26 января – Валерий БРУМЕЛЬ
26 января – Валерий БРУМЕЛЬ
В свое время этого человека сравнивали с Юрием Гагариным. И не зря. В начале 60-х они были самыми известными людьми своего времени, гордостью Советского Союза. Причем обоим принесла славу высота: только Гагарину космическая, а этому человеку спортивная. Выше, чем этот спортсмен, в те годы никто в мире не прыгал. К сожалению, прижизненная слава этих людей была недолгой. Гагарин погиб во время испытательного полета в 1968 году, а его визави получил тяжелую травму в автокатастрофе тремя годами ранее и вынужден был уйти из спорта.
Валерий Брумель родился 14 мая 1942 года на Дальнем Востоке, где работал его отец, инженер-геолог, который вел поисковые работы в тайге. Чуть позже, уже после войны, Валерий едва отца не лишился – того арестовали по анонимке как немецкого шпиона (анонимщика смутила фамилия Брумель), но затем отпустили за полным отсутствием улик.
В детстве Валерий рос хилым и болезненным ребенком. Спорт не любил и поэтому заметно отставал в физическом развитии от своих сверстников. Постоять за себя никогда не мог. Так было во время пребывания их семьи в Южно-Сахалинске, так продолжалось и после того, как они переехали жить в Луганск. Тамошние мальчишки вечно шпыняли Валерия, а на уроках физкультуры смеялись над ним, когда он ни разу не мог подтянуться на перекладине. В конце концов Валерию это надоело, и он всерьез взялся за свое физическое развитие – пришел записываться в гимнастическую секцию. Но первый показ закончился провалом. Валерий полез на канат, однако долез только до середины, после чего внезапно сорвался и упал на пол. Тренер так перепугался, что махнул на нерадивого школьника рукой и сказал: «Больше не приходи!» Но Валерий его не послушал. На следующий день опять пришел в гимнастический зал, но не в качестве ученика, а всего лишь стороннего наблюдателя: взобравшись на балкон, он решил понаблюдать за занятиями оттуда, чтобы набраться опыта. Целый месяц он просидел на этом балконе, пока тренер наконец не смилостивился над ним и не пригласил принять участие в занятиях.
Больше месяца Брумель ходил в секцию гимнастики, после чего ушел оттуда – ему стало там скучно. Решил записаться в секцию штанги, но его не приняли из-за всякого отсутствия бицепсов. Тогда Валерий уехал в пионерский лагерь, уверенный, что со спортом в его жизни покончено. Но ошибся. В лагере на него обратил внимание тренер Григорий Ефимович Головин, который предложил Валерию принять участие в соревнованиях. Причем, как позже признается сам Головин, он не питал никаких иллюзий относительно способностей Валерия, а взял его потому, что не хватало участников. Но тут случилось чудо. В первом же прыжке Валерий прыгнул на один метр двадцать сантиметров, что было не просто хорошим, а отличным показателем. И Головин безапелляционно заявил: «С этого дня будешь заниматься легкой атлетикой!»
С первых же дней в легкоатлетической секции Брумель стал одним из самых усердных учеников. Что вполне объяснимо: до этого его считали в спортивном плане парнем бесталанным и никчемным, а теперь вдруг поверили в его возможности. И он готов был лезть из кожи вон, лишь бы доказать, что в нем не ошибаются. Потому и занимался усерднее, чем все остальные ученики. И уже через несколько месяцев первые положительные результаты не заставили себя ждать. Как-то Головин принес на занятия газету с фотографией рекордсмена СССР Игоря Кашкарова и сказал Брумелю: «Ты скоро будешь прыгать выше его! Только ты должен помнить, что спорт – это не только медали и слава, это кропотливый и тяжелый труд. Слабым в нем делать нечего». Валерий на всю жизнь запомнил эти слова. Хотя его путь к славе складывался совсем непросто.
