальма первенства в изобретении и использовании новой тактики. Но обо всем — по порядку.
Итак, лучшей игрой первого поколения динамовцев была названа их встреча с ЦДКА. Да, это был матч, который не забывается, и все-таки вряд ли стоит отодвигать на второй план яркие победы других поколений команды тбилисцев и даже некоторые матчи того же, первого поколения, скажем, встречу в апреле 1946 года с московским «Динамо», самым нежелательным соперником для тбилисцев. (Даже в 1964 году, когда тбилисцы завоевали звание чемпионов, имея со всеми командами положительный либо ничейный результат, с московскими динамовцами у них, как всегда, оказался отрицательный баланс: проигрыш в одном круге и ничья в другом, из четырех возможных очков было набрано лишь одно.)
Тогда, в сорок шестом, москвичи вернулись после триумфальной поездки по городам Англии, счастливые и уверенные в своих возможностях. Их ворота защищал уже ставший легендой Алексей Хомич, прозванный на родине футбола «тигром». Учтите, что туманный Альбион — это вам далеко не Бразилия, где футболистов награждают кличками чуть ли не с детства…
Что же тбилисцы? Да ничего особенного. До европейского признания пока далеко. Среди заслуг, приходящихся на военные годы, — визит в Иран. Побеждали с разгромным счетом иранских (в то время слабых) футболистов. Шаха Мохаммеда Реза Пехлеви бросало по ходу встречи то в жар, то в холод. Приходилось даже посылать на поле визирей, умолявших динамовцев: хватит, мол, не забивайте больше, а то шаха может хватить удар!
Однако вернемся к нашему матчу. Тбилисцев, как всегда, возглавляет Борис Пайчадзе, а за воротами (тогда тренеры, как правило, занимали место за воротами) стоит великолепный в прошлом футболист, умный, немногословный Андро Жордания. Жаль, что не будет играть Гайоз Джеджелава, которого специалисты футбола трижды подряд называли лучшим правым крайним советского футбола…
Как только прозвучал свисток судьи Аверкина из Ленинграда, Пайчадзе бросился в бой… «Лев» ринулся на «тигра» — 1:0 на первой же минуте. А на третьей, после удара Антадзе, счет становится 2:0 в пользу тбилисцев. Такого начала не ожидали ни сами игроки, ни зрители, заполнившие трибуны. Любая команда дрогнула бы в таких обстоятельствах — но не команда Якушина. Он мгновенно по ходу игры перестроил ряды москвичей, и Василий Карцев, прославившийся в Англии своими разящими ударами метров с двадцати пяти со штрафного, забивает мяч в ворота Вальтера Саная (того самого Саная, который сам скоро перейдет в московское «Динамо» и будет не один год защищать ворота москвичей, часто оставляя «тигра» на скамье запасных). Появилась надежда, что москвичи смогут добиться перелома в игре. Но тбилисцев в тот день охватило невиданное вдохновение, и все чаяния зрителей, болеющих за москвичей, были развеяны событиями второго тайма.
Все чаще раздавался крик Хомича: «Держите Пайчадзе! Держите Пайчадзе!» К таким возгласам вратарей на тбилисском стадионе мы привыкли. Хотя бросить этот клич партнерам было легче, чем выполнить его. Вновь после удара Пайчадзе Хомич не удержал мяч, и А. Харбедия добивает его в ворота — 3:1. Москвичи сделали все, чтобы спасти матч, Соловьев дальним ударом даже сумел сократить разрыв, но рассчитывать на большее в тот день было нереально. Окончательный счет — 3:2 в пользу тбилисцев.
А вот еще один известный матч. Проанализировать его поможет Михаил Якушин — уже тренер «Динамо» Тбилиси, коим он был назначен в августе 1950 года. Послушаем Михаила Иосифовича:
«Трижды в разные годы тренировал я тбилисское «Динамо». Но о поколении игроков этой команды пятидесятых у меня сохранились особенно теплые воспоминания. Они меня подкупали каким-то необычайно искренним и преданным отношением к футболу и к своим обязанностям в нем, были подлинными романтиками этой игры».
