Самый серьезный комик

Самый серьезный комик

• Джозеф Фрэнк Китон, более известный как Бастер (Бестер) Китон (4 октября 1895 – 1 февраля 1966) – американский комедийный актер и режиссер, один из величайших комиков немого кино.

• Самая большая неудача – великий комик отошел в прошлое вместе с Великим немым.

Американский киноактер с длинным, неулыбающимся лицом, ошибочно названный в советское время Бастером Китоном, оказался великим американским комиком Бастором Китоном – все с тем же длинным неулыбающимся лицом, в приличном костюме и шляпе-канотье. Выяснилось, что он – тренированный гимнаст, прекрасный прыгун, верхолаз и почти все трюки проделывал сам. Мама его играла на саксофоне, папа делал сальто, и оба его родителя были неплохие комедийные актеры. Таким образом, утверждение, что Бастер Китон (по рождению Джозеф Френсис) происходит из артистической семьи, является исторически правильным.

В возрасте трех лет он вместе с родителями первый раз выступил перед публикой. Труппа гастролировала исключительно по тем американским городам, где законы не позволяли привлечь папу и маму к уголовной ответственности за использование детского труда.

В возрасте пяти лет он добился значительной известности среди публики. Тогда же ему было тайно присвоено сценическое звание карлика. Чтобы, опять же, папа и мама не оказались в кутузке, заплатив штраф, разорительный для семейной труппы «Три Китона».

Обман веселил публику, не подозревавшую, что ее надувают. Оба родителя, изображая семейную сцену, кидались друг в друга сначала тарелками, а затем – маленьким Бастером. Тот падал на сцену, но тут же вставал и важно кланялся публике. И люди так хохотали, что некоторые почти теряли сознание, а некоторые – связь с реальностью.

Между тем сам Китон, став всемирно известной кинозвездой, связей с реальностью не терял. Напротив, его многочисленные, умные и смешные трюки настолько глубоко уходят корнями в окружающую жизнь, что невозможно сразу понять, где трюк, а где реальность. Реальность, по Бастеру Китону, абсурдней трюка, каким бы изобретательным тот ни был.

Сниматься в кино он начал в 1917-м, сыграв по приглашению толстого комика Р. Арбэкля (Фатти) главную роль в фильме «Мальчик из мясной лавки». Согласно подписанному контракту, Китон никогда не смеялся не только в фильмах, но даже в кафе, ресторанах, поездах, в магазине, на улицах и в прочих общественных местах. Эта с поразительной точностью найденная «экранная маска» и сделала его одним из самых знаменитых комиков ХХ века, поднявшегося в свете кинопроекционного аппарата выше самого Гарри Ллойда и приблизившегося по масштабу к Чаплину.

Он изображал на экране человека маленького, слабого и внешне совсем не смешного. Что смешного в том, что маленький и слабый человек попадает под дождь и, лишь вымокнув до нитки, раскрывает зонтик? Что такого забавного в том, что он споткнулся и упал в оркестровую яму, наполненную водой с плавающими в ней музыкантами? И не так уж смешно, когда он с невозмутимым видом сидит за столом вместе со своими потенциальными убийцами, как это случилось в фильме «Наше гостеприимство», или останавливает тяжелый паровоз в одном метре от пропасти, как это произошло в картине «Генерал». Нет в этом ничего смешного, кроме того, что это… невероятно смешно и пародийно. И это же невероятно печально. И это же замечательно, поскольку Китон на глазах изумленных зрителей не просто остановил железный паровоз, а показал, что не может не быть выхода из самых безвыходных положений. А так как все приключения происходили во время войны Севера и Юга, то события в «Генерале» тем более представляются остроумной пародией на военно-патриотический боевик.

Герой Китона побеждает абсурдную, безумную реальность почти всегда. При этом абсурдная, безумная реальность тоже стремится одержать над ним верх. И проигрывает – тоже почти всегда. Так, в фильме «Полицейские» он сражается с огромной толпой стражей порядка и побеждает их, заперев всю толпу в каком-то сарае. В фильме «Дом с привидениями» он смело преодолевает свой страх перед привидениями и сдает их полиции: все они оказываются при этом банальными мошенниками и грабителями. В той же картине он борется с деньгами, в буквальном смысле прилипающими к его рукам, и выходит победителем из этого сражения, хотя и не очень понятно, каким образом удается ему избавиться от слишком прилипчивых денежных купюр.

По всем фильмам Китона расставлены сотни мелких, средних и крупных ловушек, и в них непрерывно попадает небольшой неулыбающийся человек. Это ловушки самого разного рода. Среди них есть вполне логичные и совершенно неожиданные, реалистичные и не очень, простые до глупости и на редкость изощренные. От нелюбимой жены, способной натравить на него всех своих идиотов-родственников («Родственники жены»), до кабины лифта, способного вылететь через крышу («Невезение») и унести в небеса врага печального героя. От то и дело падающих декораций («Игорный дом»), до сабли, постоянно норовящей выскочить из ножен («Генерал»). От лошади, отвечающей на телефонные звонки («Полицейские»), до родного отца, не понимающего тонкую душу сына («Пароходный Билл»). Но главная и самая безжалостная ловушка – сама жизнь со всем ее непрекращающимся абсурдом. Преодолеть ее так же непросто, как сложнейшее устройство «Электрического дома» (одноименный фильм), и нужно как можно скорее постараться вписаться в нее, оставив позади все, что этому мешает, и выйдя на дорогу любви к какой-нибудь милой девушке и наступающему новому дню.

Вот тут-то, собственно, и кроется выдающийся парадокс его творчества, проникнутого иронией, столь же горькой и тонкой, словно выражение лица Джозефа Фрэнсиса, известного нам под именем Бастер Китон. Того самого Джозефа, который в шестимесячном возрасте упал с лестницы и чудом остался в живых. Потом он пережил несколько пожаров, наводнений, железнодорожных катастроф, землетрясений. Однажды, сунув руку в машину для отжима белья, он размозжил палец. В тот же день смерч, ворвавшийся в комнату, подхватил его и, вытянув из окна верхнего этажа многоэтажного дома, опустил плавно на землю. Тогда родители приняли решение: на сцене в шоу «Три Китона» маленький Джозеф будет в большей безопасности, чем один дома. И это решение было правильным: появление Джозефа в одежде, до мелочей копировавшей костюм отца, вызывало гомерический хохот в зале. А когда он без всякой улыбки вставал и говорил: «Простите, я упал!», зал взрывался аплодисментами и новыми приступами хохота.

А после хохотом взрывался весь мир, пораженный приключениями Бастора Китона, создавшего десятки ролей, и многие из этих вписаны в историю кино, став теперь классическими. А потом эпоха Великого немого кончилась, и наступила эпоха Великого звукового. В новую эпоху комик с неулыбающимся лицом так и не вписался, несмотря на то, что продолжал сниматься в кино и снялся даже в таких сверхизвестных фильмах, как «Огни рампы» Чарли Чаплина и «Этот безумный, безумный, безумный, безумный мир» Стэнли Крэймера. «Вместе с немой пантомимой, после безнадежной борьбы и неоднократных попыток „приспособиться“, исчез с экранов один из ведущих комиков мирового кино – Бастер Китон», – с горечью говорил польский историк кино Ежи Теплиц.

За год до ухода из жизни «исчезнувший комик» получил специальную премию «Оскар». За выдающийся вклад в киноискусство и не менее выдающийся – в борьбу с абсурдистской реальностью и реальностью абсурда.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.