Глава 19. Василий Франк об отношении к Сталину своего отца – русского философа, религиозного мыслителя, психолога Семена Людвиговича Франка

Глава 19. Василий Франк об отношении к Сталину своего отца – русского философа, религиозного мыслителя, психолога Семена Людвиговича Франка

– Вы спрашиваете, как отец относился к Сталину, и были ли у нас в семье вообще какие-то разговоры на эту тему? Да, разговоры были, и многое осталось в памяти. Хотя особо «специфических» размышлений о Сталине я не помню. Конечно, отец считал большим несчастьем для России, что ею руководили Сталин и его когорта. После столыпинских реформ Россия начала экономически подниматься и, я бы сказал, морально воскресать. И если бы не было войны или война была бы не в 1914 году, а, скажем, через 10 лет после этого, в России ничего страшного бы не произошло, и многие русские люди не оказались бы в эмиграции.

Я помню дискуссии отца с Бердяевым, который в 1945 году выражал мысли о том, что пора возвращаться на Родину. Выходило, что не в Россию, а в Советский Союз. Папа, конечно, возражал. Возражал убедительно, называя при этом тогдашнюю страну «сталинской вотчиной». К сожалению, я не записал этого важного разговора, из которого выходило, что Бердяев показывал себя советским патриотом. Кстати, некоторые потом считали его виновным в том, что многие из русской эмиграции, особенно из ее парижской части, возвратилась тогда в Москву с очень печальными для них последствиями.

К Ленину как инициатору и одному из исполнителей революции отец относился резко отрицательно. Он говорил, что этот тандем – Ленин и Сталин – явились для России трагедией, настоящей катастрофой. Отец считал, что в сталинскую Россию возвращаться нельзя, старая Россия закрыта, а нынешняя – это другой мир, другая планета.

Были разговоры о Максиме Горьком, из которых я запомнил только то, что Горького отец считал проходимцем, карьеристом. Правда, я считаю, это не совсем верно. Горький – довольно противоречивая личность – и со знаком «плюс», и со знаком «минус». О том, что Горького убили в Москве, здесь, во Франции, ходили упорные слухи. Но я помню слова отца, что в Советском Союзе даже в условиях режима Сталина люди «умирают нормально». Так говорил мой папа, прав он или нет, ни вы, ни я не знаем.

А то, что Сталин посещал Горького незадолго до его кончины, весьма подозрительно.

В отношении Сталина и Гитлера я запомнил знаменитую фразу отца: «В один мешок». Это значило, что между ними он не видел никакой разницы, и говорил, что, если бы у Сталина была возможность, он развернул бы ту же самую войну, что и Гитлер.

Из беседы с Василием Франком, Москва, 1988