В следующем, 1951 году, тбилисцы завоевали серебряные медали и стали вице-чемпионами страны.
В 1952 году из-за первого в истории советского футбола участия в Олимпийских играх в Хельсинки чемпионат страны проводился как-то скомканно — в один круг, притом все матчи игрались в Москве. Четвертое место — сам по себе результат неплохой. Но он мог быть и получше, если б не частые отлучки Михаила Якушина, который одновременно работал еще со сборной СССР.
Сейчас придется снова процитировать Михаила Иосифовича. Не потому, что мне не под силу самому об этом рассказать. Просто рассказ грузина о грузинской команде всегда принимается как-то с недоверием. Факт, о котором расскажет Якушин, был мастерски замят — через пару лет о нем уже никто не помнил. Впрочем, также подзабыли и о том, что с 1953 года несколько лет кряду грузинским спортивным командам, и не только футбольным, начиная с детских и юношеских, заканчивая мастерами и ветеранами, просто не давали возможности играть.
— Бериевцы! Сталинское отродье! — кричали им с трибун.
И пожаловаться было некому. Я как-то робко обмолвился об этом и вместо сочувствия и каких-либо обнадеживающих слов получил короткий и хлесткий, как оплеуха, ответ: «Националист несчастный!»
Вот поэтому я предоставляю слово русскому человеку, к тому же на редкость объективному и порядочному. Итак, слово Якушину.
«…А уж в 1953 году мы[7] решили посягнуть на чемпионский титул. И завоевали бы его, если бы не непредвиденные обстоятельства… За три игры до окончания первенства, когда команда шла в лидерах, меня перевели в московское «Динамо»… Обстоятельства сложились так, что отказаться я не мог…»
Как вам это нравится? Команда, как говорится без пяти минут чемпион, а у нее за три тура до конца первенства «отбирают» тренера. Какую цель могут преследовать такие оргмеры? Только одну — не дать этой иногородней команде «очемпиониться». Ведь до того и еще последующие десять лет чемпионами становились исключительно московские команды. Таков был неписаный закон, который выполнялся неукоснительно, пока сначала киевское, а затем тбилисское «Динамо» не нарушили его. Но это будет позже…
Интересно, на какие сложившиеся обстоятельства намекает Михаил Иосифович? Может, на приказ из МВД? Ведь председателем спортобщества «Динамо» формально всегда был министр внутренних дел. Значит, Якушину не предложили, а приказали перейти из одного «Динамо» в другое. Что он мог сделать, сам будучи подполковником, а может быть, уже и полковником той же службы?
Ровным счетом ничего. Чем могло быть чревато тогда невыполнение приказа министра МВД — нетрудно представить.
Я еще раз должен извиниться перед вами, дорогие читатели, за рваный ритм моего рассказа и бесконечные вставки. Но без них попросту никак не обойтись. Я уже рассказал о Борисе Соломоновиче Пайчадзе и мало что сказал о другом лидере первого поколения динамовцев — Гайозе Ивановиче Джеджелава. Он трижды подряд назывался лучшим правым крайним в списке «55 лучших футболистов Советского Союза» (затем этот список претерпел метаморфозу и превратился в другой — «33 лучших»). Более того, когда в СССР впервые были названы 10 лучших атлетов гола всего советского спорта, Джеджелава был единственным грузинским спортсменом, попавшим в первую десятку.
Любовь к Гайозу Джеджелава в Грузии была огромна. Ему посвящали поэмы и стихи, красочные полотна и карикатуры, портреты не только грузинские поэты и художники. Прекрасное стихотворение посвятил ему Евгений Евтушенко. Вот несколько строк из него.
С каким изяществом грузинским
Он шел в крутящейся пурге.
Как будто так он и родился —
С мячом, приклеенным к ноге…
И как прекрасен твой, береза,
Летящий по ветру листок,
Прекрасен был удар Гайоза,
«Сухим листом» наискосок.