Около года Головин тренировал Брумеля, после чего вынужден был покинуть легкоатлетическую секцию. А с новым наставником отношения у Валерия не сложились, и он вскоре ушел вслед за тренером. И хотя со спортом он не расставался, однако к легкой атлетике не возвращался, предпочитая посещать другие секции: стрельбу, велосипед, баскетбол и даже шахматы. И только в 1957 году Брумелю пришлось вернуться к прыжкам в высоту, когда родная школа отправила его на городские соревнования. На них Брумель произвел настоящий фурор, прыгнув на один метр тридцать пять сантиметров и заняв 2-е место. И, как вспоминал позднее сам Брумель, именно в тот день он по-настоящему себя зауважал. Он записался в секцию легкой атлетики под руководством Петра Шейна и спустя несколько месяцев занял 2-е место на первенстве школьников Украины. После этого Брумеля заметили и отправили на сборы в Киев, где он летом 1958 года покорил высоту в один метр девяносто пять сантиметров.
В апреле 1959 года Брумель улучшил свой результат, покорив планку в два метра ровно. Однако на этом его успехи закончились. За весь сезон он сумел прибавить к этому результату всего один сантиметр, а когда выступал на Спартакиаде 1959 года, и вовсе провалился – не взял даже двух метров. Брумель был в панике и никак не мог понять, что с ним происходит. Открыл ему глаза его тренер Шейн, который сказал: «Тебе не хватает техники, и, чтобы ее поставить, тебе нужен настоящий специалист». И Брумель отправился в Москву к одному из лучших специалистов страны по легкой атлетике Владимиру Дьячкову. Занятия с ним длились несколько месяцев и принесли положительный результат. В день своего 18-летия, 14 мая 1960 года, Брумель взмыл в высоту на два метра пять сантиметров. В тот день он был на седьмом небе от счастья и ему казалось, что полоса неудач в его спортивной карьере наконец-то закончилась. Он ошибся. Через несколько дней у Брумеля разболелась правая нога и каждый прыжок стал доставлять неимоверную боль. А на носу была поездка на Олимпийские игры в Рим. В итоге руководство советской сборной решило отправить в Италию не Брумеля, а его конкурента – Василия Хорошилова. Когда Брумель об этом узнал, он поначалу расстроился, но потом быстро взял себя в руки и решил доказать всем, что его еще рано списывать со счетов. Стал тренироваться с особой интенсивностью и 13 августа установил новый рекорд – прыгнул на два метра семнадцать сантиметров, недобрав до мирового рекорда американца Джона Томаса шесть сантиметров. И Брумеля вновь вернули в сборную.
В сборную Брумеля взяли «третьим номером», особо не рассчитывая на него. А он взял и стал триумфатором, что было настоящей сенсацией. Ведь фаворитом в прыжках в высоту числился Джон Томас, который незадолго до этого установил рекорд – прыгнул на два метра двадцать два сантиметра и девять миллиметров. В Рим Томас приехал отбывать номер, твердо уверенный, что равных ему соперников там не найдется. Но, к собственному удивлению, натолкнулся на столь отчаянное сопротивление тройки советских прыгунов в лице Роберта Шавлакадзе, Виктора Большова и Валерия Брумеля, что не устоял – у американца сдали нервы. В итоге «золото» и «серебро» взяли советские спортсмены: Шавлакадзе и Брумель, которые оба прыгнули на два метра шестнадцать сантиметров, но у Брумеля было больше затраченных попыток. А Томасу пришлось довольствоваться только «бронзой».
Прошло всего лишь полтора месяца после Олимпиады в Риме, как Брумель установил новый рекорд: прыгнул на два метра двадцать пять сантиметров. Однако этот результат не был официально зарегистрирован, поскольку соревнования проходили в зале. Но Брумель особо не расстроился. Вскоре он отправился в Америку, где четыре раза подряд обыграл все того же Джона Томаса и стал первым иностранцем, выигравшим национальное первенство США. Причем если поначалу Америка встретила советского спортсмена свистом и улюлюканьем, то после того, как он раз за разом совершал свои фантастические прыжки, зал в едином порыве поднялся со своих мест и разразился настоящей овацией, которая длилась несколько минут. И хотя главной цели Брумель тогда не достиг – рекорд Томаса в два метра двадцать два сантиметра и девять миллиметров продолжал быть непокоренным, – Брумель был уверен: еще чуть-чуть, и он перекроет и этот результат. Так и получилось. Вскоре на чемпионате Москвы Брумель прыгнул на два метра двадцать три сантиметра и стал лучшим прыгуном в высоту в мире.
