ЛАПИДУС ОЛИВЬЕ

ЛАПИДУС ОЛИВЬЕ

(род. в 1958 г.)

Дизайнер завтрашнего дня. Наиболее яркий представитель одной из немногочисленных династий мира моды (кутюрье в пятом поколении). Его показы – это не просто настоящее шоу, но и выставка достижений научно-технического прогресса. Оливье считает, что процесс изготовления одежды необходимо привести в соответствие с потребностями современности. В подтверждение своих слов он уже изобрел машинку для склеивания тканей. Обладатель самых высоких наград в мире Высокой моды. Французы вручили ему «Золотой наперсток», немцы – «Золотую прялку». Компания Renault заключила с Оливье Лапидусом контракт не только как с дизайнером, но и как с изобретателем. При том, что он изобретает одежду с подогревом, светящуюся, со встроенными мягкими сотовыми телефонами, дизайнер консервативен во всем, не касающемся вопросов функциональности. Его модели удобны, а не шокирующи: узор на ткани при желании может стать трехмерным, нитки вышивки светящимися, а сама одежда напоминать полотна сюрреалистов, но при этом все будет на редкость красиво и пристойно, как и полагается у добрых католиков.

У Оливье такое родное, всем нам с детства знакомое, совершенно французское имя. Поэтому и фамилия Лапидус кажется не менее родной Провансу. Однако его корни гораздо ближе к нашим берегам, чем могло бы показаться вначале. Деда Оливье в прессе часто называют русским эмигрантом. На самом деле истоки семьи еще и литовские, откуда, собственно, и пошла сама фамилия, которая изначально звучала как Лапидюс. Дизайнер никогда не чурался своего происхождения. Напротив, он всегда охотно посещает Москву, где проводит мастер-классы и возглавляет жюри различных конкурсов. Однажды в Минске, где Оливье был с показом, его даже ждал сюрприз – все белорусские Лапидюсы собрались ради него. Невзирая на звездный статус в мире моды, Оливье абсолютно лишен какого-либо снобизма. Он считает, что на востоке и, в частности, в России очень высокий потенциал для развития высокотехнологической промышленности. Следовательно, сейчас надо всячески помогать этому региону, чем Лапидус и занимается в меру своих сил. Именно поэтому был закрыт его магазин здесь: дабы не способствовать «эксплуатации народа, у которого нет денег». Оливье неоднократно высказывался о том, что Высокая мода должна быть носителем идей дружбы, а не снобизма, декаданса и «капитализма джунглей». Видимо, именно поэтому даже журналисты хором утверждают, что нельзя не попасть под его очарование при знакомстве. Что же касается связи с Россией, то их упрочила мать дизайнера, выйдя вторично замуж за русского – Георгия Бибикова, или, на французский манер, Жоржа де Бибикофф, поскольку этот человек происходит из весьма известного княжеского рода. Так что сводные брат и сестра Лапидуса носят такие привычные для нас имена – Наташа и Алексей.

Нет ничего необычного в том, что Оливье избрал стезю дизайнера. Удивительно лишь, что ему удалось добиться таких потрясающих успехов, ведь для этого необходимо было превзойти своих ближайших родственников, с которыми его неизменно сравнивали. Впрочем, выбор такой профессии при такой родне можно считать подвигом. Судите сами. Семья, в которой 2 июня 1958 года родился будущий кутюрье, с одной стороны, являла образец правоверных католиков, с другой – была целиком погружена в мир моды. Мать, в прошлом обладательница титула «Мисс Франция», долгое время работала манекенщицей (в том числе у Диора). Тетушка – родная сестра отца Розетт Торрент Метт – являлась основательницей собственного, весьма успешного Дома моды Торрент. Ну и, конечно же, отец – знаменитый Тед Лапидус. Именно ему принадлежит первенство в прославлении фамилии. Родившись в 1929 году, он в 21 год уже основал собственную компанию, а в 1951 году открыл помимо бутика и именной Дом Высокой моды Теда Лапидуса. Через шесть лет он был уже членом Парижского синдиката высокой моды. Умение предвосхищать будущее присуще, видимо, всем членам этой звездной семьи. Именно Теду Лапидусу обязан современный мир стилем «унисекс». А кто придумал универсальный «милитари»? Опять он. Морские блейзеры и все мотивы сафари – это далеко не полный перечень достижений этого дизайнера. Он одевал знаменитую ливерпульскую четверку, Фрэнка Синатру и эталон женщины для множества мужчин – Брижит Бардо. Ему также принадлежит первенство организации показов под музыкальное сопровождение, которым кутюрье всегда занимался сам.

