Нейлоновые чулки
Нейлоновые чулки
Впервые нейлон был представлен в 1939 году на Всемирной выставке в Нью-Йорке, где он вызвал необычайное волнение среди американской публики. Перед входом в павильон фирмы установили 12-метровый манекен в нейлоновых чулках. «Носить чулки из шелка, а не из нейлона – это все равно что предпочесть лошадь автомобилю» – гласила реклама
Из нейлонового волокна сейчас можно делать и материю для парашютов, и… чулки. Вскоре после окончания Второй мировой войны спрос на парашюты резко упал. Однако руководители концерна были уже готовы к этому и немедленно перешли на выпуск мирной продукции. Спрос на нейлоновые чулки возрастал с каждым днем.
Впервые автор этой книги побывал в Америке в 1946 году и хорошо помнит, какую сенсацию вызвали тогда чулки из нейлона. Один из знакомых автора принес ему три пары чулок для трех варшавянок, дав исчерпывающие наставления, как их надлежит носить и стирать. Три варшавянки были восхищены подарком из Америки и с гордостью показывали чулки своим исходившим завистью подругам. Но когда совсем недавно автор спросил одну молодую польку, что она думает о нейлоновых чулках, оказалось, что та даже не представляет, что когда-то существовали какие-то другие чулки!
В концерне Дюпонов работают не только самые лучшие химики, но и отличные экономисты. Их расчеты при производстве нейлоновых чулок оказались безошибочными. В Соединенных Штатах Америки насчитывается около 100 миллионов женщин (для упрощения автор не включил сюда младенцев женского пола, хотя они тоже пользуются изделиями из нейлона). Каждая американка покупает в среднем до двадцати пар чулок в год, а это значит, что их надо выпускать 2 миллиарда только для американских женщин. Добавим к этому, что законодатели мод вводят все новые и новые цвета, узоры и разновидности. Поэтому работы хватает и для концерна Дюпонов и для их конкурентов. Цены на нейлоновые чулки упали по сравнению с тем периодом, когда они были новинкой. Сейчас бизнесмены руководствуются принципом «большой оборот – малые прибыли». Но оборот столь велик, что и прибыли по-прежнему огромны.
Нейлоновые чулки приведены здесь только в качестве примера. За двадцать пять послевоенных лет изделия из синтетических материалов сделали молниеносную карьеру и во многом изменили и облегчили нашу жизнь. Оглядываюсь вокруг: на мне рубашка из нейлона, которую не нужно гладить («поп iron»). Многие другие предметы моего гардероба, в том числе непромокаемый плащ, носки, свитер и др., тоже содержат различные синтетические материалы. У моей жены нейлоновое белье, ее сумка и туфли сделаны из пластических масс или стилона, нейлона, дедерона и прочих синтетических волокон. На кухне у нас много посуды из пластмасс и синтетики. Дети соседей получают от родителей и их знакомых игрушки практически только из пластмассы. В телефоне, телевизоре и радиоприемнике многие детали сделаны из искусственных материалов, а торшер – из нейлоновых полосок.
Список этот можно продолжать бесконечно, поскольку сейчас нет ни одной отрасли промышленности, которая могла бы обойтись без синтетических материалов. Они заменяют металл, дерево, стекло, натуральное волокно, их используют в строительстве и торговле (упаковка!), на транспорте и т. д. Из одного лишь полихлорвинила можно делать трубы, плиты, электроизоляцию и обувь, перчатки и искусственную кожу.
Когда автор спросил одного крупного специалиста, чем можно объяснить такую стремительную карьеру синтетических материалов, то получил ответ, который попытается хотя бы упрощенно изложить здесь. Во-первых, нужное для производства искусственных материалов сырье практически имеется в неограниченных количествах. Сырьем тут стали простые химические соединения, которые образуются при переработке нефти или каменного угля либо производных этой переработки. Нет никаких трудностей и в доставке этого сырья. Само сырье не зависит ни от животноводства (как, например, шерсть), ни от погоды (хлопок).
