СТОЛЫПИН ПЕТР АРКАДИЕВИЧ (1862–1911)
СТОЛЫПИН ПЕТР АРКАДИЕВИЧ (1862–1911)
Министр внутренних дел и председатель Совета министров Российской империи с 1906 г. В 1906 г. провозгласил курс социально-политических реформ. Начал проведение столыпинской аграрной реформы. Инициатор создания военно-полевых судов. В1907 г. добился роспуска 2-й Государственной думы и провел новый избирательный закон, существенно усиливший позиции в Думе представителей правых партий. Убит Богровым — предположительно террористом-одиночкой.
Петр Аркадиевич Столыпин родился в 1862 году. Начальное образование получил в Виленской и Орловской гимназиях. В 1885 году он окончил физико-математический факультет Петербургского университета. Политическая карьера Петра Аркадиевича началась со службы в министерстве земледелия. Вскоре Столыпин был назначен сначала уездным, а затем губернским предводителем дворянства в Ковно (дореволюционное название Каунаса).
В 1901 году состоялось новое назначение — губернатор Гродно, в 1903 — Саратова. На должности губернатора Саратова Столыпин проявил способность действовать решительно и твердо. Под его руководством были быстро и эффективно подавлены крестьянские волнения во время революции 1905 года. Позже по поводу деятельности Столыпина на посту губернатора Саратова было подано два запроса в Государственной думе. Первый запрос был подписан тридцатью членами «Трудовой группы» — мелкобуржуазной демократической фракции депутатов-крестьян и народнической интеллигенции. Второй запрос также был подан «трудовиками» и просил расследовать факты преследования крестьянского союза администрацией Столыпина. Эти запросы на карьеру Петра Аркадиевича негативно не повлияли.
Благодаря быстрому и качественному пресечению революционной активности в Саратовской губернии Столыпин обратил на себя внимание высших государственных чиновников и Николая II. Как мы уже писали ранее, октябрьский манифест 1905 года утвердил создание в России Государственной думы. В апреле 1906 года, незадолго до первого созыва Думы, Сергей Юльевич
Витте был сменен на посту председателя Совета министров Иваном Логгиновичем Горемыкиным. В новом правительстве Столыпину была предложена должность министра внутренних дел.
1 июня 1906 года в Белостоке произошел еврейский погром. По этому поводу Государственной думой было проведено расследование, которое показало, что непосредственными организаторами погрома были местные власти. Несмотря на то что участие властей в подготовке погрома было очевидно, Столыпин в разговоре с иностранным корреспондентом старался выгородить виновных. В дальнейшем при Столыпине получили широчайшее распространение так называемые черносотенцы — члены ультраправых, шовинистских и антисемитских организаций: «Союз русского народа», «Союз Михаила Архангела», «Союзы русских людей». По некоторым предположениям, именно попустительство антисемитизму стало позже если не основной, то, по крайней мере, одной из причин убийства Столыпина.
Междутем революционные события в стране продолжались. 9 июля 1906 года Государственная дума, состоявшая в основном из либералов и «левых» (из почти 500 мест в ней находилось 170 кадетов и 100 — «трудовиков»), была распущена императором «за уклонение в вопросы, не входящие в компетенцию Думы». В Петербурге ввели чрезвычайное положение, а Горемыкин был отправлен в отставку. Его место было предложено Столыпину. Таким образом, 44-летний Петр Аркадиевич Столыпин стал главою российского правительства. При этом за ним сохранялась должность министра внутренних дел.
Сразу же после вступления в должность Столыпин заявляет о своем намерении дать дорогу различным либеральным реформам. Репрессии же он, по его собственным словам, считает только временными мерами, необходимыми для наведения в государстве порядка. И действительно, создавая новый кабинет министров, Столыпин приглашал туда многих государственных и общественных деятелей, придерживающихся умеренно-либеральных взглядов. Премьер-министр хотел таким образом получить возможность управлять оппозиционными силами. Но его переговоры с либералами закончились неудачей. По словам Столыпина, они предъявляли невозможные требования. Либералы же утверждали, что отказываются от предложения председателя Совета министров потому, что, войдя в кабинет министров, им пришлось бы придерживаться не собственных взглядов, а политической линии Столыпина, с которой они далеко не во всем были согласны.