Став лучшим, Брумель каждый год увеличивал свой результат, обгоняя своих соперников на несколько сантиметров. Летом 1963 года в Лужниках состоялся «матч столетия» между сборными СССР и США, где Брумель вновь сошелся в очном поединке с Томасом. Этот матч носил политический оттенок: почти год назад мир стоял на грани ядерной войны из-за Карибского кризиса, и теперь два геополитических соперника – СССР и США – сошлись в очередном противостоянии, но теперь уже спортивном. Поэтому не случайно, что на стадионе присутствовали советский руководитель Никита Хрущев и посол США в СССР Фой Колер. Победа в этом споре осталась за Советским Союзом: Брумель установил новый мировой рекорд, покорив планку высотой два метра двадцать восемь сантиметров. Это был его шестой из мировых рекордов, не считая зимних, установленных всего за три последних года.
В те годы Брумель стал поистине национальным кумиром. Из Луганска он переехал в Москву, где по личному распоряжению Хрущева получил шикарную квартиру в центре города. Купил себе престижный автомобиль «Волга», который имела в своем гараже не каждая советская знаменитость. Однако Брумель всеми этими атрибутами красивой жизни владел не зря. Трижды подряд в 1961–1963 годах его признавали лучшим спортсменом мира. Муниципалитет Генуи наградил его «Золотой каравеллой Колумба» как главного первооткрывателя в легкой атлетике. Уже много позже, в начале 90-х, когда Брумель будет испытывать серьезные материальные затруднения, ему предложат продать «Золотую каравеллу» за огромные деньги – ведь ее паруса были отлиты из чистого золота, да и сама она представляла огромную ценность среди коллекционеров. Но Брумель ответил категорическим отказом. И объяснил: «Если я это сделаю, то перестану себя уважать. Это приз, который вручается лучшему спортсмену мира, самая престижная в спорте награда. Я без нее – не я. Если король теряет скипетр, он уже не король…»
На Олимпийских играх в Токио в 1964 году Брумель выступил неудачно. До этого весь сезон он пытался покорить планку высотой два метра тридцать сантиметров, но так и не сумел. Вымотался основательно и в Токио приехал крайне уставшим. А когда начались игры, перенервничал так, что потерял сон и две ночи никак не мог заснуть. Пришлось пойти на радикальные меры: в ночь перед финалом Брумель выпил стакан чистого спирта и… тут же уснул как убитый. На следующий день он вышел на соревнования отдохнувшим и одолел своего вечного соперника Джона Томаса. И хотя оба они преодолели одинаковую высоту – два метра восемнадцать сантиметров, – однако Брумель по попыткам оказался первым.
После Токио Брумель возобновил свои попытки покорить высоту в два метра тридцать сантиметров, но та никак не давалась. В самом начале октября 1965 года на матче СССР—Франция в Москве Брумель взял всего два пятнадцать. Многие тогда посчитали, что эпоха Брумеля прошла. Не верил в это только он, обещая в ближайшее время все-таки покорить непокорную высоту. Не вышло – помешала трагедия.
В тот роковой день 5 октября 1965 года Брумель тренировался на стадионе Института физкультуры на улице Казакова. Планка стояла на высоте 2,24, и он преодолел ее 5 раз подряд. Это был показатель великолепной спортивной формы, который сулил Брумелю отличные перспективы уже в ближайшем будущем. В прекрасном настроении спортсмен стал собираться домой. На выходе со стадиона он встретил свою однокурсницу по институту гонщицу Тамару Голикову, которая собиралась уезжать домой на мотоцикле. Брумель попросил подвезти его и сел на заднее сиденье. Однако путешествие оказалось недолгим. На Яузской набережной Голикова не справилась с управлением и врезалась в фонарный столб. Падая, Брумель инстинктивно выставил ногу и в итоге получил тяжелейшую травму – стопу раздробило на кусочки.