Во-вторых, сырье, его переработка и производство из него товаров обходятся сравнительно дешево, во всяком случае значительно дешевле, чем производство товаров из натуральных материалов. Основной метод производства – так называемая полимеризация (понятие довольно сложное для неспециалиста).
В-третьих, благодаря полимеризации можно получать материалы почти с любыми свойствами, превосходящими натуральные и прежде совершенно неизвестные. По желанию можно устанавливать их цвет, твердость, невосприимчивость к температуре, физическим и химическим воздействиям и т. д. Изделия из пластических масс, которые могут быть сказочно красочными, твердыми или эластичными, электропроводными и наоборот, крайне необходимы и в домашнем обиходе, и даже в космонавтике. Из нескольких исходных материалов (уголь, водород, хлор, азот и другие) можно создать значительно больше различных полимеров, то есть продуктов полимеризации, чем существует в природе неорганических соединений остальных элементов таблицы Менделеева.
Начавшееся после войны триумфальное восхождение синтетических материалов на вершину славы отнюдь не закончилось. Об этом лучше всего свидетельствуют статистические данные. Если в 1955 году мировое производство искусственных материалов составляло 3,3 миллиона тонн, то спустя всего пять лет оно уже удвоилось, а в 1966 году увеличилось в пять раз. США по-прежнему остаются в этой области на первом месте (третья часть всего мирового производства). Но вот что любопытно: Япония, справедливо гордящаяся стремительными темпами своего промышленного развития, приближается к Соединенным Штатам по уровню производства, а в пересчете на одного жителя она уже значительно опередила их. Нелишне напомнить, что и Польша прилагает значительные усилия к развитию промышленности искусственных материалов. За 1955-1965 годы она увеличила их производство в десять раз, а ее экономические планы предусматривают дальнейший подъем этой отрасли промышленности.
* * *
«Роман» Дюпонов с химией начался давно. Напомним, что основатель фирмы был учеником Лавуазье и что производство лучших и постоянно совершенствуемых взрывчатых веществ рождало многие химические проблемы В 1880 году, когда Ламмот Дюпон, истинный химик, приступил к строительству завода по производству динамита в штате Нью-Джерси, он создал там и первую химическую лабораторию концерна.
С 1906 года фирма стала ежегодно выделять на химические исследования сначала скромную сумму – 300 тысяч долларов. Но в 1909 году Дюпоны заинтересовались синтетическим волокном и вскоре начали выпускать искусственную кожу, различные лаки и фотопленку. В 1917 году после вступления США в войну американское правительство конфисковало много патентов, являвшихся собственностью германских фирм, и за минимальную плату передало их американским концернам. Так Дюпоны приобрели патенты на синтетические красители и израсходовали 12 миллионов долларов (из военных прибылей) на строительство завода красителей.
По окончании войны Дюпоны располагали огромным свободным капиталом и поэтому часть его выделили на приобретение ряда мелких фирм химической промышленности. Кстати сказать, фирмы эти переходили к Дюпонам вместе со специалистами и их изобретениями. Вскоре концерн Дюпонов уже выпускал самые разнообразные изделия из первых пластмасс: гребни, пояса, пряжки, различные материалы для кинопромышленности, а начиная с 1920 года – искусственный шелк. В этой последней отрасли концерн достиг особых успехов. Одно только производство искусственного шелка приносило фирме ежегодно до 5 миллионов долларов чистой прибыли.
Очередным этапом в завоевании Дюпонами рынка сбыта искусственных материалов было приобретение в 1924 году Соединенными Штатами прав на новый продукт, изобретенный во Франции и названный целлофаном. Химики концерна сумели наполовину снизить расходы по производству целлофана и так улучшить его, что он не стал пропускать воду. Кстати, именно целлофан произвел революцию в области упаковки. Когда мы сегодня покупаем сигареты или чай, упакованные в целлофан, то не всегда помним, что это сравнительно новое изобретение. Дюпоны заработали на нем многие миллионы долларов.