Таким образом, в кабинете министров практически не произошло перестановок. В дальнейшем его так и называли: «кабинет разгона Думы».
12 августа 1906 года было произведено первое покушение на Столыпина. Этот террористический акт стал ответом на роспуск Государственной думы. Его организаторами был Союз социалистов-революционеров-максималистов — организация, отколовшаяся в 1906 году от эсеров. Дача Столыпина на Аптекарском острове была забросана бомбами. В результате этого покушения сам Столыпин остался невредим. Но на даче в этот момент находилось большое количество людей. 27 из них были убиты, более 30-ти, в том числе сын и дочь Петра Аркадиевича, получили ранения.
Интересно, что «традиционные» эсеры, в тот момент тоже готовившие покушение на Столыпина, выпустили прокламацию, в которой отмежевались от деятельности максималистов. Прокламация была составлена провокатором Азефом, который, скорее всего, спешил таким образом заверить свое полицейское начальство в личной непричастности к теракту. Но действия максималистов осуждал также и Михаил Гоц, член центрального комитета партии эсеров и один из основных ее идеологов. Он говорил, что, поскольку во время покушения пострадало большое число людей, не имевших к деятельности правительства никакого отношения, это может резко снизить популярность эсеров в либеральных кругах. Кроме того, Гоц считал, что само покушение было организовано плохо. На даче Столыпина часто проходили заседания Совета министров. Если бы взрывы прогремели в один из таких дней, от них было бы гораздо больше «пользы».
В правительственном сообщении от 26 августа объяснялись причины роспуска Государственной думы и намечалась будущая политика нового председателя Совета министров. Также был опубликован закон о военно-полевых судах.
Многие, скорее всего небезосновательно, считали создание последних ответом правительства на покушение 12 августа. Позднее на неоднократные требования Государственной думы отменить военно-полевые суды Столыпин отвечал:
«Умейте отличать кровь на руках врача от крови на руках палача».
Перед выборами Второй Государственной думы под различными предлогами избирательных прав были лишены значительные массы рабочих и крестьян. Печать, митинги и собрания избирателей, прочие предвыборные мероприятия подвергались тщательному контролю со стороны правительства Столыпина. Более того, власти пошли дальше и объявили вне закона целый ряд партий, включая, в общем-то, относительно лояльные, например партию кадетов и партию демократических реформ. Результаты выборов были частично подтасованы. Но, тем не менее, большинство опять составили либерально настроенные и «левые» силы: 104 «трудовика», 98 кадетов, 65 социал-демократов, 37 эсеров. Основным предметом обсуждения Второй Государственной думы, как, собственно, и Первой, стал аграрный вопрос. Кадеты выступали за отчуждение помещичьих земель, правда, опасаясь роспуска Думы, делали это не так активно, как в прошлый раз. Социал-демократы настаивали на национализации земли.
В конце мая — начале июня 1907 года произошли события, позже получившие название «Третьеиюньского переворота». Деятельность Второй Государственной думы и те решения, которые она могла принять по аграрному вопросу не устраивали правительство Столыпина. В конце весны по инициативе председателя Совета министров было сфабриковано обвинение социал-демократической фракции в подготовке военного заговора. 1 июня Столыпин потребовал от Думы санкции на арест социал-демократов. Николай II, не дожидаясь ответа Думы, выпустил третьего июня указ о ее роспуске. Тем самым он нарушил манифест от 17 октября 1905 года, согласно тексту которого вопрос о роспуске Думы требует согласования с ней. Именно поэтому события 3 июня называют государственным переворотом. Роспуск Думы не вызвал серьезных волнений в обществе, уставшем за два с половиной года от революции. Третьеиюньский переворот считают окончанием революции 1905–1907 года.
