2

Ревел изо всех лошадиных сил

Скоростной пассажирский «Ил».

Блестел на солнце гигант – стрекоза,

Скрывалась из глаз Казань.

Уже промелькнул и остался вдали

Кусочек знакомой земли.

А дальше, срывая у тучи клок,

Пилот повернул на восток.

Мы вынули карту:

– Давай поглядим,

Как много еще городов

впереди…

На тысячи верст от родного

Кремля

Раскинулась наша земля.

И мы, ощущая в кармане

диплом,

Подумали вместе о том,

Что труд наш вольется вот-вот

В героику новых работ.

И это не шутка, не миф,

не пустяк:

Сады на Чукотке зашелестят,

И с радостным свистом

Московский экспресс

Прорежет колымский лес.

И мы, молодые солдаты труда,

Построим в тайге города,

Со сталинским планом

И песней в душе

Заставим весь край хорошеть.

Вот таким видел будущее студент Василий в 1952 году, когда в номере 153 (1086) газеты «Комсомолец Татарии» от 24 декабря появилось это его стихотворение – первый опубликованный текст будущего писателя – и подпись: В.Аксенов, студент мединститута.

Те, кто готовил к печати рубрику «Литературное творчество студентов», и не гадали, что автор стишка станет всемирно известным прозаиком, а сам стишок – литературным памятником. Они просто заслали его в набор, на лит[39] и в печать. Автора же премировали деньгами. Тот их тут же прогулял с друзьями. Может, в том самом «Подворье». А через много лет назвал свои стихи «совершенно дурацкими». А ведь тогда – радовался. И еще как!

Не думаю, что в редакции «Комсомольца» поинтересовались нравственным обликом студента-медика, а то вполне могли бросить его произведение в корзинку, как написанное морально неустойчивым элементом, а проще говоря – стилягой, фамилии которого, само собой, не место на страницах советской молодежной печати.

Как не было в ней места текстам, подобным вот этому:

Вот получим диплом,

Хильнем в деревню,

Будем там удобрять

Навозом землю.

Мы будем сеять рожь, овес,

Лабая буги,

Прославляя колхоз

По всей округе.

Через несколько дней

В колхозе нашем

Мы проложим Бродвей —

Всех улиц краше.

На селе джаза нет,

Там жить немило.

Чтоб зажечь в жизни свет,

Собьем джазилу.

Ты на ферме стоишь,

Юбка с разрезом,

Бодро доишь быка

С хвостом облезлым.

Ах ты, чува, моя чува,

Тебя люблю я.

За твои трудодни

Дай поцелую.

Разве не очевидна перекличка стихов юноши Аксенова и этой песенки, включенной в книгу его будущего друга, драматурга Виктора Славкина «Памятник неизвестному стиляге»? Оба текста о том, как юность Страны советов видит будущее. Только первый отвечает официальным установкам, а второй – мечтам сочинителей-стиляг.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.