НА ПУТИ К ЭЛЕКТРОННОМУ ТЕЛЕВИДЕНИЮ

НА ПУТИ К ЭЛЕКТРОННОМУ ТЕЛЕВИДЕНИЮ

Между тем идеи телевидения получают все большее распространение. К 1924 году становится ясно, что мысль о построении полностью электронной телевизионной системы приходила в голову не одному Зворыкину. Шотландец А. А. Кэмпбелл Суинтон, с 1907 года являвшийся председателем Лондонского рентгеновского общества, несколько раз в своих выступлениях говорил о такой возможности и даже предлагал принципиальную схему телевизионной установки, во многом схожую с разработкой Зворыкина. В апреле 1924 года Кэмпбелл Суинтон опубликовал статью «Возможности проводного и беспроводного телевидения», в которой выразил убеждение, что многочисленные трудности на пути создания электронной телевизионной системы могут быть преодолены, если их решением займется одна из фирм-лидеров в области электротехнической и радиоиндустрии, например компания «Дженерал электрик». Сам Кэмпбелл Суинтон никогда не пытался запатентовать высказываемые им предложения.

Статья Кэмпбелла Суинтона получила определенный резонанс в промышленности и исследовательских лабораториях. Появилась информация, что финансовую поддержку на проведение разработок в области телевидения получили группы исследователей не только в США, но и в Германии, Англии, Франции, Японии. Правда, по имеющимся сведениям, свои усилия эти группы направили в первую очередь на реализацию более простого механического телевидения.

Увлекшись идеями телевидения больше десяти лет назад и придя к изобретению системы электронного ТВ, Зворыкин осознавал, что по существу он является лидером исследований в данной области науки и техники. Но это лидерство пока существовало в виде идей и технических описаний на бумаге. Этого было недостаточно для обоснования необходимости увеличения финансирования и существенного расширения работ в компании «Вестингауз». Руководству фирмы нужно было предъявить не заявку на изобретение, а действующий образец передающей и приемной аппаратуры, способный убедить людей бизнеса в осуществимости электронного способа телевизионного вещания.

На решение этой задачи Зворыкин направил свои основные усилия начиная с июня 1924 года. Теперь он, подобно своему учителю Б. Л. Розингу, ощутил, как непросто быть первопроходцем в создании новых технических средств. Конечно, в прошедшие полтора десятилетия техника не стояла на месте и решение некоторых проблем, над которыми приходилось биться им с Розингом, в какой-то степени облегчалось. Так, в качестве приемного устройства Зворыкин использовал промышленную осциллографическую трубку фирмы «Вестерн электрик». Усовершенствования, которые ему пришлось сделать, пока еще не были кардинальными, и получаемое на экране изображение неизбежно было нечетким.

Более сложными оказались проблемы, связанные с созданием передающего устройства. Зворыкин задался целью продемонстрировать полностью электронный способ передачи изображения, исключив систему механической развертки и связанные с ней элементы. Ему удалось собрать и откачать передающую вакуумную трубку нового типа, главной частью которой являлась фотомозаичная мишень. Импульсы тока от мишени поступали к приемному устройству, в результате чего на экране появлялось расплывчатое изображение того, что находилось перед окошком передающей трубки. Передаваемой картинкой служила буква «X», крупно нарисованная на листе бумаги.

Собранную установку предстояло продемонстрировать вице-президенту и главному управляющему компании «Вестингауз электрик» Гарри П. Дэвису. Стараясь добиться максимума возможного при имеющихся средствах, Зворыкин занимался отработкой узлов установки и ее испытаниями почти год, до конца лета 1925 года. Наконец в сентябре этого года было намечено посещение Г. Дэвисом лаборатории, и в назначенный день главный босс компании в сопровождении мистера С. Кинтнера и директора патентного отдела О. Шерера появился у стенда с установкой Зворыкина.

В своем вводном слове Владимир Козьмич постарался объяснить, что собранная им установка является лишь макетным образцом, цель которого показать, что электронное телевидение возможно. Для создания промышленных аппаратов необходима опытно-конструкторская разработка, в ходе которой коллектив квалифицированных специалистов должен решить комплекс технологических и радиотехнических проблем. Лекция изобретателя была непродолжительной: боссу не терпелось посмотреть установку в действии. Зворыкин включил питание установки, на экране приемной трубки появились хотя и нечеткие, но различимые контуры буквы «X».