Вслед за роспуском Второй Государственной думы по инициативе Столыпина в избирательное законодательство были внесены изменения, целью которых было увеличить представительство правых сил в Думе следующего созыва. 1 ноября 1907 года открыла свою работу Третья Государственная дума. Теперь в ее состав вошли: 136 октябристов, 90 националистов, 53 кадета, 51 монархист, 39 мирнообновленцев и прогрессистов, 26 депутатов от национальных групп, 19 социал-демократов, 15 беспартийных, 13 «трудовиков». Наконец-то Столыпин добился такого состава Государственной думы, который мог поддержать запланированные им реформы.
Третья Дума продолжала свою роботу пять лет (весь отведенный ей срок), до 9 июня 1912 года. При поддержке ее большинства Столыпин смог провести аграрную реформу, названную позднее его именем. Эта реформа стала, пожалуй, самым известным деянием Петра Аркадиевича. В дальнейшем произведенные премьер-министром изменения получали самые разные оценки, в том числе и диаметрально противоположные. Понимая, что анализ эффективности «столыпинской аграрной реформы» не является предметом данной книги, все-таки считаем необходимым коротко рассказать об основных ее направлениях.
Столыпин считал общинное землевладение неэффективным. Его реформы были направлены на передачу земель в частную собственность крестьянам. Еще в 1906 году был принят закон, разрешавший крестьянам выходить из общины. Крестьяне, решившие покинуть общину, получали в личную собственность участки земли, отруба. В 1882 годув России был создан «Крестьянский Банк». В его задачи входила выдача крестьянам ссуд под залог покупаемых земель. Столыпин смог реорганизовать работу этого учреждения. С 1910 года Крестьянский банк стал скупать земли у помещиков и продавать их крестьянам мелкими участками. В рамках аграрной политики Столыпина проводилось принудительное землеустройство — на каждую крестьянскую семью выделялся определенный участок общинной земли, который переходил в частную собственность. Кроме того, Столыпин поощрял переселение крестьян из центральных районов страны в малонаселенные: Сибирь, Дальний Восток.
Своими репрессивными мерами, направленными против освободительного движения, Столыпин вызывал серьезное недовольство в либеральных кругах и в народе. Введенный по его инициативе военно-полевой суд был скор и немилосерден. В. И. Ленин называл Столыпина «лейб-вешателем». После назначения Столыпина министром внутренних дел очень быстро вошли в употребление идиомы «столыпинский вагон» — вагон для перевозки заключенных и «столыпинский галстук» — петля виселицы.
Естественно, что революционеры считали премьер-министра одним из основных своих врагов. Начиная с 1906 года боевая организация эсеров несколько раз приступала к организации его убийства. Но до покушения дело не дошло ни разу, иногда из-за технических сложностей, иногда — по политическим причинам (например, после начала работы Первой Государственной думы центральный комитет партии эсеров принял постановление о прекращении террористической деятельности). Кроме того, до своего разоблачения в 1908 году боевой организацией командовал Азеф, а в его планы вряд ли входило реальное покушение на премьер-министра. В 1909–1911 годах за организацию убийства Столыпина взялся Савинков. Особенно активная работа в этом направлении велась зимой 1910 года. Но и в этот раз террористы не смогли найти способ организовать покушение с хорошими шансами на успех.
В конце августа — начале сентября 1911 года в Киеве должно было состоятся открытие памятника Александру II. На празднества, посвященные этому событию, прибыл Николай II и все высшие чины государства. 1 сентября в Киевском городском театре проходила опера «Сказка о царе Салтане». Во время одного из антрактов Петр Аркадиевич Столыпин был застрелен 24-летним террористом Дмитрием Григорьевичем Богровым. Для того чтобы понять, что побудило Богрова убить премьер-министра и как этот молодой человек смог добиться успеха там, где несколько раз спасовала опытная и хорошо подготовленная боевая организация эсеров, надо с ним познакомиться поближе.
Мордехай Гершкович (настоящие имя и фамилия Богрова) родился в 1887 году в семье присяжного поверенного и одновременно богатого землевладельца. Дед его, Г. И. Богров, был достаточно известным еврейским писателем. В 1905 году Дмитрий Богров (для удобства будем сразу называть его этим именем) с отличием окончил гимназию и поступил на юридический факультет Киевского университета. Старший брат Богрова, Сергей, и его жена принадлежали к фракции большевиков социал-демократической рабочей партии. Влияние Сергея на младшего брата привело к тому, что уже к окончанию гимназии Дмитрий считал себя эсером, причем симпатии отдавал максималистам.
