The Clash: белый шум

   The Clash: белый шум

   30 марта 1978 года на крышу одной из лондонских студий вышли несколько музыкантов – это были барабанщик Ники «Топпер» Хидон и басист Пол Симонон из панк-группы The Clash, а также Пит и Стив Барнакл, которые играли почти на каждой британской записи конца 70-х. Ребята из The Clash устали репетировать к фестивалю «Рок против расизма» и вышли подышать свежим воз духом. Один из Барнаклов продал Хидону пневматическую винтовку, и барабанщик решил испытать новую игрушку. Парни начали стрелять в голубей, но не заметили человека, который их разводил. Скоро на вертолете с собаками и оружием прибыли полицейские. По словам Стива Барнакла, один из них ударил Топпера по лицу, приставил пистолет к его голове и спустил курок. К счастью, в стволе не было пули.

   Из участка музыкантов перевели в тюрьму в Брикстоне, откуда их через несколько недель выпустили под залог, и Симонон, Хидон и Пит Барнакл были оштрафованы. Вся история выглядела не очень по-панковски – в отличие от выходок, скажем, Сьюкси Сью из группы Siouxsie & The Banshees, которая перед выступлением на панк-фестивале в 1976 году нацепила на руку повязку со свастикой (в ответ на это The Clash отказали ей в ударной установке). В свою очередь, The Clash написали об инциденте с голубями песню. «Guns On The Roof» не совсем исторически точна: она описывает бесправную систему, постр оенную на людском поте и создающую убийц. Зато песня на все сто подтвердила рекламный слоган, который в то время относился к The Clash: «The Only Band That Matters» («Единственная группа, которая имеет значение»).

   Большая часть панков первого поколения вовсе не были панками с самого начала. The Clash тоже были очередными рокерами-дилетантами из ближайшего паба. Рожденный в Анкаре сын дипломата Джон Страммер (по паспорту – Меллор) все детство перемещался с места на место, и взрыв панка застал его во время учебы в Суррее. Гитарист Мик Джонс, воспитанный бабушкой, рос среди лондонских городских джунглей. Басист Пол Симонон был студентом в арт-колледже: он не умел играть на бас-гитаре, но потрясающе выглядел. Барабанщик Хидон увлекался джазом и забыл сказать своим будущим товарищам по группе, что хотел бы играть как Фил Коллинз из Genesis. Он заменил Терри Чаймса, которого уволили из группы после того, как тот заявил, что его единственная цель – покупка дорогой машины .

   Симонон и Джонс были основой основ будущей группы. Вместе с гитаристом Китом Левеном (в будущем тот создаст Public Image Ltd.) они составляли безымянную группу без единой песни и мечтали прославиться. Тем временем Страммера выгнали из школы: он называл себя Вуди в честь фолк-патриарха Вуди Гатри и пел в паб-группе The 101’ers. 30 апреля 1976 года у них на разогреве в Кенсингтоне выступила новая группа под названием Sex Pistols: по словам Страммера, тот вечер изменил всю его жизнь. Симонон, Джонс и Левен, в свою очередь, увидели выступление The 101’ers и были поражены умениями вокалиста. 31 мая 1976 года на встрече в сквоте в Западном Лондоне родилась группа The Clash, взявшая название из газетного заголовка. Шансы на то, что эти с трудом играющие, не похожие друг на друга молодые люди начнут исполнять более-менее пристойную музыку, были безнадежно малы.

   К июлю The Clash были готовы начать покорять мир. Они решили, что столица к ним пока не готова, поэтому наняли фургон и поехали на 257 километров к северу от Лондона, в Шеффилд. В клубе «The Black Swan» до них выступали Джо Кокер, Genesis и The Average White Band, но день 4 июля 1976 года оказался историческим. На разогреве у Sex Pistols выступали The Clash – это как если бы The Beatles выступали на разогреве у The Rolling Stones и это был бы их дебют. Материал у ребят был пока что так себе (Мик Джонс написал песню о презервативах), и, судя по отзывам, они породили лишь какофонию и шум. Ранним утром 5 июля The Clash отправились обратно в Лондон, не зная, что впереди их ждет карнавал в Ноттинг-Хилл.