Речь Зворыкина и расплывчатая картинка на экране, судя по всему, не произвели большого впечатления на вице-президента компании. Задав несколько общих вопросов, мистер Дэвис удалился в сопровождении своей свиты. Как рассказал Кинтнер Зворыкину позже, резюме Дэвиса было следующим: «Судя по всему, парень толковый, а занимается ерундой. Найдите ему более полезное для фирмы применение».

Теперь, спустя многие годы после столь важной для Зворыкина встречи с вице-президентом компании «Вестингауз электрик», ее результат не может не удивлять. До начала эры электронного телевидения оставалось немногим более десяти лет. Перед руководителем крупнейшей американской компании оказался настоящий подарок судьбы — технический гений, не только предвидевший появление одного из «чудес» XX века, но и идущий по верному пути к реализации этого «чуда». Безвестный инженер, покинувший раздерганную социальными потрясениями Россию, ясно видел будущее научно-технического прогресса, а главный управляющий одной из ведущих фирм США в это будущее не верил! Впрочем, недальновидность Г. Дэвиса не могла затмить то, чего достиг Зворыкин уже в середине 1920-х годов. Пройдет короткий век механического телевидения, привычным станет электронное телевещание, и историки воздадут должное русскому эмигранту, который «первым в мире передал телевизионное изображение на приемное устройство с помощью электронной передающей трубки»[7].

Пережив огорчения от исхода демонстрации своего детища руководству фирмы, Владимир Козьмич вместе с Кинтнером принялся за выбор «более полезного» направления дальнейшей деятельности. Сообща решили, что работа над фотоэлементами и системой звукозаписи для кино даст возможность не уходить далеко от проблем совершенствования системы телевидения. К тому времени Зворыкин уже разработал способ передачи цветного изображения и подал заявку на изобретение системы цветного телевидения[8].

Хотя Владимир Козьмич не считал работу над фотоэлементами для себя интересной, развитие этого направления техники оказалось весьма актуальным. Устройства с использованием фотоэлементов в тот период стали находить широкое применение в офисах, магазинах и других учреждениях — для охранной сигнализации, открывания дверей и т. п. Неутомимый изобретатель Зворыкин и на этом поприще достиг значительных успехов. В 1925 году он разрабатывает прибор, совмещающий в едином объеме фотоэлемент и усилитель[9]. Прибор оказался настолько чувствительным, что мог срабатывать на едва заметную струйку дыма. На фирму «Вестингауз» посыпались заказы, а имя Зворыкина неожиданно получило большую известность в Питсбурге.

Любопытные газетчики выяснили, что талантливый изобретатель из России помимо фотоэлементов занимается разработкой системы телевидения. Не дав себе труда как следует разобраться в проблеме, один из обозревателей написал, что новые фотоэлементы Зворыкина решают все проблемы и теперь появления телевидения можно ожидать в самом ближайшем будущем. Конечно, на самом деле это было не так, и появление газетных статей с околонаучным описанием его работ больше огорчило, чем порадовало Владимира Козьмича. Позже он писал, что, получив неожиданное паблисити, невольно испытывал неловкость перед коллегами.

В лаборатории Зворыкин придерживался достигнутой с Кинтнером договоренности: плановой темой его работы является совершенствование фоточувствительных приборов и техники звукозаписи. Занимаясь этим, Зворыкин получил патент еще на одну разработку — факсимильный аппарат, способный с большой скоростью передавать не только тексты, но и фотографии достаточно хорошей четкости. С мыслями о будущей телевизионной системе Владимир Козьмич не думал расставаться, но это была как бы подводная часть большого айсберга.

«К тому времени, — вспоминал изобретатель, — я понял, что работу над идеей, способной привести к коммерческому успеху, нужно камуфлировать до тех пор, пока возможность получения прибыли не станет очевидной для людей бизнеса. Ваша собственная убежденность не играет большой роли»[10].