Вскоре после начала студенческой жизни Дмитрия родители, опасаясь происходящих в стране революционных событий, отправили его учиться в Мюнхен. Но там юноша увлекся работами Кропоткина и Бакунина — ведущих теоретиков анархизма. Вернувшись в конце 1906 года из-за границы, Богров примкнул к одной из анархистских группировок. Но уже в 1907 году он по собственной инициативе стал сотрудничать с Киевским охранным отделением.
По каким причинам молодой анархист пошел на этот шаг? Этот вопрос до сих пор является предметом горячих дискуссий. Позже на суде он говорил, что разочаровался в деятельности анархических организаций, потому что «они больше разбойничали, чем проводили в жизнь идеи анархизма», и он посчитал своим долгом предупреждать преступления. Но вполне возможно, что этим заявлением Богров просто хотел произвести хорошее впечатление на суд. В 1907 же году, войдя в контакт с начальником киевской охранки Кулябко, Дмитрий объяснял свое желание сотрудничать чисто корыстными целями. Он якобы проиграл за границей крупную сумму и хочет заработать деньги, чтобы вернуть долг. Учитывая солидное состояние отца Богрова, многие делают вывод, что деньги были только предлогом, а на самом деле молодой человек вел с охранкой двойную игру. Особенно ярым защитником такой точки зрения был Сергей Богров. Но в 1917 году открылся доступ к архивам департамента полиции. Из них стало ясно, что свои обязанности по отношению к охранке агент Аленский («рабочий» псевдоним Богрова) выполнял весьма исправно. Его имя фигурировало в материалах, связанных с арестом 102 человек. Но Сергей Богров, а вслед за ним и многие исследователи, все-таки считают, что Дмитрий старался войти в доверие к полиции, а сведения, передаваемые им охранке, были либо несущественны, либо касались лиц, деятельность которых он осуждал.
В рядах анархистов подозрения в провокаторстве Богрова появились еще в 1907 году, после ареста в Киеве многих членов подпольных организаций. Позже один из анархистов даже пытался его убить. Вполне возможно, как мы увидим позже, что именно давление со стороны анархистов вынудило Богрова пойти на убийство Столыпина.
В начале 1910 года Богров окончил университет. Отец устроил его на должность помощника секретаря в один из петербургских комитетов. Параллельно киевская охранка передала агента Аленского своим столичным коллегам. Но в Петербурге Богров не оказал местным правоохранительным органам какой-либо существенной помощи. В столице Дмитрий прожил около восьми месяцев. Затем он вернулся в Киев, где поступил на работу в адвокатскую контору одного из своих родственников.
К киевским празднованиям полиция готовилась особенно тщательно. Руководил охраной императора товарищ министра внутренних дел Курлов. С ним из столицы прибыли два помощника: вице-директор Департамента полиции Веригин и начальник охранной агентуры полковник Спиридович. На месте им оказывал содействие уже известный нам начальник Киевского охранного отделения Кулябко.
Утром 26 августа произошло событие, связь которого с последующим убийством не установлена, но вполне возможна. В охранное отделение был доставлен вызвавший подозрение человек, который пресек попытку обыскать себя тем, что выхватил револьвер и застрелился. Позже в этот же день к Кулябко пришел «проверенный и ценный секретный сотрудник Аленский». В присутствии Спиридовича и Веригина он и рассказал следующее: год назад он якобы познакомился в Петербурге с неким Николаем Яковлевичем. Месяц назад этот человек вышел на связь с Богровым и попросил найти в Киеве квартиру для трех человек и моторную лодку. Теперь же, узнав о самоубийстве в охранном отделении, Богров заподозрил, что готовится некий теракт.
Информацию, сообщенную Богровым, передали Курлову. Тот отнесся к ней чрезвычайно серьезно. Был разработан план действий на случай появления «Николая Яковлевича» в Киеве, а за домом Богрова установили наблюдение.
