Вместо послесловия

Вместо послесловия

На одной из площадей Грозного еще в 1970-е годы был воздвигнут памятник — скульптурная группа: плечом к плечу стояли русский, чеченец и ингуш — Николай Гикало, Асланбек Шерипов и Гапур Ахриев. В народе сразу прозвали это место «площадью трех богатырей». В монументе, по замыслу авторов, должна была воплотиться память о легендарных героях революции и Гражданской войны, а также символ дружбы народов многонациональной страны. И что бы ни говорили о тех временах — любой, кто жил в 1950–1980-е годы в Грозном (в том числе и я), наверняка скажет самые добрые слова об этом городе и о населяющих его людях. Они никогда всерьез не враждовали между собой и не могли представить то, что придется пережить их общей родине на переломе второго и третьего тысячелетий.

Многое пришлось пережить и мне самому. Как ни жутко это звучит, но я несколько лет воевал против своих земляков, воевал на родной земле…

Во второй половине 1990-х годов «площадь трех богатырей» словно возвратилась во времена Средневековья. На этом месте, рядом с памятником, при Масхадове существовал невольничий рынок. Здесь можно было продать или купить человека. Здесь, прямо на площади (у кирпичной стены), хозяева «независимой Ичкерии» проводили публичные расстрелы, карали «провинившихся» по законам шариата. О времена, о нравы!..

Война уничтожила памятник представителям трех народов. Но постамент остался. Может быть, монумент восстановят, а может, воздвигнут новый, в назидание нынешнему и будущим поколениям? Не знаю. Однако я верю, что уцелевший фундамент человечности никогда и никто не разрушит, даже война, оставившая глубокий след в душах людей.

Многие русские, чеченцы, армяне, евреи, которые покинули Грозный еще перед войной, запомнят свой город прежде всего мирным. Таким помню его и я. Ту тихую улицу недалеко от консервного завода, где ходил седьмой маршрут автобуса, двухэтажную школу, свой двор, увитый виноградной лозой…

В конце 1990-х — начале 2000-х годов мне пришлось увидеть другой Грозный — разрушенный, опаленный. В этом была и моя доля вины. Но я не жалею, что воевал здесь. Потому что думал о прошлом, как о желанном будущем. Я верил, что Грозный, да и вся Чечня, вернут себе добрую славу цветущей земли, где было место всем добрым людям разных национальностей и вероисповеданий. Я смотрел на развалины, но страшные картины руин не смогли перечеркнуть мою добрую память. И о городе, и о людях, живших в нем.

Последний раз я побывал в Грозном летом 2007 года.

Те изменения, которые произошли за последние несколько лет, укрепили мою веру в хорошее будущее и города, и всей республики. Конечно, не всё разрушенное войной и бездарным руководством сепаратистов и экстремистов 1990-х годов сейчас отстроено и восстановлено. Однако на меня Грозный образца 2007 года произвел сильное впечатление. Новые дома, чистые улицы, заполненные разнообразными товарами магазины, отстроенные школы и институты, работающие предприятия — все это радовало взор и наполняло душу теплыми чувствами. Но главное, что бросалось в глаза, — люди, выражения их лиц. Возникло ощущение, что тут, в Чечне, никакой войны никогда не было. Степенные старики, нарядно одетая и улыбающаяся молодежь, красивые женщины с детьми, спешащие по делам мужчины… Казалось временами, что и следа от былых боев не осталось.

Однако мой взор невольно выхватил символичную деталь — деревья на улицах. Я помню их в дни войны: почерневшие от гари, нашпигованные осколками и пулями, с обломанными ветками, ободранной корой, без листвы (бои велись в основном зимой)… Они выглядели безжизненно.

Сейчас я увидел их другими — чуть выросшими, с кудрявой зеленой кроной. И только при ближайшем рассмотрении заметны были пулевые и осколочные шрамы на стволах. Кора их немного затянула, но следы еще виднелись. Знаю: пройдет совсем немного времени и шрамы на деревьях затянутся окончательно. Надеюсь, что точно так же затянутся «шрамы» и на душах людей, которым довелось пережить страшное лихолетье войны.