Джулия или не Джулия?
Джулия или не Джулия?
После «Свадьбы моего лучшего друга» положение Робертс как королевы экрана стало довольно прочным, однако появились и новые кандидатки на «престол». Их, правда, награждали эпитетами, связанными с ее именем. Бывшую соседку Джулии по нью-йоркской квартире Сандру Баллок называли: «Следующая Джулия Робертс», партнершу по «Свадьбе…» Кэмерон Диаз — «Белокурой Джулией Робертс», Сэльму Хайек — «Латиноамериканской Джулией Робертс»…
И вот тут-то Робертс делает поистине великолепный рывок. Фильмы «Ноттинг Хилл» и «Сбежавшая невеста» вознесли актрису на такую высоту, что все сомнения в том, кто самая-самая в Голливуде, отпали. Еще бы, после двух таких хитов, да еще вышедших одновременно.
Однако злые языки и здесь умудрились найти отрицательную сторону: дескать, у того, кто находится наверху, есть только один путь — это дорога вниз. Джулию такой исход не устраивал, она поднималась вопреки всяческим прогнозам все выше и выше.
Впрочем, вернемся к началу 1997 года, когда ей в руки попал сценарий Ричарда Кертиса.
В нем одной из основных тем была «война» кинозвезды с папарацци и пишущей братией из желтой прессы. Вначале Джулия ознакомилась с текстом только из уважения к драматургу. Прочитав затем внимательно, она захлопнула рукопись: «Fuck, я буду в этом сниматься!»
Риск здесь, несомненно, был. В какой-то степени тема касалась и ее лично. Как правило, картины о кинозвездах снимались, когда карьера их близилась к закату. Тем более незадолго до этого по телевидению была показана «История Элизабет Тейлор», и многие могли решить, исходя из увиденного, что и Робертс делает последнюю попытку доказать, что она была и есть самая яркая звезда Голливуда. Джулия вовсе так не считала. Одно дело кино, другое — реальная жизнь. «Потому что она (героиня) — не я! Играть саму себя скучно, я делаю это каждый день! — говорила она в одном интервью. — Неужели вы подумали, что я считаю себя настолько интересной и неотразимой, что захотела бы сняться в фильме о самой себе?!»
Сценарист Ричард Кертис, создавая образ героини, в большей степени имел в виду кинозвезд 50-х годов: Грейс Келли и Одри Хепберн. «Жаль, что ни одна из них не могла у нас сниматься», — горевал он.
По замыслу героиня фильма Анна Скотт должна была присутствовать на экране как эпизодическая фигура, а главным действующим лицом должен был стать владелец магазина. На эту роль хотели пригласить Хью Гранта, о чем последний был уже извещен. По завершению работы над сценарием был определен и режиссер будущего фильма — Роджер Митчелл. Вместе они и решили, что героиню может сыграть, пожалуй, только Робертс, хотя надежды на это у них было мало. Сценарий послали актрисе так, на всякий случай. Да и момент был не самый подходящий — Джулия была сыта по горло темой «желтая пресса и кинозвезда».
Тем не менее, через какое-то время менеджер Робертс предложил им встретиться с актрисой в нью-йоркском отеле «Четыре сезона». После долгих споров по поводу того, как им лучше одеться, тройка англичан — Митчелл, Кертис и Грант — с небольшим опозданием предстали перед Джулией, поджидавшей их за столиком в баре. Хью Грант волновался, как и несколько лет назад. У него буквально все валилось из рук. Нервничали и Митчелл с Кертисом, тогда как Робертс была абсолютно спокойна. Но это была только внешняя невозмутимость. На переговорах с известными в мире кино англичанами, по ее признанию, она тоже сильно волновалась. Ведь даже после первой встречи с Хью Грантом утекло много времени. Актер окончил Оксфорд, имел большой театральный опыт. Однако стоило ей заметить, что и сами англичане несколько перепуганы, как она успокоилась. Но тут произошло непредвиденное — надо же было такому случиться, что в этот день гример положил ей на лицо слишком много косметики. Разумеется, это заметил режиссер. Джулия увидела, что англичане сбились в кучку и как-то искоса на нее поглядывают. Затем к ней приблизился Роджер: «Эээ… ммм… вы бы не могли оказать нам очень большую любезность, — нерешительно сказал он, — умыться…» Джулия попыталась было сострить, но ее душил смех. Она плюхнулась на пол и хохотала минут пять. После этого беседа стала непринужденной и естественной…
Когда стало известно о решении Робертс участвовать в новом фильме, в шоке были не только английские коллеги, но и все в Штатах. В Англии — Кертис и Митчелл — от радости, в Америки — други и недруги — от неожиданности. По признанию Митчелл и Кертиса, они даже подумать не могли о ее согласии. Друзья отговаривали актрису: как можно браться за роль, если героиня, как бы там ни было, все равно будет восприниматься зрителем как Джулия Робертс, да еще попадающая в пикантные ситуации. По этому поводу Джулия шутила: «Если уж вы решили, что это кино про меня, то я тоже буду думать, что это кино про меня, и позволю себе три месяца быть самой собой!»
Уже с первых кадров картины Робертс как бы раздваивается — Джулия или не Джулия прилетает в Лондон, ибо улыбка — ее, приветственно поднятая рука — ее, словом, весь тот набор, с каким актриса предстает обычно перед прессой. Это — Джулия, а по сюжету — это не она, а Анна Скотт.
Героиня Робертс, знаменитая кинозвезда, живет в Беверли-Хиллз, получает баснословные гонорары, однако не дает ей покоя «желтая пресса». Этим и объясняются некоторые ее спонтанные поступки. В один прекрасный день Анна прилетает в Лондон на премьеру своего нового фильма — космической эпопеи «Хеликс». Устав от пристававших журналистов, она надевает куртку, водружает на нос темные очки и отправляется побродить по городу… Актриса случайно попадает в Ноттинг Хилл — район, где полно антикварных развалов, экстремальных парикмахерских, тату-салонов, разных лавчонок и магазинчиков, среди которых приютился книжный магазинчик Уилла Таккера, в котором продавались путеводители для туристов. Дела у хозяина, прямо сказать, шли неважнецки, ему и его коллеге не хватало денег даже на то, чтобы позволить себе чашечку капучино. Как выражался Уилл, «здесь он и ведет свою полужизнь».