В 1927 году у Зворыкиных родилась вторая дочь — Елена. Родители уже могли себе позволить нанять для ухода за дочерью квалифицированную няню. В свой дом в Вилкинсбурге Владимир Козьмич теперь нередко приглашал знакомых, чаще всего работавших, как и он, в компании «Вестингауз электрик». Судьба вновь свела Зворыкина с бывшим заместителем начальника Петроградской офицерской электротехнической школы И. Э. Муромцевым. Эмигрировавший в США в 1917 году, Илья Эммануилович тоже работал теперь в исследовательской лаборатории «Вестингауз» и уже в скором времени заслужил репутацию одного из ведущих специалистов по ламповым радиоприемникам. У старых знакомых по Петрограду теперь вошло в привычку встречаться на работе во время обеденного перерыва и затем совершать пятнадцатиминутную прогулку, во время которой можно было обсудить все занимавшие их вопросы. Дружеские отношения у Зворыкина завязались также еще с одним эмигрантом, специалистом в области электронных приборов Джозефом Слепяном, работавшим в «Вестингауз» уже несколько лет.

Среди сотрудников «Вестингауз электрик» было несколько ученых и инженеров-эмигрантов, получивших известность еще в период своего пребывания в России. Выходец из польской части России И. Д. Тыкоцинер получил от императора Николая II золотые часы за вклад в оснащение российского флота системами радиосвязи. Автор трудов по теории деформации и сопротивлению материалов профессор С. П. Тимошенко, работая в компании «Вестингауз», а затем в ряде университетов США, стал в дальнейшем признанным лидером среди американских специалистов в области прикладной механики.

В октябре 1928 года Зворыкин получил неожиданное задание от директора исследовательской лаборатории С. Кинтнера отправиться в поездку с научными целями в Европу. Неожиданной для Зворыкина была уже сама задача, которую поставил перед ним Кинтнер: обстоятельно ознакомиться с перспективными разработками в области телевидения, ведущимися в европейских лабораториях. То, что Кинтнер высоко ценил своего русского коллегу как автора изобретений в области электронного телевидения, Владимиру Козьмичу было известно. Но ведь Зворыкин уже три года был отлучен от работ по телевидению решением управляющего компанией «Вестингауз электрик», а Кинтнер не мог направить его в Европу без согласования с руководством компании.

Давая задание своему сотруднику отправиться в Европу для ознакомления с состоянием работ в области телевидения, Кинтнер, конечно, выполнял указание руководства компании. Возросший интерес «Вестингауз электрик» к этой тематике, с одной стороны, объяснялся просто: одна из ведущих компаний США не должна была упускать возможность развития технического направления, обещающего получение прибыли от выпуска новой продукции. С другой стороны, руководство компании было связано коммерческим соглашением с фирмами «Рэдио корпорейшн оф Америка» (Ар-си-эй) и фирмой «Дженерал электрик», согласно которому стратегия дальнейшего развития радио и телевидения могла определяться только общим решением совета директоров трех компаний.

В союзе трех китов бизнеса Ар-си-эй — «Дженерал электрик» — «Вестингауз электрик» ведущая роль в решении вопросов финансовой и производственной стратегии принадлежала быстро прогрессирующей Ар-си-эй. Ее энергичный вице-президент Давид Сарнов, в 1930 году занявший пост президента корпорации, был, как и Зворыкин, выходцем из России. Правда, в Америке Сарнов оказался значительно раньше и судьбы двух эмигрантов складывались по-разному.

Будущий президент Ар-си-эй родился в бедной еврейской семье в местечке Узляны под Минском. Его отец, маляр Абрам Сарнов, в середине 1890-х годов в поисках лучшей доли отправился в США. Когда Давиду исполнилось девять лет, отец смог на заработанные деньги перевезти семью в Америку. Жить пришлось в печально знаменитых трущобах нью-йоркского Ист-Сайда, но Давид верил в перемены к лучшему и уже подростком проявлял большую предприимчивость в осуществлении своей мечты.