   Ежегодный праздник Вест-Индского сообщества в спальном районе на западе Лондона проводится в течение двух выходных дней в августе. Но в 1976 году массовые гулянья быстро превратились в массовые беспорядки и бои выходцев из Карибского бассейна с полицией. Когда в воздух полетели бутылки и зажигательные бомбы, полицейские спрятались за ящиками из-под молока. За ними началась охота, и несчастные полисмены, не зная окрестностей, убегали кто куда. Страммер и Симонон не могли поверить своим глазам. Они поехали на Carnival, чтобы выкурить косячок и послушать реггей. Вместо этого увидели события, ставшие водоразделом в британской жизни, и даже запустили в стражей порядка кирпичом и дорожным конусом. Страммер мгновенно понял, что нужно делать. Он пошел домой и написал песню «White Riot».

   The Clash быстро зарекомендовали себя на лондонской панксцене. 20 сентября группа выступила в лондонском клубе «100» в рамках первого международного панк-фестиваля, где помимо них выступали Sex Pistols, The Buzzcocks, The Damned (и где произошел инцидент со свастикой и Сьюкси Сью). В начале сентября 1976 года The Clash покинул Кит Левен, но группа явно шла в гору, песни становились все острее и лучше, а панк – все более востребованным. К парням пришел и интерес журналистов – в общем, пришло все, кроме денег. Все изменилось 27 января 1977 го да, когда The Clash подписали контракт с лейблом CBS: в 1977 году каждая звукозаписывающая компания была обязана держать при себе панк-группу. Панк-журналы писали, что в тот день панк умер: The Clash продали свою душу.

   Зато они снова взяли Терри Чаймса и начали записывать свой первый альбом – в той же студии Whitfield Street, в которой The Stooges записывали «Raw Power» в 1973 году. Дебютный сингл «White Riot», написанный по следам беспорядков на карнавале в Ноттинг-Хилл, сопровождался би-сайдом «1977», в котором The Clash провозглашали новую эпоху без Элвиса, Beatles и The Rolling Stones. Первый альбом, названный по имени группы, появился в продаже 30 апреля 1977 года: как часто бывает с дебютными альбомами, это была просто студийная фиксация концертного сета, 35 минут 18 секунд злых песен за злобу дня. Бунты в Ноттинг-Хилл стали теперь и визуальной «фишкой» группы: на заднике конверта было размещено фото с бегущими полисменами во время беспорядков.

  На дебютном альбоме The Clash содержался важный прорыв: версия реггей-песни «Police And Thieves» Джуниора Марвина. Главным специалистом по черной музыке в The Clash считался Пол Симонон, выросший в иммигрантском квартале и с юности приобщившийся к ска и прочим ямайским радостям. Реггей нашел себе многочисленную аудиторию в среде лондонских панков, но «Police And Thieves» от The Clash – подлинный момент, когда панк и негритянская музыка протеста нашли друг друга (позже Боб Марли напишет «Punky Reggae Party»). Парням всегда было тесно в рамках одного панка, и они сразу показали, что способны на музыкальные авантюры и не приемлют расизм. Джо Страммер на концертах представлял песню так: «Эту песню написал черный. Все, кому не нравятся черные, вы знаете, где находится выход, верно?»

   Пластинка добралась до 12-го места в хит-параде, хотя The Clash сами препятствовали ее популярности. Для рекламы они намалевали красной краской надписи «White Riot» в человеческий рост на зданиях центрального радио и BBC, за что получили запрет на радио. Затем The Clash отказались играть в самой массовой в Британии передаче о поп-музыке «Top Of The Pops». Боссы CBS выпустили без разрешения музыкантов сингл «Remote Control», но The Clash как раз и боролись против такого самоуправства: они призвали публику не покупать пластинку и записали с великим ямайским продюсером Ли «Скретчем» Перри новую песню «Complete Control», которая начиналась словами: «Нам сказали, что надо издавать «Remote Control», но мы этого не хотели». Третий сингл The Clash рассказывал об их втором сингле!

   В 1978 году The Clash точно соответствовали слогану «Единственная группа, которая имеет значение». К концу октября Sex Pistols разбежались кто куда, The Jam слишком хорошо одевались, The Damned больше тянули на клоунов, The Buzzcocks были подозрительно мелодичны. В состав The Clash вошел новый барабанщик Топпер Хидон: чтобы показать, какой он крутой панк, он дважды дал себ я арестовать, сначала за росписи спреем в Лондоне, потом за кражу наволочки из отеля в Ньюкасле. Страммер и Джонс скатались для вдохновения на Ямайку, но люди в Кингстоне оказались к ним не очень добры (второй альбом The Clash открывается песней «Safe European Home» со словами «Я приехал в место, где каждое белое лицо – приглашение к ограблению»). Пол Симонон, раздосадованный тем, что его не взяли на Ямайку, съездил даже в СССР.