Гайоз Иванович жив, здоров. Ему исполнилось 87 лет. Пожелаем же здоровья и долголетия живому символу прекрасного прошлого тбилисского «Динамо»…
Теперь расскажу об аудиенции Пайчадзе и Джеджелава у Берия. Футболисты сами поведали мне об этой встрече, так что за достоверность можно поручиться. Спортсмены настойчиво искали возможность увидеться со всемогущим Лаврентием Павловичем для решения ряда проблем: не имелось у команды мало-мальски приемлемой базы, тренировочных полей, спортинвентаря и др. И вот встреча состоялась. В юношеские годы Берия сам был футболистом и довольно хорошо разбирался в вопросах футбола. Естественно, он благоволил к Пайчадзе и Джеджелава — лучшим игрокам «Динамо». Внимательно выслушав посетителей, пообещав помочь, Берия перешел на непринужденную беседу — о том, о сем. Наконец он как бы ненароком обронил:
— На каком вы месте сейчас?
— На втором, — ответили футболисты, — а если бы судьи были более объективны, могли быть и на первом.
— А кто на первом?
— Московский клуб…
Берия изменился в лице, резко встал и сказал:
— А ну-ка, вставайте и идите отсюда. Ты посмотри на них, они на втором месте после Москвы, впереди всех других республик, и еще недовольны! Москва есть Москва, она всегда должна быть первой — хорошенько зарубите себе это на носу!
Разговор был закончен.
Берия выполнил все, что обещал, но футболистам более не привелось с ним видеться.
Этим рассказом, который я привожу со слов самих Бориса и Гайоза, хочу внести ясность в набивший оскомину слух о том, что Берия помогал тбилисцам, непосредственно вмешиваясь в вопросы судейства, опротестовывал матчи, назначал переигровки. Побойтесь Бога, господа! Какие такие переигровки были нужны всевластному Берия, по одному мановению руки которого пустился бы в пляс весь Спорткомитет СССР?..
В 1940 году тбилисское «Динамо» боролось за золото с динамовцами Москвы. Две динамовские команды пришли к финишной прямой с равными результатами… И вот решающий для южан матч в Сталинграде с местным клубом. Судьей матча был назначен сталинградец Мальцев, который и сыграл решающую роль в победе хозяев поля со счетом 2:1. Сомневаетесь в моей объективности? Что ж поищите тогда газету «Красный спорт» от 29 октября 1940 г. № 54, почитайте и убедитесь. Чемпионами стали москвичи, тбилисцы же второй раз подряд стали вице-чемпионами.
В ту пору тбилисцы несколько раз подряд были вторыми. Как-то я встретил великого эстонского шахматиста Пауля Кереса. В юности он был признан вторым после Алехина, снова вторым — уже при Тигране Петросяне. Увидев меня, он широко раскрыл руки и воскликнул:
— О, мое любимое тбилисское «Динамо»! Меня в Эстонии так и называют: «вечно второй Керес». Ваши ребята — тоже «вечно вторые»…
Может, кто-то вспомнит: бывало ли такое, чтобы в середине футбольного чемпионата СССР из класса «А» (теперешняя высшая лига) выдворили бы какую-нибудь команду без всяких на то причин, без всякой аргументации? Такое имело место в 1940 году. Вопреки всяким футбольным и гражданским законам, в пику всем утвержденным правилам в середине спортивного сезона из высшей лиги изгоняется — другого слова я не нахожу — тбилисский «Локомотив». За что, за какие прегрешения? Да, команда не ахти какая, к тому времени она находилась на последнем месте, но разве мало было и есть команд слабых и ничем не выделяющихся, из года в год преспокойно играющих в высшей лиге? До конца турнира оставалось еще много игр. Кто или что, кроме спортивных показателей и итогового результата, могло послужить причиной исключения из лиги?
Конечно же, тбилисский «Локомотив» уступал в классе старожилам высшей лиги. Но свое место среди лучших команд страны он завоевал в честной спортивной борьбе. Годом раньше, в 1939 году, занял второе место среди 23-х команд второго эшелона, к тому же победив московскую команду «Крылья Советов», занявшую первое место.