В предвоенные годы Дюпоны стали выделять на химические исследования все более крупные суммы. Как раз в это время химия и технология искусственных материалов сделали огромный шаг вперед: стало возможным выпускать ряд совершенно не известных ранее товаров. Наиболее ярким примером может служить нейлон, изобретенный в лаборатории Дюпонов. Английское слово «нейлон» (nylon) ничего не обозначает и было выбрано владельцами концерна только потому, что оно хорошо звучит и его легко рекламировать. Впрочем, тут реклама оказалась едва ли не лишней – нейлоновые чулки и другие изделия из этого волокна обеспечили Дюпонам на много лет вперед монополию и связанные с нею фантастические прибыли.
После Второй мировой войны концерн, опять-таки с помощью военных прибылей, еще более расширился и в еще большей мере переключился на химию. Джон Гантер еще в 1947 году писал о следующей дифференциации интересов Дюпонов: на первом месте – нейлон и целлофан, на втором – другие химические соединения, в особенности краски и синтетический каучук, на третьем – искусственные материалы, на четвертом – «тяжелая химия», на пятом – пластмассы и лишь на шестом, последнем месте – взрывчатые вещества.
В течение первых пяти послевоенных лет концерн мог похвалиться самыми быстрыми темпами развития и самыми крупными в своей долгой истории доходами. В отчете за 1951 год речь шла уже об инвестициях на общую сумму 1,5 миллиарда долларов. В это время на экспериментальных заводах Дюпонов работало около 5 тысяч человек, а главная лаборатория, находившаяся в Уилмингтоне (рядом с Дирборном), где в 1802 году была построена первая мастерская по выработке пороха, располагала капиталом в 30 миллионов долларов.
Сегодня концерн «Э.И. Дюпон де Немур», не считая других предприятий и различной иной собственности семейства, является крупнейшим в мире капиталистическим объединением. На Дюпонов работает свыше 100 тысяч человек, концерн приносит ежегодно сотни миллионов долларов прибыли. Путь от пороха к нейлону оказался чрезвычайно выгодным.
Во главе этой огромной химической империи находится исполнительный комитет, состоящий из девяти человек, как правило, членов семейства Дюпонов. У них нет никаких административных обязанностей. Как сказали Джону Гантеру во время его визита в Уилмингтон, Дюпоны исходят из правила, что «высшее руководство должно иметь время на размышления».
В течение многих лет (до 1948 года) пост руководителя концерна занимал Уолтер С. Карпентер. Сам он не был членом семьи Дюпонов, но его брат женился на представительнице этого рода. Такую же карьеру сделал и один из наиболее известных магнатов американской промышленности Кроуфорд Гринуолт. В 1926 году он женился на Ирен Дюпон, получив в приданое тысячу акций «Кристиана корпорейшн». В последующие годы он постепенно увеличивал свой пакет акций, а когда в 1948 году его назначили «президентом» фирмы Дюпонов, он уже был миллионером. Его жалованье (вместе с премиальными) составляло в среднем полмиллиона долларов в год. Несколь ко больший оклад имел только Чарлз Э. Уилсон из «Дженерал моторс».
В 1967 году произошла очередная смена на руководящих постах концерна. Ламмот Дюпон-Коупленд ушел с поста «президента» фирмы и занял место, имеющее скорее представительный характер, а именно стал председателем правления. Впервые «президентом» концерна стал не член семейства Дюпонов и даже не муж одной из представительниц их рода. Речь идет о Чарлзе Б. Маккое, который служит в концерне уже несколько десятков лет. Отец его тоже служил у Дюпонов.
Ссылаясь на Маккоя, журнал «Тайм» писал в начале 1970 года, что в последнее время прибыли концерна уменьшились и даже несколько упал курс акций. Причина – усиление конкуренции, в частности со стороны японских фирм, и отсутствие новых изобретений, вроде оказавшегося столь выгодным нейлона.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.