Именно такой удивительный мир окружал с самого детства Оливье. В доме частыми гостями были также Шарль Азнавур, Жак Брель и другие знаменитости. В общении с такими людьми нельзя не вырасти удивительным человеком. А общаясь с пеленок с закройщиками, попробуй не взять в руки ножницы, – что юноша и сделал. По его признанию, впервые это произошло в годовалом возрасте. «Еще не держался на ногах, а уже был в текстильном деле. Так что я люблю эту профессию и знаю ее изнутри», – с гордостью говорит дизайнер.

Все это, конечно, хорошо и дает неплохие шансы на успех, но чтобы стать настоящим профессионалом в любом деле, надо учиться. Оливье выбрал самое престижное парижское учебное заведение подобного профиля – «Профсоюзную палату кутюрье и создателей моды» (Chambre Syndicate des Couturies de Mode). Однако к тому времени он по малоосвещаемой в прессе причине рассорился с отцом, причем настолько, что даже был лишен фамилии. На образование пришлось зарабатывать собственным трудом. Понятно, что ни торговля мороженым, ни работа ночным сторожем особых денег не принесли. Накопленного хватило только на год обучения. Пришлось уложиться в этот срок, что не помешало Оливье стать лучшим в классе дизайна. Диплом же был выдан ему в 1983 году на имя Оливье Роббера. Потом молодого специалиста ждала Япония. Кстати, Тед Лапидус там же начинал свою карьеру. Имя сына также прогремело на всю Страну восходящего солнца, но уже под фамилией Монтегю.

В Юго-Восточной Азии молодой дизайнер провел около семи лет. Он не только набрался опыта, но и самовыразился настолько, что вошел в пятерку лучших модельеров Японии. В умелых руках громкое имя – чистая прибыль. Деятельность же Оливье на далеком острове вдали от родины не могла не впечатлять. Им была развернута целая сеть из 360 магазинов, что по доходам вывело его на 10 место среди французских предпринимателей в данной сфере. Подобное состояние дел позволило Оливье Лапидусу выкупить фирму отца, когда до него дошли слухи о ее продаже. Спасение семейного дела дало ему возможность вновь обрести собственную фамилию. По крайней мере, именно такой версии начала карьеры дизайнера придерживается большинство масс-медиа.

Итак, в 1989 году пост арт-директора Дома Теда Лапидуса переходит от отца к сыну. Тогда же Лапидус-младший открывает наконец свое собственное ателье в Париже. Причем там, где когда-то оно было у Кристобаля Баленсиаги – великого испанского кутюрье, которого Оливье всегда считал одним из своих учителей. В том же году 14 марта Оливье представляет на суд широкой публики свою первую коллекцию от кутюр. Она стала действительно новым словом в моде. Даже Япония не смогла оказать влияния на своеобразное видение молодого кутюрье. Дело в том, что глубокая индивидуальность возводится им в жизненный принцип. Поэтому больше всего на свете дизайнер не любит, когда его с кем-то сравнивают. Возможно, причина в именитых предках, конкуренцию с которыми приходится выдерживать.