31 августа Богров позвонил Кулябко. Он сказал, что ночью прибыл Николай Яковлевич и остановился у него на квартире. Наблюдение за домом велось только днем, поэтому филеры гостя не видели. Затем Богров сказал, что объектом покушения будет либо Столыпин, либо Касса, министр народного просвещения. Николай Яковлевич якобы просил Богрова достать билет на гулянья в Купеческом саду и уточнить приметы министров. Билет Богров получил и на гулянья ходил.
Ночью Богров принес домой к Кулябко следующее письменное сообщение: «У него в багаже 2 браунинга. Говорит, что приехал не один, а с девицей Ниной Александровной, которая будет у Аленского завтра между 12 и 13 часами дня. Думаю, что у девицы Нины Александровны имеется бомба. Вместе с тем Николай Яковлевич заявил, что благополучный исход их дела несомненен, намекая на таинственных высокопоставленных покровителей».
1 сентября в 10 часов утра Кулябко был с докладом у Курлова. Тот встретился со Столыпиным и попросил его соблюдать осторожность. В 11 часов к Веригину пришел Богров и сообщил, что террористы встречаются вечером на Бибиковском бульваре. Эта точка рандеву находилась недалеко от маршрута проезда в театр. На встречу должен был идти и Богров. Было оговорено, что, если террористы захотят совершить нападение по дороге в театр, Богров подаст филерам сигнал, и те арестуют группу.
Утром этого дня Николай II и сопровождающие его лица ездили на военные маневры. В 16.00 они отправились на ипподром, где до 20.00 проходили потешные маневры и скачки на императорский приз. К 21.00 почетные гости стали съезжаться в театр. Для обеспечения безопасности Столыпина его подвезли на автомобиле к боковому входу. После того как министр был доставлен в театр, охранники облегченно вздохнули: театр был заранее тщательно обыскан, а зрители допускались только по именным билетам. Каким образом пригласительный билет получил Богров — до конца неизвестно. Сам он утверждал, что Кулябко предложил ему пойти на представление с тем, чтобы опознать террористов, если они покажутся в театре. Кулябко рассказывал, что выдал Богрову билет по его просьбе (Николай Яковлевич опять велел уточнить приметы министра, так как накануне этого не удалось сделать из-за большого наплыва людей) и с ведома генерала Курлова. Курлов же говорил, что ему не было известно о присутствии Богрова в театре.
К началу спектакля Богров, согласно билету № 406, занял свое место в 18 ряду партера. В первом антракте он, по приказу Кулябко, сбегал домой и проверил, на месте ли Николай Яковлевич (весьма странное поручение, учитывая, что дом находился под пристальным наблюдением). После этого охрана не хотела пускать Богрова в театр — его билет был уже использован. Кулябко лично провел своего агента в зал.
В первом антракте второго действия Кулябко, Курлов и его помощники устроили в фойе небольшое совещание. В это время (около 23.00) Богров подошел к Столыпину, который стоял у барьера оркестровой ямы и вел беседу. Выхватив браунинг, убийца дважды выстрелил практически в упор. Вот как описывал сам момент убийства киевский генерал-губернатор Гире:
«Петр Аркадьевич как будто не сразу понял, что случилось. Он наклонил голову и посмотрел на свой белый сюртук, который с правой стороны под грудной клеткой уже заливался кровью. Медленными и уверенными движениями он положил на барьер фуражку и перчатки, расстегнул сюртук и, увидя жилет, густо пропитанный кровью, махнул рукой, как будто желая сказать: «Все кончено!»
Затем он грузно опустился в кресло и ясно и отчетливо, голосом, слышным всем, кто находился недалеко от него, произнес: «Счастлив умереть за царя».
По утверждению некоторых очевидцев, Столыпин успел повернуться к императорской ложе и перекрестить ее.
Услышав выстрелы, жандармы бросились из фойе в зал. Спиридович бежал первым. Он, по его собственным словам, замахнулся на схваченного зрителями Богрова саблей. От расправы на месте Богрова спас один из жандармов: он смог отбить убийцу у разъяренной толпы. Кулябко, вбежав в зал и увидев Богрова, отдал приказ немедленно арестовать всех находящихся в его квартире. Стоит ли говорить, что никаких террористов там не оказалось.