В зашедшей в магазинчик посетительнице, Уилл не узнает знаменитую кинозвезду. Его внимание отвлекает книжный воришка, который, в свою очередь, увидев Анну, сразу же просит у нее автограф. На протянутой им бумажке она пишет «Дорогой Руфас, ваше место в тюрьме…» Приобретя фотоальбом о достопримечательностях Турции, кинозвезда покидает магазин.
«Ты не поверишь, кто здесь был», — говорит Уилл своему коллеге, но что-то останавливает его, и он не называет имени. Коллега Марти просит Уилла купить ему сок, с которого, по сути, и начинаются любовные злоключения героев фильма, так как не очень-то расторопный Уилл, держа в руке стаканчик сока, сталкивается с Анной и обливает ее блузку. Согласившись зайти к нему в дом, который находится неподалеку, Анна, переодевшись, благодарит его за помощь и уходит. «Что ж, — говорит на прощание Уилл, — приятно было познакомиться. Так странно и мило…» Однако через мгновение Анна возвращается — она забыла свою сумку с покупками. Проходя мимо него к двери, она вдруг останавливается и целует его в губы. Они стоят молча, не зная, что сказать. И тут Уилл произносит: «Я прошу прощения за это «странно и мило»… Вошедший квартирант Уилла Спайк обрывает тоненькую нить, протянувшуюся между героями. «Вероятно, лучше ничего не говорить», — продолжая разговор, замечает Анна. «Да-да. Иногда я буду себе напоминать об этом. Хотя в это трудно поверить», — прощаясь, изрекает Уилл.
По всему видно, что первая встреча героев не прошла для них бесследно — они сразу же прониклись симпатией друг к другу. Она — от того, что встретила обыкновенного настоящего мужчину, а он — красивую женщину. Вместе с тем, будучи кинозвездой, Анна понимает, что стоит газетенкам пронюхать о ее знакомстве, на следующий день они раструбят о ее скором замужестве. И потому вынуждена ретироваться…
Актриса Джулия Робертс также прилетела в Лондон и тоже на премьеру фильма. Ей нужно было до начала мероприятия пообщаться с Рисом Ифансом — одним из партнеров по картине, и купить наряд для английской премьеры. Появившись перед репортерами, она буквально шокирует их сочетанием сладчайшей улыбки и словечками типа: «Вот дерьмо!» Когда ее спросили, что она чувствует, когда ее, как и героиню будущего фильма, преследуют репортеры, а она не может от них избавиться, Джулия рассказала о происшедшем с ней недавно случае: «Лос-Анджелес — не самое тихое место в смысле папарацци. Я была одна, уже стемнело, и тут из кустов выскочили четверо «шавок» и начали щелкать своими фотоаппаратами. Они даже не поздоровались и вели себя так, будто я не человек, а станок, с помощью которого они зарабатывают деньги…»
Впрочем, Робертс прилетала в Лондон открыто, так как не видела смысла скрываться, ибо уже знала, что стоило ей договориться со знакомой, чтобы через 15 минут встретиться и пойти по магазинам, как на месте их встречи уже будут толпиться фотографы. Как они пронюхивали, для нее оставалось загадкой. «Я сама еще четверть часа назад не знала, куда я пойду… Безумие какое-то. Из-за этого у меня иногда начинается настоящая паранойя — я нервничаю, постоянно оглядываюсь, подозреваю всех вокруг, боюсь, что даже мой гостиничный телефон прослушивается».
Кертис не пожалел в сценарии своих соотечественников, ведь ни для кого не было секретом, что английская бульварная пресса самая злая во всем мире. Он показал ее нравы, не забыв при этом и американских газетчиков. Авторы фильма утверждали, что в каждой кинозвезде живет простой смертный. И каждый человек должен иметь возможность пройти по улице или разобраться в своей личной жизни без посторонних и любопытных глаз, без назойливой и циничной прессы встретиться со своим любимым… Но чтобы это произошло, Анна Скотт должна хотя бы на время забыть, что она кинозвезда…
Разумеется, десять лет в статусе кинозвезды не прошли даром для нее. Во всяком случае, до встречи с Уиллом она держала ситуацию под контролем, и мужчины, как правило, существовали для нее лишь для «разогрева» прессы. Однако в данном случае все складывалось иначе.
Спустя три дня после первой встречи с Анной, Уилл случайно узнает от Спайка, что ему звонила «какая-то Анна». Ему удается дозвониться ей в отель и получить приглашение «на чай», но, придя туда, он попадает на пресс-конференцию по поводу премьеры фильма «Хеликс». Уиллу ничего не остается, как представиться корреспондентом журнала «Лошади и гончие». На аудиенции у Анны в присутствии пресс-секретаря он то и дело попадает впросак, так как фильма не видел. Анне и Уиллу приходится к тому же притворяться, что они незнакомы, и только в моменты, когда пресс-секретарь отлучался из комнаты, им удается перекинуться словами, касающимися только лично их. «Такие вещи происходят только во снах, — говорит Уилл, — а не в реальной жизни. Разумеется, в приятных снах. Я тебя встретил. И это тоже сон…» «А что будет в этом сне дальше?» — спрашивает Анна. «Я полагаю. Во сне… В этом сне я лучше сброшу маску. Ведь во снах такое возможно, а потом подойду и поцелую тебя…»
Но время, отведенное для интервью, закончилось, о чем решительно заявил менеджер, выходя из номера, чтобы пригласить следующего журналиста. «Ты занята сегодня?» — «Да». — «Хорошо». А потом, уже в присутствии надоедливого администратора, фразы, произнесенные ими, понятны только им. «Ну что же, рада была познакомиться с вами. Это мило, но странно». — «Читатели журнала любят вас…»
Однако этим их встреча не заканчивается. После мытарств, которые испытал Уилл, когда брал интервью у других исполнителей фильма, при этом постоянно попадая впросак, он уже собирался покинуть отель, но вдруг его пригласили зайти еще в один номер. К его счастью, там была одна Анна, которая отменила на этот вечер все встречи, сказав, что проводит этот вечер с блестящим английским журналистом, пишущим о лошадях… Узнав, что у сестры Уилла сегодня день рождения, она соглашается пойти на вечеринку с ним…
Съемки картины проходили в пригороде британской столицы, где была построена точная копия лондонского квартала, поэтому Кертис, живший в реальном Ноттинг Хилле, каждое утро приезжал точно к такому же дому, из которого вышел час назад. Ему импонировал как «киношный», так и настоящий Ноттинг Хилл — суматошный и неотразимый, с его маленькими и уютными улочками, где вместе с персонажем Хью Гранта жили не менее забавные люди, веселые англичане, откалывающие национальные хохмы. Все со странностями. Все пьют чай. Путают актрис и фильмы. Едят вместо йогурта майонез, носят прикольные майки, приходят в магазин туристических путеводителей и требуют Диккенса в качестве последнего американского романа-бестселлера или, в крайнем случае, «Винни Пуха».