Никто не имел право изгонять тбилисцев из высшей лиги до конца розыгрыша. Вот если бы они до конца чемпионата не смогли повысить уровень игры и уйти с последнего места, то в силу вступили бы обычные правила и «Локомотив» без всяких обсуждений вернулся бы во второй эшелон — и все! Неужели кто-то может серьезно думать, что кто-нибудь посмел бы незаконно и бесцеремонно изгнать грузинскую команду, если бы действительно существовала подчеркнуто теплая забота о ней там, «в верхах»? Разве это не пример безразличия (если не сказать больше) Лаврентия Берия и других высших чинов к судьбе своих соотечественников? Все равно не верится? Тогда спокойно поразмыслите — вспомните, почему в течение всех лет существования СССР не покидали высшую лигу некоторые иные команды, занявшие по окончательным итогам последние места…
Рассуждая о футбольных поколениях, не стоит забывать, что эти возрастные разграничения весьма условны. Почти в каждой команде играют футболисты двух-трех поколений: есть «старики», «середняки» и дебютанты. Нередко, когда из команды кто-то уходит и их место занимают новички, нарушается возрастной баланс. Бывает, что на каком-то этапе великовозрастных игроков оказывается больше, чем хотелось бы. Игроку всегда тяжело уходить из команды, особенно если причиной ухода, а вернее отчисления из команды, является возраст. Болезненнее этот процесс происходил (воспринимался) в те годы, когда футбол у нас и вовсе не признавался профессией, был в подвешенном состоянии между «любительщиной» и «полупрофессионализмом». А что дальше? Куда идти? Кем стать? Куда податься? У нас в Грузии, смею заверить, в этом плане налажено. Футболистов оберегали и оберегают, как говорится, «до дней последних донца». Но в целом это сложная проблема.
Жаль, что именно на смену поколений в команде иные тренеры любят сваливать все свои неудачи…
У любой команды есть годы взлета, всеобщего признания и есть тяжелые дни провалов. Так было со всеми великими командами: и с испанским «Реалом», английским «Арсеналом», миланским «Интером».
Когда в июне 1959 года парижский «Стад де Реймс» прилетел к нам в Тбилиси, некоторые «знатные» уверяли, что от блистательной команды, гордости Франции, мало что осталось. Думается, такое заявление было, по меньшей мере, спорным. Шведский чемпионат мира завершился лишь год назад. Французы, уступив несравненным бразильцам и хозяевам поля, шведам, были третьими большой успех команды! А два героя того состава французской сборной, Венсан и Фонтен, прибыли в составе клуба «Стад де Реймс» в столицу Грузии.
Жюст Фонтен! Непревзойденный бомбардир шведского и всех чемпионатов мира. 13 забитых мячей в финальном турнире — такого больше никогда не случалось. Никто не смог улучшить этот результат: ни Пеле, ни Круиф, ни Мюллер, ни даже Марадона, считая все мячи, забитые им и ногой, и рукой… И вот команда суперголеадора Фонтена проиграла динамовцам Тбилиси с крупным счетом — 2:5, а Автандил Гогоберидзе забил с лета два великолепных гола в ворота французов.
В дальнейшем, уже в качестве комментатора, мне довелось работать вместе с Жюстом на многих турнирах. Профессиональные обязанности сблизили нас. Когда я, бывало, напоминал ему о том тбилисском матче, он, ничуть не обижаясь, мгновенно вытягивал правую руку с поднятым большим пальцем и произносил: «Вив ля Гога! Вив ля Гога!» «Гога» — так он и многие другие называли неугомонного, любимого всеми Автандила Гогоберидзе, капитана — вслед за Пайчадзе — тбилисского «Динамо», игрока первого состава сборной СССР, участника первого олимпийского турнира в Финляндии, затем тренера и начальника «Динамо». Это человек интересной судьбы с невероятно трагическим концом: он попал в страшную автоаварию возле древней столицы Грузии, Мцхета, чудом остался жив, потеряв при этом возможность двигаться и говорить. Подвижными оставались только глаза. Лишь удивительная преданность и неустанная забота его супруги Виви продлили существование спортсмена на целых 17 лет: Помню, однажды для ведения репортажа в Тбилиси прилетел Владимир Маслаченко и после игры попросил меня сводить его к Гоге. Естественно, я выполнил его просьбу, но у самых дверей Володя внезапно остановился и сказал: «Нет, я не мог войти и увидеть Гогу в таком состоянии. Умоляю тебя, уйдем отсюда». Мы повернулись и ушли.
