Глава 3. Оркнейские и Шетландские острова
Глава 3. Оркнейские и Шетландские острова
1 октября Кречмер получил приказ выйти в море. Ему предстояло осуществлять патрулирование на западном входе в пролив Пентленд-Ферт, который являлся подходным каналом к Оркнейским островам и стоянке флота метрополии в Скапа-Флоу.
Во время трехсуточного перехода до Оркнейских островов, «U-23» периодически погружалась, но большую часть пути она прошла по поверхности. Отсутствие у англичан в Северном море разведывательной авиации давало немецким капитанам уверенность в полной безопасности. Кречмер и Петерсон не теряли времени даром и внимательно изучали карты Скапа-Флоу. Им следовало выработать план проникновения на якорную стоянку флота метрополии через один из трех существующих входов: Холм — на востоке, Хокса — на юге, и Хой — на западе.
После долгих размышлений Кречмер решил, что будет атаковать через Хокса. Он не знал, да и не мог знать, что это наиболее хорошо охраняемый вход, причем именно этими воротами пользуются английские военные корабли, заходящие на якорную стоянку или ее покидающие.
Кречмер планировал подойти к боновым заграждениям после наступления темноты, осторожно обойти препятствия, выпустить все свои торпеды и удалиться тем же путем. План был простой, смелый, но в то же время очень опасный. В проливе Пентленд-Ферт проходит самое сильное поперечное течение из всех существующих у берегов Великобритании. Лодка, приближающаяся к Хокса на малой скорости, подвергалась реальной опасности быть выброшенной на берег.
В ту ночь, когда лодка находилась на поверхности, сигнальщики заметили темный силуэт судна. Лодка приблизилась, при этом частично погрузившись, чтобы стать менее заметной. Намеченная жертва в это время проходила сквозь странное скопление танцующих огоньков. Это оказалась небольшая рыболовная флотилия. Кречмер продолжал терпеливо и осторожно преследовать свою добычу. Дождавшись, когда последний огонек растает в темноте, он дал команду приблизиться к цели для атаки.
В бинокль Кречмер видел, что перед ним обычный маленький сухогруз. Конечно, цель была не слишком впечатляющая. Но ее следовало атаковать хотя бы для того, чтобы проверить, произойдет ли детонация магнитных торпед в этих водах. Он приказал всплыть на поверхность и выйти на траверз цели на расстоянии 1000 ярдов. Затем последовало несколько очередей перед носом у судна, но вместо того, чтобы остановиться, оно лишь увеличило скорость, явно желая уйти от преследования.
Радиооператор сообщил, что судно посылает сигналы бедствия на международной волне 600 метров, причем открытым текстом.
— Цель просит помощи, сэр, — сказал радист, — она передает, что «Глен Фарг» атакован немецкой подводной лодкой, ведущей огонь из пулеметов.
Действие происходило в непосредственной близости от Скапа-Флоу, и открытое столкновение с флотом метрополии было для Кречмера не слишком желательным.
— Огонь по мостику, — приказал он орудийному расчету.
Следующая очередь полила огнем судовую надстройку. С лодки было видно, что экипаж бросился к спасательным шлюпкам. Кречмер выждал еще немного времени и выстрелил первую торпеду.
В течение двадцати секунд зловещую тишину нарушал только плеск волн, бьющихся о корпус подводной лодки. А затем из середины атакованного судна вырвался столб пламени. Когда рассеялся дым, стало видно, что суденышко быстро тонет. Меньше чем через минуту море сомкнулось над ним. Так Отто Кречмер одержал свою первую победу.
Сигнальщики указали Кречмеру на спасательную шлюпку, покачивающуюся на волнах. Он подвел «U-23» поближе и окликнул моряков:
— Что за судно и какой груз был на борту?
— «Глен Фарг», в балласте, — немедленно последовал ответ.
— Хорошо. Держите курс на юг, и вы сможете воспользоваться попутным течением. Есть раненые?
— Нет.
— Мне жаль, что я вынужден оставить вас в таком положении, — сказал Кречмер, — но надеюсь, скоро вы будете в безопасности. Мы уходим.
— Спасибо, — после непродолжительного молчания раздался хриплый голос из шлюпки.
Приветливо помахав рукой на прощание, Кречмер дал команду своим людям уходить. Почти бесшумно «U-23» растаяла в ночи.