На вечеринке, куда по сюжету картины приходят Уилл и Анна, его друг Макс учреждает приз в виде шоколадного пряника «самому большому неудачнику». Каждый из гостей рассказывает о каком-либо печальном событии из своей жизни. Не отстает от них и Анна, поведав, что с 19 лет, то есть с начала своей кинокарьеры, ей пришлось сесть на диету. «Таким образом, все это время я веду полуголодный образ жизни». К тому же у нее была масса ухажеров, и один из них бил ее, о чем писали газеты в качестве развлечения читателей, и еще она сделала себе две пластические операции. Словом, пряник достался ей. А чего только стоила реакция друзей и родственников Уилла на появление Анны среди них: от реплики «Ни хрена себе!» его взбалмошной сестренки Ханни, с рыжей мочалкой на голове и глазами навыкате, до удивления приятеля Уилла, который вообще не знал, кто такая Анна Скотт.
В подобной ситуации на ужине у «простых людей» хоть редко, но случалось побывать Робертс и в реальной жизни. При этом она знала, что испытывают люди, сидящие за одним столом с кинозвездой. В свое время она чуть не сошла с ума, когда оказалась рядом с кинозвездой Одри Хепберн.
Журнал «Marie Claire», являющийся спонсором фильма «Ноттинг Хилл», предложил ей во время интервью имитировать сцену из фильма, сидя за столом в доме у незнакомых людей. «Это было очень странно, — призналась Джулия. — Одна женщина меня спросила, кем я работаю, и я ответила, что я актриса. Она тут же сменила тему, а по разговору я поняла, что у нее самой достаточно интересная жизнь и ей наплевать на то, кинозвезда я или нет. Она мне так понравилась, что уже и мне захотелось узнать, кем она работает. Потом ее спросили: «Ты что, ее не узнала?», и она ужасно смутилась…»
Судя по репортажу и мнению самой актрисы, ничего глупее этого мероприятия не было. Собравшиеся выглядели зажатыми, скованными, что-то мямлили вместо простых вопросов, а Джулия, стараясь сохранить свое реноме, фальшиво улыбалась и как посредственная артистка старалась быть «просто обыкновенной девушкой».
Покинув вечеринку, Уилл и Анна окунулись в ночную прохладу и тишину улочек и садов Ноттинг Хилла. Перебравшись через ограду, они обнаруживают скамейку, на которой красовалась надпись: «Джун, которая любила этот сад, от Джозефа, который всегда сидел рядом». Сидя на скамейке, Анна словно примеривается не только к ней: «Некоторые люди всегда живут вместе… Посиди со мной», — говорит она Уиллу… Камера взмывает, и фигурки влюбленных, затерявшихся в зелени деревьев, становятся все меньше и меньше. Впрочем, даже в сказках счастье не случается так скоро…
На следующий день они смотрят в кинотеатре фантастическо-космическую муру — фильм, в котором играет Анна. И похоже, лишь ее красивая внешность, которую не скрывают даже космический комбинезон и шлем, делает картину «смотрибельной». Думается, им все равно, что смотреть, так как они не обсуждают увиденное. Им и так хорошо, если бы не непредвиденные ситуации. Так, сидя в ресторанчике, Анна и Уилл случайно слышат, как за соседним столиком подвыпившие «джентльмены» перемалывают косточки ей и ее коллегам по профессии, обсуждая не только физические данные актрисы, но и обливая ее грязными инсинуациями. Когда Уилл пытается их урезонить, они поднимают его на смех. Сначала Анна пытается увести Уилла, но потом неожиданно возвращается к столику и с мстительной улыбкой, присущей настрадавшимся от сплетен кинозвездам, произносит убийственную тираду: «Привет! Я хотела извиниться за своего друга. Он очень впечатлительный (сидящие за столиком обомлели, узнав ту, о ком только что болтали всякие гадости, пытаются что-то промямлить в свое оправдание). Нет-нет! — продолжает она. — Оставьте! Я знаю — вы не со зла. Просто подтрунивали. Вам же надо как-то тешить свои крошечные члены… Тунец очень и очень хорош. Приятного аппетита».
Думается, в этой сценке слились воедино Джулия и ее героиня.
Однако, похоже, это заставляет Анну вспомнить, что она не просто влюбленная женщина, но еще и кинозвезда, которая постоянно на виду у окружающего мира… «Зачем ты мне нужен?» — спрашивает Анна Уилла. «Не знаю», — отвечает он. «И я тоже… Ты поднимешься?» — решается она. «Есть сотня причин, по которым я не должен этого делать», — говорит Уилл. «Да, причин не мало… Ты поднимешься?» — «Да». — «Через пять минут».