Автандил Гогоберидзе — абсолютный рекордсмен среди тбилисских динамовцев всех времен по многим показателям. По количеству сыгранных за свой клуб сезонов (17), проведенных матчей (343). по числу забитых мячей (127) и забитых за один сезон (25). Шесть раз становился лучшим бомбардиром команды, а в 1951 году — и Советского Союза (16). В апреле 1946 года он, тогда еще совсем молодой, блестяще сыграл против динамовцев Москвы в описанном нами матче рядом с Пайчадзе и другими мастерами первого поколения. Затем он возглавил второе поколение тбилисцев, приняв капитанскую повязку от своего кумира Бориса Пайчадзе, и не снимал ее до конца своей спортивной карьеры. Слава тебе, Баса! («Басой» его звали близкие и друзья в Грузии.)
А игроки второго поколения тбилисцев, ведомые Автандилом Гогоберидзе, провели свой лучший, нет, не один какой-нибудь отдельно взятый матч, а весь сезон — сезон 1953 года, рассказ о котором из книги Михаила Якушина я прервал на середине. Давайте продолжим его:
«…Решающий матч чемпионата «Торпедо» (Москва) — «Динамо» (Тбилиси) я смотрел уже как нейтральное лицо, сидя на трибуне динамовского стадиона в Москве. Тбилисские футболисты чисто выиграли этот матч со счетом 2:1. В конце игры, однако, на поле выбежали хулиганствующие зрители, выражая неудовольствие судейством встречи. Затем они же проникли в подтрибунное помещение и там продолжали вести себя вызывающе. По существующим ныне правилам хозяевам поля за необеспечение порядка на стадионе без лишних слов засчитали бы поражение[8]. Логика требовала сделать то же самое и тогда, тем более что тбилисцы и без того победили в матче без чьей-то помощи. Но совершенно неожиданно по протесту «Торпедо», ссылающегося на якобы допущенные в судействе ошибки, что вообще не должно учитываться при рассмотрении апелляции, решили… матч переиграть. Несправедливость была очевидной…»
Переигровка, а скорее футбольный фарс, все-таки состоялась. Много лет спустя я узнал от торпедовцев, что они всей командой бурно протестовали и не хотели, чтобы эта несправедливость восторжествовала, но не смогли настоять на своем. В начале же матча судья Николай Латышев удалил с поля Реваза Махарадзе и вместе с окончательным счетом переигровки — 4:1 в пользу «Торпедо» — официально оформил конфискацию золотых медалей у динамовцев Тбилиси. Завоеванное в честных футбольных баталиях золото поменяли на серебро, а к почетному званию «чемпион» прибавили совсем уж малюсенькую приставку «вице».