А в это время Дёниц в своем штабе в Вильгельмсхафене разрабатывал план нападения на Скапа-Флоу. По данным воздушной разведки самым слабо защищенным был вход Холм на востоке. Судя по фотографиям, полученным аэрофотосъемкой, этот вход представлял собой три канала, разделенные скалистыми островами. Было видно, что они лишь частично прикрыты противолодочными боновыми заграждениями. В самом же северном канале, Кирк-Ченнел, был достаточно широкий проход, куда вполне могла пройти подводная лодка, конечно, при наличии у командира определенной доли везения. При этом лодке придется пройти около мили по довольно узкому каналу, имея по бокам не более 50 футов свободного пространства, причем при максимальной глубине, не превышающей 40 футов на фарватере. Для атаки была необходима 500-тонка, которая могла оставаться в погруженном состоянии более двадцати четырех часов, к тому же имела удвоенное, по сравнению с лодками меньшего размера, количество торпед.
Задачу поручили Прину, который уже дважды патрулировал в этом районе. Кречмеру было приказано отойти от Оркнейских островов.
13 октября в 10 часов вечера план начал претворяться в жизнь. Прин решил идти по поверхности. К заданному району он подошел не встретив никаких неожиданностей и незадолго до полуночи достиг Кирк-Ченнел. Условия казались идеальными. Ночь была ясной, сухой и безлунной, дул легкий ветерок. Огни северного сияния немного оживляли мрачный небесный свод, нависший над сценой, где вот-вот должна была разыграться трагедия. «U-47» беспрепятственно обошла противолодочные заграждения. Наступила полночь. Спустя полчаса лодка миновала канал и оказалась в Скапа-Флоу. Перед ней лежала главная якорная стоянка флота метрополии. Прин имел приказ потопить как можно больше кораблей, для чего в его распоряжении находилось 12 торпед. Находясь на хорошо защищенной базе, никто не ожидал атаки. Он мог выбирать любую цель. Но судьба преподнесла ему неожиданный подарок в виде старого, воевавшего еще во время Первой мировой войны линейного корабля «Королевский дуб». На нем погибло 834 человека.
Сразу же после торпедной атаки на «Королевский дуб» флот метрополии очнулся от ночного сна. Многочисленные эсминцы ринулись на поиски немецкой подводной лодки, уничтожившей миф об абсолютной надежности Скапа-Флоу. Но поиски ни к чему не привели. Атака командира Прина оказалась абсолютно успешной и заняла достойное место в летописи морских войн, хотя больше половины из его торпед не достигли целей.
На следующее утро в Скапа-Флоу прибыл корабль, который должен был нести дежурство в Кирк-Ченнел. Он опоздал ровно на двенадцать часов.
Победа немецкого подводного флота имела исключительно важное значение. Когда схлынули первые восторги и настало время трезво проанализировать ситуацию, стало очевидно, что немцы приобрели бесценный опыт. Они воочию убедились, что у Великобритании нет никакого секретного оружия для защиты своих берегов от нападений подводных лодок.
Дёниц мало что знал об «асдиках» и не предполагал, что эти акустические приборы могут обладать недостатками, которыми с пользой для себя могут воспользоваться подводные лодки.
В результате смелой операции Прина значительно укрепился моральный дух экипажей, ранее опасавшихся проводить операции поблизости от английских берегов. Теперь же они шли на подобные задания с легким сердцем и верой в свой корабль, командира и Верховного главнокомандующего.
Базовое обучение подводников оставалось прежним: атака на перископной глубине с расстояния примерно в полмили не менее чем тремя торпедами (чтобы обеспечить хотя бы одно попадание). Такова была концепция 1936 года, и Дёниц не видел причин ее менять. Принято считать, что Дёниц специально готовил членов экипажей подводных лодок к надводным атакам. Но это произошло лишь после того, как новая система обучения была разработана и опробована на практике, то есть после 1941 года.
Немецкий подводный флот рос и медленно, но верно завоевывал свои позиции.
К концу года немецкие лодки потопили 114 судов, принадлежавших Великобритании и союзникам, общим тоннажем более полумиллиона тонн. При этом немцы потеряли всего 9 субмарин, 4 из которых подорвались на минах. Кроме того, на тщательно охраняемой базе ВМФ в Скапа-Флоу был потерян линейный корабль «Королевский дуб», а также был торпедирован и затонул жизненно необходимый Королевскому ВМФ авианосец «Смелый», причем произошло это больше по воле случая, чем в результате тщательно продуманных действий.
Кречмер долго и внимательно изучал отчет об атаке на «Смелый». Его совершенно не удовлетворяли существующие основные принципы, которыми следовало руководствоваться в наступательных операциях. По его мнению, в них слишком много говорилось об осторожности, заставляя капитана больше думать об обеспечении безопасности своей лодки, чем о необходимости сражаться.
«U-29» направлялась в район, указанный ей по радио другой лодкой, чтобы перехватить конвой. Неожиданно она буквально наткнулась на «Смелый», который шел своим курсом в сопровождении двух эсминцев. Эскорт был на удивление слабым, и хотя немецкие подводные лодки обычно старались избегать прямых стычек с эскадрами кораблей флота метрополии в море, капитан «U-29» с удивлением обнаружил, что случайно оказался в идеальной позиции для атаки. Оставаясь на перископной глубине, он выпустил четыре торпеды.