И снова ее легкомыслие ломает их взаимоотношения. В номере Анну поджидает ее бойфренд — этакий самодовольный скучающий сытый кот (Алек Болдуин), прилетевший от нечего делать из Америки. «Я не знала… Все это странно и невероятно. Ты прости… Я не знаю, что сказать?» — «Скажи: прощай… Традиционно…» Автобус с огромным портретом Анны Скотт на борту увозит Уилла в тихий Ноттинг Хилл…
«Та девушка, — говорит он Спайку, — не может быть моей. Я словно выпил любовное зелье. И теперь мне нужно еще… Я открыл ящик Пандоры и тут же попал впросак». Друзья как могут утешают его. «Она богиня, и ты был заранее обречен», — говорят они, пытаясь познакомить его с разными женщинами, но все напрасно, хотя, по признанию Уилла, «платоническая любовь убивает…»
Видимо, вспомнив Мэрилин Монро, а точнее скандал, вызванный ее знаменитой фотографией для календаря, на которой кинозвезда еще до своего звездного восхождения снялась обнаженной, авторы фильма решили обыграть этот случай в своей картине. Героиня Робертс тоже оказывается в подобной ситуации. Джулия была не согласна с тем, как авторы трактовали поведение Анны в подобной ситуации. Ей не нравилось не только, как Анна попадает в эту ситуацию, но и как пытается ее разрешить. Робертс казалось поведение Анны неестественным. Однако когда она высказала это Митчеллу, тот отрезал: «Но Анна Скотт — не вы!» Вместе с тем, Роджер Митчелл так же, как режиссер Хоган говорил о феномене Робертс: «Когда звучит команда «Мотор!», происходит что-то необъяснимое. Ее героиня не просто оживает на экране. Перед камерой возникает другая реальность — сверхконцентрированная сверхжизнь. Я еще никогда не сталкивался с подобным чудом. Говорят, что никто не умеет столь спонтанно существовать перед камерой, как Джулия. И это состояние она сохраняет в каждом дубле».
И вот на несчастную кинозвезду, прилетевшую всего на два дня в Лондон, обрушивается газетная лавина с крупно набранными заголовками «Грязное белье — это Скотт» и тому подобное, сопровождая все это фотографиями обнаженной актрисы. Спасаясь от скандала, героиня Джулии ищет приют в доме с голубой дверью в Ноттинг Хилле.
«Фотографии были сделаны давно, — говорит она Уиллу. — Я была бедна. Это не оправдание. Кто-то тогда на студии снимал все это на кинокамеру, а потом продал кадры. Моя глупость превратилась в порнографию. Я не знаю, что делать? Я здесь совершенно одна… Я знаю. Столько прошло времени… Я приехала на два дня, но эти мерзкие ваши газеты создали для меня настоящий ад. Прости, что тогда так получилось… Каждый раз, как только я пытаюсь завести нормальный роман с нормальным человеком, происходит катастрофа…»
Ночью Анна приходит к Уиллу сама, а утром с надеждой спрашивает: «Я поживу у тебя немного?» «Оставайся навсегда», — говорит он.
Постельная сцена с героем Хью Гранта также вызвала у Джулии несогласие с текстом, который должна произносить ее героиня. Анна лежит в постели с Уиллом и вспоминает шутку кинозвезды Риты Хейворт: «Все мужики ложатся в постель с Джильдой, а просыпаются со мной». Джулия сочла эту фразу совершенно не нужной. «Я не верю в подобную чушь», — говорила она. Некоторые шутки она считала уж очень неприличными, и ей неловко было их произносить, тогда она предлагала другие. Например, такие: ее героиня говорит, что, когда Мел Гибсон показывает на экране свои ягодицы, он обходится без дублера.
А вот Хью Грант постеснялся. Напрасно «караулила» Джулия под объективами кинокамер, ожидая в постели Хью, который, как выяснилось позже, отказался играть с ней интимную сцену. Вряд ли кто другой отказался бы оказаться в постели с «красоткой». Актер заявил, что стесняется своей несовершенной, по его мнению, задницы и потребовал дублера. Следует сказать, что в фильме «Красотка» в постели с Гиром тоже находилась не Робертс, а ее дублерша. Справедливости ради заметим, что и Джулия довольно часто пользовалась оговоренным для себя правом вето не только на постельные сцены, но даже на поцелуи, предусмотренные в сценарии. «Мне никогда не приходилось изображать половой акт, — говорит Джулия. — Я, можно сказать, королева любовной прелюдии»… В фильме Анна Скотт, издеваясь над условиями контрактов, которые заключают голливудские актеры, говорит: «В моем контракте записано, что я могу показывать низ спины, но зад — никогда». Отвечая на вопрос журналистов, какие оговорены условия в ее контракте, Робертс сказала: «У меня нет никаких специальных требований, кроме того, чтобы на съемках мне предоставляли собственный трейлер с туалетом. Насчет «обнаженки» никаких специальных пунктов нет».
Впрочем, ночь любви и счастливые моменты пробуждения с утренним кофе обернулись настоящим шоком — возле двери на улице собралась орда фотографов, откуда-то пронюхавших о местонахождении кинозвезды. Анна в ярости — она опять попалась. Она думает, что ее предал кто-то из окружения Уилла, и потому, уходя, обвиняет его во всех смертных грехах. На его слова, что это всего лишь газеты, бумага, мелочь, что это всего лишь на один день, а потом их выбросят на помойку, Анна говорит: «Ты не понимаешь. Газеты будут всегда. И мне всегда будет стыдно!»
Так заканчивается еще одно любовное свидание героев фильма. «Наши чувства не совпадают», — говорит герой Хью Гранта.
Порой реальное и придуманное переплетались во время съемок. Например, в вышеупомянутой сцене, где за героями охотятся папарацци. В то время, когда масса статистов, изображавших фотографов, слепили своими «блицами» Анну, наверно, столько же настоящих профессионалов сверкали настоящими вспышками, снимая «киношных» папарацци, создававших видимость, что они снимают кинозвезду.
«Мне казалось, — признавалась Робертс, — что сыграть Анну Скотт будет проще простого. Однако потом я поняла, что это будет самая трудная роль в моей карьере. Чем меньше зазор между реальностью и вымышленным миром, тем труднее попасть в точку».
