Часть вторая Варшава, сентябрь 1939 – январь 1944
Часть вторая
Варшава, сентябрь 1939 – январь 1944
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Часть вторая
Варшава, сентябрь 1939 – январь 1944
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ (1939–1945) Еще не до крови стал ты. (Евр.12:4)
Глава 8 Вторжение Варшава, сентябрь 1939 На рассвете 1 сентября 1939 года Ирену разбудили взрывы, сотрясающие ее кровать, комнату, стены всего дома. От постоянной вибрации стакан с водой подполз к краю тумбочки, и она поймала его как раз в тот момент, когда он был уже готов
Глава 9 Очереди за хлебом Варшава, октябрь 1939 – январь 1940 Ни одного взрыва за ночь. В Варшаве воцарилась неестественная тишина, которую нарушали только крики ласточек и воркование голубей, казалось, не обращающих никакого внимания на дым и гарь. Ирена проспала больше
Глава 10 Приказы Варшава, октябрь 1939 – январь 1940 Приказ от 4 октября 1939 года Для всех жителей с заката до рассвета устанавливается комендантский час. Нарушители будут расстреливаться на месте. С момента капитуляции Польши прошла неделя, но в городе все еще не было ни
Глава 11 Оккупация Варшава, январь – октябрь 1940 Немцы не зря опасались тифа. Первые случаи были зафиксированы уже в январе, на третьем месяце оккупации, а потом количество заболевших начало расти из недели в неделю, и почти исключительно в еврейском квартале. Каждый
Глава 22 Павяк Варшава, октябрь 1943 – январь 1944 Еще много дней после подавления восстания над трехметровой стеной гетто стелился черный дым. Главной задачей Ирены в следующие пять месяцев была финансовая и другая поддержка 2500 спасенных детей. В большинстве своем они
16. <Варшава, январь 1908 г.>[134] Дорогой Сашура!Исходя из твоего «духовного родства», я думаю, что в глубине души Ты мог бы быть еще спокойнее, а это отразилось бы полезно на здоровье* и на творчестве. Не обладаю «герметическими» качествами замкнутой «монады», но располагаю
Глава одиннадцатая Январь 1944 — Июль 1944 «Когда я в первый раз увидел Тувью Бельского, на нем была кожаная куртка, а на шее висел автомат, — рассказывал Чарльз Бедзов, выходец из Лидского гетто. — Для меня он был величайший в мире герой. После ужасов гетто и всех убийств,