   К тому времени, как Симонон и Хидон начали стрелять в голубей, у них был мини-хит «Clash City Rockers». Впереди был шедевр на стыке панка, реггей, поп, рок-музыки «(White Man) In Hammersmith Palais». Хотя песня заняла лишь 23-е место в хит-параде и не вошла на альбомы, она навсегда прописалась в концертном репертуаре The Clash. Текст основан на походе Джо Страммера на запад Лондона, где он надеялся посмотреть концерт реггей и покурить марихуаны. Разочарованный вокалист обличает пластиковый панк, который «переводит бунт в деньги» (довольно самокритично!), и с горечью поет строчки вроде «Если бы Адольф Гитлер прилетел сегодня, они бы выслали лимузин».

   В ноябре 1978 года вышел второй альбом The Clash «Give ‘Em Enough Rope». Многие панки возненавидели этот альбом за кажущуюся излишней шлифовку, но The Clash уже были над племенными трениями. Сильный материал, продюсер Blue ?yster Cult Сэнди Перлман – теперь заматеревшую группу можно было предложить американской аудитории. 31 января 1979 года с концерта в Ванкувере начался первый тур The Clash по Северной Америке. На разогреве выступал герой Страммера, ветеран ритм-энд-блюза Бо Дидли, который в итоге вернулся домой с бо?льшим гонораром, чем The Clash. Мик Джонс вспоминал: «До этого я нигде толком не был. Это было самое восхитительное, что со мной случалось в жизни. Америка была восхитительна. Бо Дидли был нам как отец. Мы были под защитой, потому что он был кем-то вроде депутата».

   В Британии The Clash уже не считались панк ами, но в стране, где царствовала «новая волна», они могли прослыть панками еще разок. Панками настолько, что они смело открывали свои концерты песней «I’m So Bored With The USA» («Мне скучно от США»), что никак не помешало успеху. После возвращения в Англию The Clash отправились во второе американское турне, которое оказалось еще более шумным. Теперь они уже принадлежали всему миру и собирали стадионы, но оставались верны демократическим традициям панка: требовали устанавливать низкие цены на концерты, подолгу общались с поклонниками и продавали двойные и тройные альбомы по цене одной пластинки, компенсируя убытки из своего кармана. И в то же время – они уже не были панками: впереди The Clash ждали новые эксперименты.

   Предвестником этих экспериментов выступал двойной альбом «London Calling» (1979), одна обложка которого стала роклегендой. Черно-белая фотография Пола Симонона, который вдребезги разбивает свою бас-гитару Fender во время концерта в нью-йоркском Pall adium 21 сентября 1979 года, отсылает к иконическому образу рок-дизайна – обложке дебютного альбома Элвиса Пресли 1956 года. После американского турне The Clash были очарованы американской мифологией рок-н-ролла. Симонон рассказывал: «Когда вышла та запись Элвиса, рок-н-ролл выглядел опасным. И я предполагаю, что, когда мы начали продавать наш альбом, он был тоже довольно опасной вещью!» Так и вышло. «London Calling» стал завершающей вехой панка и, возможно, самым прекрасным его моментом.

   Послушать

   The Clash «London Calling» (1979)

   CBS

   Осенью 1979 года The Clash с большим энтузиазмом взялись за третий альбом: «London Calling» был записан в течение нескольких недель, многие песни зафиксированы на пленке с одного-двух дублей. Одним из катализаторов процесса выступил продюсер Гай Стивенс, который когда-то придумал название для Procol Harum и работал с Mott The Hoop le. Методы этого старого алкоголика были весьма необычными (Стивенс лил выпивку в пианино ради лучшего звука, атаковал музыкантов вербально и физически и говорил, будто под его гипнозом Джо Страммер написал «The Right Profile»), но результат его работы – один из величайших альбомов в истории. «London Calling» показывает, насколько разнообразную музыку любили ребята. Смесь панка, ска, рокабилли, ритм-энд-блюза и даже джаза (басист Пол Симонон написал песню «The Guns Of Brixton» с явным влиянием даба) являла собой критический анализ культуры, выражала молодую радость и показывала средний палец авторитарному контролю (панорама мира на острие бритвы лучше всего показана в боевом кличе заглавной песни). Гай Стивенс лежал перед лимузином главы CBS, пока тот не согласился выпустить альбом двойным. По настоянию группы две пластинки продавались по цене одной, и The Clash залезли в долги перед лейблом, но продюсер оказался совершенно прав.