Как бы то ни было, от сезона к сезону Оливье Лапидус демонстрировал все более интересные и талантливые вещи. В настоящее время его по праву называют моднейшим из кутюрье. Причем если он и шокировал публику, то совсем не внешним видом своих изделий. При всей своей необычности одежда от Лапидуса очень пристойна, а временами даже традиционна. Та изюминка, из-за которой она так раскупается и чем привлекает внимание, заключается совсем не в эпатаже. Дело в том, что мастер в своей работе старается, прежде всего, исходить из реалий сегодняшнего времени. Например, его платья для достижения лучшего зрительного эффекта могут светиться, ведь раньше вышивка была рассчитана на ее восприятие при свечном освещении. На подобную идею дизайнера натолкнула книга писателя Танизаки «Похвала тени», где говорилось о том, как пострадали с появлением электричества традиционные японские театры. Требованием современности объясняет Оливье и появление одежды-интерфейса. Она обладает разнообразными коммуникационными возможностями, например, может транслировать звук и изображение. Кто-то, конечно, скажет, что все это не для нашей жизни и скорее напоминает фантастику или барские причуды, но… Разве не здорово в условиях Заполярья или в других тяжелых условиях иметь возможность воспользоваться Интернетом или телефоном, не снимая плаща, шубы, капюшона или даже перчаток? А одежда от Лапидуса это позволяет, причем он продолжает и продолжает ее совершенствовать. Для этого ему приходится тесно сотрудничать со многими сугубо техническими и далекими от моды фирмами. Например, с английской компанией по производству гибких и плоских экранов «Кембридж технолоджи дисплей». Не остались в стороне и японская Sony и финская Nokia. В отличие от многих коллег дизайнер считает своей задачей не улучшение декоративных аксессуаров, а реальную помощь людям. Так что вскоре представители самых различных профессий и увлечений будут ему очень благодарны.

Французский дизайнер Оливье Лапидус очень резко отзывается о моде вообще и Высокой моде в частности. Он утверждает, что любит не моду, а удобную одежду. Что же касается изделий от кутюр, то ему кажется, что красочные шоу сейчас устраиваются для увеличения объема продаж.

Во всем мире только около 2000 человек способны купить их. Но это не означает, что дизайнер отказывает данному направлению в праве на существование. По его мнению, это нечто вроде «Формулы-1» в мире моды. «Мы же считаем, что от кутюр – это знания и огромнейший опыт, которые позволяют изобретать новое, современное», – говорит он. Оливье, как истинный француз, сравнивает моду с виноделием, где от кутюр играет роль безумно дорогих коллекционных вин. И именно эти бутылки, за несколько тысяч долларов каждая, обеспечивают общий уровень качества вина. Это очень точное определение. Не случайно Франция является Меккой этих двух искусств. Все объясняется небольшими размерами страны. «Если мы будем вынуждены говорить о количестве, мы будем в проигрыше: нас просто побьют. Нам, французам, необходимо поддерживать разговор о качестве», – говорит дизайнер.

Нынешний глава Дома Теда Лапидуса слов на ветер не бросает, непрерывно оттачивая свое мастерство. Он получил «Золотой наперсток» за коллекцию «Осень/зима-1994/95». Ее уникальность состояла в том, что все модели были выполнены из шелка, который напоминал самые разнообразные материалы, даже мех. Оливье Лапидус стал 33-м обладателем этой высшей награды в области от кутюр. В 1997 году он представил парку из лионского шелка, которая обеспечивала телу оптимальный температурный режим за счет того, что была прошита галогенной нитью. Ее дизайнер разрабатывал 11 лет. Идеи мастера были оценены во всем мире. На исходе XX века компания Renault заключила с ним контракт – первый в своем роде. Задача Лапидуса – вывести их модели автомобилей за рамки обыденности. Оливье вообще интересуется всем необычным. Недавно в Румынии его внимание привлекла иконопись. На ее основе он разрабатывает высокотемпературную (200–600 градусов) печать по ткани.

Как ни странно, но лучшее изделие Лапидуса сделал не он. Как и у большинства кутюрье, это было платье невесты. К сожалению, в жизни «вне подиума» подобные вещи не встречаются, но тут был особый случай. Возлюбленная Оливье, Яра – ливанская принцесса голубых кровей (тоже дизайнер) – ждала его долгих шесть лет. По традиции жених не имеет права видеть платье невесты до свадьбы, поэтому его изобретал весь штат Дома Лапидуса. Причем не только те, кто имеет дело с шитьем.

Наивысшим счастьем для Оливье Лапидуса являются улыбки на лицах его близких. Свои модели он делает именно такими, чтобы люди в них улыбались, ощущая себя красивыми и свободными. Они изящны, легки, изысканны и при этом современны. Говорят, что по работам дизайнера видно, насколько он любит женщин. По словам Лапидуса, «когда он видит свою одежду на людях, восторг наполняет его сердце». Кутюрье полагает, что «это самое большое удовольствие и награда».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.