Через полгода после бегства из домика Уилла Анна снова оказывается в Лондоне на съемках очередного фильма — экранизации Генри Джеймса. Узнав об этом, Уилл отправляется на съемочную площадку, где его ждет, увы, довольно прохладный прием. Анна говорит, что она в данный момент занята, так как сегодня последний съемочный день и ему придется подождать до окончания съемки. Однако разговор не состоялся, так как Уилл случайно услышал, как в ответ на вопрос одного из актеров, с кем это беседовала Анна, она сказала: «Никто… Довольно неловкая ситуация. Человек из прошлого. Даже не знаю, зачем он пришел». Позже окажется, что сказано это было опять-таки из-за боязни очередных сплетен, в целях самосохранения. Но Уиллу этих слов было достаточно. И когда она на следующее утро появляется в его магазинчике, чтобы извиниться. «Ты хотел, чтобы я рассказала о тебе какому-то актеру? — говорит она, а потом с робкой надеждой: «Если я останусь… вдруг я тебе снова понравлюсь?» Но Уилл не верит уже ни во что. «Я живу в Ноттинг Хилле, а ты в Беверли-Хиллз. Тебя знает весь мир, а меня не всегда вспоминает родная мать, — говорит он. — С тобой мне неспокойно… Ситуация кажется идеальной, но мое сердце не выдержит, если ты меня бросишь, когда ты уйдешь, а это произойдет… Поэтому сейчас я скажу: «Нет» — и оставим все, как есть».
Однако лирическая комедия или даже сказка не могла заканчиваться так печально. Уилл сознает, что не сможет жить без своей любимой и с помощью друзей проникает на последнюю пресс-конференцию кинозвезды, которую она дает перед отъездом в Америку. И когда ведущий предоставляет ему возможность задать последний вопрос, он спрашивает: «Если бы ваш знакомый сказал, что был дураком, встал бы на колени и просил вас передумать, вы бы передумали?» — «Да», — говорит она. Поняв, в чем дело, пресс-секретарь просит одного из журналистов повторить вопрос, который тот задавал ранее. «Мисс Скотт, вы надолго остаетесь в Англии?» — «Навсегда!» — твердо заявляет актриса.
А потом, разумеется, была сногсшибательная свадьба и тот самый сад, где в первый свой вечер гуляли когда-то влюбленные, а на той самой скамейке, положив голову на колени Уилла, лежала на восьмом месяце беременности Анна, в прошлом знаменитая американская кинозвезда…
Недаром ведь на рекламных плакатах фильма «Ноттинг Хилл» рядом с названием картины был помещен еще один текст: «Может ли кинозвезда влюбиться в мужчину прямо на улице?» Остряки пытались уточнить: «Может, если он — Хью Грант». Впрочем, в реальности все было не так-то уж безоблачно в отношениях двух кинозвезд. На Робертс совершенно не действовал знаменитый магнетизм англичанина. А у режиссера были куда более весомые причины для головной боли: ранее ему не приходилось работать со звездами первой величины, и он не знал, как себя вести с ними, тем более что Джулия и Хью почему-то смертельно друг друга боялись. Злые языки утверждали, что они не только боялись друг друга, но и вообще отношения между ними были настолько накалены, что Джулия разговаривала с Грантом не иначе, как только по делу. Ко всему прочему, в самый разгар съемок вышел настоящий скандал: кинозвезды столь долго выясняли отношения и в таких выражениях, что едва не отказались сниматься вместе. Однако неустойку платить никому не захотелось, но любовные сцены после этого инцидента выглядели необычно: она его поцелует — и отстранится на безопасное расстояние… Радовался этому, пожалуй, единственный человек — ее бойфренд Бенджамин Брэтт, у которого тешилась надежда, что на этот раз у его подруги не будет романа с партнером. А посещение Брэттом съемочной площадки вызвало у репортеров настоящий всплеск эмоций. Бульварные газетчики буквально по пятам преследовали их днем и ночью. «В Америке, — комментировала Робертс, — папарацци уже успокоились. Они уже нащелкали нас во всех видах. А местные папарацци еще не выполнили свою норму».
Что касается отношений между Джулией и Хью, то с партнерами в принципе бывает всякое — день на день не приходится, и многие уверяли, что ее отношения с Грантом характеризовались как «уважение, дружба, привязанность». Сказанное, пожалуй, представляется более правдоподобным, если судить по отзывам Джулии в адрес своего партнера: «Хью невероятно забавный прикольщик. Он постоянно выкидывал всякие коленца, чтобы рассмешить меня и всех остальных». Вместе с тем она категорически не согласна, когда его называют просто «забавным парнем». «Когда речь заходит о Хью, люди склонны упрощать. Хью — невероятно умный человек, он очень много знает, хотя часто прячется за имиджем смешного растяпы. На экране он всегда остается самим собой, и многие считают, что он играет совершенно спонтанно. — И продолжает: — Попробуйте сохранить спонтанность, повторяя слова в двенадцатый раз! А Хью не просто повторял, он еще и оттачивал каждую реплику, искал в каждом слове и жесте что-то новое».
Хью Грант также с неизменным уважением говорил о Робертс: «Я поражаюсь, как ей удается сохранять чувство юмора в присутствии орд папарацци. Она стала душой «Ноттинг Хилла». Более того, она стала нашей страховкой. Мы могли искать, экспериментировать, рисковать, потому что знали — если в числе актеров будет Джулия Робертс, публика слопает все, что угодно. Сделайте фильм, в котором ее партнером будет Муссолини, — и в премьерный уик-энд фильм соберет 50 миллионов!»