Быстро темнело, и лейтенант Шугарт, командир «U-29», вполне обоснованно полагал, что сумеет уйти от преследования. «Смелый» затонул в течение пятнадцати минут, унеся с собой в морскую пучину более 500 членов экипажа. Два эсминца сопровождения поспешно начали гидролокационный поиск по широкой дуге вокруг подбитого авианосца.
«U-29» погрузилась глубже и легко ушла от охотников, двигаясь на малых скоростях и постоянно меняя глубину. Кречмер инстинктивно чувствовал, что в происшедшем следует внимательно разобраться. Что-то во всем этом было, но он пока не мог понять, что именно.
За первые четыре месяца войны он потопил всего лишь 3 судна (6000 тонн), зато неоднократно принимал участие в установке мин в Гамбере и Инвергордоне. Таким образом он успел внести свой вклад в те тяжелые потери, которые нес английский флот. В этот период у восточного побережья больше судов затонуло, подорвавшись на минах, чем в результате атак подлодок.
Кречмер не был в стороне от войны, но был лишен того восхитительного чувства удовлетворения, которое испытывает капитан, только что мастерски торпедировавший и потопивший вражеское судно. Может быть, поэтому Кречмер искал новые, надежные методы атаки на врага. Между делом он успел получить Железный крест 2-й степени за торпедные атаки и проявленную инициативу, знаки отличия боевого офицера подводного флота за выполнение различных заданий, а также Железный крест 1-й степени за установку мин во вражеских водах.
Во время своего последнего похода перед Рождеством он атаковал конвой, шедший со стороны острова Фарн, менее чем за полчаса потопил «Дептфорд» (4104 тонны), после чего направился в сторону маленького судна, судя по виду, дедвейтом всего несколько сот тонн. Послав несколько длинных очередей «перед носом» судна, он с удовлетворением заметил, что экипаж ринулся к спасательным шлюпкам. Затем он выпустил торпеду по покинутому судну, и… ничего не произошло. Вслед пошла вторая торпеда, но взрыва опять не последовало. Третья ударила в борт в районе миделя, и утлое суденышко развалилось на части. Допросив уцелевших членов экипажа, он узнал, что этот сухогруз прибрежного плавания носил название «Магнус» и имел тоннаж всего 1339 тонн. Крайне раздосадованный Кречмер зло бросил своему новому старшему лейтенанту Барону фон Тизенхаузену [Тизенхаузен разделял взгляды Кречмера на новую тактику боя и старался при каждом удобном случае претворять их в жизнь, в результате чего англичане несли тяжелейшие потери. 5 ноября 1941 года, будучи командиром «U-331» на Средиземноморье, он проник через строй кораблей сопровождения линейного корабля «Бархам» и торпедировал его, в результате чего последний затонул в течение нескольких минут вместе со всем экипажем. «Бархам» стал первым английским линейным кораблем, потерянным в открытом море. Позже, уже находясь в плену, Тизенхаузен помог специалистам Адмиралтейства воспроизвести события. ]:
— Жалко три торпеды на эту ничтожную креветку.
В этом походе была заложена основа того, что впоследствии стало широко известным как «шетландские вылазки Кречмера». В соответствии с данными, полученными от военной разведки, британский флот метрополии после успешной атаки Прина покинул Скапа-Флоу. Там осталось лишь несколько эсминцев и старый линейный корабль «Железный герцог». Остальные корабли переместились на другую якорную стоянку.
«U-23» было поручено разведать, использует ли флот метрополии стоянки на Шетландских островах, и если да, то где. Для Кречмера это задание стало серией совершенно бесплодных, но интереснейших походов, в процессе которых он обследовал каждый, даже самый маленький залив, каждую речушку на островах. Иногда по ночам он всплывал на поверхность, но чаще осматривал все вокруг днем, оставаясь на перископной глубине.
К 12 января он патрулировал острова уже почти неделю, но не обнаружил ничего интересного. Той ночью, вскоре после наступления темноты, он повел «U-23» мимо входа в Инганес-Бей и, к немалому удивлению, заметил два миноносца, стоящие на якорях по обеим сторонам подходного канала. В бухте темнел силуэт танкера. Потопить вражеский танкер — это было тайной мечтой каждого немецкого капитана; за такой подвиг непременно следовала награда. В течение двух часов Кречмер ходил взад-вперед, оставаясь на перископной глубине, выискивая возможность проникнуть в бухту не потревожив бдящие эсминцы. В конце концов он всплыл и решил двигаться по единственно возможному пути — между двумя кораблями эскорта.
