«ТРАВИАТА» – МАРИЯ КАЛЛАС
«ТРАВИАТА» – МАРИЯ КАЛЛАС
Итак, Менегини стал продюсером своей жены. Он взялся за дело с энтузиазмом и организовывал гастроли Марии. Она ездила с турами по Италии, напряженно работая, расширяя свой репертуар. Слава о ее голосе и драматическом таланте ширилась, критики восхваляли Каллас.
Однако она всегда была своим самым строгим критиком, стремясь к совершенствованию, требуя того же и от своих партнеров по сцене. Это приводило к конфликтам с директорами театров и с большинством актеров, с которыми ей приходилось работать.3наменательным для нее стало выступление в Римской опере на вагнеровском фестивале, где она пела сложнейшую партию Кундры в опере «Парсифаль». Именно там ее увидел, услышал знаменитый кинорежиссер Лукино Висконти. Эта встреча стала решающей для обоих, у Висконти появилась идея поставить оперу «Травиата» с Марией Каллас в роли Виолетты.
В начале 50-х Лукино Висконти был кумиром, как бы сказали сейчас, секс-символом времени. Потомок старинного аристократического рода, он появился на свет в миланском палаццо Висконти. Юность провел в Париже, участвовал в движении Сопротивления, был романтичным и талантливым юношей. Висконти известен как один из основателей неореализма в итальянском кино.
Аристократичный, необыкновенно элегантный, с классическими чертами лица и завораживающегипнотическими глазами, Лукино Висконти был тонким ценителем и знатоком оперного искусства. Увидев Каллас в опере «Парсифаль», он был поражен ее голосом, драматическим талантом. После представления он пришел к ней в артистическую и сказал, что хочет поставить для нее оперу. «Почему?» – прямо спросила Мария. «Потому что я считаю, что вы – величайшее сопрано нашего времени». Она помолчала несколько минут, затем, надев очки, внимательно посмотрела на Лукино. «Вы не похожи на дурака или сумасшедшего, – сказала она, – когда найдете для меня оперу, мы поговорим».
Эта встреча положила начало многолетней творческой дружбе. Мария была польщена, потрясена вниманием и признанием великого Висконти. Со всей страстью, ей присущей, она влюбилась в этого удивительного человека. Он внимательно следил за ее творчеством и был в зале, когда 14 января 1951 года во Флоренции состоялся ее дебют в опере Джузеппе Верди «Травиата». Это был ее триумф, как писали критики: «Они слилась воедино: образ Виолетты, созданный Дюма, и Мария Каллас».
Стремясь как можно точнее воссоздать образ Виолетты на сцене, Мария страшно переживала свою полноту. Висконти говорил ей: «Ты – красивая женщина. Да, ты полная. Но полнота не затмевает твоей красоты. Просто сейчас изменились каноны женской красоты. Красивой считается стройная женщина, а пятьдесят лет назад все было наоборот». Но Мария продолжала страдать.
В 1953 году на экраны вышел фильм «Римские каникулы» с Одри Хепберн в главной роли. Тоненькая, почти невесомая Хепберн покорила все сердца. «Она стала для меня идеалом», – говорила Мария.
«Лукино, буду ли я красивой, если похудею и стану такой, как Одри Хепберн?», – спросила она Висконти. «Ты будешь слишком худой», – ответил он. «Но красивой?» – продолжала настаивать Мария. «Ты будешь выглядеть подлинной Травиатой, которая умерла от чахотки». Это были именно те слова, которые Мария хотела услышать. На следующий же день она перешла на строжайшую диету, прибегла к помощи лучших диетологов. Несмотря на напряженное расписание, она ела лишь один раз в день. В течении одиннадцати месяцев Мария похудела на сорок килограммов.
Произошедшая с ней метаморфоза произвела сенсацию. Появилась совершенно иная Мария Каллас. Она заказала себе новые изысканные туалеты у лучших модельеров, которые подчеркивали изящество фигуры. Она стала воплощением парижского и миланского шика.
После блестящего дебюта в La Scala в 1951 году Мария Каллас стала настоящей примадонной оперы. В 1953 году она спела пятьдесят пять оперных спектаклей, исполнив главные партии в семнадцати операх, включая такие, как «Травиата», «Лючия ди Ламмермур», «Норма», «Медея», «Аида». Она пела на оперных сценах Венеции, Рима, Флоренции, Милана, Генуи, Лондона, Парижа. Слава, настоящая слава пришла к ней, легла у ее ног. Мечта о постановке «Травиаты» обещала стать реальностью. Мария знала, что сможет сыграть эту роль.
Висконти поставил «Травиату» в реалистическом ключе. Работа великой актрисы Элеоноры Дузе в пьесе «Дама с камелиями» служила для него образцом.
Висконти несколько изменил временной фон действия, перенес происходящее в конец XIX века. Мария выглядела в костюмах этого времени потрясающе. Высокая и стройная, в платье с удлиненным узким лифом, с кринолином и длинным шлейфом, она была прекрасна.
Дирижер Карло Мария Джулини вспоминает: «Блеск, с которым Каллас демонстрировала в первом акте жажду развлечений и желаний куртизанки, во втором акте превращался в волнующий портрет преображенной любовью женщины. Был именно тот самый контраст чувств, который искали Каллас и Висконти на протяжении бесконечных репетиций. Это было что-то невероятное, сколько нюансов нашла Каллас в продолжительной сцене с Жермоном!»
Лукино Висконти тщательно работал над каждой деталью, каждым нюансом: как Виолетта плачет, как поднимает брови, как она обмакивает перо в чернила, как держит руку во время письма. «Мария выполняла весь рисунок роли безукоризненно. Даже в те моменты, когда не было пения, а только звучал оркестр, в публике многие рыдали во время этой сцены под впечатлением ее актерской игры», – говорил он.
В предсмертной сцене Висконти был нужен весь гений актерского мастерства Каллас, без остатка. С просветленным лицом Каллас говорила Альфреду: «Боль прошла… во мне зарождается новая жизнь…» и на словах: «О, радость…» Виолета умирает. Ее огромные глаза были широко раскрыты. Взгляд, устремленный в публику, замирал без движения и жизни. Занавес опускался, а она продолжала смотреть этим застывшим взглядом. В эту минуту весь зал ощущал ужас и боль Альфреда, а сама Каллас – дыхание смерти.
Опера «Травиата» на сцене La Scala была примером высокого служения Искусству. Режиссер, Художник, Дирижер и Певица с блеском выполнили то, чего требовала от них партитура Верди. «Травиата» в трактовке Висконти-Каллас имела огромное влияние на оперное искусство. Пьер-Жан Реми, парижский оперный критик сказал: «После Каллас опера никогда не будет такой, как раньше». Трудно что-либо добавить к этим словам.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.