Таким образом, создатели фильма сумели соединить в своей картине и юмор, и великолепных комедийных звезд, и красоту Лондона — что давало гарантию на успех картины в английском прокате. Но были и опасения. Во-первых, английский юмор не всегда доходит до американцев. Во-вторых, местные прокатчики недоумевали: зачем фильм с американской кинозвездой называть в честь лондонского квартала. Так или иначе, картину ждали с нетерпением, потому что Робертс по-прежнему любили по обе стороны океана. И вопрос, который волновал ее соотечественников — сыграет ли Джулия саму себя, отпал. За «самокритику» она удостоилась пятерки: нежная, остроумная, обаятельная Анна может вести себя как разъяренная тигрица. Что и делает. Тест-просмотры показали, что такую точку зрения разделяли 90 процентов зрителей, поставивших в анкетах о фильме «отлично» и «очень хорошо». Для них «Ноттинг Хилл» стал неким воссоединением Джулии с собственным имиджем, а фильм — синтезом лучших черт английского и американского кино. Разумеется, актрисе не очень-то нравилось, когда ее ассоциировали с экранными героинями или пытались провести параллели в фильмах и ее собственной судьбе. «Ты можешь практически слиться с образом, но домой будешь возвращаться одна», — как-то заметила она в сердцах.
В свою очередь, Джулия говорила: «Некоторые думают, что раз я играю актрису, то играю себя. Или же, что я все понимаю про свою героиню. Отнюдь нет. У каждого актера свой жизненный путь и опыт. Я, Джулия Робертс, и Анна Скотт — разные личности. Нас же не собирали на конвейере, как автомобили. Люди меняются по мере того, как набираются жизненного опыта. Так не бывает, чтобы вы прославились и — раз! — стали другим человеком. В фильме «Ноттинг Хилл» героиня говорит своему другу: «Слава — это не реальность. Не забывай — я еще и просто молодая девушка, стоящая напротив молодого парня и умоляющая любить ее». То же самое можно сказать и обо мне!»
Когда фильм вышел на экраны, Робертс спрашивали: «Может ли такая жительница Олимпа, как вы, и простой смертный жить вместе долго и счастливо?» На что актриса отвечала: «Если людей связывают их сердца, неважно кто ты и где живешь». Тем не менее, очередным избранником ее в то время был опять-таки небезызвестный актер Бенджамин Брэтт…
В период лондонских съемок Джулия выкроила себе «римские каникулы» и в сопровождении Бенджамина отправилась отдыхать на остров Капри. Свидетели утверждали, что влюбленная парочка была неразлучна и большую часть времени проводила в своих аппартаментах в роскошном отеле «Европа Палас» или у внутреннего бассейна и лишь изредка выбирались на прогулки по острову.
* * *
Слухи о проекте продолжения «Красотки» носились в воздухе давно, однако так случилось, что вновь встретиться на съемочной площадке Гиру и Робертс суждено было совсем в другой картине, хотя и того же режиссера — Гарри Маршала. А началось с того, что Ричард Гир послал Джулии первоначальный вариант сценария «Красотка-2» в Лондон, когда она еще снималась в «Ноттинг Хилле». Сценарий ей понравился, хотя нетрудно было предположить, что все кому не лень будут проводить параллель между ее личной жизнью и судьбой героини. Тем не менее, она решила отказаться, ибо и слышать не хотела о «воскрешении» «Красотки». Чтобы не обижать Гарри Маршала своим отказом, Джулия пошла на хитрость, запросив за съемки гонорар в размере 17 миллионов долларов, надеясь, что никто не пойдет на такие жертвы. К ее удивлению, чек был выписан немедленно. К тому же на небольшую роль Элайны из Манхэттена в картину была приглашена и ее сестра Лиза.
Несколько лет назад в ток-шоу Опры Уинфри, когда ей задали вопрос, будет ли продолжение «Красотки», Джулия язвительно и раздраженно сказала: «Да, конечно. Когда мне будет лет 60, а Ричарду — 80. Я буду все так же прыгать в мини-юбке, а Рича выкатят в инвалидной коляске…» Тем не менее, в результате пришлось смириться… не только с фильмом, но с тем, что Робертс становилась самой высокооплачиваемой актрисой Голливуда.
«Ноттинг Хилл» вышел на экраны в конце мая 1998 года, а уже через два месяца состоялась премьера картины «Сбежавшая невеста». В результате зритель получил «двойную порцию» Джулии Робертс. Оба фильма как будто были двумя сторонами одной медали, посвященной жизни артистки — кинозвезды и простой женщины, «рожденной свободной». Ведь даже режиссер Гарри Маршал посоветовал Ричарду Гиру во время подготовки к съемкам «раскрутить» партнершу, чтобы тот смог по-настоящему почувствовать характер героини. «Чего там выдумывать, — усмехнулся он. — У Джулии в жизни было все точь-в-точь так, как у меня в сценарии. Вот ее и спроси».
Авторы фильма уже в прологе представляют свою героиню. Сквозь лесные чащи мчится она верхом на лошади, ветки стегают в лицо, рвут подвенечное платье, но ей безразлично — она вырвалась на свободу…
Знакомый журналиста Айка Грэма рассказывает ему о девушке, которая регулярно сбегает от своих женихов прямо из-под венца. В их числе оказался в свое время и сам рассказчик. Айку нужны сюжеты для газеты, поэтому он быстренько стряпает со слов приятеля статью под названием «Сбежавшая невеста», в которой громит легкомысленную Мэгги Карпентер, разрушающую, по его мнению, судьбы хороших парней. Статья основывалась в основном на слухах и домыслах, но Айка мало заботили факты. Публикация в газетах привлекла к себе всеобщее внимание. Узнала о ней и Мэгги, и реакция ее была однозначной: «Это самая грубая, самая ужасная, самая дурацкая шутка, с которой я когда-либо сталкивалась!» Она пишет письмо в редакцию, и главный редактор, бывшая жена Айка, увольняет его за некомпетентность… Фотограф, заваривший эту «кашу», советует Айку отправиться в городок Хейл, где проживает девушка, и собрать материал на месте. «Если она опять убежит из-под венца, ты напишешь передовицу, а ее фото будет на обложке», — заключил он.