В 1906 году Д. Сарнов поступил на работу телеграфным оператором в американское отделение компании «Маркони». Через два года он направил руководству компании меморандум «Радио и музыка в каждом доме», в котором обосновывал целесообразность и техническую возможность более обширной радиофикации американских семей. Инициативность молодого оператора была отмечена руководством, и в том же году семнадцатилетний Сарнов был назначен менеджером мощной нью-йоркской радиостанции «Wanamaker».

Широкой публике имя Сарнова стало известно в 1912 году. Молодой управляющий радиостанцией «Wanamaker» оказался одним из первых, кто принял радиограмму о бедствии, постигшем в Атлантике пароход «Титаник». Трое суток Давид Сарнов не покидал свою вахту, принимая сообщения о подробностях трагедии через пароход «Олимпик», направившийся к тонущему кораблю. Стараниями известного деятеля прессы У. Херста текст радиограмм был опубликован на страницах журнала «Америкэн». Скупые строчки радиограмм воздействовали на читателей сильнее, чем самые драматические фильмы. Как никогда раньше, радио продемонстрировало свою значимость в качестве средства коммуникации. Хотя и в связи с печальными событиями, 21-летний Давид Сарнов получил отличную рекламу.

В 1919 году Ар-си-эй выкупила контрольный пакет акций «Америкэн Маркони». Молодому, но уже зарекомендовавшему себя радиоспециалисту Давиду Сарнову был предложен в корпорации пост главного управляющего. В числе первых проектов, которые осуществил Сарнов в новой должности, стало внедрение в серийное производство «музыкального ящика», упоминавшегося в его меморандуме компании «Маркони» десятилетней давности. О том, что удачные идеи не устаревают, свидетельствовало то, что к 1924 году хорошо разрекламированный «музыкальный ящик» фирмы Ар-си-эй приобрели не менее двух с половиной миллионов американских семей.

В 1922 году Давид Сарнов стал вице-президентом Ар-си-эй, сохранив за собой также должность главного управляющего корпорацией. Вскоре под контролем молодого вице-президента оказывается по существу вся радиопромышленность США. Возглавляемая им корпорация создает общенациональную радиовещательную компанию — Эн-би-си, которая во второй половине 1920-х годов обеспечила возможность слушателям США принимать передачи на всем пространстве — от Атлантического до Тихого океана.

Занимаясь в первую очередь проблемами радиобизнеса, Сарнов уже с начала 1920-х годов внимательно следил за исследованиями и разработками в области телевидения. Имея опыт организации сетей радиовещания, он невольно переносил этот опыт на будущее построение систем телевидения. Об этом свидетельствует его выступление на совете директоров Ар-си-эй в апреле 1923 года, где он охарактеризовал перспективы развития телевидения следующим образом: «Я думаю, что появление телевидения, когда по радио можно будет не только слушать, но и смотреть, станет очередным закономерным этапом. По существу, такое развитие аналогично переходу от радио к радиотелефонии, хотя сложность проблем будет выше. Во всяком случае, технически все осуществимо. То есть вполне реально достичь того, что к любому домашнему радиоприемнику можно будет добавить телевизионную приставку, с помощью которой вы получите возможность видеть, а также слышать то, что передает радиовещательная станция»[11].

Уже через несколько лет после этого выступления на ряде фирм США было создано оборудование, пригодное для беспроводной трансляции телевизионного изображения. В мае 1927 года группой сотрудников исследовательской лаборатории компании «Дженерал электрик» под руководством Эрнста Александерсона была представлена разработанная ими система телевизионной передачи изображения механического типа. В январе 1928 года эта группа осуществила телевизионную передачу со звуковым сопровождением из лаборатории «Дженерал электрик» в Скенектади.

Уже известный своими опытами Чарлз Дженкинс в мае 1928 года провел передачу по радио движущегося изображения для членов Федеральной радиокомиссии. Как и раньше, в его установке использовался механический способ преобразования изображения. О своих достижениях в области телевидения сообщала и хорошо известная фирма «Белл лабораторис». В июле 1928 года сотрудники этой фирмы впервые осуществили телевизионную передачу не из студии, а с улицы, при естественном солнечном освещении. Хотя «Белл лабораторис» претендовала на лидирующую роль в передаче изображения по радио, их транслятор, как и у других фирм, был механическим.

