Благодарности

Благодарности

Волей случая я напал на след семейной тайны времен Второй мировой войны и узнал тетушку Розу. В самом начале очертания этого образа были размытыми, но мало-помалу образ становился более отчетливым и приобретал выпуклость. Создание этой книги, по сути, было расследованием, в процессе которого я обнаружил не только скрытое ото всех прошлое тетушки Розы, но и семейную тайну, которая на первых порах привела меня в полное замешательство.

Пока я шел по открывавшемуся передо мною пути, многие помогали мне складывать кусочки головоломки. Им за это моя большая благодарность.

Сидя с рюмкой коньяка возле теплой угольной печки, я вел долгие беседы с моей бабушкой, Йо де Батс, матерью моей матери. Она первой рассказала мне кое-что о семье Розы и, сама того не желая, приоткрыла мне семейню тайну.

Лени и Волке Вейнстра, регулярно навещавшие в доме престарелых мефрау Колье, обнаружили после ее смерти письма Розы, которая та направляла ей из голландских концлагерей. Они взяли на себя труд найти нашу семью, чтобы передать нам эти письма.

Мой троюродный брат Рене Гласер рассказал мне о нашей семье. Его отец Йост был кузеном Розы, а потому хорошо знал всю их большую семью. Впервые в моей жизни Рене сводил меня в синагогу.

Сюзи Роттенберг, племянница Розы, поведала мне о своей собственной жизни и о жизни Розы. Она пригласила меня на семейное торжество, чтобы познакомить с другими членами семьи. Подруга Розы, Фран Бемкес, знала ее семью во времена Ден-Боса. Незадолго до смерти Фран рассказала мне о том, как жили мои бабушка с дедушкой в первые годы войны. Эта женщина гордилась тем, что ее дочь, подобно Розе, стала хорошей танцовщицей. Двоюродный брат моего отца, Харри ван Генс, живописал мне жизнь Неймейгена до и во время войны, а также рассказал о том, как его депортировали в Аушвиц и как он вернулся в Нидерланды.

Моя мать, Элизабет, перед самым своим концом во всех подробностях поведала мне о том, что произошло с семьей Розы и Джона, когда они попали в беду. Ее сестры, Рик и Иооп, дополнили ее повествование.

Я благодарю также своего отца Джона за его молчание. Его молчание о прошлом было для меня очень многозначительным.

Вооруженный всей информацией, я принялся за эту книгу. Я не смог бы довести ее до конца, не будь поддержки моей семьи и моих друзей. Без их живого интереса к моей работе все письма, дневник, фотографии, стихи и документы Розы, скорее всего, и поныне пылились бы, всеми забытые, в коробке на чердаке.

Однажды зимним вечером я впервые рассказал всю историю тетушки Розы своим друзьям. При этом я показывал фотографии и зачитывал отрывки из документов. Ты должен с этим что-то сделать, посоветовали мне все.

Мой друг Франц Леберль, живущий в Боулдере в США, тоже сподвиг меня на написание книги тем, что пересказал эту историю своим американским друзьям. Те восприняли ее с огромным интересом — вот уже все большее число друзей хотело ее услышать. То и дело ко мне обращались с вопросом: how do you feel about finding out about your identity?[106]

Джоэл Коэн, директор Амстердамского музея еврейской истории, постоянно подталкивал меня к написанию книги и особенно настаивал на том, чтобы я описал при этом и собственный путь самопознания.

Первые главы я давал почитать своей жене. Риа нашла ее сюжет захватывающим и очень эмоциональным. Поощренный подобным образом, я концептуально выстроил книгу. Всю рукопись я дал прочитать Ханнеке Коуволл, Юдит Франкенхейс, Жанне Схолте, Инге Стеренборг, Рюд Вейссман, Виктору Лаурентиусу, Берту Кейперсу и моей дочери Лотте. Их реакция на прочитанное была для меня очень важна. С каждым из них я имел потом откровенные и прямые беседы, и благодаря всем их комментариям сумел сделать историю более глубокой. Окончательный вариант я снова прочитал моей жене и дочерям Мейре, Барбаре и Лотте. Учтя их замечания, я завершил работу.

Хеллу Роттенберг я благодарю за ее прекрасные редакторские советы, а Гертона ван Боома — за то, что он поработал над книгой как редактор.

Благодаря участию всех этих людей мои поиски прошлого были завершены, и книга стала такой, какой вы ее сейчас видите.

Паул Гласер

Танцующая в Аушвице