В городке журналиста встретили недружелюбно. В парикмахерской подруги Мэгги выкрасили его волосы во все цвета радуги. А сама героиня, которую он встречает на улице после «общения» с ее заступницами, советует: «Если вы приехали сюда, чтобы что-то выведать обо мне, то вам лучше уехать». Но Айк полон решимости убедиться в своей правоте, к тому же его уволили по ее милости, а тут еще испортили прическу. «Я не уеду отсюда до тех пор, пока не получу очередного подтверждения моей теории».
Журналист избирает хитрую тактику — он «внедряется» в круг друзей и даже становится приятелем ее жениха. Тогда и Мэгги делает ответный ход — начинает готовиться к свадьбе, чтобы доказать всем и самой себе, что на этот раз венчание состоится.
Герою Ричарда Гира удается добыть видеокассету, на которой были запечатлены моменты бегства невесты из-под венца: вот Мэгги в подвенечном платье прыгает через забор и с каким-то парнем уезжает на мотоцикле, во второй раз — она удирает из церкви, не заметив даже, что тащит за собой мальчишку, держащего шлейф ее платья. И, наконец, в третий раз невеста умчалась на коне…
Сначала Айк пытался просто спровоцировать очередной побег Мэгги из-под венца, но вдруг неожиданно для себя он влюбляется в девушку, и она отвечает ему взаимностью. В финале, после очередной попытки к бегству, Мэгги отдает ему свое сердце.
Бульварная пресса немедленно обыграла сюжет картины, заявив, что еще не известно, кто в этой совместной работе кинозвезд сбежит первым: Гир или Робертс, заметив, что сказочный хеппи-энд «Красотки» до этого фильма имел счастливое продолжение и в реальной жизни — актеры, мол, остались друзьями. Однако на съемках «Сбежавшей невесты» звезды рассорились. Гир жаловался, что Джулия стала грубой, взбалмошной, ни с кем не считается. Ситуация особенно накалилась, когда Ричард попросил прервать съемку в момент, когда героиня Робертс делает Айку предложение. По словам Гира, Джулия жутко раскричалась, а потом заявила режиссеру, что не намерена терпеть выкрутасы партнера. С этого момента они почти перестали разговаривать друг с другом, и Ричард даже грозился оставить проект. Впрочем, и он не был подарком. Известно, что во время съемок фильма «Шакал» он вел себя так вызывающе по отношению к партнерам, что умудрился рассориться и с Дензелом Вашингтоном, и с Брюсом Уиллисом, настроив против себя и всю съемочную группу.
В данном случае не исключено, что Гиру просто было не по себе от всеобщего внимания, которым пользовалась во время съемок Джулия.
«Мы снимали в маленьком городке, неподалеку от Балтимора, — рассказывал Гарри Маршал. — Стоял декабрь, и местные жители полдня мерзли на холодном ветру только для того, чтобы в течение секунды увидеть Джулию живьем. Однажды меня предупредили, что могут возникнуть беспорядки, и тогда я попросил актеров выйти из трейлера, поприветствовать собравшихся и попросить их разойтись. Когда вышел Гир, в толпе зааплодировали и заулюлюкали. Когда же появилась Джулия, началась коллективная истерика. Завидев ее, люди плакали. Взрослые люди. Джулия так растерялась, что не знала, что сказать».
Словом, судьба во второй раз свела Джулию с Гиром, и, наверное, она где-то понимала, что до конца не изжила Ричарда из своего сердца. Отсюда, пожалуй, и возникали вспышки с ее стороны. В фильме все происходило в точности, как ей мечталось когда-то: он — влюблен по уши, а она — в белом платье. Но это опять-таки было в кино, а не в жизни. Прошло десять лет, а она чувствовала, что ничего не изменилось — она влюблена, а он по-прежнему не нуждается в ней. И хотя после конфликта общение между ними ограничивалось диалогами из сценария картины, Робертс понимала, что выяснения отношений не избежать. Отыграв последний эпизод, Джулия подошла к Гиру и спросила:
«Почему я так несчастна?»
«Ты уделяешь слишком много внимания ненужным вещам, — сказал он. — Тому, как человек кричит на каждом углу о своих чувствах, и с такой же тщательностью подбирает для себя свадебный костюм. Как он смотрится рядом с тобой на фотографиях и насколько респектабелен. А ведь единственное, что действительно важно, чтобы этот человек любил тебя. Ты должна найти мужчину, который полюбит тебя… точнее, позволить ему найти тебя. Вот и все». Из слов Ричарда Джулия поняла еще и то, что он все прошедшие годы следил за ней и ее жизнью, так как в его словах было столько правды.
Робертс, вспоминая о работе над фильмом, говорила: «Лучшее, что произошло со мной на съемках, была встреча с Джоан Кьюсак, которая играет мою лучшую подругу. Я не была с ней знакома и даже не знала, что мы будем играть в одном фильме. Эта женщина — настоящая богиня!»
Во время съемок Джулия отметила и свой день рождения. Вместе с друзьями она отпраздновала это событие на пароходике. Разумеется, за ним увязались еще два судна с папарацци на борту. В ход шли фальшивые пригласительные билеты, репортеры предлагали обслуге тысячу долларов за любой «жареный» факт…
Раньше Джулия, когда к ней подходили с какими-нибудь каверзными вопросами, по ее признанию, внутренне съеживалась и думала: «Уйдите, уйдите, пожалуйста. Не смотрите на меня!» Теперь же она знала, что вовсе не обязана с ними объясняться и тратить силы на то, чтобы кому-то было что писать и читать в бульварных газетенках. Ее это не касалось.
«Сегодня очень трудно быть Джулией Робертс, — говорил Гарри Маршал. — Но она ухитряется быть самой собой и при этом наслаждается жизнью. Она невероятно профессиональна. Она знает не только свои реплики — она знает все реплики, все ракурсы, все детали. Как и все сегодняшние молодые люди, она хочет быть умной. Но никто из нынешних молодых не хочет быть смешным — никто, кроме Джулии. Это и есть главная перемена, произошедшая с ней за эти годы».