Представлялось очевидным, что группа кораблей намеревалась остаться здесь на ночлег. Кречмер не мог не воспользоваться таким уникальным шансом и принял решение атаковать. Плеск воды, омывающей корпус «U-23» и низкий гул машин, казалось, лишь усугубляли напряженную тишину, царившую на лодке. Неожиданно Кречмер подумал, что всего лишь через несколько минут они станут отличной мишенью для орудий врага, конечно, если на кораблях сопровождения только делают вид, что не замечают приближающуюся лодку, заманивая, таким образом, ее в ловушку. Но вскоре «U-23» благополучно миновала мирно покачивающиеся на волнах эсминцы.
Ночь была ясной и довольно светлой. Полная луна заливала холодным искрящимся светом мирно дремлющие на спокойной воде корабли. Клочья белой пены поблескивали на гребне разгоняемой лодкой волны. Прозвучал отрывистый приказ, и торпеда, хорошо различимая в темной воде, начала свой смертоносный путь по направлению к цели. «U-23» завершила разворот на 180 градусов и полным ходом пошла в сторону моря, когда гигантский огненный шар взметнулся к небесам, и спустя мгновение раздался оглушительный грохот. На несколько секунд стал виден серый корпус танкера, затем последовал второй взрыв. Массивные металлоконструкции, будто сломанные щепки, взмыли в воздух. А Кречмер уже переключил свое внимание на корабли сопровождения. На их палубах появились тусклые голубоватые огни, можно было разглядеть бестолково суетящихся людей, слышались крики. Лодка беспрепятственно прошла мимо военных кораблей и удалилась в открытое море. Никто даже не попытался ей помешать.
Внимательно изучив справочники, Кречмер и его офицеры решили, что потопили танкер «Денмарк» (10 517 тонн).
В другой раз, следуя между островами Шетландского архипелага, они заметили крейсер, стоявший на якоре в Фелл-Саунд. «U-23» медленно вползла в бухту и выпустила две торпеды по чернеющей мишени. Одна из них попала в цель. Петерсон, наведя на цель бинокль, неожиданно воскликнул:
— Это не крейсер! Это скала!
На несколько секунд в рубке воцарилась тишина. Затем, опасаясь ловушки, они поспешно осмотрели бухту. Та была пуста.
Вначале Кречмер ужасно разозлился. Ему было жаль потерянного времени, впустую растраченной нервной энергии и двух торпед. Но, взглянув на вытянувшиеся лица своих офицеров, он усмехнулся и послал в штаб сообщение:
«Торпедировали скалу. Не затонула».
По дороге домой им удалось-таки взять реванш, потопив два торговых судна — «Полцеллу» и «Балтанглию». Вернувшись в Киль, они узнали, что «U-23» провела в море больше времени, чем любая другая лодка их флотилии. Явившись на борт плавбазы с докладом, Кречмер с удивлением обнаружил, что все без исключения рады его успехам. Поскольку сам он был весьма недоволен своими промахами, всеобщие восторги его не порадовали. Он удивился еще больше, когда сам Дёниц потребовал от него подробнейший рапорт обо всех действиях во время похода. Ознакомившись с рапортом, Дёниц послал за Кречмером и поинтересовался, по какой причине тот умолчал в рапорте о торпедной атаке на «Нельсон».
— «Нельсон»? — совершенно искренне изумился Кречмер. — Но я не торпедировал «Нельсон»! Я его даже не видел!
— Что? — завопил Дёниц. Он позвонил начальнику связи и приказал немедленно доставить ему отчет о последнем походе «U-23». — Вот! — воскликнул он и указал нужное место в бумаге. — Читайте, что здесь написано!
Все еще недоумевая, Кречмер прочитал сообщение: «Нельсон» торпедирован, но не затонул». Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать ошибку. Дело в том, что скала по-немецки «felson». При передаче произошла ошибка в одной букве. Получилось Nelson.
Дёниц сел.
— Скала, — пробормотал он, словно беседуя с самим собой. — Значит, все дело в том, что вы атаковали скалу. — Через минуту он весь сотрясался от хохота. — Ох, Кречмер, знал бы ты, о чем я сейчас думаю. Кажется, у нас обоих нет повода для веселья. Представь себе на минуту лицо Геббельса, когда он об этом узнает.
Дёниц взял телефонную трубку и попросил соединить с министерством пропаганды в Берлине. Затем он обернулся к Кречмеру:
— Хорошо, иди. Я прослежу, чтобы сегодняшнюю передачу отменили. Они собирались поинтересоваться у Черчилля, где сейчас «Нельсон». Не нужно обладать сильно развитым воображением, чтобы догадаться, какой ответ дал бы английский премьер.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.