Спустя час Брумель уже лежал на операционном столе в институте Склифосовского. Хирург Иван Кучеренко поначалу хотел ампутировать ногу, но затем решил попытаться ее спасти. Он собрал ее по кусочкам, как мозаику, но за благополучный успех не ручался. В итоге три последующих года Брумель вынужден был провести на больничной койке и перенести более тридцати операций. Это было самое тяжелое время в жизни знаменитого спортсмена. Причем к физическим мукам прибавились еще и моральные: от него ушла жена-гимнастка, отвернулись многие бывшие друзья и коллеги. В такой ситуации легко было пасть духом и сломаться. Но Брумель сумел выстоять. Чтобы занять себя, он штудировал в больничной палате учебники, конспекты лекций, начал вести записи о своей жизни, которые потом лягут в основу его литературных трудов.
Несмотря на тяжелейшую травму, Брумель продолжал надеяться, что его спортивная карьера еще не закончена. И хотя все врачи, лечившие его, называли его сумасшедшим, он продолжал верить, что сумеет вернуться на дорожку стадиона. Ему повезло: на его пути повстречался врач, который сумел воплотить эту, казалось бы, несбыточную мечту в реальность. Это был кудесник-хирург из Кургана Гавриил Илизаров, который взялся за лечение Брумеля и поставил его на ноги. В результате в 1969 году Брумель возобновил тренировки. Они длились почти два года. Наконец в феврале 1971 года Брумель вновь вышел на стадион, чтобы совершить свой очередной прыжок. И хотя высота им была покорена скромная – всего два метра восемь сантиметров – однако это все равно была сенсация: этот прыжок был сродни подвигу летчика Алексея Маресьева, который с ампутированными ступнями вернулся в авиацию.
Уйдя из большого спорта, Брумель вполне мог перейти на административную работу в Институте физкультуры или даже в сборной СССР. Но Брумель был человеком слишком свободолюбивым, чтобы терпеть над собой чей-то диктат. Поэтому он ушел в литературное творчество. Он написал документальную повесть «Высота», пьесы «Доктор Назаров», «Олимпийская комедия», «Рев трибун», сценарий фильма «Право на прыжок», роман «Не измени себе» в соавторстве со сценаристом Лапшиным, который переиздавался в СССР 12 раз. Кроме этого, Брумель читал лекции о легкой атлетике, что тоже неплохо оплачивалось. Однако полностью назвать себя счастливым Брумель тогда не мог. Несмотря на то что он по-прежнему был знаменит, входил в ЦК комсомола и дружил с элитой общества – с той же Галиной Брежневой был на короткой ноге, – однако, оставшись без любимого спорта, Брумель откровенно тосковал. На этой почве стал выпивать, развелся со своей второй женой, олимпийской чемпионкой по конному спорту. Как признается много позже сам Брумель: «Я продал все свои машины и вообще перестал садиться за руль, потому что боялся по пьяному делу кого-нибудь сбить».
В 1985 году Брумель женился в третий и последний раз. И этот брак он сам назвал самым счастливым. Его женой стала врач-психиатр, кандидат медицинских наук Светлана. 8 октября 1992 года у них родился сын Виктор. Это был второй сын Брумеля: первый, Александр, родился незадолго до трагедии в 65-м. По словам Брумеля: «У меня были дети и от прежних браков, но рождение Вити разбудило во мне чувства, которые я никогда ранее не испытывал». Увы, но поставить своего последнего сына на ноги Брумелю было не суждено.
В конце 90-х у великого спортсмена был обнаружен рак. В январе 2003 года он в очередной раз лег в Боткинскую больницу на профилактику. Верил, что она пройдет успешно и он вернется домой. Жене так и говорил: «Хочу прожить еще двадцать лет». Да и друзьям, навещавшим его в больнице, он говорил то же самое. Однако судьба отпустила ему всего лишь несколько дней. 26 января Валерий Брумель скончался.
Панихида по великому прыгуну в высоту прошла в спортивном комплексе «Лужники» 29 января. Именно в Лужниках сорок лет назад Брумель установил мировой рекорд прыжков в высоту – 228 сантиметров, который никто не мог побить 8 лет.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.