Джулия не устраивала никаких пресс-конференций, хотя сделанное ею заявление голливудским продюсерам было в достаточной степени сенсационным: она, мол, уходит из кино… на год. Для многих это было подобно грому среди ясного неба. Джулия объяснила, что ей уже за тридцать и время такого отпуска ей необходимо для того, чтобы выйти замуж и родить ребенка. Правда, дата свадьбы еще не назначена. Разумеется, сразу же возник вопрос: означает ли это, что невеста-беглянка перестанет избегать брачных уз или все будет как в ее последнем фильме?
Между тем ее роман с Брэттом длился уже полтора года. Конечно, тщеславному актеру льстило внимание как Джулии, так и прессы. Он даже терпел, по его выражению, весь этот «детский сад», выражавшийся в любовных записочках подруги на подушке по утру, телефонные звонки по двадцать раз на день с глупыми вопросами: «А что ты сейчас делаешь? А я думаю о тебе», или «Неужели ты решил на мне жениться еще до того, как мы познакомились?» Разве он мог предположить тогда, что так она воспримет его фразу, оброненную при знакомстве. Тем не менее, на все доводы друзей, что Робертс не из тех, кто бежит под венец, а скорее удирает из-под него в последнюю минуту, Бенджамин не желал обращать внимания. «У нее явно что-то не в порядке с головой», — подсказывали доброжелатели. Ему же вдруг стало казаться, что она серьезная девушка, которая хочет создать дом, семью, иметь детей. Сомнения у нее, разумеется, были. Бенджамин по несколько раз на неделе звонил бывшей любовнице Монике Макклер, с которой был в близких отношениях в течение 7 лет. Они вместе боролись с безвестностью и нищетой.
Моника порвала с Брэттом из-за его отказа оформить с ней брак и завести ребенка, а Бенджамин уже спустя полмесяца стал волочиться за Джулией. Теперь же он советовался с Моникой на правах старого друга, стоит ли ему жениться на Робертс. По-видимому, свою роль здесь сыграл тот факт, что у Моники появился бойфренд, и это как-то задевало Брэтта за живое. Однако Джулия не из тех, кто уступает и отступает. По ее настоянию Бенджамин покинул телесериал «Закон и порядок» и переехал из Нью-Йорка в Голливуд. Она считала, что здесь ему будет легче сделать карьеру.
Джулия по своему опыту прекрасно знала, какую опасность таят в себе «романы под софитами», и потому сразу предупредила Мадонну, с которой Брэтт начал сниматься в картине «Еще один лучший друг», чтобы та держалась от него подальше. И еще — что она будет внезапно наведываться на съемочную площадку. Окружающим же она говорила, что абсолютно ни к кому не ревнует своего красавчика, а тот, в свою очередь, ее. Тем не менее, он прилетал в Лондон, где снималась Джулия. Наверное, она лукавила, говоря: «Бенджамин позволяет мне все: я могу в любой момент пойти вдвоем с подругой в ресторан или на неделю уехать с приятелем на курорт, не спрашивая разрешения».
Произнося эти слова, она вряд ли забыла сцену ревности, учиненную Бенджамином, когда она снималась с Гиром в «Сбежавшей невесте», еще до того как между актерами пробежала черная кошка. Вместе с Ричардом она позволила себе поужинать в китайском ресторанчике. Об этом пронюхали борзописцы и написали черт знает что. Бенджамин примчался на съемочную площадку с газетенкой в руках и бледный от гнева. Джулия едва успокоила его тогда, но с этого момента что-то надломилось в их отношениях.
Вместе с тем, по-видимому, еще со школьных лет, в ней постоянно присутствовал страх быть брошенной, а отсюда и ревностное отношение ко всему, что было ей пусть даже в небольшой степени дорого и, по ее мнению, должно было принадлежать только ей. «У меня есть друзья-мужчины, с которыми я не собираюсь ложиться в постель, — откровенничает Джулия. — Но признаюсь, как и моя героиня в фильме «Свадьба моего лучшего друга», я испытываю какую-то ревность, когда они с кем-то встречаются. Есть у меня друг, с которым у меня никогда ничего романтического не было. Но когда он начал ходить на свидание к девушке, мне это как-то странно не понравилось».
А обид, нанесенных ей, Джулия не прощала. Особенно если это было со стороны ее возлюбленных. Месть ее, как это было уже с Кифером Сазерлендом, была ужасной. Не менее жестоко отомстила она и Бенджамину за его минутное раздражение. Дело было в Лос-Анджелесе, где актриса участвовала в рекламной кампании фильма «Сбежавшая невеста», а Брэтт сопровождал ее. И вот однажды ему не понравилась поспешность, с которой Джулия бросилась на встречу с пресс-агентами. И он демонстративно покинул гостиничный номер, а когда, остыв, вернулся, то нашел лишь записку: «Провожу вечер с друзьями».
Вечеринка была устроена для узкого круга Джорджем Клуни, и Джулия до поздней ночи хороводилась там с лучшим другом актера, его личным парикмахером Валдо Санчесом. Вернувшись под утро, она разбудила Бена и рассказала ему и про вечеринку, и про Санчеса, так что у Брэтта от ревности сон как рукой сняло. Это и было целью «сбежавшей невесты». Бенджамин покаялся, что вел себя как дурак, и попросил прощения, которое после объятий и поцелуев было ему тут же даровано. Вопрос о дате свадьбы тем не менее оставался открытым, и лишь об одном обмолвилась тогда Джулия, что и после свадьбы она останется Робертс. (К тому же фамилия жениха была созвучна английскому brat — «отродье».) Думается, и Бенджамин был не настолько наивен, чтобы рассчитывать скоротать старость в объятиях подруги. Поэтому на вопрос, продолжает ли он встречаться с Джулией, Брэтт обычно спрашивал: «Который час?» — и лишь потом говорил: «Кажется, пока да!»
Пока же Робертс собиралась устроить себе каникулы. На ее столе появился сценарий, присланный со студии «Юниверсал» с предложением сыграть главную роль. В основе сценария фильма «Эрин Брокович» лежала подлинная история, происшедшая с секретаршей, работающей в одной из небольших фирм Лос-Анджелеса.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.