Чтобы иметь более полное представление о разработках в области телевидения, летом 1928 года Сарнов посетил Европу и ознакомился с тем, чего достигли в этой области ведущие лаборатории Старого Света. В нескольких европейских странах к тому времени уже проводилась опытная трансляция телевизионного изображения. Англичанин Джон Бэйрд, продемонстрировавший действующую аппаратуру с механической разверткой изображения еще в 1926 году, разработал телевизионное оборудование, предназначенное для широкого применения. Во Франции Эдуард Белен и Фернан Голвек работали над телевизионной системой, названной ими «катодно-лучевой». Кроме них разработкой ТВ-установок в этой стране занимались Александр Довийе в лаборатории де Бройля и Жорж Валенси в исследовательском центре почтового ведомства. В Германии система телевидения механического типа была создана под руководством Августа Каролюса. Интерес представляли и работы венгерских изобретателей: Кальман Тиханьи осуществил разработку трубки с фоточувствительной мишенью, другой инженер, Денис Михали, создал свою телевизионную систему с механической разверткой изображения.

Обобщив то, что он увидел в лабораториях Европы и Америки, Д. Сарнов в ноябре 1928 года опубликовал в газете «Нью-Йорк таймс» статью, в которой дал оценку будущего развития телевидения. Уже в течение ближайших трех лет, считал Сарнов, ученые и инженеры подойдут к решению двух задач разной сложности. Первая, более простая задача: придание существующей радиосети новой функции — трансляции фильмов по радио с воспроизведением их у населения с помощью специальных телеприемников. Второй целью должно стать создание более полноценной системы телевещания с прямой съемкой и передачей движущихся изображений из студий, театров, с улиц и т. д.

К решению первой задачи Сарнов уже привлек исследовательские группы на фирмах «Дженерал электрик» и «Вестингауз». Для передачи «радиофильмов» был использован опыт разработки механического телевидения, и уже в августе 1928 года радиостанция КОКА в Питсбурге провела пробную передачу фильма по радио.

Что же касается более совершенного телевидения, выбрать для него конкретное направление технического развития было значительно сложнее. Судя по статье в «Нью-Йорк таймс», наиболее перспективным Сарнову представлялось развитие катодно-лучевого телевидения, которым во Франции занимались Э. Белен и Ф. Голвек. Безусловно, Д. Сарнов знал, что еще раньше французов разработкой такой системы на фирме «Вестингауз электрик» начал заниматься русский эмигрант В. Зворыкин.

Теперь пути Сарнова и Зворыкина не могли не пересечься. Сарнову нужен был Зворыкин, одним из первых поверивший в будущее электронного телевидения и уже в течение нескольких лет идущий к своей цели, несмотря на многочисленные технические трудности и отсутствие поддержки руководства. Хотя официально сотрудник исследовательской лаборатории «Вестингауз электрик» направлялся в Европу руководством этой компании, фактически инициатором поездки Зворыкина для ознакомления с работами ученых европейских стран был Давид Сарнов. Вице-президент Ар-си-эй возлагал большие надежды на будущее обсуждение научно-технических проблем со Зворыкиным и хотел, чтобы к их встрече энтузиаст электронного телевидения подошел максимально информированным.

В середине ноября 1928 года Владимир Козьмич на океанском лайнере «Джордж Вашингтон» отплыл в Европу. Согласно предписанию ему надлежало побывать в Англии, Германии, Франции и ознакомиться с исследовательскими работами в лабораториях и на фирмах, имеющих коммерческие и научные связи с Ар-си-эй, «Дженерал электрик» и «Вестингауз».

Остановка в Англии мало что дала Зворыкину. Фирмы, которые он имел возможность посетить, не относились к числу лидеров в области телевидения и не проводили серьезных работ в этом направлении.

Разочаровал его и визит в Германию. Здесь, правда, Зворыкин имел возможность познакомиться с действующей телевизионной аппаратурой, разработанной в компании «Телефункен» под руководством доктора Ф. Шрётера. Но это было механическое телевидение, и для Владимира Козьмича, к тому времени уже имевшего несколько патентов на системы электронного телевидения, такое оборудование представляло ограниченный интерес.