Все это было в далеком пятьдесят третьем. Затем последовал довольно длительный спад по вполне понятным причинам. Закончили выступления Пайчадзе, Джеджелава, Бердзенишвили, Панюков, Гагуа, Дзиапшипа… Метнулись в Киев похожий на кинозвезду Андро Зазроев и Юрий Граматикопуло. В автокатастрофе погиб замечательный вратарь Владимир Маргания, и до прихода Сергея Котрикадзе, Анзора Кавазашвили, а затем и Реваза Урушадзе (все трое были в разных составах сборной СССР) играть в воротах было некому. Позже мы потеряем еще одного замечательного голкипера — Темура Степания, прекрасного юношу, который в свои двадцать лет уже был вратарем основного состава. В Болниси, где стоит удивительный храм V века, построен новый стадион имени Темура Степания. Он погиб опять-таки в автокатастрофе. Злой рок наших футболистов — автокатастрофа! Еще не один наш игрок уйдет из жизни, попадая вот в такие ужасные переделки, и я, конечно же, с превеликой горестью называю среди них лидера и капитана третьего поколения «Динамо», моего друга Шоту Яманидзе. После отмеченного мной спада начнется бурный взлет команды, и Яманидзе поведет своих друзей на штурм футбольного пика страны. В 1964 году в решающем матче с московским «Торпедо» в нейтральном Ташкенте тбилисские динамовцы впервые завоюют звание чемпионов СССР и заложат прочный фундамент будущих побед.
За четыре года до завоевания чемпионских титулов, в I960 году, динамовцы нового поколения с Месхи, Метре вели (чуть позже), Чохели, Хурцилава, Баркая, Калоевым, Георгием и Борисом Сичинава, Датунашвили, Котрикадзе и другими полностью вышли из кризиса и, уверенно шагая по стезе былой славы, завоевали бронзовые медали и вышли в финал Кубка. И вот уже финальный матч розыгрыша Кубка СССР с московским «Торпедо», несколькими днями раньше впервые завоевавшим знание чемпионов Союза. О, это событие историческое (имею в виду историю футбольную), и на нем стоит остановиться особо.
Помните фразу Берия, что Москва «всегда должна быть первой». Так вот, Москва — Москвой, но чемпионами СССР становились только три московских клуба: «Динамо», «Спартак» и ЦДКЛ (со временем — ЦСКА). Других кандидатов в дележе сладкого пирога просто не было. Отдельные смелые выпады тбилисцев к вершине успеха не приводили, а другие клубы, естественно, кроме киевлян, в силу большой разницы в классе на это и не претендовали. В качестве иллюстрации к сложившейся тогда ситуации приведу слова Андрея Петровича Старостина, сказанные им на заседании Управления футбола, когда решался вопрос о наказании тбилисцев из-за пререканий с судьей. Кто-то из рьяных законников предложил дисквалифицировать команду «Динамо» (Тбилиси) до конца сезона, и тогда Старостин резко прервал речь зарвавшегося функционера: «О чем вы говорите? Ведь наши чемпионаты фактически являются соревнованиями московских клубов с динамовцами Тбилиси и Киева…»
В шестидесятом году дерзкие автозаводцы нарушили эту приевшуюся традицию и стали чемпионами. А в случае победы над тбилисцами могли и завоевать Кубок, и сделать «дубль».
Как известно, так и произошло. 31 октября I960 года столичные торпедовцы выиграли этот матч со счетом 4:3 и добились желанного «дубля». Команда автозаводцев тогда была очень сильной. Чего стоила пара середины поля Воронин — Маношин (к сожалению, впоследствии распавшаяся) или линия атаки во главе с Валентином Ивановым и играющим тогда за «Торпедо» Славой Метревели. Команду в ту пору тренировал самобытный и тонкий стратег футбола Виктор Маслов. Через несколько лет его «сошлют» на Украину, и начнется большая «эпоха Киевской Руси» в советском футболе.
Но тогда, в 60-м, промозглым октябрьским вечером в Москве состоялось нечто среднее между футболом и соревнованиями конькобежцев. Минусовая температура — шесть градусов ниже нулевой отметки — не помешала футболистам даже на обледеневшем поле показать по-настоящему добротный, интересный футбол. Это был футбольным вальс в исполнении десяти пар замечательных игроков, прекрасно владеющих как ударом в падении через себя, так и тандю-батманом со скользящим шагом.
Трудно было выбрать лучшую пару среди лучших, и все-таки рискну назвать: Маношин — Баркая.
— Маноша, сделай цирк! — кричали с трибун.