Одна из пуль достаточно легко ранила Столыпина в руку. Но вторая была нацелена в сердце. От моментальной смерти премьер-министра спас Владимирский крест, который отвел пулю. Но ранение все равно было очень тяжелым: пуля пробила плевру, прошла через диафрагму и попала в печень. Столыпина доставили в больницу. На следующее утро Столыпин якобы попросил принести ему зеркало, посмотрел язык, улыбнулся и сказал: «Ну, кажется, на этот раз выскочу». Но вскоре его состояние резко ухудшилось. Четыре дня врачи боролись за жизнь премьер-министра. Вечером 5 сентября Петр Аркадиевич Столыпин скончался.
Уже 9 сентября военно-окружной суд Киева судил Богрова. Судебное заседание длилось примерно пять с половиной часов. Подсудимого признали виновным в преднамеренном убийстве Столыпина и приговорили к смертной казни. В ночь с 11 на 12 сентября, около трех часов приговор был приведен в исполнение. При казни присутствовали представители черносотенцов, которые хотели убедиться в том, что приговоренного не подменили.
Мнения исследователей о том, кто был инициатором убийства Столыпина, расходятся. На этот счет есть три основные точки зрения. Согласно одной из них — Столыпин был убит по инициативе одной из террористических организаций, предположительно анархистской или эсеровской. В пользу этой точки зрения свидетельствует и самоубийство задержанного 26 августа в охранке, и еще некоторые факты. Например, многие утверждали, что у Богрова были двойник или даже двойники. Человека, похожего на Богрова как две капли воды, видели в день прибытия Николая II в Киев. Он верхом пытался выехать на маршрут императора, но был остановлен (лошади у Богрова не было). 1 сентября «Богрова» видели на ипподроме. Под видом фотографа он пытался пробраться к царской ложе. В это время реальный Богров находился дома. Известно также, что Богров давно искал связи с эсерами, для того чтобы предложить им убийство премьер-министра. Кроме того, ходили слухи о том, что электрик незадолго до убийства отогнал от рубильника подозрительного человека, а Богров будто бы, произведя выстрелы, на время растерялся, якобы ожидая, что погаснет свет.
Согласно второй версии, Богров действительно был террористом-одиночкой. При этом предполагаются различные мотивы убийства. Месть за еврейский погром 1905 года. Убийство по идейным соображениям лидера реакционеров (с тонкой и хорошо продуманной двойной игрой). Попытка красиво уйти из опостылевшей жизни двойного агента. Укоры совести и желание оправдаться перед преданными ранее товарищами по революционной деятельности. Наконец, прямое давление со стороны бывших соратников, давших провокатору последний шанс исправиться: после смерти Столыпина Богров изменил свои первоначальные показания. Теперь он утверждал, что некий анархист под угрозой убийства даже определил срок, за который он должен доказать свою чистоту, совершив теракт (скорее всего, узнав о смерти премьер-министра, Богров таким образом надеялся добиться если не снисхождения суда, то хотя бы увеличения срока следствия).
Ну и, наконец, некоторые исследователи полагают, что убийство Столыпина было организовано самой охранкой. Нелепые до преступности действия жандармов, скорый суд и казнь Богрова, легкость, с которой он ввел в заблуждение охранку, попытка Спиридовича ударить задержанного преступника саблей, даже сам тот факт, что агент охранки со стажем пошел на убийство, — все это вызывает подозрение. Более того, некоторые считают, что в убийстве был замешан сам император, якобы недовольный реформами Столыпина и опасавшийся увеличения его политического веса за счет связей с Думой. Последнее предположение делается, в частности, на основании того, что Николай II назначил расследование действий должностных лиц, отвечавших за охрану высоких гостей Киева. Сам же Николай через некоторое время распорядился снять обвинения с Курлова, Веригина и Спиридовича. Кулябко был осужден на шестнадцать месяцев тюрьмы, но император лично сократил этот срок до четырех.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.