Намного более интересным оказалось посещение Франции. Очень приятно было встретиться, спустя полтора десятилетия, с мэтром французской физики Полем Ланжевеном. Профессор хорошо помнил работу стажера из России и выразил сожаление, что пребывание Зворыкина в Коллеж де Франс было непродолжительным.

Волнующим было посещение Парижского радиевого института, где посланца американских фирм приняла знаменитая Мария Кюри. Общение с единственной в мире женщиной — дважды лауреатом Нобелевской премии, конечно же честь для любого ученого. В конце беседы Мария Кюри похвалила французский язык Зворыкина, что стало неожиданным и приятным комплиментом для сотрудника «Вестингауз», по-прежнему страдавшего из-за несовершенства своего английского.

Главным инженером Радиевого института являлся знакомый Зворыкину еще по стажировке в Коллеж де Франс Фернан Голвек. В прошедшие полтора десятилетия Голвек получил широкую известность как изобретатель конструкции высоковакуумного насоса и разработчик электронных ламп с непрерывной откачкой. Свой опыт Голвек использовал в работе над приемно-передающей телевизионной системой, которую он выполнял вместе с известным ученым Эдуардом Беленом.

Эдуард Белен представил Зворыкина коллективу своей лаборатории, в составе которой трудились как физики, так и инженеры разных специальностей. Главным инженером лаборатории являлся талантливый 27-летний физик Григорий Оглоблинский. Как отметил Белен, именно Г. Н. Оглоблинский объединил усилия сотрудников и определил общую конструкцию телевизионной системы. Владимир Козьмич получил возможность наблюдать разработанную телевизионную установку в действии, возникшие вопросы он обстоятельно обсудил с Оглоблинским и другими сотрудниками.

Наибольший интерес в установке, созданной Беленом, Голвеком и Оглоблинским, представляла приемная электронно-лучевая трубка, отличавшаяся рядом несомненных достоинств. По существу, принцип действия трубки был аналогичен тому, который изобрел учитель Зворыкина Борис Розинг. Однако за прошедшее время электроника и вакуумная техника сделали большой шаг вперед. В результате целого ряда усовершенствований Белен с сотрудниками получили на экране своей трубки изображение такого качества, которое двадцать лет назад для русского ученого было недостижимо.

Зворыкин не мог не отдать должное результатам, полученным Беленом и Голвеком. Однако новаторство французских исследователей ограничивалось только конструкцией телевизионного приемника. В качестве передающего устройства ими по-прежнему использовалась система механического типа, основанная на отражении светового луча от вибрирующих зеркал.

В целом Зворыкин был весьма удовлетворен результатами своей полуторамесячной поездки в Европу. Цель, которую он поставил перед собой как изобретатель, — создать полностью электронную телевизионную систему, — для него оставалась прежней. В результате визита он убедился, что к решению такой комплексной задачи европейские лаборатории еще не подошли. В то же время аппаратура, которую он увидел в лаборатории Белена, являлась свидетельством того, что в разработке приемных телевизионных трубок европейцы находятся впереди своих заокеанских коллег.

В США Владимир Козьмич возвращался с потяжелевшим багажом. Белен выразил готовность сотрудничать с «Вестингауз» и передал американским коллегам электронно-лучевую трубку последней модели и высоковакуумный молекулярный насос конструкции Голвека. Еще более важным приобретением Зворыкина стало обещание русского француза Григория Оглоблинского приехать в США для работы в его лаборатории.

Прибыв во второй половине декабря в «Вестингауз», Зворыкин доложил результаты поездки С. Кинтнеру. На этот раз Кинтнер без обиняков объяснил, что теперь все, что касается развития телевидения, Владимиру Козьмичу нужно обсуждать с вице-президентом Ар-си-эй Д. Сарновым. Через неделю после своего возвращения из Европы Зворыкин отправляется в Нью-Йорк, чтобы встретиться с Давидом Сарновым. Этой встрече предстояло стать важным поворотным моментом как в судьбе Владимира Козьмича Зворыкина, так и, как стало ясно спустя годы, в истории мирового телевидения.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.