Но настоящий цирк устроил Баркая. Отобрать в тот день у него мяч было невозможно, он хозяйничал в середине поля, как заправский есаул, не допуская никого в зону своих «владении».
Был еще целый ряд прекрасных пар, одна лучше другой, как бы пришедших из другого футбола, где царят лишь техника и импровизация. Была и тренерская пара — Виктор Маслов и Андро Жордания, шагавшая в ногу с мировым футболом. Обоих постигла одинаковая судьба. Маслова, как я уже сказал, сослали в Киев. И киевляне раз за разом начали выигрывать все, что было возможно, а затем с появлением тренерской пары Лобановский — Базилевич и, наконец, лично под руководством Лобановского превратили отдельные удачи команды в закономерность. Почти одновременно с Масловым попросят из команды Андро Жордания. и в «Динамо» начнется уже знакомая нам тренерская чехарда. В те годы слово спортивного (и партийного) функционера имело больший вес, чем слово маститого тренера.
А как же наш финальный матч? Как вы уже знаете, для того чтобы избежать обвинений в необъективности, я всегда апеллирую к мнению других — тренеров, признанных специалистов, футболистов команды соперников.
И опять мне на подмогу пришел Всеволод Бобров. О судействе этого матча (судья Цаповецкий) было тогда сказано и написано много. Стал притчей во языцех пенальти, совершенно необоснованно назначенный им в ворота Серго Котрикадзе, и мяч, забитый Гусаровым из очевидного положения вне игры. Эти эпизоды, снятые Центральным телевидением, показывали в Тбилиси раз сто. А в Москве документальные кадры телехроники объявили удачно смонтированной фальсификацией. И вот тогда в газете «Правда» за подписью не менее авторитетного Боброва на следующий же день после матча появилась статья, где была такая фраза: «Все было прекрасно в этом матче. Замечательно играли футболисты обеих команд, и лишь судья Цаповецкий не шел в ногу с ними». И дальше Бобров описал судейские ошибки.
Но эти признания после официально зафиксированного результата встречи не имели последствий — хороша ложка к обеду! Пройдет время, и все забудется, останется только сам результат. Помню, Николай Озеров, который в тот день отдыхал и просто сидел в комментаторской кабине рядом со мной, залившись краской, проговорил в сердцах:
— Мне стыдно за такое судейство. Да еще в финале.
Тбилисцы тогда формально опротестовали матч. Но протест этот и не рассматривали, потому как по всеобщим правилам неправильно засчитанный или незасчитанный гол, зафиксированный либо незафиксированный одиннадцатиметровый к апелляции не принимаются. Только время — недоигранные или переигранные минуты, а то и секунды — может послужить причиной переигровки. Не доиграл пару минут — пиши протест. Переигровка. Не засчитали правильно тобой забитый гол — молчи, засчитали забитый тебе из совершенно очевидного офсайда мяч — опять молчи и даже не мечтай о переигровке.
Это далеко не единственная несуразица, бытующая в современном футболе. Если кто-либо думает, что УЕФА или ФИФА — это милосердные и абсолютно справедливые организации, то глубоко ошибается. У них — свои законы, незыблемые и не подвергающиеся никаким сомнениям и пересмотрам. Они стоят над правительствами и организациями. Кто посмеет, скажем, из президентов или глав правительств великих держав пренебречь или проигнорировать постановления ФИФА или УЕФА. Мгновенно последуют санкции, дисквалификация всех команд это страны, что может вызвать большие недовольства широких слоев населения. Кому из президентов нужны такие неприятности? Помните, не так давно кандидатами на дисквалификацию оказались нынешние чемпионы мира и Европы — сборная команда Франции. И французы уступили в страхе перед дисквалификацией и возможно, более строгих санкций: чемпионат мира ведь на подходе, так что спорить с ФИФА или УЕФА не рекомендуется — проиграешь, причем наверняка. Кто простит руководству своей страны, что оно оставит свой народ вовсе без футбола? Без хлеба люди еще вытерпят — такое бывало, но без зрелища, да еще такого, как футбол?! Ну уж нет…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.